Pantomime

Хорошо хоть, Майкрофт соизволил оставить его на пороге дома, с него сталось бы бросить Джона где-нибудь в малознакомом месте, не в первый раз. Несмотря на некоторую степень неприязни к старшему Холмсу, тот задавал правильные вопросы, и над ними стоило поразмыслить в тишине. Как бы там ни было, а появиться в гостиной с документами от Майкрофта – было бы глупой идеей. Шерлок тут же забудет обо всем, в том числе и поесть, а Мэри начнет волноваться, заслышав об опасности, грозящей Джону. Решив так, мужчина засунул бумаги под куртку, а уже в холле спрятал их за вешалкой. Это все может подождать до тех пор, пока он хоть немного не успокоит девушку и не заставит лучшего друга поглотить несколько тысяч калорий. Самого доктора все еще потряхивало от переполнявшей его энергии, руки ходили ходуном пока он перекладывал револьвер из кармана куртки в ящик. И как вообще получается мыслить? Он же проснулся не более часа назад… *** Поесть решили в городе. Обед в тот день дался тяжело, хотя могло бы быть гораздо хуже. Шерлок и Мэри, разумеется, не прониклись друг к другу никакими теплыми чувствами, за время его отсутствия. По крайней мере, Шерлок не придирался к девушке, не жаловался на ее присутствие - просто игнорировал, уже неплохо. Так что за небольшим столиком в любимом ресторанчике Джона и Мэри царили относительный мир и порядок. Девушка, скорее всего, посчитала, что попробует свыкнуться с этим в высшей мере странным человеком. Чему Ватсон был крайне рад: ожидать от нее чего-то большего было бы просто глупо, с учетом всех обстоятельств она держалась молодцом. Страх, что появление детектива расстроит их с Джоном отношения, отпустил ее. Джон относился к этому тощему беспокойному человеку скорее с какой-то родительской опекой. Ну, а как еще объяснить сцену в ресторане? Джон как строгий папаша пригрозил неразумному дитю оставить того без десерта, если он не доест второе блюдо, а Шерлок, насупленный, обиженный, хмурился, но безропотно продолжал есть все, на что указал Ватсон. И все же, уже на выходе из ресторана было заметно, что девушке неуютно оставлять их двоих вместе. С этим нужно было что-то делать. Джон никогда не любил публичных проявлений чувств, но о странном воздействии поцелуев на женщин ему было известно. Если его любимой понадобится тысячи поцелуев, он предоставит их. Хватило всего одного. Шерлок, рыжий и бородатый, смотрел на них с интересом, и не думая отвернуться или хотя бы отвести взгляд. - А ты не думаешь, что староват для нее? – в спину удаляющейся девушке поинтересовался детектив, стараясь спрятать улыбку в густой бороде. Джон нахмурился. - Не начинай, мне и Гарри хватает с этими ее извечными разговорами. - Оно и видно, -Шерлок, спрятав окоченевшие руки в карманы пальто и отойдя на несколько шагов, обернулся. – Сколько тебе было, когда она ходить училась? - Шерлок, отвали. Консультирующий детектив то ли принял во внимание последнее замечание, то ли просто решил не продолжать разговор. Джон с трудом подавил самонадеянную улыбку: если его возраст – единственное к чему сумел придраться Шерлок, то это равнозначно принятию Холмсом Мэри, практически одобрение. - Итак. Где мое дело? Походка Джона стала чуть жестче, плечи выпрямились. - Откуда ты знаешь, что вообще было дело? Шерлок повернулся к Ватсону, на лице опять это насмешливое выражение. Ох, ну конечно. Глупый вопрос, впрочем, как и всегда. - Верно. Бумаги дома. Убийство в запертой комнате. Майкрофт считает, это как-то связано с нашими приятелями – наемниками. - Каким образом? - Прослеживается закономерность между несколькими смертями, также использовалось одно и тоже оружие. Шерлок задумался. В глазах появилась его извечная отстраненность в моменты таких вот глубоких раздумий. Губ из-за бороды было не видно, но доктор готов был поклясться – он что-то беззвучно бормотал. - Стоит