Признать и признаться

Когда Касука — давний хороший знакомый и младший брат давнего друга — попросил о приватной встрече, Шинра очень удивился. А когда в ответ на вежливое «Извини, у меня много дел» Хейваджима-младший начал ненавязчиво, но твёрдо настаивать на разговоре, Кишитани аж растерялся: слишком нетипично для старого знакомого такое поведение. Хорошо подумав, парень решил отложить часть задуманных дел, а часть вообще переложил на отца — всё равно тот ничем стоящим не занимается, а так хоть какая-то польза будет! Касука — в отличие от Орихары — был не из тех людей, кто будет требовать внимания из-за любой мелочи. Именно поэтому шатен решил, что встретиться с ним всё-таки следует. И его не волнует, как мальчик ради этой встречи улизнёт из-под бдительного ока своего заботливого старшего брата — это уже не его проблема. Когда будущий доктор пришёл в кафе, где и должен встретиться с Хейваджимой-младшим, последний был уже там и преспокойно поглощал мороженое. — Уф! Прости-прости, Касука-кун! — мило улыбнулся Кишитани, занимая место напротив и пытаясь восстановить дыхание после длительного бега. — Ничего, вы не сильно опоздали, Шинра-семпай, — приветственно кивает мальчик. — Знал бы ты, чего мне стоило выкроить время для тебя! — активно жестикулирует парень, вспоминая, как дело едва не дошло до скандала с отцом. — Так зачем я тебе понадобился? — резко меняет тему разговора, с интересом поглядывая на собеседника. — Ну… — несколько смутился тот. — Тут такое дело… Не могу сам кое с чем разобраться… Такое поведение Хейваджимы-младшего вводит Кишитани, который знает его не первый год, в ступор, заставляя уставиться на брюнета, как на восьмое чудо света, и приоткрыть от удивления рот. Темные, с синим отливом глаза были широко распахнуты. Касука — всегда спокойный, уравновешенный и непробиваемый, словно кирпичная стена — сейчас явно чувствовал себя не в своей тарелке, был скованным и волновался. — Дело в том, что на днях ко мне в гости заходил Орихара-семпай… — выдохнул он наконец. И это заявление просто добило шатена, не готового к подобным откровениям. — И теперь у меня появилось ещё больше вопросов, чем раньше… В общем, я хочу разобраться в ситуации, поэтому мне необходима ваша помощь. Вы, так сказать, нейтральная сторона, да и наверняка можете пояснить мне многие моменты… — Так вот, в чём дело… — заторможено отозвался Шинра спустя несколько минут тишины. Честно сказать, он такого совершенно не ожидал. — Да, — неуверенный кивок. — Боюсь, что сам не смогу распутать всю эту историю. Мальчик был в полнейшем замешательстве. Раньше было явно проще: Шизуо рассказывал, какой плохой Орихара Изая и как он его достаёт, периодически гонял «противную назойливую блоху» на глазах у младшего брата и самого Шинры, и Касуке этого было достаточно, чтобы ненавидеть тот образ Орихары, который он сам себе создал по рассказам Шизуо. Но теперь выяснилось, это была только одна — да и то неполная — сторона происходящего. Касуке наверняка казалось, что на идеально собранную им мозаику насыпали ещё детали и сказали, что всё было собрано неверно. Но стоило брюнету начать собирать эти странные и непредсказуемые пазлы заново, как картинка засверкала пустыми дырами, а в руках осталась пара деталей, места которых Хейваджима определить был не в состоянии. В общем, он знал только одного человека, который мог дать если не все, то много необходимых недостающих кусочков и пролить свет на историю Шизуо и Изаи. — Хочешь услышать мою версию? — понимающе улыбнулся Шинра. Брюнет коротко кивнул. — Хорошо, — тяжко выдохнул, собираясь с силами. Он прекрасно понимал, что мальчику это действительно нужно — узнать всё от третьей стороны. И уж Шинра постарается быть объективным. — Начало будет скучным и вряд ли новым для тебя: в младшей школе я подружился с Шизуо-куном, но из-за некоторых обстоятельств мы пошли в разные средние. Там я познакомился и начал хорошо общаться с Изаей-куном. Естественно, я отметил схожесть их глаз. Один медовый, другой вишнёвый. И лишь их положение различалось. У одного левый, у другого — правый. Будучи заинтересованным этим фактом, я рассказал Изае-куну, что знаю одного человека, чьи глаза являются практически отражением его собственных, и пообещал, что он сможет познакомиться с ним. Но сказал, что ничего не гарантирую, да и про «ангельский» характер предупредил. Изая-кун, ясное дело, всё равно заинтересовался, но выпытывать ничего не стал — понял, что это гиблое дело. И вот пошли мы все в Райру, значит… Там всё и началось: первый день, общая линейка. Я в одном классе с Шизуо-куном. Мельком в коридоре вижу