***
В мире шиноби тот, кто нарушает правила — мусор. Наруто всегда казалось смешным это заявление. Лучше пойти под Трибунал, чем предать своих друзей. Лучше спасти детей, чем раздобыть чертов свиток. Лучше спасти товарища вопреки всему, чем продолжить выполнять миссию. Конечно, отчасти, Какаши-сенсею и Эро-сеннину удалось вбить в него четкое ощущение грани, когда надо толкать свою личность вглубь и становиться просто боевой единицей Деревни. Но выбирать между большими и меньшими потерями он так и не научился. Научился спасать всех — так оказалось гораздо проще. Но одно Наруто усвоил. Правила в некотором случае — благо. У него есть свои правила. Они придуманы давно, хотя и не придумывались толком. Возникли сами по себе, нарисовались на стенах подсознания огромными плакатами. Усмехающийся лис называет это бегством и ребячеством, но как такая старая ворчливая рухлядь может что-то понимать, Наруто не представляет, поэтому от Курамы отмахивается. Правила просты, и, в общем-то, значительно облегчают жизнь. Облегчали бы, если бы Наруто им следовал. Не трогать Саске. Не прикасаться, как бы ни тянулась рука поправить ворот, заправить за ухо мешающуюся челку, вытащить веточку из волос. Как бы ни хотелось провести по щеке, дотронуться до старых шрамов — половину из них Наруто знает наперечет. Не тянуться руками к пальцам, перехватывать свитки и оружие, не касаясь чужой руки. Не пытаться подать отложенную в сторону катану, пожимать протянутую руку коротко и четко, не сжимать ладонь дольше необходимого. Не прикасаться, не тянуться, не пытаться. И даже в бою, когда спина прижимается к спине или катана скрещивается с кунаем — помнить, что нельзя трогать Саске. Не думать о Саске. Сидя за столом, зарывшись в документы, или спешно поглощая приготовленный Хинатой завтрак - так, чтобы не встретиться с ней взглядом, чтобы не причинить еще большую боль, — или отдавая приказы, или подписывая отчеты, или общаясь с детьми — не думать о Саске. Ни к чему хорошему это никогда не приводило и больше не приведет. Учиха Саске — лучший друг Узумаки Наруто, Седьмой тени Огня. Об этом знает не только Коноха, но и весь мир. Узумаки Наруто счастлив в браке, у него двое прекрасных детей и красавица жена. Одна из лучших ниндзя деревни. Учиха Саске путешествует по миру, но дома его всегда ждут жена и дочь — любящие и понимающие. И, возвращаясь, Учиха Саске всегда спешит к ним. Время, когда пути Хокаге и Учихи разошлись, давно миновало. И лучше — не думать. Чтобы не пришлось жалеть. Не говорить о Саске. Говорить о Боруто, вспоминать улыбку Химавари, восхищаться мудростью и изяществом Хинаты, улыбаться Сакуре-чан и восхищаться ее красотой. Ругать Конохомару, шутить с Сарадой, вспоминать с Какаши-сенсеем полные глупости из детства. Желать вечной юности Року Ли, обсуждать с Шикамару дела, отправлять дзенинов на миссии. Рассказывать детям в Академии о важности работы Хокаге, говорить о долге и чести, спорить с Бюро Исследований, обсуждать с Сакурой-чан новый эксперимент. И никогда. Никогда и ни с кем не говорить о Саске. Не вспоминать. Ни о Саске, ни о прошлом. И вот тут-то все правила летят в тартарары. Потому что, ну как не вспоминать? Наруто помнит. Каждый день, каждое движение, каждый взгляд. Помнит то жгучее желание спасти Учиху от ненависти. То невозможное, неуемное желание. И почему же ты, Узумаки Наруто, всегда так отчаянно слеп, когда дело касается лично тебя? Наруто вспоминает. Как Саске ушел. Как протектор, который болтается у Саске на поясе, бережно лежал в поясной сумке или под подушкой. Как Наруто берег и лелеял данное Сакуре обещание. Как оправдывал себя им, будто нужны были оправдания. Они и нужны были — тогда. Причины спасти и тысячи причин вернуть. Посмотри, Учиха Саске, Сакура-чан все еще ждет тебя. И Коноха ждет. И Узумаки Наруто вернет тебя им. И даже не осознает, что возвращал — не Конохе. Как не вспоминать, если целый пласт жизни прошел под одним лозунгом: «Вернуть Саске домой»? Это огромная часть жизни, вросшие в саму сущность сражения, битвы, попытки защитить тех, кто дорог, вечная гонка. Неискоренимая компонента реальности, которая вдруг завершилась, оставив за собой недоуменный и растерянный мир. И в этом месте, где война стала страшным воспоминанием, нет дома для тех, кто вязкой паутиной янтаря увяз в прошлом. Наруто увяз. Он все еще там, в сражении, где каждый взмах руки Кагуи сулит мгновенную погибель целому миру, а единственный, на кого можно положиться — мальчик-воспоминание, часть жизни из снов, — снова рядом. И не ясно еще, можно ли доверить ему свою спину, но ты уже доверяешь, потому что всегда был самым большим идиотом в Конохе. И никогда в итоге не ошибался в людях. И в Саске не ошибся — ни разу. Наруто все еще сражается, хотя свою главную битву он уже проиграл.***
