Вещий сон

- Откуда ты родом? – Барбаросса ходил по каюте, сложив руки за спину, пока Атмаджа и Явуз стояли, смиренно склонив головы. - Мы с братом долгое время жили в Египте, но судьба забросила нас в Палермо, - начал Явуз. - Там мой старший брат совесем недавно обнаружил книгу, принадлежавшую Христофору Колумбу. Он долгое время скрывал ото всех эту находку, впоследствии объясняя это тем, что книгу разыскивают очень опасные люди. Через несколько дней выяснилось, что мой брат много лет был болен проказой, а первые признаки этой болезни начали проявляться совсем недавно. Пири-Реис, присутствовавший при разговоре, даже привстал с роскошного кожаного кресла. Он начал догадываться, что именно Явуз и был тем самым братом, которого он должен был спасти. -… Брат достаточно долго не жил с нами. Я думал, что он обижен на меня за что-то, а оказалось, что он не хотел, чтобы я заразился. И когда он понял, что вскоре за ним придут, он поведал мне в письме об этой книге. Тогда же меня и нашёл Атмаджа. Он рассказал мне о Пири-Реисе и о своём задании. Я с радостью согласился ему помочь, тем более, что этого хотел мой брат. - Теперь Вы понимаете, Паша, - обратился к Барбароссе Атмаджа, - что Явузу опасно было оставаться в Палермо после того, что он совершил? - Только сердце моё теперь болит за брата, - вздохнул Явуз. – Где он теперь? Что с ним стало? - К сожалению, участь его незавидна, - вмешался в беседу Пири-Реис. Он шагнул навстречу Явузу и положил свои руки ему на плечи: - Я сам видел твоего брата. Болезнь превратила его в чудовище. А люди тоже обошлись с ним, как с чудовищем. Когда люди Хызыр-Реиса ворвались в лепрозорий, чтобы спасти меня, я попросил у Атмаджи кинжал и отдал его в руки твоего брата… Молодой человек ничего не сказал. Но в его взгляде была благодарность. Не только за то, что картограф спас его жизнь, позволив ступить на корабль, но и за то, что дал его брату право на быструю смерть. - Итак, чем ты можешь быть нам полезен? – Барбаросса продолжил задавать вопросы, чтобы прогнать ту гнетущую обстановку, которую создал своим рассказом Пири-Реис. – Атмаджа поручился за тебя. - Я обещаю преданно служить Вам и Пири-Реису и делать всё возможное для Вашего благополучия. - Явуз очень умён, - вступился за не него Атмаджа. – Кроме того, он опытный воин. В рукопашном бою ему нет равных. Однажды на моих глазах он обезвредил пятерых вооружённых солдат. - Хм, - Барбаросса улыбнулся. – Если Атмаджа говорит правду, то твои навыки окажутся очень полезными в защите Шехзаде Мустафы. И кстати, - Барабросса взглянул сначала на Пири-реиса, а потом на двух рабов. – Раз уж вы находитесь у меня на службе, то я объявляю вас свободными людьми. Когда вы ближе познакомитесь с моей командой, то не найдёте ни одного раба. Это моё правило. Пири-Реис улыбнулся. Он не смог бы сделать большего для своих спасителей. *** Ибрагим стоял на палубе и смотрел на звёзды. Он не мог поверить в то, что его мисссия наконец-то завершена. Его совесть перед Шехзаде Мустафой была кристалльно чиста. Ведь он сделал для него всё, что было в его силах в том положении, в которое его поставил Султан Сулейман. Повелитель когда-то называл его своим братом, обещал защитить его даже от своего гнева, чтобы однажды ночью впустить в его покои жестоких немых палачей… Сейчас Ибрагим был готов признать, что устал. Устал от бесконечных битв, войн и смертельных ловушек. От страшных воспоминаний Ибрагима невольно проняла дрожь. Чтобы прогнать этот ужас, окутавший его, Ибрагим стал думать о своём возвращении в Паргу и о том, что там его будет ждать не только отец и брат, но и его возлюбленная, его Госпожа. Это казалось ему невероятным. Совсем скоро он окажется в собственном Раю – в объятиях своей Хатидже. Он услышит смех своих детей и больше никогда не расстанется с ними. Ведь он мёртв. Его казнили. А потому имеет право жить так, как он всегда хотел: без боли, без страха, без ночных