взглянуть. Хотя риск быть узнанным велик, придется ждать вечера. Ватсон не мог не согласиться, он взглянул на часы. - Тогда … у нас есть часа четыре. Мы могли бы разобрать коробки наверху, ты бы получил назад свои вещи. Холмс достал из кармана сложенный в несколько раз лист бумаги. - Что это? – Джон, обогнав друга прошел вперед. - Список. Ты сказал мне составить список. Джон так и замер на месте, услышав все это. Какой-то прохожий врезался в него, высказав при этом все свое негодование. Ватсону пришлось приложись массу усилий, чтобы пробраться к другу через толпу прохожих. - Покупки? Ты … ты хочешь пройтись по магазинам? Серьезно? – это, конечно, был не первый раз, когда детектив выбирался в магазины, скорее всего пятый или шестой. Все это было как-то подозрительно, - Постой-ка, а слово «формальдегид» там значится? Друг, развернув бумажку, начал зачитывать: - Две зубные щетки, пять бритвенных лезвий, пачка печенья, чипсы, смола, молоко и перчатки. Да, Джон, дожил, тебя уже удивляет список покупок. Хотя чего еще можно было ждать от Шерлока? Хоть виду не подать, что удивлен. - Хмм, не думаю, что найдем все это в одном магазине, но мы постараемся. А зачем тебя пять бритвенных станков? - Твоя борода, - Шерлок, свернув листок и спрятав его обратно в карман, быстро зашагал вперед. – Конечно, хватило бы и двух, но лучше перестраховаться, и приготовиться к худшему. - Что натолкнуло тебя на мысль, что я собираюсь ее сбривать? Так я выгляжу более профессионально, - Ватсон пытался не отстать от друга, практически переходя на бег. - Потому что я составил список. *** Худший аргумент в споре за всю историю человечества. Логическая связь между составлением списка покупок и тем, что в данный момент Джон как раз закончил бриться, явно отсутствовала. Найденный пробел в логике друга (или все же своей собственной?) чуть-чуть приподнял самооценку мужчины. Как бы это ни выглядело со стороны, Джон согласился вовсе не потому, что его попросил Шерлок. Он уже давно планировал побриться, но все руки не доходили. Ну да, два с половиной года. Он подумывал было сбрить бороду незадолго после встречи с Мэри, как бы в знак возвращения к счастливой жизни. И Мэри даже подарила на Рождество бритву, но ... Дальше этого дело не пошло. Тем более что зимой так было намного теплее, и Мэри так забавно морщилась, когда кололась о щетину. Ну это же всего лишь волосы! Если ей не понравится, всегда можно отрастить все по новой. Хотя уже сейчас, просто рассматривая себя в зеркале, в голове сформировались несколько причин так и поступить. Слишком странно было вновь увидеть себя прежнего. Морщины, ранее скрытые бородой, стали еще заметнее, губы тоньше, а глаза казались намного больше. Большие темные круги под глазами – жуть какая! Лицо выглядело намного моложе, чем он помнил и по какой-то странной причине намного невиннее, чем должно было быть. Теплая вода, пена для бритья и бритва - самая странная машина времени, созданная человеком. Так или иначе, увиденное Джону не понравилось. Это было лицо идиота, оставшегося далеко в прошлом, взвалившего на себя слишком много, потерявшего все в одно мгновение. Он не хотел быть тем недалеким человеком, наивно полагавшим, что возможно жить на острие лезвия и при этом надеяться на "жить долго и счастливо". Фантазии одного сумасшедшего, Мориарти, хватило, чтобы все разрушить, убить одного человека и почти достать самого Ватсона. Он схватился за край раковины, тяжело дыша. Из зеркала на него смотрел все тот же идиот, что и три года назад, было от чего сходить с ума. Кто-то хлопнул в ладони, и там, в зазеркалье, появился еще один призрак. Шерлок. Сложив руки на груди, он, прислонившись к двери, стоял с довольной улыбкой на лице. - Превосходно! С делами закончили одновременно. Нашел свои старые вещи. Сейчас Джон был несказанно рад, что держался за раковину, потому