В попытках облегчить себе жизнь, Наруто, как и всегда, не учитывает одну немаловажную деталь. Он силен, обладает той самой интуицией, которая позволяет не погибнуть под первым же шальным кунаем и отпрыгнуть от места, куда метит случайная взрывная печать. Но Наруто тактик, он может взять и сделать: выиграть бой, мгновенно сорваться с места и принять молниеносное решение, или вот, наделать кучу глупостей. А стратегия: долгоиграющие планы, просчитанные до мелочей, или система правил, которые не следует нарушать, — все это отнюдь не его территория. Недаром у Нанадайме Хокаге в помощниках лучший стратег Страны Огня. Но Наруто слабо себе представляет ситуацию, в которой он решится подойти к Шикамару и заявить: хэй, друг, а помоги мне найти способ выкинуть Учиху Саске из головы? Разве что придется напиться, но вряд ли Наруто сможет спокойно смотреть на алкоголь после того вечера. Летят дни, Боруто то появляется, то исчезает, а Саске будто бы нет в Конохе. Но он есть, и все правила Наруто летят к чертям. Потому что Боруто влетает к нему в кабинет — счастливый, улыбающийся, каким не был уже очень давно. У него потрепанный вид и абсолютно чуханская, порванная одежда. На щеке след от недавней раны, в глазах азарт и восторг. - Даттебаса, — восклицает Боруто, игнорируя попытки Хокаге работать, — а это правда, что ты можешь призывать лягушек? - Жаб, — поправляет Наруто. - Даттебаса, даттебаса, научи меня! Дядя Саске сказал, что он учить не станет! А ты знал, что он призывает змей и орлов?! Правда, круто?! Правда, соглашается Наруто. И да. Научу. И действительно оставляет в кабинете клона — беспрецедентно, но почему-то Шикамару лишь ухмыляется одобрительно, а не грозит пожаловаться Какаши-сенсею. И Наруто убивает целый день на то, чтобы заставить противных жаб заключить с Боруто договор. А потом еще день, чтобы научить его призывать головастиков. И Боруто сияет восторгом и искренним интересом. И убегает, крича, что обязан показать это дяде Саске. А Наруто возвращается в свой кабинет и думает об Учихе. Все время, что перебирает документы и машинально отправляет АНБУ и дзенинов на миссии, и подписывает приказы, и… и много чего еще — мысли о Саске вертятся в голове настойчивым фоном. Они горчат и заставляют сжиматься сердце, но Наруто не может прекратить. Он думает о том, что Саске, должно быть, остается в Конохе ради Сарады. У них, наконец, наладились отношения, и юная Учиха порхает по Конохе, словно достигший света мотылек. Он думает о том, что Саске, наверное, рад отдохнуть. Что у него тут жена, и Сакура-чан очень счастлива сейчас. Он думает, что давно пора уже оставить мысль о Кагуе там же, где воздвигается ее замок — в проклятых, безжизненных землях. И о том, что Саске пора бы уделить время семье. И ему бы пора. Но слишком много работы, а с Химавари он виделся на прошлой неделе, когда она приносила ему собственноручно сделанное бенто. А Хината… Хинате проще без него. Наверное. В следующий раз Боруто появляется с двумя жабами на плечах. Гордый до невозможности, но все еще смущенный. Наруто приглядывается, узнает сыновей Гамакичи, игнорирует полный презрения рык Курамы внутри и искренне улыбается. Боруто улыбается в ответ, усаживается на кушетку и все то время, что Наруто заполняет документы, взахлеб рассказывает о том, как Саске его тренирует. И когда за окнами уже смеркается, осторожно спрашивает: - Пап, а почему у дяди Саске нет руки? Наруто долго смотрит на него. Боруто ерзает под взглядом, но смотрит хмуро и решительно. Поджимает губы совершенно чужим и абсолютно знакомым жестом. Наруто вздыхает, трет пальцами перебинтованной руки лоб, постукивает