кошмаров. - Паша, - Хюсрев, казалось, подкрался совсем тихо. Он стал рядом с Ибрагимом и тоже взглянул на ночное небо. – Как ты? - Всё хорошо, - Ибрагим натянуто улыбнулся. – Единственное, чего я хочу – вернуться домой. - Но ведь твой дворец сожжён… - Я не о дворце говорю, - покачал головой Ибрагим. Он и думать забыл о том, что никто, кроме Хайреддина-Паши, не знает о том, что Бывший Великий Визирь скоро оставит их. И Хюсрев-Паша, и Тургут-Реис, а теперь ещё и Пири-Реис пребывали в абсолютной уверенности в том, что Ибрагим-Паша вернётся в столицу и вернёт причитающееся ему место в Совете Дивана и в сердце Повелителя. В отличие от своих товарищей, Ибрагим больше не питал никаких иллюзий. Султан Сулейман принял решение. И никто не вправе изменить его. - А куда же ты тогда отправишься? - К себе на Родину, в Паргу, где проведу остаток жизни со своей семьёй. - А как же твои дети, Паша? - Они сейчас в безопасности, - Ибрагим про себя с удовольствием отметил, что не соврал. Хюсрев замолчал, со стыдом думая о своей бестактности. Он ведь должен был понимать, что Ибрагим уже не имеет тех средств и полномочий, чтобы быть рядом со своими детьми. А даже если бы ему это и удалось, то дети непременно выдали бы своего отца Повелителю без всякого на то злого умысла. - За всё время нашего путешествия я не нашёл минуты, чтобы выразить Вам сочувствия по поводу смерти Хатидже-Султан. Нет человека, который не знал бы о нерушимости ваших чувств. - Это правда, Хюсрев-Паша, моя любовь к Хатидже не угаснет даже тогда, когда я испущу свой последний вздох. - Не было женщины, красивее её, Госпожи счастья и милости, - Хюсрев с грустью вздохнул, чем изумил Ибрагима. – Каждый, кому посчастливилось увидеть её хотя бы раз, уже не мог полюбить иную женщину. Хатидже-Султан живёт в сердце каждого мужчины… Будьте уверены, Паша, в летописях о ней напишут именно так! Слова Хюсрева-Паши взбудоражили Ибрагима. Разумеется, пока последний был Великим Визирем, никто не смел лишний раз даже вздохнуть рядом с ним. Поэтому Ибрагим никогда не обращал внимания на любезности, которыми Паши и Беи старательно одаривали его жену. Но именно теперь к нему пришло понимание, что Аллах наградил его своей наивысшей милостью, подарив ему любовь и преданность такой женщины, как Хатидже-Султан. - О, эти жалкие и ничтожные слова не передадут и тысячной доли правды о ней, - возразил Паргалы. Их беседу прервал Барбаросса, появившийся на палубе: - Ибрагим, мне нужно поговорить с тобой. А Вы, Хюсрев-Паша, отправляйтесь мою каюту. Пири-Реис и его люди уже давно желают с Вами познакомиться. Паша поклонился капитану и оставил Ибрагима и Хайреддина-Пашу наедине. - Итак, Паша, - улыбнулся капитан. – Я так понимаю, у меня нет ни малейшего шанса уговорить тебя продолжить участие в нашем общем деле? - Нет, - ответил Ибрагим. – С меня довольно. Ты знаешь, что все остальные влиятельные люди находятся в Стамбуле и в близлежащих санджаках. Там моя помощь вам уже не понадобится. - Ты не боишься, что в Парге ты скоро заскучаешь? - Я уже не так молод, как раньше, Хызыр-Реис. Во мне уже нет той силы и энергии. - Что же, я не стану принуждать тебя. Ты и так оказал Шехзаде Мустафе бесценную помощь. - Будет очень хорошо, если он об этом не узнает. Иначе ни ему, ни мне не сносить головы… - Аллах, как жестоко поступила с тобой судьба, - искренне посочувствовал Барабаросса. – Знай, что не будет больше в Османской Империи такого же Великого Визиря. - Эта жестокость относительна. Да, я потерял Повелителя, потерял свои богатства и привилегии, но ведь я обрёл возможность увидеть, кто является моим истинным другом. Барбаросса улыбнулся: - Паша, на меня ты всегда можешь рассчитывать! - Благодарю. Но и ты обещай по возможности сообщать обо всём происходящем в столице. - Непременно! Мужчины обнялись. - Паша, я хотел предупредить тебя, что нам придётся на несколько дней задержаться в Египте. Я хочу забрать оттуда в столицу мою дочь Михриниссу, а также