***
Дни оставшегося у наемников "до полного выздоровления" Драгнила-младшего, вопреки его ожиданиям, не были наполнены хмелем и прочими развлечениями. Да и какие развлечения в стоящем посреди глухого леса трактире? Хотя и тут, конечно, можно приключения найти, достаточно вспомнить случай с "милым щеночком". Но дело было даже не в отсутствии интересного досуга - Нацу не покидало чувство, что все вокруг сговорились. И братец, который его тут оставил: "Ну что тебе в городе делать? Теснота, духота, суета. А здесь воздух-то какой! И кровать удобная. И рыбалка. И кормят... хорошо кормят. Так что давай, отлеживайся и ни о чем не волнуйся". И Лекс, зараза такая, пить с ним отказывающийся: "И рад бы, да некогда мне. Величество наше, будь он трижды здоров, половину клана себе в охрану забрал. А вторая с ног сбилась, заказы выполняя - вон их сколько теперь!" И Полюшка - та вдруг обнаружила, что отвары и натирки, приготовленные с помощью пламени огненного элементаля, намного эффективнее обычных. И, конечно же, эта неразлучная "сладкая" парочка, Роуг и Люси, которые словно сговорились довести его до белого каления, причем в самом прямом смысле! Он натыкался на них буквально везде: от "лекарской" половины - до реки. Про сам трактир и упоминать не приходится. При этом они не просто сидели или шли рядом, а бессовестно обжимались у всех на виду. Совсем стыд потеряли! Нацу сдерживался изо всех сил, чтобы не броситься к ним, не растащить в разные стороны и не устроить Роугу показательную трепку, а Люси... С ней он пока не знал, что сделал бы, но будь его воля, точно не позволил бы приближаться к этому блохастому шерстяному комку и на тысячу шагов!***
То утро началось обычно. Нацу проснулся в дурном настроении: кто-то из наемников полночи, мешая ему спать и пробуждая в душе черную зависть (потому что с собой не пригласили), отмечал удачное окончание контракта, под утро к нему в комнату, отчаянно воняя болотной тиной, залезла Каска, а днем его ждала варка очередных зелий (Полюшка накануне "обрадовала"). Поэтому он собирался сбежать из трактира пораньше и побродить в одиночестве по лесу. Уже приоткрыв дверь комнаты, Нацу услышал шаги на лестнице и голос ненавистного "зайчика", что-то напевавшего себе под нос. Встречаться с Роугом у Нацу не было ни малейшего желания, поэтому он прикрыл дверь, оставив небольшую щелку, чтобы посмотреть, куда химер направляется в таком хорошем настроении. Посмотрел. И испортил себе настроение еще больше, потому что Роуг скрылся в комнате... Люси! Еще и заворковал оттуда, как петух перед курочкой: - Дорогая, я завтрак принес, кому-то пора просыпаться. Что было сказано в ответ, Нацу не услышал, зато прекрасно расслышал скрип кровати и слова Чени: "Ну хватит, шалунья, разыгралась", - и снова скрип кровати. В бешенстве кронпринц слетел по лестнице и, ни слова не говоря, выбежал из трактира, громко хлопнув дверью. Зашедшую с черного хода Люси он не заметил. Та, раздраженно покачав головой: опять этот недоумок на лианы Златику наступил - и погладив растение, пошла к себе в комнату, где ее ждали голодные питомцы и завтрак, что Чени обещал принести с утра. Нацу ввалился в трактир далеко после обеда, голодный и уставший: Полюшка таки подловила его на полпути к свободе и сначала безжалостно гоняла по ближайшим оврагам да болотам, а потом едва не уморила заваркой какого-то отвратного зелья. Теперь хотелось как следует отмыться и сменить одежду. Поэтому на метнувшуюся было в его сторону Лаки он лишь отмахнулся: "Потом!" - скинул в комнате сапоги и прямо так, босиком, прихватив полотенце и смену белья, ушел на речку. Плескался Нацу долго, а когда вернулся, снова, как в повторяющемся кошмаре, наткнулся