inferno

- Она врет! – раздосадовано проговорил Грэм. – Слишком неумело, чтобы не заметить! - Да, Уилл, - Джек тоже был раздражен. – Думаешь, она с ним заодно? - Нет. Это точно нет, - профайлер сложил руки на груди. – Но ставит себя под удар. - Она влюблена в Коула, предполагаемого преступника. Это разобьет ей сердце, - смешок Кроуфорда был нервным и неуместным. Все были на пределе. - Сейчас бесполезно искать Коула. В любом случае… Даже, если он с ними работал, у нас нет никаких улик против него. Даже, если его опознают все трое. Это бесполезно. Ни одной улики против него. - Но это он. Ты уверен в этом, Уилл? На сто процентов? – Джек внимательно смотрел на Грэма. - Да, - уверенно ответил Уилл. Джек тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула, на котором сидел и прикрыл глаза. Надо было решать. - Мы допросим Коула прямо сейчас. - Нам нечего ему предъявить, кроме того, что его знает все трое. Ничего! – раздраженно ответил Грэм. – Смысла нет никакого! Повисла недолгая пауза. Кроуфорд хмуро глядел на Уилла. - Я сделаю вид, что ничего не слышал. - Прости, Джек, - Грэм потер глаза. – Я не хочу тратить время на его допрос. - И на что же ты хочешь тратить время? Хочешь сам взять его? Думаешь, я позволю тебе это сделать? - Джек, помнишь, ты спросил, уважаю ли я твое мнение? – Кроуфорд кивнул в ответ. – Так вот, ты мое уважаешь? - Да, Уилл, я уважаю твое мнение. Но ты должен понимать, что взять его сейчас мы не можем. - А обыск? – Грэм явно был раздражен. Джек помолчал некоторое время, а затем кивнул. - Завтра мы поедем к нему. Уилл обреченно выдохнул. Он дышал этому Коулу в затылок, даже не видя его, чувствовал его волнение, его страх, смешанный с азартом, сам ощущал то же, но Джек не позволял ему разобраться с этим ублюдком прямо сейчас. Не давал ему приложить этого урода головой об стенку! Грэм изнемогал от невозможности сделать то, что ему хочется. - Ладно, Джек. Я поеду домой. Ты не против? - Нет. Тебе стоит прийти в себя. - Пожалуй. Потирая глаза, профайлер вышел из кабинета. Он чуть не врезался в мужчину, которого двое полицейских провожали в кабинет, где расположился Джек. Это был Стивен Коул. Они встретились взглядами только на мгновение, но это мгновение решило все. Уилл знал, что будет делать. Обычно Грэму было не легко довериться. В общем-то, он никому никогда не доверялся сполна, однако сейчас ему было это необходимо. Он хотел рассказать все, что заполняет его воспаленный желанием запретного разум. Нечто недопустимое законом, но такое яркое и живое в ничем не ограниченном воображении профайлера, дало там корни. И он знал, кому доверится. Вопреки тому, что Уилл сказал Джеку, он поехал к Ганнибалу, надеясь застать доктора дома. Может, на счастье, а может и нет, Грэм его застал. Чувства, что вызывал в профайлере его психиатр, были похоже на спасательную шлюпку для Джека после крушения Титаника. Они казались чем-то невозможным. Ему хотелось говорить, делиться, быть понятым, и он знал, что Лектер даст ему все это. Даст ему это понимание, окажет помощь, накинет теплый плед на замерзшие от океанской воды плечи. Но Уилла мучало то, что он не понимал причин такого поведения. Его спасли, но он не знал, зачем. - Здравствуй, Ганнибал, - Уилл прошел в дом Лектера. - Добрый день, Уилл. Я не ждал тебя увидеть, – доктор как всегда мягко улыбался, заставляя Грэма думать, со всеми ли так приветлив Ганнибал. – Надеюсь, ничего серьезного не случилось? - Думаю, нет. - Однако, есть какое-то «но». Иначе бы ты не приехал, не так ли? - Да. - Пойдем на кухню. Я сварю кофе, а ты расскажешь, - понимающе кивнул Ганнибал. Они расположились в залитой светом кухне. Уилл сидел в небольшом кресле и глядел в пустоту, пока Лектер не вручил ему чашку с ароматным и крепким кофе. Сделав несколько глотков и почувствовав жар от горячего напитка внутри, Грэм, наконец, смог заговорить спокойно. - Мы нашли нашего маньяка, но у нас нет доказательств, чтобы взять его. К тому же, Джек не уверен на сто процентов, что тот, кого я считаю убийцей, действительно виновен. Его зовут Стивен Коул. Я видел его своими глазами, мы пересеклись взглядом… Но у нас, черт возьми, не достаточно доказательств! Точнее, у нас их нет вовсе! Этот Коул работает чисто. - Стивен Коул… - задумчиво произнес Лектер. – Я работал с одним подростком, его как раз звали так. Он страдал от глубокой депрессии, которая сформировалась вследствие развода его родителей. Однако, в какой-то момент юный Стивен решил отказаться от сеансов. - И теперь его депрессия переросла в психоз, - подвел итог Уилл. Ганнибал замолчал на некоторое время. Его явно расстроило то, что один из его пациентов – бывших пациентов – стал маньяком. Даже несмотря на то, что фактически это не его вина. - Я чувствую ответственность за Стивена, - произнес Лектер. - Он стал таким не по вашей вине. - Надеюсь, что только он, - задумчивый взгляд доктора был устремлен на Грэма, отчего тот чувствовал смущение. – Что ты почувствовал, Уилл, когда увидел Стивена? - Я почувствовал, что хочу… - Уилл запнулся, но нашел в себе силы продолжить, - Я захотел убить его. За все, что он сделал, и мог бы сделать. Дальнейшая судьба нестабильного и неуверенного в себе профайлера сейчас была в руках Ганнибала Лектера. Все зависело от его слов. Он мог сказать Уиллу, что то, о чем он думает – грех, самая худшая вещь на свете. А мог сказать несколько слов, занести в эту маленькую язвочку заразу, что бы та погубила все. Однако, доктора волновало другое. Его не волновали последствия, его волновал азарт. - Я хочу помочь тебе, Уилл, и для начала ответь мне на один вопрос, - голос Лектера звучал как всегда ровно, бархатистыми нотками отдаваясь в разуме Грэма. Тот кивнул в ответ. - Почему ты мучаешься? – этот вопрос привел профайлера в ступор. Он вопросительно глядел на Лектера, не находя слов для ответа. - Тебя ведь не смерть его мучает, верно? Ты мучаешься потому, что боишься, что тебе будет приятно его убить. Подумай над этим, но не переживай. Где написано, что это обязательно должно быть неприятно? Ведь приятно же Богу убивать – Он постоянно этим занимается, а разве мы не созданы по Его образу и подобию? Ты слышал о том, как в Техасе Бог обрушил церковную кровлю на тридцать четыре прихожанина? Это случилось, наверное, как раз тогда, когда они елейными голосами выводили псалом, прославляя Его имя. Разве Ему было неприятно? А тебе – только косточку подбросил, Уилл.