Север помнит

      Это случилось поздно вечером, когда Эшфорд, едва держащаяся на ногах от усталости и переизбытка чувств, брела по темным коридорам Винтерфелла.        Весь день она была подле Робба, следовала за ним молчаливой тенью, не влезая в разговоры и лишь молча кивала, когда король то и дело оборачивался к ней, будто в поисках поддержки. И уже поздно вечером, когда замок затих, и они вновь остались наедине, Робб рассказал ей о том, что Кира, ее добрая и милая Кира, находится в замке. Молодой король, пылая праведным гневом, рассказал о том, что именно Кира сказала, что она, Диана, умерла от рук Болтона. Что Кира зовет сестру предательницей и никогда первой не заводила разговор о сестре.       — Близкие иногда делают нам очень больно, — спокойно произнесла тогда Диана, в ответ на пламенную речь Робба, — но от этого мы не перестаем их любить.       И сейчас, остановившись у очередного поворота и облокотившись на стену, Диана в сотый раз убеждала себя, что она должна поговорить с Кирой именно сейчас. Неизвестно, что будет завтра и хватит ли ей сил подняться с постели. Эшфорд знала, что ее состояние все еще слишком плачевно и напряжение сегодняшнего дня обязательно скажется на ней позже.       Переведя дыхание, девушка с трудом отклонилась от стены и побрела дальше. Но стоило ей сделать еще пару шагов, как из мрака коридора появились два отдаленно знакомых силуэта. По мере того, как они приближались, сердце Эшфорд начинало биться сильнее. Робб говорил, что Кира прибыла с двумя сопровождающими. Робб описывал ей странных мужчин и тогда Диана не понимала, что настораживало ее в рассказе короля. Теперь же…теперь у нее руки мелко дрожат и страх сковывает тело.       — Надо же, не думал снова тебя увидеть, — один из них, отвратительно рыжий, с мерзкой ухмылкой и слишком светлыми, даже в свете факелов, глазами, двинулся к Диане, не замедляя шаг.       — Сделай еще шаг и завтра твоя голова будет болтаться на пике у ворот, — голос дрогнул и угроза вышла по-настоящему смехотворной. Нет, Диана так и не смогла побороть свой детский страх.       — Нужно было убить тебя еще тогда. — Рыкнул второй, однако, он тронул за плечо своего друга и тот остановился, — сейчас в этом нет смысла. Тебе и без нас не долго осталось.       — Что вы сделали с моей сестрой? — Уже гораздо смелее спросила Диана, заставляя себя смотреть в глаза убийцам бабушки.       — О, мы сделали из нее ту, кем она должна быть.       — Совсем скоро, — рыжий вновь двинулся вперед, — мы закончим свое дело и контроль вашего Ордена над этим миром прервется, — он остановился так близко, что Эшфорд ощущала его дыхание на своей коже, — Хранительницы больше не ступят на земли Семи Королевств, начнется наша Эра.       — Если Робб Старк не одолеет Короля Ночи, никто больше не ступит на эти земли. Никто, кроме смерти. — Напряженно произнесла Диана и эти слова заставили мужчин переглянуться и, о чудо, наконец оставить ее. О чем-то тихо переговариваясь, они прошли мимо Дианы, словно разом потеряв к ней весь интерес, и скрылись в темноте коридоров.       Страх отступал, на смену ему медленно приходило понимание того, что эти двое шли из коридора, ведущего в покои ее сестры. Страх за собственную жизнь мгновенно сменился беспокойством за сестру и, настолько быстро, насколько могла, Диана двинулась вперед по темному коридору.       Дверь в покои Киры была приоткрыта и в голове Эшфорд вмиг стали вырисовываться устрашающие картины того, что с ее маленькой сестренкой могли сделать эти ублюдки.       Толкнув дверь, Диана ворвалась в комнату и так и застыла на пороге, онемев от открывшейся ей картины.       Фигура, облаченная в красные одежды стояла у камина, держа руку над огнем так близко, что языки пламени оплетали ладонь. Диана, сама не понимая почему, неотрывно глядела на эту картину, дыша через раз, словно боялась разрушить ту страшную идиллию между человеком и пламенем.       — Ты все-таки жива.       