на воркующую парочку. Правда, Роуг вид имел довольно несчастный и то и дело норовил упасть со стула. Сидевшая рядом Люси гладила его по волосам, что-то нежно выговаривая "бедному зайчику". Нацу тут же захотелось прибить химера, ну чтоб не мучился. Сдержался из последних сил и быстро, наплевав на требующий еду живот, пошел к себе, по пути отмахнувшись от дернувшейся было к нему дриады: не до тебя! В комнате его ожидал... сюрприз: снесенная с петель дверь, изрядно пожеваные любимые сапоги и кавардак, присыпанный в серо-белым заячьим пухом, а местами еще помеченный, судя по запаху. Зачем-то подхватив сапоги, Нацу рванул вниз: улики не оставляли сомнений, кто порезвился в его комнате. Теперь он точно открутит этому "бедному зайчику" уши. Но потребовать справедливой кары для хулигана ему не дали: едва он спустился в зал, его тут же сбило с ног черное кожистое тело, через мгновение превратившееся в слегка общипанного рогатого зайца, а затем в поджарого огромного... ну пусть будет кота (хотя это черное кожистое нечто походило на котов, как он на эльфа), который, утробно мурлыкая, улегся рядом. Этого доведенный до точки кипения Нацу вынести уже не смог: он схватил Роуга (не узнать зайца было невозможно) за загривок и, как следует тряхнув, пообещал: - На рагу пущу! А из шкуры коврик прикроватный сделаю. Химер на такую страшную перспективу никак не отреагировал, обмякнув в драгниловском кулаке жалкой тряпочкой. Зато отреагировала Люси. Подскочила, уперев руки в боки, и, грозно насупившись, потребовала: - А ну положи, где взял! - Ща! - оскалился Нацу. - Только шкуру с него спущу и положу. В гробик! - Я тебя самого туда положу! - не сдавалась Люси. - Отпусти зайчика, сказала! - Где ты тут зайчика видишь?! Ослепла на старости лет? - не удержался от ядовитой подколки Нацу и снова встряхнул Роуга. - Что?! - тут же взбеленилась Люси. - Ты меня старухой обозвал? Обычно на подобные слова она внимания не обращала. Могла огрызнуться, если настроение было совсем уж плохое, но так остро реагировала только на замечания Драгнила. - Ох, нижайше прощения просим! - начал ерничать тот. - Как я мог вам такой комплимент сделать? Да старухи хоть видят, за кого заступаться изволят! Вы же, мадам, и слепотой, и глухотой страдаете! - А ты сейчас и вовсе покойником станешь, - злобно зашипела Люси и кинула в Нацу оказавшуюся под рукой кружку. Драгнил увернулся и, отбросив Роуга в сторону (тот, шмякнувшись о стену, неразборчиво булькнул и отключился), принялся швыряться чем попало в ответ. Наемники, уже не раз попадавшие под такие "обмены любезностями" между этой горячей парочкой, по-быстрому расползлись по углам, дабы не огрести за компанию, где в относительной безопасности принялись делать ставки, за кем сегодня останется последнее слово, вернее, бросок. Присутствующая при этом непотребстве дриада лишь сокрушенно качала головой, пытаясь привести в чувство окончательно сомлевшего Роуга: а ведь она честно пыталась предупредить Драгнила насчёт валериана химеричного. Вот ходят люди и нелюди, под ноги не смотрят, наступают на что ни попадя, а другие потом, нанюхавшись, голову теряют - против собственной природы не попрешь... Между тем поединок набирал обороты, дойдя до точки, когда в ход должно было пойти что-то потяжелее посуды. Решивший именно в этот момент проскользнуть в свою комнату Фрид, с трудом разминувшись с пожеванным сапогом, подумал: "Кажется, пронесло". И действительно, почти, только не пронесло, а принесло. Отправленный в полет меткой женской ручкой железный кувшин (полный, между прочим) попал прямо в цель. Только не в ту, в которую его отправляли. Фрид без звука осел на пол. Нацу и Люси кинулись к товарищу, над "трупом" которого