собрать небольшой флот на случай если Андреа Дориа всё же настигнет нас. После этого мы высадим тебя в Парге и отправимся в столицу. - Это разумное решение, - одобрил Ибрагим. *** Два месяца спустя Парга - Ай! Мне же больно! – пискнула Мария, когда Хатидже неосторожно уколола девушку иголкой. Когда девушка повернулась, кроваво-красное платье, расшитое золотыми узорами, зашуршало. - Нет, ну надо же! – возмутилась Элени, поправляя складки свадебного платья. – Мы тут с Кассандрой крутимся вокруг неё, как калфы возле Султанши, а она ещё и недовольна! - Извини, - пробормотала Хатидже. - Кассандра умудряется помогать тебе с платьем, хотя ей рожать близнецов со дня на день. - А мне кажется, дело не только в этом, - весело заметила Мария. – Тео ведь прислал ей письмо из Египта и сообщил, что со дня на день он прибудет сюда. - Лучше бы она этого письма не читала, - пробурчала Элени. – А то теперь каждый вечер она сидит на берегу. Вот на сегодняшнем празднике она точно сбежит к морю! - Если она это сделает, то только через мой труп! – шутливо пригрозила Мария. Как только женщины продолжили придирчиво осматривать свадебное платье, в комнату забежала Хуриджихан: - Тётя Мария! Скоро сюда придёт Нико! - Тогда скорее переодевайся! – засуетилась Хатидже. – Он не должен тебя увидеть в этом наряде! Несмотря на то, что платье сидело на Марии идеально и безумно ей нравилось, в эту секунду она приложила все усилия, чтобы как можно скорее освободиться от него и надеть свой простой сарафан. Едва девушка закончила его зашнуровывать, в комнате появился Нико. - Ты знаешь, что тебе нельзя здесь появляться? – пробурчала Элени. - О! Не сердись, - улыбнулся Нико. – Просто я не видел свою невесту аж со вчерашнего вечера. Мария подбежала к возлюбленному и ни слова не говоря, поцеловала. - Аллах! Здесь же дети! – вздохнула Хатидже, наблюдая за чересчур крепкими объятиями будущих супругов. - И то верно! – кивнула знахарка. – У вас ещё будет много времени, чтобы побыть наедине. А сейчас, будьте добры, ведите себя прилично! - Я ведь не просто так сюда пришёл, - спустя некоторое время заговорил Нико, по-прежнему крепко прижимая к себе Марию. – Вам ведь известно, что всё это время я вместе с многочисленными помощниками готовил к приезду своего брата подарок. А поскольку мы договорились, что в день его возвращения у нас с Марией состоится никях, то сегодня вечером мы отпразднуем только нашу помолвку. Мы приглашаем всех жителей деревни! - Наконец-то Кассандра увидит, как выглядит настоящий праздник, - радостно добавила Мария. – Будь уверена, это гораздо веселее, чем сидеть в каменных стенах, держа осанку и со скукой наблюдать за тем, как танцуют другие девушки, не имея возможности самой пуститься в пляс. - Если ты не заметила, то у Кассандры и сейчас не особо получится танцевать, - вступилась за подругу знахарка. - Всё в порядке, - улыбнулась Хатидже. – Я рада, что моя дочь сможет повеселиться за нас обеих. А теперь нам, наверное, стоит помочь вам подготовиться к вечеру? – Хатидже с готовностью поднялась. - Не беспокойся, всё уже готово. Каждый принесёт что-нибудь с собой. Будет большой пир. А ты возьми скрипку. Многие наверняка захотят послушать. *** Хатидже казалось, что за всю свою жизнь она не слышала, чтобы люди столько смеялись. Вечерняя Парга озарилась праздничными огнями. Дети смастерили в школе бумажные гирлянды и украсили ими дом, который построил Нико. Длинные столы, на которых находилось бесчисленное множество ароматной еды, казались бесконечными. Вокруг большого костра дети жарили хлеб и танцевали под песни, которые напевали взрослые, невпопад хлопая в ладоши. Нико и Мария, главные герои этого торжества, бевозмездно делились с окружающими переполнявшим их счастьем. Но как бы Хатидже ни старалась, она не могла перестать думать о том, что в эту самую минуту её муж может находиться совсем близко. Сердце её бешено колотилось, и она не в силах была его унять и отвести