Эшфорд не узнала этот голос. Прежде звонкий, теперь он звучал тихо, даже хрипло. Диана боялась, что когда девушка отойдет от камина, то она просто не узнает в этой жрице Красного Бога свою сестру.       — Жива, твоими молитвами.       — О, если бы мои молитвы были услышаны, Рамси бы убил тебя.       Знать и слышать — разные вещи. Диана знала, что сестра ненавидит ее, желает ей смерти. И ей казалось, что она сможет с этим справиться, сможет вытащить сестру из той лжи, которой ее окутали в Асшае. Но теперь, когда та стояла к Эшфорд спиной и говорила такие ужасные вещи спокойным тоном, Диане казалось, что земля уходит у нее из-под ног.       В горле встал ком, и она чувствовала подступающие слезы.       Кира всегда была, есть и будет самым главным человеком в жизни Дианы. Тем самым якорем, который держит ее на земле. И сейчас этот самый важный человек жалеет, что она, Диана, жива.       — Ты всегда завидовала мне, — жестко продолжила Кира, резко разворачиваясь и обжигая Диану взглядом, полным ненависти. — Завидовала, что мать любила меня, а не тебя. Завидовала, что у меня есть отец. Ты старалась поссорить меня с ними, делала все, чтобы я отдалилась от них! А когда узнала, что несмотря на проклятье, что навлекла на нас мать, меня все же выбрали Хранителем, то забрала у меня и это! Явилась сюда, втерлась в доверие к Роббу! И все испортила!       — Кира, прекрати. — Прошептала Диана, понимая, что ничего не может с собой сделать и слезы, главный признак слабости, катятся по щекам. — Ты же знаешь, что это не так. — Сделав шаг в сторону, Эшфорд привалилась спиной к стене, понимая, что ноги плохо держат ее.       — Не так? А как, сестрица? — Брезгливо выплюнув последнее слово спросила Кира. — Не ты ли обманом уговорила меня уехать от родителей и поселиться у нашей сумасшедшей тетки? Не ты ли поссорила меня с половиной моих друзей? Не ты ли явилась сюда и принесла Роббу Старку столько проблем? Не из-за тебя ли он повернул назад, отступив от своего предназначения?       — Кира, — устало произнесла Диана, прекрасно зная, что когда сестра в таком состоянии, ее уже не остановить.        — Это то, что ты всегда делала. Разрушала жизнь всем, кто был рядом с тобой! Это ты свела бабушку в могилу! Из-за тебя тетка не смогла устроить свою жизнь, потому что ты повисла на ее шее, как пиявка! Ты разрушила судьбу Робба! Ты забрала мое предназначение! Ты сломала жизнь нашей матери!       Эти слова звучали, как пощечина. Диана уже не пыталась что-то сказать, не пыталась оправдаться, позволяя сестре говорить все, что та хочет. Она могла вынести зверства Рамси, крики Серсеи, пытки стражников, кошмары Короля Ночи. Все. Но не слова родной сестры.       — Лучше бы ты не рождалась. Слышишь? Всем было бы лучше, если бы тебя не было!       Кира, высказав все, что хотела, словно потеряв интерес к сестре, вновь отвернулась от нее, и занесла руку над огнем.       А Диана так и стояла, тяжело привалившись к стене, ощущая на губах солоноватый привкус слез.       Это была не ее сестра. Не ее Кира. Эта девушка словно не помнила всего, через что прошли две сестры, словно все хорошее стерлось из ее памяти. Сейчас она говорила словами матери, словами других послушниц Красного Бога. По крайней мере, Диане хотелось верить, что это так. Сознание просто не хотело принимать тот факт, что эти слова могли идти от сердца ее маленькой Киры.       А Кира все так же стояла у огня, внимательно смотря на языки пламени, словно видела в них что-то. Робб рассказывал, что так же, с помощью огня Кира показала ему ту хижину в лесу.       Идея, зародившаяся в Диане, была абсурдной, едва ли способной к осуществлению, но это было единственным, что пришло на ум.       Тяжело отстранившись от стены, Эшфорд настолько быстро, насколько могла, двинулась к Кире и, схватив ту за плечо, зажмурилась, пытаясь вызвать в памяти картины далекого прошлого.       Жрица Красного Бога дернулась, попыталась убрать руку от огня, но волна чужих воспоминаний захлестнула ее.