умудрились еще и столкнуться лбами. - Это ты виноват, баран твердолобый! - набросилась на Драгнила Люси. - Это из-за тебя Фрид пострадал! - Из-за меня?! - возмутился Нацу. - Ах ты, курица общипанная, это не я в него кувшин кинул! - Я курица?! Да ты козел безрогий! - Фурия белобрысая! Ни один мужик и за тысячу шагов не подойдет! - А от тебя все сбегали, любвеобильный ты наш! - Лучше так, чем быть фригидной и без мужика! Неизвестно, к чему привела бы перепалка, перешедшая не просто на оскорбления, а на личности, если бы не тихий шепот с пола: - Придурки! Да поцелуйтесь уже наконец! Наемники, в спешке записывающие особо интересные высказывания, нервно зашевелились и стали искать укрытия понадежнее. Да вот только "парочка" будто зависла, смотря друг другу в глаза, а потом Драгнил резко сократил расстояние между ними и властно, грубо поцеловал девушку. Как будто показывая: главный - он. И Люси подчинилась, страстно, неумело отвечая на поцелуй. Зал взорвался улюлюканьем и хлопками. Наемники выдохнули. Впрочем, представление долго не продлилось: Люси, словно опомнившись, оттолкнула Нацу и убежала. А тот, посидев еще пару мгновений, перебрался к бару. Плюхнулся на стул рядом с медленно цедившим пиво Греем, молча выхватил у него кружку и одним глотком отпил половину. - Полегчало? - спокойно спросил ледяной маг. Нацу хмыкнул: - Немного. Кажется. - Это хорошо. Значит, уже можно и в морду дать, раз полегчало. - Грей отобрал посудину и сам к ней приложился. - За что? - с негодованием уставился на друга Саламандр. - Не за что, а для чего. Чтобы мозги на место встали. - Грей для пущей убедительности согнутым пальцем постучал по лбу кронпринцу. Тот потряс головой, словно проверяя, есть они там или нет. - Ничего не понимаю. Ты чего взъелся? - Вот это вот сейчас что было? - Фуллбастер кивнул в сторону центра зала на еще не убранные осколки. - Это ты у своей истерички спроси, чего она кувшинами кидается, да еще железными, да еще не глядя, - набычился Нацу. - Целоваться первой тоже она полезла? - не отставал Грей. - Не, это точно я был. Да какая разница-то?! У вас же вроде нравы тут достаточно... свободные. Грей наклонил голову и внимательно посмотрел на друга. Так, с прищуром посмотрел. Очень нехорошим прищуром. - Чего? - заерзал Нацу. - Да вот думаю, - задумчиво протянул Грей, - если тебя по башке, как Фрида, тем железным кувшином треснуть, до тебя дойдет в конце концов или нет? - Не надо меня кувшином, - испугался Нацу: Фуллбастер, он ведь такой, и в самом деле треснуть может. - Да понял я, понял. - А если понял, нехрен девке голову морочить, - жестко припечатал Грей. - Или сам забирай, или другим дорогу дай. Ее вон император чуть в жены не взял, а ты все сопли на кулак мотаешь. Как собака на сене. Учти, если Люська из-за тебя плакать будет, не посмотрю, что друг и крон-принц, отделаю будь здоров. - Это кому - другим? - тут же вскинулся Нацу. - Придурку рогатому? Так обойдется! - Рогатому, косматому, да хоть лысому. Тому, кто ее ценить и беречь будет. Люси только с виду - гроза, а внутри... В общем, я все сказал. - Ледяной маг резко поднялся со стула и ушел, оставив Драгнила пить под неодобрительным взглядом Миры.***