свой взгляд от воды. Ей не хотелось обижать Марию и покидать своё место за столом, но Элени, внимательно следившая за подругой, уже не в первый раз сделала замечание: - Ты снова не здесь, Кассандра! Прекрати терзать себя! Тео вернётся целым и невредимым. А пока веселись. Ведь ты многое сделала для того, чтобы этот вечер состоялся. Хатидже улыбнулась и стала искать глазами Хуриджихан. Девочка вовсю веселилась со своими друзьями и, кажется, ненадолго забыла о своей матери. Дождавшись, пока Элени встанет из-за стола, женщина решила попытаться незаметно убежать в порт. Однако ей было тяжело идти быстро. Несколько раз она с тревогой оглянулась, но, с облегчением отметив, что её отсутствия никто не заметил, продолжила свой путь. В порту было пусто, поскольку все мужчины были на празднике, поэтому Хатидже неспеша подошла к самому краю волнореза и стала вглядываться вдаль. Наконец-то её ожиданиям пришёл конец. На горизонте показался один корабль, и отчего-то Хатидже была уверена, что это тот самый корабль, который вернёт ей мужа. От радости она стала задыхаться и что было силы побежала на берег. Нужно было предупредить всех, чтобы Ибрагима встретили как подобает. Но когда она преодолела чуть больше половины пути, глухие звуки продолжавшегося веселья резко померкли на фоне пушечных выстрелов. Женщина замерла на месте. Она догадалась, что целью стрелявших, несомненно, был корабль Ибрагима. Ей было страшно повернуть голову и увидеть полыхающее судно. Именно такой, дрожащей от страха, её и застали побежавшие на её поиски Нико, Мария, Элени и несколько людей, спешащих в порт. - Мария, немедленно уведи её! – закричал Нико. – А мы сядем в лодки и поплывём навстречу. - Нико! Это может быть опасно! – не на шутку испугалась Мария. – Я никуда тебя не пущу! Рыбак крепко обнял свою невесту и посмотрел ей в глаза: - Пойми, там может быть мой брат! Я не могу бросить его в беде. Но, поверь, со мной ничего не случится! Я же не могу упустить возможность жениться на тебе! - Пойдём, Кассандра, - Элени крепко схватила женщину за руки и потянула в сторону здания школы. Но тут прогремел второй выстрел. Тогда Хатидже уже не смогла сдержать крик: - Ибрагим! Ибрагим! – она стала вырываться, словно безумная. – Пусти меня! Корабль тонет, а там – Ибрагим! - Кассандра, успокойся, может быть, это вовсе не их корабль… Внезапно Хатидже вскрикнула и схватилась за живот. Пока мужчины разбирались, в каком порядке они будут рассаживаться в лодки, Элени незаметно приподняла юбку Хатидже: - Да у тебя воды отошли. Теперь тебе придётся подумать о детях, которые вот-вот родятся… - Скорее! - крикнула Мария. – Нужно успеть дойти до школы! - Боюсь, уже поздно, - пробормотала Элени, осмтривая окрестности. – Придётся отвести её в сарай, где содержится скот. Он ближе всего… - Ты серьёзно? Хатидже снова закричала от боли. - А что ты предлагаешь? – разозлилась Элени. – Лучше раздобудь где-нибудь побольше чистых тряпок и таз с водой… Марие осталось только поджать губы и выполнять всё, что говорила знахарка. *** Нико нетерпеливо налегал на вёсла, при этом внимательно рассматривая не только пылающий корабль Хайреддина-Паши, но и уплывающие восвояси морские суда, которых с берега было не видно из-за того, что они погасили огни. - Я знаю, откуда эти корабли! – закричал Нико. – И, я уверен, они не с добром сюда пожаловали. - Это из-за них погиб Тео! – крикнул кто-то из моряков, сидящих в лодке. - Не смей так говорить о моём брате! – возмутился Нико. – Ведь мы ещё никого не нашли. Тем временем, несколько лодок действительно поплыло в сторону тонущего судна в поисках пострадавших. Но через некоторое время они вернулись с пустыми руками. - Мы никого не нашли, Нико! Может быть, они остались на корабле? - Но тогда они все обречены на смерть… - Или их захватили в плен? Нико слушал рассуждения односельчан и с удивлением обратил внимание на то, что один из вражеских кораблей, вместо того, чтобы последовать