***

      — ….и чтобы не случилось, мы всегда будем вместе, — зажмурившись и крепко взявшись за руку шепчут две девочки, сидя в тени плакучей ивы. На левом запястье у обеих — красные плетеные браслеты — символ вечной сестринской дружбы.

*

      — Почему мама не любит тебя? — Кире пять и она не понимает, почему мама и сестра ссорятся каждый день. Диана старше, она умнее и Кире кажется, что сестра знает ответы на все вопросы. Но на этот вопрос у Дианы нет другого ответа, кроме слез. Тогда рыжеволосая девочка обнимает сестру, — тогда я буду любить тебя в два раза сильнее. Обещаю.

*

      Кире страшно приходить в это место. Она крепко держит тетю за руку, когда они идут по длинному коридору, и по обеим сторонам бесконечное множество дверей. Некоторые приоткрыты и Кира боится что вот-вот из них кто-то выскочит. Мама говорит, что там лежат психи, люди не отличающие реальность от фантазий. Мама говорит, что Диана тоже больна.       На самом деле, мама и тетя ругались два дня, прежде чем Кире позволили прийти сюда.       — Только не говори про бабушку, — тихо просит тетя, впуская Киру в палату сестры.       Диана лежит на кровати, Кире сперва кажется, что сестра спит, но глаза ее открыты.       — Привет, — нерешительно начинает рыжеволосая девочка, с опаской подходя ближе.       Диана поворачивает голову в сторону вошедших, смотрит на них всего мгновение и отворачивается.       Мама говорила, что сестра сошла с ума. Мама говорила, что Кира должна смириться с мыслью, что ее сестра никогда не будет прежней.       Мама говорила кое-что еще, чего Кира не должна была слышать, но слышала. Мать думает, что это Диана виновата в том, что бабушки больше нет. Что «она довела ее до сердечного приступа».       Слушая все это, Кира боялась сестры. До того момента, пока не увидела ее пустые глаза.       — Сестренка, — вновь позвала рыжеволосая и на этот раз Диана обернулась к ней резко, но продолжала молчать.       — Милая, Диане сейчас немного трудно… узнавать нас.       — Она будет такой всегда?       — Нет, что ты, нет. — Но голос тети дрогнул и Кира поняла, что эти взрослые сами ничего не знают.       Поэтому она сделала то, что посчитала нужным. Медленно подошла к кровати сестры и легла рядом, крепко обняв несопротивляющеюся Диану.       — Расскажи мне сказку про храброго снежного короля, — попросила Кира, надеясь, что сестра вспомнит их маленькую традицию.       Но Диана молчала слишком долго и лишь когда Кира уже потеряла надежду, она услышала хрипловатый голос сестры:       — У снежного короля были медные кудри и глаза цвета неба….

*

      Кире пятнадцать и это, пожалуй, самый сложный ее период. Старшие девочки, из тех, о которых Диана говорит «никогда к ним не подходи», показывают ей дивный мир алкоголя и табака. Кира врет матери, что ночует у одноклассницы, а сама напивается на вечеринке одной из тех самых девочек. Диана врывается в дом в самый разгар вечеринки и, как кажется Кире, позорит ее перед всеми, ругаясь и утаскивая домой к тетушке.       Сестры ссорятся и не разговаривают друг с другом неделю. А потом, на очередной вечеринке, те самые девочки решают подшутить над маленькой Кирой и все, что та помнит с того вечера, это то, как в слезах звонила Диане, умоляя забрать ее.       И Кира не знает что и как сделала Диана, но пару дней спустя в школе не было человека, который не тыкал бы пальцем в тех самых девочек, насмехаясь и разнося о них новые сплетни. А о позоре Киры никто и не вспоминает.       — Спасибо, — шепчет тогда рыжая, обнимая сестру.       — Запомни, ты — все, что у меня есть. Я никогда от тебя не отвернусь и всегда буду защищать тебя.

