25 дней рождества

Он решил поработать садовником, чтобы заплатить за университет. Профессионалом он не был, но настоящим садовникам часто требовались помощники, не возражающие против того, чтобы пачкать руки и перетаскивать тяжести – и Джон, конечно, не возражал. В компании, которая его нанимала, спросили, работает ли он во время рождественских каникул, и Джон ответил: «Да, конечно», так как ехать ему все равно было некуда. Мать умерла, отец превратил свою жизнь в полное дерьмо, а Гарри… Джон предпочитал как можно меньше думать о Гарри. Брал Джона на работу мистер Корнелиус, высокий джентльмен с приятной улыбкой и густыми усами. Он сказал Джону, что его последний помощник уволился из-за «личных проблем», но при этом так подмигнул, что Джон смешался – что же, черт возьми, случилось с бедным парнем? В первый день работы, где-то в конце ноября (до того Джон пытался сводить концы с концами из тех денег, что оставила ему бабушка), мистер Корнелиус посадил его в блестящий темно-зеленый фургон с названием компании на борту. Через полтора часа они приехали в красивое поместье с великолепными ухоженными садами – да, их было много – и самыми потрясающими соснами, которые Джон когда-либо видел. Дом сам по себе был чудом. Высокий, величественный, он явно стоил больше, чем Джон мог себе вообразить. Но входить внутрь они не стали. Мистер Корнелиус сказал, что Холмсы не любят, когда их беспокоят, кроме того, их все равно, наверное, нет дома. Экономка поведала, что мистер Холмс работает за границей, миссис Холмс коллекционирует предметы искусства и большую часть времени проводит в разъездах, а мальчики в Лондоне (старший) и в школе (младший). Типичная семья из высшего класса, сказал бы Джон, хотя сам он, выходец из класса ниже среднего, толком ничего не знал о высшем свете. Как бы то ни было, Корнелиус никогда про Холмсов не упоминал, так что Джон, не обращая внимания на огромное поместье, сосредоточился на работе в саду. *** Шерлок посмотрел на свое отражение в окне и закатил глаза. Лицо у него до сих пор казалось изможденным, волосы были растрепаны. Под глазами красовались мешки, – еще бы, он ведь не спал три дня – а голова раскалывалась. Когда он выбрался из машины и вошел в парадные двери дома, няня (теперь она служила экономкой) бросилась к нему и сжала в объятьях так, что хрустнули кости. - Как ты вырос! Ты теперь почти такой же высокий, как Майкрофт, - заявила она, и Шерлок усмехнулся. Благодарим покорно, Майкрофт был последним человеком, о котором ему хотелось думать. Это было последнее Рождество Шерлока перед окончанием Хэрроу, и он был абсолютно уверен, что не вернется домой, когда уедет в Оксфорд. Но он не высказал вслух эти мысли, потому что няня потащила его в кухню – упаси бог, если мальчика каждые две минуты не будут пичкать едой. Час спустя Шерлоку удалось ускользнуть от няни, сказав, что ему нужно подышать свежим воздухом и заново познакомиться с поместьем. Конечно, всегда доверчивая няня отпустила его, и Шерлок пошел в сад, где обнаружил садовника, имени которого не смог вспомнить. Тот заранее украшал сад к маминому рождественскому приему. - Привет, Шерли! - крикнул он и широко улыбнулся – вообще-то, он единственный, кроме няни, кто улыбался при появлении Шерлока. Садовнику нравилось рассказывать Шерлоку о растениях, а Шерлоку нравилось его слушать. - Добрый день, - приветствовал его Шерлок, подняв воротник своего школьного пиджака. – Почему мама настаивает на этих нелепых украшениях? Садовник хмыкнул и покачал головой. - Не знаю, пацан, но это хотя бы делает деревья счастливыми. Ты ведь знаешь, как леди любят пускать пыль в глаза. Шерлок усмехнулся. Да, он знал, что басню про думающие деревья – самую дичайшую из всех своих выдумок – изобрели женщины. - Ой, Джонни, не мог бы ты украсить мишурой дальние сосны? - крикнул садовник фигуре, стоявшей у беседки рядом с озером. Шерлок всмотрелся – это был не тот неотесанный мальчишка, работавший здесь. - Кто это? - спросил Шерлок. - Мой новый помощник, Джон Уотсон. Он устроился после увольнения Бобби – неплохое подспорье для парня, если он трудолюбив и не против поработать пару часов сверх нормы в Рождество, - объяснил садовник. Шерлок кивнул и пошел к Джону Уотсону. Джон Уотсон поднимал коробку с украшениями. На руках у него четко обозначились бицепсы, крепкие, но не перекачанные. Он был маленького роста, с золотистой, несмотря на холод, кожей, одетый в темную куртку, белую футболку под ней, потрепанные джинсы и разношенные, но относительно новые ботинки. Денег у него было мало, а работал он много. Из-под шапочки виднелись светлые волосы. Он обернулся к Шерлоку – глаза у него были добрые, а улыбка приятная. - Привет! - поздоровался он, ставя коробку на землю. – Я Джон… - Уотсон, я знаю, - перебил его Шерлок. – Я Шерлок. Джон улыбнулся, хотя Шерлок повел себя грубо, что было чрезвычайно странно – обычно люди бесились, когда он грубил. - Рад познакомиться с тобой, Шерлок – необычное имя, кстати. Шерлок закатил глаза. - Ты ведь не садовник? Джон усмехнулся. - По большей части нет, я на подсобных работах и украшаю, - улыбнулся он. Шерлоку точно не стоило продолжать думать, какая у него чудесная улыбка. Джон засуетился и взял что-то из коробки. - Ладно, надо работать. Шерлок кивнул, глядя, как он снова поднял коробку. Конечно, он не собирался предлагать свою помощь, это было бы нелепо, но это не значило, что он не мог наблюдать за работой Джона. В конце концов, это его дом. Так что он пошел за Джоном в дальнюю часть сада и стал наблюдать, как тот вешает мишуру на деревья. Джон не обращал на него внимания, только время от времени возводил глаза к небу, но совсем без злости. Закончив, Джон поднял теперь почти опустевшую коробку и направился к Шерлоку. Он достал из коробки нечто, оказавшееся золотистой нитью мишуры, и повесил Шерлоку на голову. Шерлок изумленно уставился на него. - Пялиться невежливо, Шерлок, - сказал Джон с ухмылкой и пошел прочь. Шерлок снял мишуру с головы, усмехнулся и тоже зашагал прочь, оглянувшись только один раз.