***
Запах гонимого страхом мальчишки пропитал все вокруг, насильно пробираясь в ноздри и заставляя вдыхать эту вонь, как бы он ни прикрывал нос ладонью. В глазах чуть двоилось, раздражая почище запаха юнца. Элирей слышал и чуял своего брата, как если бы он стоял всего в паре шагов, но, увы, не мог рвануть следом, - ноги предательски подкашивались от до сих пор стоявшей перед ним картины лежащей на земле матери. Пришлось довериться в спешке призванным демоническим тварям, но, как оказалось, лучше бы он позволил себе обратиться на глазах у всех людей и догнал в тот же миг рыжеволосого мальчишку. Стоило только представить, как рука сжимается на тонкой шейке до хруста позвонков, а зубы впиваются в податливо-мягкую плоть, раздирая ту в ошметки, как рот наполнялся слюной, а с губ слетал приглушенный рык. Хотелось рвать и метать - ну как можно было упустить маленького засранца, имея демонов на цепях?! Медленно шагая меж трупов, парень, покачивая окровавленным мечом в руке, зло усмехался, - за что ему все это? Может, в прошлой жизни он страшно нагрешил и теперь расплачивается за все своими мучениями? - Убью.. – опустив меч по самую рукоять в воды бурной реки, он смотрел, как нити почти черной крови стремительно уносит течением, растворяя те навсегда. Взгляд наткнулся на собственное меняющееся отражение, и, казалось, вода показывала ему, кем он был, кто есть и кем стал. В воде мелькнул собственный невинный образ из детства. Из некогда доброго радостного мальчика он превратился в отвратительного монстра, не боящегося поднять меч против собственной крови. Готов убить последнее, что осталось в этом бренном мире близко ему по чертовой крови. Последнее живое напоминание о его любимой, настолько похожее на нее внешне. Тихий смех медленно разросся до дикого хохота вперемешку с безутешными рыданиями. Повалившись на бок, вдыхая влажный воздух вместе с пылью, он плакал, не в силах остановиться. Совсем как ребенок, злость которого внезапно отступила, постепенно сменяясь жалостью к себе самому. Немеющие пальцы выпустили рукоять меча, позволяя тому скрыться под толщей воды, погрузиться и в последний раз мелькнуть на глубине. - Как же я ненавижу тебя.. – в глазах Элирея вспыхнула необъяснимая ненависть, погасшая так же быстро, совсем лишая сил – Ее улыбка жива на твоих губах, жива, пока ты счастлив, цветет вместе с тобой..***
Открыв воспаленные глаза, Рей поднялся, наконец, с ледяного пола, едва покачиваясь на дрожащих ногах. Скрыв лицо ладонью, он медленно подошел к скрытому шторами балкону и вышел под удивительно светлое ночное небо, позволяя бархату скользнуть по бокам, словно ласково огладив зверя, таящегося внутри хрупкой оболочки. Было муторно и невыносимо одиноко под куполом бесконечного небосвода с россыпью звезд над головой. Золотистого цвета глаза грустно оглядели силуэт луны за облаками в молчаливой мольбе, известной лишь самому Рею. Ладони рассеянно прошлись по перилам балкона, цепляясь пальцами в холодный камень. Столько отчаянной гложущей день ото дня злости оказалось бессмысленной прихотью неопытного глупого мальчишки, который не видел ничего, кроме собственной ревности. Осознание нещадно давило на него, заставляя мысленно проклинать слепоту всех этих лет. Его брат не виноват ни в чем, он сам довел все до крайности, движимый необузданным эгоизмом, и теперь обязан расплатиться за ошибки, исправить не все, но многое. "Подумать только, как же я мучил тебя все это время..", - мысли не давали покоя, роясь в голове, полной тумана из-за алкоголя, а тело едва заметно дрожало то ли от холода, то ли от отвращения к собственному жалкому существу. Всю боль, что он причинил, теперь необходимо было убрать, исцелить истерзанного мальчишку и собственное сердце, до сих пор бившееся едва-едва, а теперь возбужденно заходившее, готовое разорваться от подобных мыслей. Болью отозвалось единственно правильное решение - найти его. Не зная, как найти и что сказать, он твердо решил для себя отыскать чудом сбежавшего брата и вымолить прощение, чего бы это ему не стоило. Слишком многое он потерял за это время, не мог позволить себе потерять и его. Тяжело вздохнув, Рей почувствовал дикую усталость, навалившуюся на крепкие плечи, внезапно опустившиеся под тяжестью всего этого. Нелегка ноша взрослого человека, ответственного за свои поступки, но он обязан выдержать ее во что бы то ни стало, должен стать сильнее. Ради брата. - Ты мой. Обязан быть моим, - легкая усмешка коснулась сухих бледных губ парня, однако взгляд остался серьезным, выдавая всю решимость. Стиснув зубы, Элирей прикрыл глаза, неистово выдыхая такие непривычно теплые слова- Ты только мой, дорогой Линнарин..