Моменты жизни жителей Брайтсайда

Чарли уже десять, он большой мальчик. На столько большой, что ему дали подержать младенца. Малышка Кассандра была туго запеленована в простынку с динозавриками.  — Это мое одеялко! — Говорит маленький Роузен, смотря на свою маму с укором.  — Милый, но ведь ты уже вырос из пеленок, — Гвендалин присела возле сына, который замер и не шевелился, ибо боялся навредить малышке. Но вопрос собственности все равно решил поднять.  — Но она моя…  — Эй, парень, ты чего таким собственником стал? — Алекс стоял возле стены и молча корил себя за то, что не присутствовал на его рождении, не участвовал в воспитании, не видел, как он делает первые шаги.  — И ничего я не стал, — насупился мальчик. Малышка Кассандра начала усиленно шевелиться, как червячок. Чарли даже попытался прижать ребенка покрепче, чтобы она не упала. Но малышка явно хотела свободы, так как она высвободила одну руку и затихла.  — Какая она крошечная, — Чарли говорил почти шепотом, и позволил себе прикоснуться одним пальцем до ее ладошки. Младенец не заставила себя долго ждать. Она обхватила палец своими маленькими пальчиками, посмотрела недоуменно на то, что схватила, и, вскоре, громко засмеялась.  — А ты ей понравился, — Стокли вернулась с подносом, на котором стоял кувшин с домашним соком. * * *  — Чак-чак! — пищит пятилетняя Миллиган, бегая по заднему двору за Чарли Роузеном. Девочке было сложно выговаривать букву «Р», да и имя Чарли было для нее настоящим испытанием. Когда она начинала произносить имя, она выговаривала «Чаг» и стопорилась. И в итоге решила забить и называть его «Чак-Чак». В честь того самого лакомства.  — Чарли, не прибей мне ребенка! — Стокли усаживается к Риду, смотря, как ее крошка не отлипает от мальчика.  — Не переживай ты так, Стокс. Он аккуратен, как никогда, — Рид не переживал за малышку. Кас сама, кого хочешь, может стукнуть. Он больше беспокоился за Стокли. Она так хотела быть хорошей матерью, что иногда вела себя как взбесившаяся курица-наседка, — а у вас как, Гвен?  — Вам лучше уехать на время. Я созвонилась с Тианой, они вас будут ждать в Бронксе, — Гвендалин серьезно смотрит на пару, за которую переживала больше, чем за саму себя. Еще с тех дней в лагере, пятнадцать лет назад, когда Стокли приехала из церковного приюта. Когда она искренне думала, что просто поцеловать человека в щеку — настоящий грех.  — В чем дело?  — В Брайтсайде скоро будет не спокойно.  — Гвен, а ты? В твоем положении нельзя здесь оставаться. — Стокли напряглась и многозначительно смотрела на живот Гвендалин.  — Со мной все будет хорошо. Только возьмите Чарли с собой. Мы с Алексом справимся. Только завтра уезжайте, пожалуйста. * * *  — Ну здравствуй, кузен, — худощавый Кристофер протягивает руку Чарли. Манерам его научила мать. Тиана всю неделю вбивала своему сыну, что Чарли и Миллиганы их близкие друзья и родственники.  — Привет, — Чарли демонстративно не пожимает руку псевдородственнику. Он ему не нравился. Худой, весь в татуировках, с синяками под глазами. Выглядел как юный наркоман.  — Стокли, Рид! Сколько лет! — Тиана выбегает с кухни, сильно запыхавшись. Она делала все, чтобы ребятам здесь понравилось. Приготовила ужин, лично выдраила для каждого комнату, натаскала сына на хорошие манеры, — А вот и малышка Кассандра!  — Дгатуите, — Кас с опаской смотрит на людей, прячась за папиной спиной. Рид же взъерошивает черные кудри своей дочери, улыбается и кивает Тиане. Женщине, что давным-давно приложила все усилия, чтобы свести их со Стокли.  — Как ты мило картавишь! — внезапно вставляет Крис, удивившись этому речевому дефекту.  — Я подгосту, и смогу гаспгаиться с этой буквой. Она у меня еще посмотгит! — С вызовом говорит Кассандра, показывая маленький кулачок в сторону Роузена-Харда.  — Ставьте свои сумки, марш мыть руки и все за стол. Вы, наверное, голодны, — Тиана подгоняет всех и убегает на кухню, ибо, если она не успеет вытащить утку из духовки, она сгорит. * * * Шли дни, что превращались в месяцы. Затем преобразовывались в года. Кассандра росла и становилась настоящей красавицей. Чарли и Крис сдружились, и вместе пропадали ночами в неизвестном направлении, возвращавшись под утро навеселе и с лишними деньгами в кармане.  — А ну, скажи: «Поребрик», — Кристофер каждое утро усаживался за стол, заставляя Кассандру сказать слово с буквой «Р».  — Да пошел ты, Тоф, — Миллиган так и не разучилась картавить. Поэтому делала все, чтобы в ее речи эта буква встречалась как можно реже. Ей семнадцать, и она комлпексует из-за своего дефекта речи.  — Да я же шучу, ну чего ты, красавица? — Кристофер смотрит на Кассандру и давит в себе непонятное чувство, что начинает цвести в нем, стоит ему оказаться рядом с ней. Она ему как сестра, двенадцать лет под одной крышей, она росла у него на глазах. А он… хочет трахнуть ее на кухонном столе.  — Идиот, — девушка встает из-за стола и идет собираться в последний учебный день. Она уже сдала все экзамены. Просто их преподаватель хочет собрать всех перед выпускным и еще раз наставить на путь истинный.  — Что ты на этот раз ей сказал? — Чарли достает из холодильника банку спрайта и смотрит вслед девчонке.  — Поребрик.  — Ну ты жесток, брат.  — Не добрее, чем ты, Чарльз, — Кристоферу нравится называть кузена полным именем, потому что блондин начинает беситься.  — Так, Чип и Дейл, не отвезете меня? — Кас называла ребят таким образом, ибо они напоминали ей этих бурундуков. Крис явно был Чипом. Часто мрачен и рассудителен. Чарли был Дейлом, что больше любит поебланить и ничего не делать.  — Я подброшу тебя. Все равно надо встретиться с отцом, — Крис встает из-за стола и берет со столешницы ключи от машины.  — Джексон приехал? — Чарли смотрит на кузена, приподнимая бровь.  — Да, хочет встретиться. Говорит, есть какое-то дело.  — Я с тобой, тогда. * * *  — Чарли! — Гвендалин бежит к своему сыну, пробиваясь через толпу людей в зале ожидания.  — Мама! — Он так давно не видел ее, что был готов вести себя как маленький ребенок. Они обнимаются, Гвен плачет от радости и обнимает сына, утыкаясь в его грудь. Чарли вылитый отец. Разве что глаза у него от нее. Она его не видела с тех пор, как он приезжал пять лет назад, на день рождение младшей сестры.  — Где Хоуп?  — Они с отцом дома, украшают все к вашему приезду.  — Привет, Гвен, — Тиана разнимает сына с матерью, — материнство тебе к лицу, — она смеется и обнимает девушку.  — Ой, молчала бы, — женщины смеются. Они все переобнимались, перездоровались, и дружно пошли в сторону выхода.  — Как вы тут? — Рид появляется из-за спины, закуривая сигарету.  — Нормально. С тех пор, как война закончилась, здесь стало даже лучше, чем было. Может, вам вернуться сюда? О, и да, Кассандра просто красавица.  — Спасибо. * * * Они остались. Они все остались. Тиана с сыном переехали в свой старый дом в Брайтсайде. Джек все пытался вернуть ее, но как только у них начинало клеиться, он начинал косячить, за что получал сковородой по голове и вновь исчезал. Стокли и Рид выкупили старую квартиру обратно и начали новую жизнь, где по старым знакомствам устроились на старые места работы. А Кассандра тихо ненавидела Брайтсайд. Она хотела вернуться домой, в Бронкс, где у нее были друзья, возможности, какой-никакой статус. А здесь у нее есть только семья, да Тоф с Чаком. Гвен познакомила девушку со старыми друзьями семьи. Тайлер и Лиззи Гилганы после лагеря бросили все, дабы просто быть вместе. Они открыли свой бар, что понравился местной байкерской группировке. И их бар стал процветать. И они предложили Кассандре место баристы, пока она не определится с учебой. — Эй, красавица, плесни-ка мне пива, — доносится со спины мужской голос. Мулатка обреченно вздыхает. Эти байкеры ее достали своими подкатами, и она уже давно хотела запустить в них граненными бокалами. Но это оказался не байкер, а Чарли, что решил промочить горло. — Чак-Чак! — Она рада увидеть знакомое лицо в этом месте. — Тебе не пять лет, чтобы меня так называть, — парень мрачно смотрит на неприступную девушку, что полгода назад отшила его. Да, он попытался к ней подкатить. Но она сказала, что он для нее как брат, и не стоит поднимать эту тему. Впрочем, не только Чарли продинамили. Кристофер тоже пытался добиться расположения этой симпатичной мулатки, но она отказала и ему. А все по тому, что она запуталась. Они оба ей нравились, и она знала, что они ей приятны НЕ КАК братья. И, как ни странно, она хотела обоих сразу. Выделить кого-то по отдельности, было сложно. Невозможно. — А тебе уже 28, а ты все не запомнишь, что твое имя для меня — настоящее испытание, — мулатка смеется и наливаем блондину кружку пива, — за счет заведения. — Как тебе тут? — Ну… интегесно. Они, конечно, весьма своеобгазные люди, но и к ним можно пгивыкнуть, — девушка пожимает плечами. — Слушай, в чем твоя проблема? — Что? — Ты динамишь всех мужиков, что к тебе подкатывают. — А это как-то тебя колышет, пгости? — Да, колышет! Господи, Гайка, как ты не поймешь, что ты мне нравишься, и