за остальными судами, по-прежнему плыл в сторону берега. Рыбака перекосило от злости. Как у этих жестоких убийц хватает на это наглости?! - Ну, что же, они сами напросились! – гневно засопел Нико, затем повернулся к остальным и скомандовал: - Мы захватим этот чёртов корабль и убьём каждого, кто там находится! А вы, - он обратился к самым юным рыбакам, - продолжайте осматривать всё. Вдруг мы чего-то не заметили… Все радостно загалдели и с новыми силами принялись за дело. Применив все возможные подручные средства и навыки, они через некоторое время уже были на борту. Нико был преисполнен гнева и направился прямиком в капитанскую каюту. Когда он распахнул дверь, то увидел прямо перед собой человека, стоящего к нему спиной. Оперевшись ладонями о столешницу, он смотрел в окно. Рыбак замер лишь на секунду, прежде чем наброситься на противника. Однако в последний момент тот повернулся, и кинжал, который Нико сжимал в руке, так и завис в воздухе. - Тео… - Нико пришёл в ужас от того, что чуть было не убил собственного брата. – Тео… - Нико? –удивился Ибрагим. - Что ты здесь делаешь? Но Нико на несколько секунд лишился дара речи и смог лишь крепко обнять брата. -О, Аллах! Они же там все друг друга поубивают, - спохватился Нико, когда за дверью усилились звуки борьбы. Рыбак выбежал из каюты, чтобы прекратить сражение. - Иди с ним, - еле слышно произнёс Хюсрев. Он лежал на кровати, зажимая рукой кровавую рану. Паша был очень бледным и, казалось, что он вот-вот потеряет сознание. - Нет! Я не оставлю тебя, Паша! Ведь только благодаря тебе мы спаслись! - Ты заслуживаешь жизнь больше, чем я, - продолжал Хюсрев. – Дай Аллах, ты одумаешься и вернёшься в Стамбул, чтобы совершить ещё много великих дел… - Не говори глупостей, Хюсрев-Паша! Ты – один из величайших воинов, с которыми я когда-либо был знаком. Так что ты просто не имеешь права умирать! Нико вернулся в каюту. Только сейчас он заметил, что его брат сидит у изголовья раненого. - Что произошло? - Хюсрев-Паша получил небольшое ранение, - улыбнулся Ибрагим. - Но почему вы позволили врагам уничтожить наш корабль? - Чтобы благополучно доставить твоего брата на Родину, где его так ждут, - усмехнулся Барбаросса, который, прихрамывая, приблизился к братьям-близнецам. – Вот уж не думал, что здесь прячутся такие защитники. - Хайреддин-Паша, ты в порядке? – обеспокоенно спросил Ибрагим. - Не беспокойся, это пустяки, - отмахнулся капитан. – А вот Хюсреву-паше не помешала бы помощь лекарей… - Так что же случилось? – Нико решил напомнить о своём вопросе. Он по-прежнему не мог понять, почему его брат вместе с Османскими Беями и Пашами находится на вражеском корабле. - Я не писал вам об этом, - начал рассказ Ибрагим, - чтобы лишний раз не беспокоить. Дело в том, что во время нашего… путешествия объявился один старый враг, который жаждал нам отомстить за то, что мы сделали с его племянником. В Египте Андреа Дориа настиг нас. Все корабли, которые Барбаросса собрал, чтобы противостоять ему, были уничтожены. Выстояло только одно судно, на котором мы некоторое время успешно скрывались от оставшихся трёх кораблей Дориа. Но мы все понимали, что если всё оставить как есть, то живыми мы не выберемся. И тогда у Хюсрева-паши созрел план. Он предложил захватить один из вражеских кораблей, переправить на него всю нашу команду, и первыми выстрелить в наш корабль, чтобы враги подумали, что они одержали над нами верх. Как видишь, это сработало, только команда этого корабля сдалась не сразу, - Ибрагим поджал губы и с сочувствием посмотрел на страдающего Хюсрева. – Паша и несколько корсаров серьёзно пострадали. Так что вся надежда на то, что в Парге ему помогут… Некоторое время мужчины молчали. Хайреддин-Паша на несколько минут покинул их, чтобы проверить ситуацию за бортом. Нико смотрел на своего брата, меняющего повязки на ране, и боялся, что ко всем потрясениям, которые пережил его брат, ему предстоит добавить ещё одно: смерть