Грей ушел из трактира не просто так - не только Нацу следовало поставить мозги на место, но и Люси. Он нашел подругу на заднем дворе, ожесточенно кидающей кинжалы в сухой пень. В несчастной деревяшке уже торчало около пары дюжен ножей, но судя по валяющимся рядом с наемницей, еще совсем недавно пенек напоминал ежика - так густо он был усеян иголками-ножами. - Вот что я ему сделала? Что он ко мне постоянно придирается? Грей, может, хоть ты скажешь? - не поворачиваясь, спросила Люси. - А то ты не знаешь, напарница. - Фуллбастер ласково со спины обнял ее, ненавязчиво прижав руки к телу - ну чтоб и ему заодно с пеньком не прилетело. - Сама же говорила: мужчины что дети. Вот и он... за косички дергает. А может, просто слов подобрать не может, гордый слишком. До тебя-то все проще было. Ты-то сама разобралась в себе? Люси развернулась и, уткнувшись в рубашку друга, тихо выдохнула: - Почти. - Вот уж точно, два сапога - пара, - фыркнул Грей. - Надо вас запереть куда-нибудь вдвоем на пару деньков, глядишь, разберетесь наконец. - Только попробуй, - шутливо ткнула его кулаком в бок Люси. - Я тебя тогда Златику скормлю. - Припер же на свою голову, - преувеличенно печально вздохнул Грей и снова стал серьезным. - Вам бы и правда поговорить, пока дел не натворили. Его Величество правду говорил: такие, как он и его братец, один раз в жизни пару находят. Это у обычных людей все проще, а нелюди и маги... Мы и счастливые, и несчастные одновременно. Ну вдруг какая-нибудь карга старая попадется, - с трудом сдерживая смех, рассуждал он вслух, - или неряха, или болтливая без меры, или еще какая... с изъяном, а ты все равно люби и всю оставшуюся жизнь мучайся. - Будто вы - образец добродетели и красоты, - отстранившись, сложила руки на груди Люси. - Ну... некоторые из нас, - подбоченился Грей и, увернувшись от еще одного тычка, повторил: - Правда, поговорите. Только не убей идиота. И коротко хохотнул, потрепав Люси по макушке. Та только фыркнула и ладонью протерла покрасневшие, но сухие глаза.***
Долго наслаждаться пивом Нацу не смог - уж больно красноречиво на него смотрела Мираджейн. Пожалуй, не будь он огненным элементалем, и то бы загорелся. Поэтому Нацу отставил кружку и вышел на улицу. Грей, как и брат, все же был прав. Долго до него доходило. А ведь Люси ему еще с первой встречи понравилась. Боевая, острая на язычок, не то что робкие овечки дворцовые. Те и глаз на него поднять не могли порой. А тут... огонь, вихрь, под стать его истинной природе. Как не потянуться, не вспыхнуть в ответ? Только девица с настоящим характером оказалась, и нашла у них коса на камень. Нацу язвил, злился, а Люси не сдавалась, чем еще больше его заводила. Он и восхищался ею - за упрямство, за смелость, за гордость, и раздражался от полного пренебрежения в свою сторону. Когда же Чени вокруг нее увиваться стал, и вовсе еле сдерживался: не пара ей этот "зайчик"! И лишь когда оказались они сегодня нос к носу, когда смял своими губами чужие - мягкие, теплые, со вкусом любимой с детства малины, то понял: его она, никому не отдаст! Даже если силой забирать придется. Где искать свою пропажу, Нацу знал точно - по запаху определил направление. Люси стояла у бани, рассеянно ковыряла ножиком стену и на его оклик не отреагировала. Нацу подошел ближе, тронул за плечо и еле от кинжала в глаз увернулся. А вот от маленьких, но сильных девичьих кулачков не успел. Люси, бледная и испуганная, налетела на него, принялась колотить по груди, плечам - куда достала, пока Нацу не сгреб ее в охапку. Прижал к себе одной рукой, другой гладил по волосам, вслушиваясь в едва различимые за всхлипами слова: - Ты! Ненормальный... я же могла... а он острый! Без глаза бы остался... - А я бы без глаза меньше тебе нравился? - не в силах сдержать улыбку, спросил Нацу. - Дурак, - шмыгнула носом Люси. - Угу, - согласился Нацу. - Пойдешь за меня, дурака, замуж? - Будто у меня выбор есть, - решила повредничать Люси. - Выберешь еще какую-нибудь старую каргу, или неряху, или болтушку, у которой рот с утра до вечера не закрывается, и будешь всю жизнь страдать. Нет, я лучше сама тебя мучить буду. - Ну вот и договорились, - сказал Нацу и поцеловал Люси. На этот раз долго и нежно.