что увиденное в зеркале подняло в душе какие-то давно уже забытые чувства и воспоминания. Он видел Шерлока в лохмотьях, голым и завернутым в простыню, видел его даже в своих собственных мешковатых для него вещах. Сейчас же Ватсон увидел Шерлока Холмса, консультирующего детектива, именно таким, каким он был, каким он и должен быть. Светлая рубашка (как с вешалки, и не скажешь, что больше двух лет пролежала в коробке) и хорошо скроенные брюки все так же облегали худое гибкое тело. В последний раз, Джон видел Холмса таким на многочисленных фотографиях в отвратительных газетенках, наваленных в кучу на столе в гостиной через несколько дней после того случая. Ватсон отвернулся от зеркала, смотреть на все это было выше его сил. Прочистив горло, он еще раз осмотрел друга. Одна странность: даже собственная рубашка Шерлока висела на нем свободно. - Сколько именно килограмм ты сбросил? - Неважно, - Шерлок отступил в сторону, давая Джону возможность выйти из ванной. Это, что проявление вежливости? Как бы там ни было, а такой ответ Джон не собирался принимать. Поравнявшись с другом, он заглянул ему в глаза. - Я твой врач. Мне решать что важно, а что нет. Шерлок слегка отступив назад и спрятав руки в карманы, совсем как мальчишка исподлобья зыркнул на Джона. Ватсон понял, что в этом раунде победа осталась за ним, и требованиям касательно здоровья детективу придется подчиниться. - Когда разберемся с этим делом…, - Ватсон погрозил пальцем, все больше ощущая себя незадачливым папашей великовозрастного недоросля. Шерлок улыбнулся, мыслями он был где-то далеко. Через мгновенье он уже достал телефон, и весь путь до гостиной провел, что-то внимательно читая. Поравнявшись с кухней, детектив положил руку Джону на плечо, чем заставил последнего остановиться от неожиданности, но даже сейчас он так и не отвлекся от телефона. - Удели мне минутку. Освещение здесь будет в самый раз, - Шерлок отступил на шаг назад, выставив перед собой телефон, подозрительно направив камеру на Ватсона. Джон нахмурился. Какая очередная сумасбродная мысль засела у него в голове? - Что ты делаешь? Ты, что, фотографируешь меня? - Похоже, что я собираюсь продемонстрировать свой телефон без всякой видимой причины? Всегда считал, что ты соображаешь чуть быстрее. Или вопрос был риторическим? – Холмс что-то пристально рассматривал на дисплее. Не «что-то», а Джона, судя по всему. - Просто опусти телефон…это все слишком странно, - Джон выставил вперед руку, желая закрыть объектив, чувствуя себя не слишком-то уютно под таким пристальным вниманием. Тем более, что причины такого внимания были неизвестны. – Зачем тебе вообще моя фотография? Если мужчина и ожидал получить в ответ подробное обоснование более чем странных поступков лучшего друга, то он крупно просчитался. - У меня же нет ни одной. Фотографии, вырезанные или просто вырванные из желтых газетенок, где-то помятые, а где – то уже и истертые, всегда были у Джона, помогали помнить. Они были как нож, которым когда-то совершили убийство: это как напоминание о той крови, с которой он соприкоснулся. На большинстве этих фотографий Шерлок выглядел раздраженным и злым. Но были такие, где детектив улыбался, эти остались еще с тех времен, когда о нем писали как о «Герое Рейхенбаха». Фальшивая улыбка, он пытался изобразить «нормальную» улыбку, смотрелось это пугающе. Через несколько месяцев после смерти друга, Джон, набравшись решимости, собрал все снимки в коробку и убрал ее к остальным вещам Шерлока, выкинуть рука не поднялась бы. Он не смотрел их, достаточно было просто знать, что существует и такая память о друге. Как бы Джон ни ненавидел эту коробку, полную фальшивых улыбок, сплетен и откровенной лжи… она всегда была под рукой, рядом. У Шерлока этого не было, от его прошлой жизни у детектива осталось лишь то, с чем он поднялся на крышу Бартса. Практически