сына. Словно услышав его страхи, Ибрагим повернулся к Нико: - Прошу тебя, расскажи мне хоть что-нибудь приятное! Как моя Хатидже? Как мои дети? Рыбак задрожал. От страха во рту у него пересохло. Но он нашёл в себе силы, чтобы начать говорить. Только голос его дрожал: - Хуриджихан чувствует себя прекрасно. Сегодня она больше всех танцевала на празднике… Ибрагим улыбнулся: - О, Аллах! Благодарю тебя! А Осман? Тут Нико не смог сдержать своих чувств. Он опустил голову. Воспоминания о детском саване и слезах Хатидже, облачённой в траур, заполнили его разум. - Нико! Что с моим сыном??? – видимо, Нико долго не мог проронить ни слова. И это так обеспокоило Ибрагима, что он стал трясти брата за плечи. - Он… Он… Скончался… - Нико зарыдал. - Как… - у Ибрагима от ужаса перехватило дыхание. – Как это произошло??? Кто посмел убить моего мальчика??? – гнев постепенно стал вытеснять печаль. Ибрагим готов был выйти на палубу, где все порывались сражаться за него, и своими руками задушить их всех. - Успокойся, Тео, прошу! – Нико изо всех сил сдерживал брата. – Они не виноваты. Твоя жена привезла его в деревню уже мёртвым. Он умер от бешенства… Ибрагим чувствовал, как все силы, вся радость, которую он бережно собирал по крупицам, в тяжкие минуты думая о детях, мгновенно покинула его. В руках своего брата он совсем обмяк и опустился вместе с ним на колени. Он не стал сдерживать своих рыданий. Ведь он теряет уже третьего ребёнка… И снова его не было рядом, чтобы помочь Хатидже пережить эту боль. В этот скорбный момент Хайреддин-паша вернулся: - Скоро мы сядем на мель, так что вам нужно высаживаться в лодки… О, Аллах! Что произошло? - Мой сынок… Осман… - всхлипывал Ибрагим. – Я так и не смог обнять его, сказать ему, как я его люблю… Барбаросса растерялся. Он знал, что никакие слова сейчас не утешат его друга. Он молча подошёл к Ибрагиму и положил свою ладонь ему на плечо: - Я даю тебе слово, Паша. Я выясню всю правду о том, что случилось с твоим сыном. И также обещаю тебе, что все виновные заплатят своей кровью за жизнь невинного ребёнка! Ибрагим ничего не сказал, но с благодарностью сжал ладонь Барбароссы. В этот момент в каюту вошло ещё несколько человек, чтобы спросить, когда начинать высадку. - Нам пора, - Нико посмотрел на брата. Тот кивнул. Они поднялись с пола и подошли к Хюсреву, чтобы помочь ему подняться. - Ах, оставьте меня, Паша. Вы сейчас нужны своей семье. Я буду вам лишь обузой… - Не говори глупостей, Хюсрев-Паша! Хватит с меня смертей! - Прощай, Паша, - Барбаросса в последний раз потрепал Ибрагима по плечу. – И да хранит тебя Всевышний! *** - Элени, почему он не кричит? Почему? – Мария с тревогой наблюдала за тем, как знахарка пыталась с помощью лёгких ударов заставить младенца дышать. - Не отвлекай меня! Она ещё должна родить второго! Хатидже не могла отдышаться. Всё её тело покрылось испариной. Мария сменила роженице компресс, а Элени тем временем потрогала живот Хатидже и с тревогой посмотрела на Марию: - Кажется, второй плод сам не выйдет. Придётся резать живот… - Что? Но ей же и так больно! - Найди нож и раскали лезвие докрасна, а затем быстро беги сюда! Девушка как заведённая закивала головой и побежала выполнять поручения, не задавая лишних вопросов. Элени тем временем передала ребёночка в руки ещё одной женщины и приказала ей продолжать осуществлять удары, пока младенец не закричит. Знахарка подошла к подруге и успокаивающе погладила её по волосам: - Потерпи, Кассандра… - Мне страшно, Элени… У меня плохое предчувствие… - Оставь эти глупости! Но Хатидже резко схватила знахарку за руку и притянула к себе: - Сделай всё, чтобы мои детки были живы! А обо мне не думай… “Ибрагим погиб… А я не смогу пережить его смерть ещё раз…” От гнетущих мыслей слёзы навернулись на глаза. Хатидже почувствовала, что вот-вот она лишится чувств, но резкая пощёчина Элени привела её в сознание: - Соберись, Кассандра! У тебя трое детей! Не будь эгоисткой! В