я хочу сделать все, чтобы ты это поняла, — Они с Кристофером в отместку на Чипа и Дейла называли ее Гайкой, чтобы неповадно было давать клички. Но ей тогда понравилось, что они ее так называют. — Давай так. Если мне кто-то пгиглянется, я тебе дам знать, окей? — Кас! — Мне надо обслужить тех гебят. * * * Они перестали собираться вместе, дабы просто опрокинуть банку-другую. У них началась настоящая борьба за женщину. Они даже старались сделать все, чтобы выставить друг друга придурками в глазах Кассандры. А Кассандра лишь динамила обоих, а по ночам плакала в подушку в своей маленькой однокомнатной квартире, которую снимала у одной старушки. — Хватит делать ей больно, ребята, — Ридли собрал Чарли и Криса у себя и собирался устроить воспитательную беседу. Кассандра была для него всем, и он не хотел, чтобы она страдала. Она его маленькая принцесса, которая плачет из-за двух амбалов, что не дают ей проходу. — Он первый начал! — дружно начали говорить ребята, которым уже почти под тридцатку лет. Каждый думал, что другой является стеной между отношениями с Гайкой. — Мне все равно, кто начал. Вы оба заставляете мою девочку страдать. Ей и так не легко, после переезда обратно в Брайтсайд, а вы прессуете ее своими стояками, и она ощущает себя загнанной в угол. — Рид, ты же взрослый мужчина, и кому, как не тебе знать, что такое добиваться расположения девушки. — Мне не знать. У нас со Стокли были проблемы, но они решались по мере поступления. А вы лишь создаете еще больше проблем. Если вы не прекратите, я буду вынужден подать заявление в полицию, за преследование. — Ты ахуел? — Это вы ахуели, выродки. * * * Она позвонила им, попросила собраться у нее. Она хотела с ними поговорить, дабы расставить все точки над «i». Миллиган изрядно выпила, дабы поднабраться уверенности.  — Эй, Гайка, ты чего? — Крис пришел первым, и поддатый вид Кассандры не скрылся от его пучеглазого взгляда.  — Ничего. Пгоходи. Затем пришел Чарли. И они молча сидели на диване, пока Кас ходила по комнате, что-то бормоча себе под нос. И, наконец, она остановилась:  — Я так больше не могу. Вы оба нгавитесь мне. И я каждого из вас люблю на столько, что могу свегнуть гогы. Но я не могу выбгать одного из вас, ибо каждый из вас уникален. И каждый из вас мил мне. Вот… я не хочу, чтобы вы ссогились из-за меня. Вы тут ни в чем не виноваты. Это я дуга.  — Гайка…  — Заткнись! Молчи! — Она ткнула Криса тонким пальцем в грудь, дабы он заткнулся.  — Кас, — начал Чарли, но получил по губам.  — И ты уста не откгывай. Я вам гасказала. Ваше дело лишь услышать, понять и уйти. Я не хочу, чтобы вы вгаждовали. Найдите себе по девушке, женитесь и живите своей жизнью. Только пегестаньте меня добиваться. Я все гавно не смогу выбгать. Миллиган отворачивается и начинает тихо плакать. Она устала от всего этого. И она не хотела, чтобы ребята уходили, находили себе других. Она хотела быть с ними, но в том-то и дело, что их двое. Нельзя быть сразу с двоими. Поэтому и выбора нет. Она почувствовала на своих плечах руки, но боялась пошевелиться. А затем, что-то пошло не так. Ребята принялись целовать ей шею, уши, щеки. Каждый, со своей стороны. Словно они молча пришли к одному верному решению — если она не может выбрать, тогда они сделают выбор за нее. И плевать, что будут думать их родители. В ту ночь они остались. Втроем. В маленькой квартире Гайки Миллиган. Где каждый получил то, чего хотел.  — Но трахать тебя в жопу я не буду, — тихо говорит Чарли, вставая с пола. Кристофер показывает кузену средний палец, а затем накрывает Кас пледом, дабы она не замерзла. После чего сам встает с пола и идет вслед за Чаком. Они закуривают на кухне и наливают себе воды.  — Ты же понимаешь, что я это делаю только для того, чтобы она не плакала больше? — Кристофер выдыхает дым в приоткрытую форточку.  — А ты думаешь, я этим занимаюсь только для того, чтобы ощущать твое разукрашенное дрыщавое тело? Они вместе смеются. Им претит сама мысль оказаться вдвоем в одной кровати. Но каждого манит мысль быть с Кассандрой. Никто не хотел отступаться, поэтому было решено сделать так, как сделано сегодня ночью. А если об этом узнают родители, то… каждый имеет туз в рукаве, дабы заткнуть их правила и нравственные речи. Они и жили так. Втроем. Чип, Дэйл и Гайка. Шведская семья, которую сторонились соседи. Родители старались вправить им мозги, но это было бесполезно. Эти троим нравилось жить так. Конечно, случались перепалки между парнями, но они быстро решались и забывались…