ничего. Джон прочистил горло, пытаясь не подать вида, что весь этот разговор произвел на него такое влияние. - Если тебе нужна фотография, я дам тебе одну. Или несколько, - рукой он все также прикрывал объектив, не оставляя Шерлоку шанса сфотографировать его: на большинстве фотографий он всегда выглядел слишком уж жалким. Шерлок покачал головой. - Нет, так будет намного проще. Не нужно будет переносить ее в телефон, чтобы использовать в программе распознавания лиц. Найти абонента в телефонной книге так намного проще, чем искать его по имени. Звонить и писать сообщения будет получаться намного быстрее, и наше с тобой общение станет намного эффективнее. У Джона просто руки зачесались выхватить телефон из рук этого человека и швырнуть его через всю комнату об стену. Сам виноват, с чего он вообще решил, что такое вот желание детектива сделать его фотографию вызвано какими-то сентиментальными чувствами? Как ни тяжело было принять этот факт, но только что Шерлок в очередной раз доказал какой расчетливой машиной он является. И все – таки, как же он мыслит? Неужели у него в голове нет места для самых элементарных психологических процессов? Шерлок, отступив на шаг назад, перехватил телефон в другую руку, туда Ватсон уже не смог дотянуться. - Постарайся выглядеть более естественно, - проинструктировал детектив. – Да, и не надо изображать легкое удивление. Так складывается впечатление, что ты пытаешься определить, кто же испортил воздух в комнате. Не лучший твой вид. Джон посмотрел прямо в объектив, всем своим видом выражая сожаление, что связался с сумасшедшим, мало того, питал к нему какие-то теплые чувства как к другу. Раздался щелчок камеры, Шерлок довольно улыбнулся. - Идеально. Таким я тебя и запомнил. Подбросив телефон в воздух, он поймал его другой с самодовольной улыбкой на лице. Все так же улыбаясь, детектив направился в гостиную, даже на ходу не отвлекаясь от аппарата. Ватсон, не раздумывая особо, быстро достал телефон и сфотографировал удаляющуюся фигуру. Щелчок фотоаппарата отвлек детектива, заставил его обернуться. - Ты только что меня…. - Ага! – Джон был не самым подкованным в технике человеком, вот сохранение и заняло у него гораздо больше времени, чем следовало бы.- А вот таким тебя запомнил я. Шерлок склонил голову на бок, нахмурив брови. - Ты помнишь мою спину? - Нет, - Ватсон вывел изображение на экран и повернул телефон, чтобы друг увидел. – Я помню тебя заносчивой задницей. Холмс прикусил губу в тщетных попытках не рассмеяться как школьник. Щеки раскраснелись, а плечи подрагивали от едва сдерживаемого хохота, рвавшегося наружу. Румянец, вот что заставило Джон заподозрить неладное. Самодовольная улыбка исчезла в тот же миг, как он еще раз взглянул на фотографию. Тут же Джон начал судорожно искать кнопку «Удалить». Фотограф из него никудышный, скорее всего он как-то включил приближение. А как еще, скажите на милость, возможно без какой-либо задней мысли сфотографировать только зад идущего впереди человека, да еще так, что изображение занимает весь экран? - Боже! Как, черт возьми, удалить это? – снимку задницы лучшего друга не место у него в телефоне. Вместо того, что бы помочь, детектив просто рассмеялся, хриплый смех разнесся по холлу. Блондин нахмурился, все еще щелкая кнопками, надеясь наткнуться на нужную последовательность действий. - Это не смешно! И не смей краснеть, это ни капли не помогает! - Я и не краснею. - Верно, твоя кожа всегда имеет такой странный розовый оттенок. Черт! – в череде хаотичных щелчков, он сделал что-то не так, и теперь на экранной заставке красовалась эта треклятая фотография. Мало того, значок быстрого набора «позвонить домой» теперь располагался прямо по центру зада его лучшего друга. – Нет! Нет, нет, нет, нет, нет. Шерлок, серьезно, прекрати смеяться, и помоги избавиться от этого. Что если Мэри это