сарай прибежала Мария и вручила знахарке нож. - Отлично, - знахарка смочила тряпку и засунула её в рот Хатидже. Через секунду глухие крики женщины разлетелись чуть ли не по всей Парге. *** Когда Ибрагим и Нико вместе с Хюсревом вышли на берег, все трое сели на землю, чтобы передохнуть и отдышаться. - Потерпи, Хюсрев-Паша, скоро тебе помогут, - успокаивал воина Ибрагим. – Нико, где Элени? Не успел рыбак открыть рот, чтобы рассказать о Хатидже, как вдалеке появилось двое маленьких детей. Ибрагим поднял голову, чтобы разглядеть их лица, и с замиранием сердца узнал черты лица своей дочери. Хуриджихан тоже замерла на месте. Она не могла поверить в то, что видит. Тео, неизменно сопровождавший её, забеспокоился. - Папа… - увидев, что мужчина поднялся, девочка со всех ног бросилась к нему навстречу. – Папочка! Ибрагиму казалось, что сердце его снова нашло источник силы, что он снова сможет сделать вдох. Частичка его души и его плоти была сейчас рядом с ним. Он чувствовал её тепло и никуда не собирался её от себя отпускать: - Хуриджихан! Моя радость! Какое счастье, что ты здесь! Знай, я больше никогда не оставлю тебя! Хвала Аллаху, с тобой всё хорошо! Дай-ка на тебя посмотреть, - он нежно поцеловал её в висок и немного отстранил от себя, чтобы получше рассмотреть. Конечно же, от взгляда девочки не ускользнул страшный шрам, разделивший лицо мужчины на две половины. - Папа! Что с тобой случилось? Мы думали, что ты умер. Ибрагим улыбнулся: - Не бойся. Теперь со мной всё хорошо. А где же мама? Она здорова? На лице Хуриджихан отразился ужас. Слёзы полились градом по её щекам: - Ей сейчас очень больно. Я боюсь, что она умрёт! – высказав всё это, девочка крепко прижалась к отцовской груди, надеясь укрыться от всех невзгод этого жестокого мира. Нико тем временем помогал раненому Хюсреву идти в сторону дома знахарки, предоставив своему брату тем самым возможность поговорить с дочерью. Поэтому Ибрагим уже не мог потребовать от Нико ответа за то, что тот не уберёг его жену. Он понимал, что Хюсреву тоже нужна помощь, поэтому не имел права сердиться на брата. - Доченька, скажи мне, где сейчас мама? - Она в сарае, недалеко отсюда, - ответил маленький Тео. – Идём, я покажу дорогу… *** Элени медленно прикрыла деревянную дверь. Руки её дрожали. Второй ребёнок тоже не дышал. Когда Хатидже это поняла, то потребовала оставить её одну. Несколько минут знахарка пыталась вразумить подругу, но она и сама слишком устала, чтобы вселять надежду в кого-то ещё. Элени прекрасно знала о том, что у Хатидже до Османа и Хуриджихан были дети. Один не успел родиться, а второй умер в младенчестве. Ей было страшно представить, какие мысли теснятся в голове несчастной женщины. Ведь она видела, как подожгли корабль Барбароссы, и слышала тишину вместо детских криков. Она перенесла адскую боль. И всё это ради такого конца?.. - Элени, где она? – Ибрагим бесцеремонно растолкал небольшую толпу взволнованных женщин, не обращая внимания на то, как все стали его разглядывать. - Тео? Так ты… жив? – знахарка мысленно поблагодарила всех богов, с которыми была знакома. – О! Как же ты вовремя! Роды были такими тяжёлыми… - Что? – изумился Ибрагим. – Ты сказала “роды”? То есть, Хатидже… - Мы делаем всё возможное, Тео. Но мальчики очень слабы… - Постой, постой, я не могу понять… - Ну, что тут непонятного? Твоя жена родила тебе детей. Но она думает, что ты погиб. - Я немедленно иду к ней! – он аккуратно поставил дочь на землю. – А твоя помощь очень нужна в другом месте. Один из наших воинов получил серьёзную рану. Нико повёл его к школе. - Я поняла тебя, - Элени с готовностью отправилась в путь. *** Ибрагим не думал, что их встреча будет такой. Он привык, что его жена со всех ног летит к нему навстречу, чтобы осветить всё вокруг своими переполненными от счастья глазами. Как он мечтал почувствовать тепло её рук, услышать биение её сердца, которое грозило вырваться из груди и обрести покой лишь в его