***

      — Не смотря на все, что ты сделала, ты моя сестра и я всегда буду защищать тебя.       Жрица Красного Бога непонимающе смотрит на леди Эшфорд. Огонь, раньше не причиняющий боли, вдруг резко обжег ладонь и Кире пришлось одернуть руку.       Воспоминания, приходящие во снах теперь сложились в единую картину, но Кире все равно требовалось время, чтобы понять, что произошло.       Когда она очнулась в Асшае, все, что она помнила — два имени — свое и сестры.       Жрицы дали ей новые воспоминания и Кира приняла их за правду. Теперь же все, во что она верила несколько месяцев разрушилось, уступая место истинной правде.       Перед ней стоит ее старшая сестра. Единственный человек в целом мире, который принимал ее, чтобы она не сделала. Кира опустила взгляд на свое запястье, надеясь обнаружить там тот самый браслет и когда она не обнаружила его там, то волна горечи захлестнула ее, а в следующее мгновение она сделала шаг вперед и крепко обняла Диану.       Та пошатнулась и обе сестры осели на пол, не размыкая объятий и не стесняясь собственных слез.       — Прости меня, умоляю. — Шептала Кира, уткнувшись в плечо сестры. — Я не помнила, мне казалось, что….       — Тише, милая, тише, я знаю. Я все знаю.       И лишь с рассветом, когда обе сестры рассказали друг другу о своих приключениях в новых землях, Диана решилась рассказать о самом главном.       — Когда Анжелика отказалась исполнить свой долг, наш род прокляли. Я должна была лишиться дара и страдать в своем мире, мучаясь от видений и кошмаров.       — Как страдала бабушка?       — Верно. Ты ведь тоже ощущала давление проклятья на себе, но в меньшей степени. Твоя душа рвалась в этот мир, потому тебе и казалось все чужим.       — Но с этим можно было жить. — Кира передернула плечами, понимая, о чем говорит сестра. На самом деле ничего страшного в их наказании нет. Тысячи людей живут, ощущая себя не на своем месте и их души рвутся в неизвестность. Но с этим можно жить.       — Вмешались последователи так называемого Красного бога. Они хотели лишить Орден Хранителей власти над этим миром, а для этого им нужно было уничтожить наш род.       — Поэтому они затянули нас обеих сюда? Хорошо, но почему они лишили меня памяти?       — Чтобы навязать тебе ложную правду. Если бы ты прибыла раньше, то уговорила бы Робба не поворачивать назад и Старк погиб бы в Близнецах. Магия Ордена убила бы тебя, посчитав что ты осознанно сгубила своего подопечного. — И ты бы умерла от моей руки… Боже, — Кира подскочила с места, — умоляю, прости меня!       — Все нормально, я ведь жива, — Диана отмахнулась, не желая вспоминать прошлое. — Как бы там не было, мы обе живы и обе знаем правду. И чтобы выбраться, нам нужно лишь помочь Роббу и Джону покончить с этой войной.       — Но как? Ладно Ланнистеры, с ними еще можно что-то сделать, но Король Ночи? Диана, его нельзя победить!       Эшфорд молчала какое-то время, решая, стоит ли рассказывать сестре всю правду. Ее милая Кира повзрослела за время их разлуки, но для Дианы она все еще была ребенком, требующим защиты.       — У нас с Тирионом есть план. Разобраться с Ланнистерами нам поможет Драконья королева. С разрешения Робба я написала ей сегодня.       — Точно, ведь Джон же…- Кира кивнула своим мыслям и вновь обратилась к сестре, — а Король ночи?       — Доверься мне.

***

      Спустя три дня прибыли люди Тиреллов с провизией и северяне готовы были выдвигаться к Стене.       — От Драконьей королевы все еще нет ответа? — спросил Робб, наблюдая за своими людьми. Уже совсем скоро ему надлежало оседлать своего коня и повести армию вперед, на верную гибель.       — Ответа нет, но она придет. Я знаю. — Диана была необычно тиха и задумчива, чем пугала Робба уже несколько дней. — Мне пора присоединиться к остальным, но прежде…       Эшфорд обернулась к Роббу и взяла короля за руку, совсем не думая, что скажут люди или королева.       — Ты помнишь свое обещание?       — Ты сошла с ума.       Резко бросил Робб, и развернувшись, отправился седлать коня.       И едва король Севера скрылся из виду, к Диане подошла леди Маргери. Молодая королева, вместе с леди Старк, оставались в замке, чему обе были совсем не рады.       — Вы позволяете себе много вольностей, леди Эшфорд. Робб мой муж, прошу, не забывайте об этом.       Диана тихо рассмеялась, даже не взглянув на королеву.       — Вы ревнуете, или мне кажется?       — Вы дерзите, или мне кажется?       Диане бы рассмеяться, но хотелось плакать. Эшфорд лишь покачала головой и двинулась вперед, но сделав лишь пару шагов, обернулась и последний раз взглянула на королеву:       — Прощайте, леди Маргери. Я знаю, вы станете достойной королевой этих земель.