Признать и признаться

Орихара Изая всегда был слишком странным, чтоб люди могли его понять. Слишком умный для своих лет, он всегда пугал своих сверстников. Слишком наблюдательный, он заставлял взрослых опасаться его. А ещё Изая всегда был прямолинейным. Порой даже слишком. Точнее, почти всегда. Он никогда не боялся говорить людям правду — как правило, неприятную — в лицо, из-за чего его ненавидели. — Ты никому не нужен! Тебя никто никогда не полюбит! — однажды в сердцах бросил мальчик, что стал очередной жертвой острого языка Орихары. — Мне не нужна любовь таких ничтожеств, как вы! У меня есть соулмейт, и я найду его! Он примет меня любым, и больше мне никто не нужен! — парировал брюнет. Изая с раннего детства отделил себя от людей невидимой стеной. Он слишком хорошо видел гнилую сущность людей и делал слишком правильные выводы, чтобы кому-то доверять или позволять управлять собой. Но в своего соулмейта он верил безоговорочно. Даже не зная свою родственную душу, он готов был доверить ему или ей всего себя. — Такой, как ты, не нужен даже своему солмейту! — крикнул мальчишка в ответ Орихаре. В тот день Изая не спал всю ночь, стараясь забыть эти слова или убедить себя, что это ложь.

***

Спустя некоторое время, Орихара как-то ушёл с уроков из-за плохого предчувствия. Стоило ему переступить порог своей квартиры, как он услышал слабый, измученный голос в своей голове: «Больно… Слишком больно… Почему? Я просто хотел помочь той девочке…» В первые секунды мальчик испугался, но потом вспомнил, что связь соулмейтов может очень многое, и решительно проговорил: — Тогда я заберу твою боль! Через мгновение брюнет упал на пол. Это было… Действительно слишком больно. Мальчишка потерял сознание. С тех пор это происходило часто. Как-то раз Орихара решал у доски задачу по математике. Внезапная боль пронзила всё тело. Мальчик опёрся обеими руками о доску в поисках опоры. — Что-то не так, Орихара-кун? — насмешливо поинтересовался учитель. — Может, ты забыл, как решать такие простые задачи? Или ты даже не знал? Дети хихикали, поддерживая своего преподавателя. Всё-таки брюнета очень не любили. А сам мальчик пытался только удержаться на ногах и не потерять сознание, что, в общем, выходило не очень. — Что молчишь, Орихара-кун? — ехидничал учитель, даже не подозревая о том, что на самом деле происходит с учеником. — Да он боится признаться, что он такой тупой! — выкрикнул мальчик, что как раз был любимцем учителя математики. — Да-да, строит из себя крутого всё время! — подхватил кто-то ещё. Обычно никто бы и слова лишнего не сказал, ведь Орихара весьма остёр на язык. Стоило его тронуть, и он любого мог с лёгкостью довести до слёз и истерики. А ещё у него глаз пугающего красного цвета. В сказках это всегда был символ вампира, демона. А кто захочет с таким монстром общаться? Правильно, никто! Но сейчас, видя, что «демон» молчит, ребята начали вспоминать вслух все гадости, которые только знали — безнаказанно оскорблять Орихару Изаю получалось в первый раз. Мел выпал из рук. Тихий стук почему-то был прекрасно слышен в довольно шумном классе. Орихара с трудом повернулся лицом к классу. Из-за резкого скачка давления из левого глаза и носа пошла кровь. Учитель и ученики с неописуемым ужасом смотрели на брюнета. — Воистину демон… — прошептал кто-то. Орихара, не в силах больше держаться, всё-таки упал в обморок. Учитель вызвал скорую, боясь нести ответственность за случившееся. Мальчика забрали и положили в больницу. Он провёл там около недели, постоянно страдая, в первую очередь, от головных болей. Во вторую — от фантомных ранений. Врачи недоумевали — ран нет, но мальчик весьма чётко описывал повреждения. Придя к решению, что ребёнок чувствует боль соулмейта, врачи просто начали назначать ему обезболивающие, но поняв, что толку от них никакого, просто оставили брюнета отлёживаться. Постепенно Изая научился кое-как справляться с почти постоянной болью. Теперь он вполне мог дойти со школы домой, при этом, не выдав своего состояния. Но стоило двери квартиры захлопнуться, как мальчик падал в обморок. Потухающее сознание нередко слышало в последний момент взволнованное «Братик!»