Наёмники Госпожи Удачи

Огромный тронный зал был погружён во тьму. Днём его всегда освещали сотни свечей, чтобы правящий монарх мог предстать перед своими подданными во всём великолепии и блеске. Сейчас же, глухой ночью, эта честь выпала лишь серебристой луне, медленно плывущей по небосклону. Её робкий свет проникал в зал через высокие стрельчатые окна, ложась на мраморный пол косыми бледными полосами. Лунные блики, отскакивая от блестящих поверхностей, дарили уют, превнося в окружающее пространство немного волшебства. Наверное, зазвучи вдруг нежная арфа или загадочная флейта, и вот она — живая иллюстрация к сказкам о величественных дворцах и его обитателях: прекрасных принцессах, храбрых рыцарях, мудрых королях и коварных злых ведьмах, плетущих по ночам свои интриги. Сложно сказать, к кому именно можно было отнести появившиеся, словно из воздуха, несколько фигур, с ног до головы замотанных в серые плащи. Низко надвинутые капюшоны скрывали их лица, шёпот искажал голоса. Однако это не мешало им общаться, хотя никто из них не назвал своего собеседника по имени. Вместо них странные личности использовали название камней, вставленных в вычурную оправу надетых на указательные пальцы перстней. — Вы уверены, что это правильное решение, Аметист? — боязливо озираясь, спросила одна из фигур: высокая, худощавая, сутулая, будто вопросительный знак. — Оно очень смахивает на измену. — Полноте, Аквамарин, — густым басом откликнулась другая, низкая и полная, — мы действуем во благо государства и народа. Разве это считается изменой? — Тише вы! — по-змеиному зашипела на них третья. — Хотите, чтобы нас обнаружили? — Сколько раз просил тебя, Рубин, не подкрадываться так! — попенял Аметист. — Мне нельзя так волноваться — у меня больное сердце. — Есть меньше надо, и сердце болеть не будет, — съехидничал Рубин. — А вам, Аквамарин, пора бы уже перестать задавать глупые вопросы. Хотите разделить судьбу Кварца? Аквамарин сжался, отрицательно замотал головой. Рубин явно хотел добавить что-то ещё, но вдруг в стороне раздалось тихое покашливание, и вышедший из тени человек заговорил приятным тихим баритоном, заставив всех остальных умолкнуть и почтительно склонить перед ним головы. — Доброй ночи, друзья мои, соратники и братья. Ибо все мы братья по Нему и все несём тяжкую ношу, возложенную Им на наши плечи. Помните, что говорил наш Создатель? Только истинный человек имеет право жить и пользоваться данными Творцом дарами. Слышите, братья, истинный человек, а не мерзкое создание, по воле Сатаны имеющее вторую сущность! Так ли написано в Писании? — Истинно так! — нестройно откликнулись ему. — Мы — Его наместники на земле, так кому, как не нам, стать Его праведным оружием и уничтожить скверну, где бы она ни была? Готовы ли вы, братья мои? Мы должны действовать незамедлительно. Хор голосов слился в единое: — Готовы, брат, веди нас! — Помолимся же, братья, дабы Он не оставил нас на этом трудном пути. Все опустились на колени. Тот, кто обращался к ним с речью, быстро забубнил речитативом молитву, выдохнул обязательное, тут же подхваченное остальными «Амэн» и, осенив братьев церковным знаком, споро поднялся на ноги. Неслышно ступая, он прошёл в дальний угол зала, к трону, и потянул на себя спрятанную драпировкой дверь. Один за другим заговорщики исчезли в проёме. В Тронном зале снова воцарились тишина и пустота.