Изаю-куна, подаю ему знак, что моё обещание в силе. Он, видимо, разволновался и не смог сдержать себя в руках, позволяя своей пакостной натуре показать себя во всей красе. Через пару часов его имя знала вся школа. Шизуо-кун ещё ворчал, что не имеет желания даже знакомиться с подобным человеком. Так вот, на перемене они встретились… Шизуо-кун сразу вызверился на Изаю-куна, хотя тот, надо признать, вёл себя довольно прилично и разве что назвал его «Шизу-чаном». Шизуо-кун сразу из-за ничего начал душить Изаю-куна… Ну, немножко совсем… — пояснил на вопросительный взгляд собеседника. — А потом сказал, что никогда не признает Изаю-куна, и ушёл. Ты и представить не можешь, как тогда расстроился Изая-кун… — Шинра закусил губу, вновь переживая тот день. Перед внутренним взором моментально встали и злой Хейваджима, что едва держал себя в руках, и расстроенный Орихара, что с трудом сдерживал слёзы боли и обиды. — Я пытался поговорить с Шизуо-куном, образумить его, но ничего не получилось. Шизуо-кун и слушать меня не захотел! — досадливо качает головой, будто сетуя на упрямство давнего друга. — На следующий день Изая-кун вновь доводил всех до белого каления и сверкал пакостливой улыбочкой. И только я видел, что это фальшь, просто великолепная игра. Изо дня в день Изая-кун доставал Шизуо-куна просто для того, чтобы тот заметил его, обратил внимание, чтобы на секунду стал ближе… Вот и всё, собственно, — выдыхает и пожимает плечами, — общих чертах — всё. Хочешь что-то прояснить, Касука-кун? — Да, пожалуйста, — кивнул мальчик. — Что чувствует Орихара-семпай к моему брату? — Ну, ты и сам понимаешь, что залезть в чужую голову я не могу, — хихикнул Кишитани. — Но, скорее всего, Изая-кун весьма трепетно относится к Шизуо-куну… Он даже уроки прогуливает, чтобы полюбоваться Шизуо-куном! Всё время мелькает где-то недалёку, будто оберегает… — задумался. — И, знаешь, надо видеть его взгляд, когда он наблюдает за твоим братом… Я просто не могу передать это словами… Лишь одно могу сказать точно: Изая-кун зависим от Шизуо-куна. И никогда не сможет это побороть. — Ясно, — нахмурился брюнет и притих на пару минут, обдумывая услышанное. Ему нет смысла спрашивать про отношение Шизуо к Орихаре — брат для него словно открытая книга. И Шинра прекрасно знает это. Поэтому не тревожит собеседника, спокойно помешивая ложечкой давно остывший кофе. Ему и самому есть, о чём поразмышлять. Например, о Селти. Любимой женщине, которая даже не является человеком. И которой всё равно на его чувства. И даже не из-за того, что она такая жестокая и бессердечная. А просто потому, что ей фактически недоступны и непонятны человеческие чувства. Просто потому, что она не может понять его. Не сможет ответить, даже если бы и захотела. И осознание этого сжимало юное любящее сердце в скользких ледяных тисках. — Вы неважно выглядите, Шинра-семпай, — вывел шатена из мрачных мыслей и отчаяния знакомый голос. — О, ничего такого, Касука-кун, — Кишитани улыбнулся краешком губ. На большее сил не было. Да и надобности тоже — Хейваджима-младший далеко не глуп. — Если хотите… — закусил губу мальчик. — Я… Могу выслушать вас… — Спасибо, не стоит, — покачал головой парень. Брюнет внимательно смотрел ему в глаза, стараясь увидеть что-то, о чём знает только он. Шинра же чисто из упрямства не отводил взгляд. Молчание длилось пару минут. — Шинра-семпай, — не прерывая игру в гляделки, обратился к знакомому Хейваджима, — хотите, я стану вашим соулмейтом? Кишитани вздрогнул всем телом. — Мы… А как же связь… — Плевать, — отчеканил мальчишка. — Ну так как? Не хотите пожаловаться на Селти-сан? Будущий доктор вздрогнул во второй раз. Касука, как всегда, слишком проницательный! Хотя… Может, это и к лучшему? Кто сказал, что если природа показала тебе фигуру из трёх пальцев, ты обязан смириться с этим? Почему нельзя создать с кем-то связь, которая не будет уступать по силе связи соулмейтов? Шинра окинул мальчика внимательным, оценивающим взглядом. А почему бы и нет? — Верьте мне, — Хейваджима, подавшись вперёд, накрыл руку собеседника своими прохладными пальчиками. В безразличных глазах зажглась надежда и мольба. Шинра глубоко вдохнул и кивнул, будто соглашался прыгнуть в жерло вулкана. — Спасибо, — одними губами прошелестел он, переплетая свои пальцы с пальцами Касуки. На обычно безэмоциональном лице появилась робкая, едва заметная, но в то же время подбадривающая улыбка. Пальцы в ответ сжали крепче. А у самого парня вдруг на душе стало легко и радостно, будто все проблемы просто взяли и исчезли. Губы растянулись в счастливой улыбке. Кто сказал, что соулмейтами лишь рождаются?