ладонях… Она лежала прямо на земле на небольшой соломенной подстилке, которую, по всей видимости, наспех соорудили неумелые девушки. Всё вокруг было залито кровью. Хатидже была неподвижна и не издавала ни звука. Будучи не в силах смотреть на это, Ибрагим в два шага преодолел расстояние, разделявшее их, и упал на колени. Он осторожно развернул её к себе лицом и с ужасом увидел, что она сжимает в руке нож и была всего в одном шаге от того, чтобы вонзить его в запястье. - Нет! – закричал он. Ему не составило труда выхватить орудие из её ослабшей ладони и забросить его куда подальше. – Хатидже! Жизнь моя! Как смогла ты вынести столько боли! Он сжал её руку и прислонился лбом к её лбу: - За все грехи один я должен быть в ответе. Я не смог дать тебе того, что обещал. Вместо радости и счастья твоими спутниками стали страдания и слёзы… Нет мне прощения за то, что снова оставил тебя… Но Аллах не допустит несправедливости. Об одном молю тебя, открой глаза! Ибрагим не знал, сколько времени он просидел вот так, на коленях, читая молитвы. Ему казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Хатидже стала дышать глубже и открыла, наконец-то, глаза. Он тут же припал к её руке губами и, проливая слёзы облегчения, повторял: - Хвала Аллаху! Женщина едва только взглянув на сидящего рядом, поняла, что это Ибрагим. - Настал конец моим мучениям! Ты снова со мной! Ей хотелось обнять его, но из-за того, что она потеряла много крови, силы оставили её, и она не смогла даже поднять руки. Но Ибрагим сам крепко прижал её к себе и коснулся губами её шеи. - Аллах, сотворивший небо и землю, станет мне свидетелем, - он посмотрел жене прямо в глаза. – Никто и ни при каких обстоятельствах не разлучит нас больше! Я клянусь тебе в этом своей жизнью, моя Госпожа! На её лице отразилась боль, хоть она и попыталась улыбнуться: - Прошу, не давай мне никаких клятв и обещаний. Твой шрам уже отпечатался болезненным рубцом в моём сердце. Я тоже побывала в кругах Ада, как и ты… Я не сумела уберечь наших сыновей… Все они гибли, словно были жертвами страшного проклятия… - Не смей винить себя ни в чём! – Ибрагим аккуратно вытирал слёзы с её глаз. Внезапно дверь распахнулась, впуская Марию: - Вот и я ей о том же говорю! – девушка держала в каждой руке по маленькому свёрточку с розовощёким младенцем. – Ты должна жить, Кассандра, и верить в лучшее. Твои дети, между прочим, голодны. Девушка аккуратно опустилась на землю рядом с супругами, и вручила им малышей. - Думаете, я позволю хоть кому-то умереть, не дождавшись моей свадьбы? – она усмехнулась и с удовольствием отметила, что её слова немного развеселили Хатидже, которая совсем недавно была в полном отчаянии. - Кстати, я рада тебя видеть, Тео! Наконец-то Кассандра перестанет грустить и поймёт, что здесь – не Топкапы и никто не желает ей зла. Ибрагим завороженно смотрел на младенцев. Он ещё не осознавал, что все кошмары действительно кончились, и теперь они с Хатидже смогут начать совершенно новую жизнь. “Что такое богатства, дарованные Султаном, по сравнению с этим великим даром Аллаха? Пыль…” - Гм! – подала голос Мария. – Тео, а ты не хочешь узнать, как дела у твоего друга? Просто мне нужно поменять Кассандре повязки, а это не очень приятное зрелище… - Может быть, для начала ты позволишь мне отнести мою жену в более комфортные условия? Полежала бы ты вот так, - проворчал Ибрагим. Ему совершенно не хотелось снова разлучаться с семьёй, пусть даже и ненадолго. - Иди, - Хатидже улыбнулась и провела ладонью по его плечу. – Только скорее возвращайся. - Да он уже от тебя никуда не денется, - заверила Мария. – А за Кассандру не беспокойся, Тео. Уж если я Нико смогла на ноги поставить, то тут всё гораздо проще… - А что такого было с Нико? – нахмурился Ибрагим. - Эээ… Думаю, он сам тебе расскажет, если захочет. А теперь ступай и позови сюда Хуриджихан. Мне понадобится её помощь. К тому же, она должна убедиться, что её мама и братья в порядке…