себя по виску, приводя мысли в порядок, и отвечает: - Долгая история, — Боруто уже готовится возмущенно перебить, но Наруто останавливает его поднятой ладонью. — Давай я лучше тебе расскажу… Хм… Вот ты знаешь, как мы с Саске учились забираться на деревья? Боруто качает головой и тут же подбирается, жадно всматриваясь Наруто в лицо. На мгновение его взгляд соскальзывает на документы, все еще лежащие перед Наруто. Он хмурится, словно опасается, что отец сейчас отправит его прочь и займется работой. Наруто прослеживает за его взглядом и откладывает документы прочь. Боруто расцветает почище Рока Ли, а Наруто усмехается и начинает рассказывать. О том, как они с Саске учились забираться на деревья, как пытались снять маску с Какаши-сенсея, как ловили чертову кошку губернатора, как Саске кормил его на тренировочном поле. Вспоминает, как они соперничали в Академии. Приукрашивает, конечно, но Боруто не замечает подвоха. Рассказывает про строителя мостов Тазуну и Хаку. О том, как Саске закрыл его собой, а потом Наруто уже спас Саске. Когда он заканчивает перечислять все те нелепости, которые сваливались на голову Команде № 7, наступает поздняя ночь. Боруто кусает губы и сверкает глазами, но Наруто лишь вздыхает и прерывает свой рассказ: - Поздно уже. Иди домой, мама будет волноваться. Боруто возмущается, но покорно встает, отряхивается. Смотрит с надеждой. - А ты не пойдешь? - Много дел, — качает головой Наруто и придвигает к себе бумаги. — Спокойной ночи. - Спокойной ночи, пап, — вздыхает Боруто и убегает. Когда его шаги затихают вдали, Наруто откладывает документы в сторону и, сцепив руки перед собой, долго смотрит невидящим взглядом в окно. Воспоминания мелькают перед глазами и все они, начиная с экзамена на чунина и заканчивая Кагуей, приносят только знакомую глухую боль.***
Проходят три недели с возвращения Саске в Коноху, и за все это время не происходят две вещи. Наруто так и не возвращается домой, предпочитая коротать ночи на кушетке в Резиденции. И Наруто так и не встречается с Саске. Хотя он уже проиграл по всем фронтам. Правила, четко продуманные и необходимые как воздух, осыпались трухой при столкновении с реальностью: Узумаки Наруто не способен забыть про Учиху. Не тогда, когда его сын говорит о Саске всякий раз, как заглядывает в его кабинет, когда Сакура, отчего-то хмурая и бросающая на Наруто странные взгляды, мелькает перед глазами каждый день. Наруто смотрит на нее, привычно здоровается и говорит, что Сакура-чан прекрасна как никогда. А сам думает, насколько часто Саске улыбается ей? Той самой улыбкой, которая появляется на его губах только тогда, когда Учиха называет Наруто уссуратонкачи. Улыбка не для Наруто, но увидеть хоть часть ее — радость. Наруто знает, где пропадает Саске: чакра чувствуется на востоке, на старых тренировочных полигонах. Он разбил там лагерь и возвращается в Коноху только тогда, когда не может пересечься с Хокаге. То есть, Наруто кажется, что Саске не возвращается вообще — по крайней мере его чакры в Деревне он не засек ни разу, - но, скорее всего, он ошибается. Не может же Учиха бросить жену и ребенка, будучи так рядом. Из всех прописанных правил Наруто выполняет только одно, самое важное и нерушимое: не прикасаться к Учихе Саске. К сожалению, делает он это не от великой воли, а от банального отсутствия Учихи рядом. И это было бы хорошо, если бы не хотелось выть волком и швыряться на восток разенганами.***
К вечеру обычного дня, когда Наруто привычно уже думает о Саске, заполняя очередную бумажку, устаканившийся ритм жизни дает сбой. Наруто вскидывает голову, когда беззвучно открывается дверь. Глупо моргает, не веря своим глазам и ощущениям. - Сильно занят? — без приветствия тянет Учиха. И останавливается прямо перед столом. — Я голоден. - На этот раз приличное заведение выбираю я, даттебае! — тут же бормочет Наруто, уже понимая, что совершает большую ошибку, но будучи не в силах остановиться. Саске хмыкает и пожимает плечами. Наруто перемахивает через стол и идет за Учихой. Если ему и кажется, что в движениях Саске есть нотки обреченной решимости, то он предпочитает об этом не думать. В конце концов, не думать у Узумаки Наруто всегда получалось лучше всего.