увидит? - Могло бы быть и хуже, - Холмс, прекратив хохотать, все еще улыбался. Ватсон помахал перед носом друга телефоном, давая насладиться всем ужасом ситуации еще раз: - Что может быть хуже этого? Шерлок пожал плечами. - Я мог бы стоять к тебе лицом, тогда фотография была бы куда пикантней. Он улыбнулся злобной улыбкой сумасшедшего гения, прямо как Гринч, укравший Рождество. Смотреть на эту пантомиму у Ватсона уже не было сил, и он рассмеялся. Да ситуация получилась глупая, да, Шерлок своеобразный человек, да, у него отвратительное чувство юмора, но, Кто бы знал, как Джон соскучился по всему этому. Он не смеялся так несколько лет, даже с Мэри. Прошло уже несколько минут, начали болеть губы от распылившейся улыбки, ребра от хохота, а легким просто не хватало воздуха. Привалившись к стене, они оба смеялись уже оттого, что хохочет сосед. Однако счастье бывает болезненным. Но нельзя не признать: чудесно было понимать, что это счастье, пусть и болезненное, вернулось в твою жизнь. Джон, всхлипнув, вытер выступившие на глазах слезы. Бессмысленно было искать причину этой их истерики. Они смеялись вовсе не над фотографией, не над способностью Джона сделать нормальный снимок и даже не над дурацкой шуткой детектива. Ватсон подозревал, что как таковой причины и вовсе не было. Это было правильно, просто посмеяться с Шерлоком, тем более, что таким открытым он никогда еще не видел друга. Что-то изменилось в нем за прошедшие годы, раньше он всегда тщательно скрывал все свои эмоции, даже от Джона. Угомонился и Шерлок, судя по повисшему в холле неловкому молчанию, подобные приступы необоснованного веселья не были для него привычным делом. - Джон, современные технологии, совершенно точно, не самое сильное твое место, - детектив протянул другу руку, предлагая помощь. - Только те, что думают, будто бы они лучше меня, - Ватсон с огромным облегчением передал ему телефон. Прислонившись к стене, Шерлок, разблокировав аппарат, еще раз посмотрел фотографию, покачал головой. - Поздравляю, думаю, тебе удалось посмотреть на меня с лучшей стороны. Джон прикусил губу, стараясь снова не рассмеяться. - Просто избавься от этого, хорошо. И никаких больше глупых шуточек, я и так знаю, что страшно сглупил. Брюнет улыбнулся, такая постановка задания его позабавила. - О! Сообщение от Мэри. Интересуется твоими планами на вечер. Ну, конечно, он залез в чужую переписку, чего еще можно от него ожидать? Ничего не поделаешь, это Холмс, приходится мириться с его полным отсутствием знаний о правилах приличия, не говоря уже о такте. - Даже не знаю. Раньше, чем мы выберемся на место убийства, ты есть не станешь. Во сколько планируешь закончить с осмотром? - Поздно. Джон еще раз вздохнул. По крайней мере, сейчас, он мог спокойно объяснить своей девушке, где он будет пропадать ночами, бегая с Шерлоком по Лондону в поисках убийц, а не выдумывать небылицы. - Напиши ей, что я свяжусь с ней позже. Но встретиться мы сможем только завтра, скорее всего. Детектив кивнул, набирая сообщение. - Ты готов к этому? - оторвавшись от телефона, он поднял глаза на друга. - Прошло много времени, с тех пор, как ты выбирался на место преступления. У тебя в жизни много всего произошло, тебе это может быть уже неинтересно. Такое случается. Джон, молча, достал из кармана свой Браунинг, он был безупречен. Прошедшие два года не сказались на его боевых качествах: владелец ухаживал за ним, чистил, смазывал. Осмотрев пистолет, Шерлок все понял, он же чертов гений! Улыбнувшись той самой самодовольной улыбкой, что и тогда, когда Джону приспичило сфотографировать его со спины, он, легко вскочив на ноги, направился в гостиную. - Приятно осознавать, что ты все еще со мной. Спрятав пистолет, Джон поднялся на ноги. Все тот же человек, все те же ошибки. И Ватсон ненавидел сам себя, за то, с какой легкостью он ринулся их повторять.