Обещай мне

Он нежно проводит своей ладонью по моему бедру, посылая в сердце тысячу приятных мурашек. Когда Сергей доходит своими пальцами до трусиков, у меня начинается небольшая паника. Волнение, от которого не могу никак избавиться, гложет изнутри, заставляя остановить руку любимого. — Тебе не приятно? — он внимательно сморит мне в лицо, явно не понимая моих действий. — Не в этом дело, просто рано… — Ты мне говоришь это уже три месяца. Рано, рано, рано, — он усмехается, выглядывая в окно автомобиля, — мы здесь совсем одни, так почему бы не попробовать ускорить время? — Серёж… — Что, Алиночка, не хочешь… — его рука резко обхватывает мою. Как только мои пальцы ложатся на ширинку его джинс, мозг взрывается. Я поспешно убираю свою руку, из-за чего Сергей неодобрительно смотрит на меня. — Сергей, прошу тебя… — Я прошу тебя. Давай уже, расслабься и получи удовольствие… — Наверняка что-то было, — эти слова вырывают меня из плена воспоминаний, заставляя вновь покоситься на девиц, — не зря она целый день такая подавленная. — Хочешь сказать, что разочаровалась в прошлой ночи? — брюнетка, Ольга Свинцова, отпивает из кружки кофе, зловеще пронзая меня взглядом. Прижимаюсь к стулу, обхватывая кружку чая своими оледеневшими ладонями, лишь бы не выплеснуть содержимое на этих дур. — Думаю, что он её уволит. Получил то что хотел, теперь пошла ко всем чертям. — Хватит говорить, будто меня здесь нет! Ясно? — я выкрикиваю им каждое слово, словно прогрызая. — Ещё скажи, что он к тебе после ресторана не приставал. — Да, девушки, не приставал! — я вновь прогрызаю каждое слово, ещё с большей уверенностью, что скоро смогу их заткнуть. Увы, барышни на это лишь рассмеялись, с ещё большим энтузиазмом принимаясь шептаться по поводу Антона Юрьевича и меня. Приняв для себя очевидную вещь, что дурь из их глупых голов мне не выбить, я молча допиваю свой чай, споласкиваю кружку, направляясь в сторону своего рабочего места. — Насколько у него большой? — Ольга выкрикивает это мне в спину. Я оборачиваюсь, наблюдая как Дарья и Ольга начинают вновь смеяться, прикрывая свои глупые морды ладонью. — Это следует у тебя спросить. — Перестань уже корчить из себя паиньку, все знают как ты получила работу. — И как же? — я подхожу ближе к девушкам, полностью стирая улыбку с их лиц. — Ножки широко раздвигать умеешь… — И горло глубокое, — добавляет к словам Ольги Дарья, улыбаясь своей подруге. — Лучше бы вам закрыть свои рты, пока я не проверила насколько глубоко может залезть вам в пасть мой кулак! — наклоняюсь чуть ближе к Ольге, пытаясь сломить девушку, но это наоборот проявляет её хамство. — Ты была бы поаккуратнее, прими мой совет, не лезь к Антону. — А то что, ты меня… — не успеваю договорить. — У него ещё жена имеется, между прочим, — быстро констатирует мне такой факт Дарья, наблюдая за реакцией. Я ничуть не ошеломлена, меня лишь удивил тот факт, которого я до сих пор не знаю. Жена? В самом деле, он женат? Тогда почему я не заметила у него обручального кольца на пальце и совсем не слышала это в разговоре… Хотя причём тут наш с ним разговор, ибо он построен на вечном хамстве и его грубом отношении ко мне. В самом деле, кто я такая, чтобы Антон Юрьевич рассказывал мне такие подробные факты из своей личной жизни. Лишь единственное вертится в моей голове, почему он не пошёл на этот чёртов ужин, который даже ужином сложно назвать, ведь ужин ассоциируется с едой, а не с вечными разговорами, со мной, а не со своей женой? Он таким образом решил?.. Нет, месть и удар в сердце своей супруге он явно не хотел делать, ведь тогда бы он мог с легкостью позвать Дарью, Ольгу, или кучу других девушек, которые явно имели сексуальную искру в своей внешности. Я ещё раз осматриваю с высока Ольгу и Дарью, медленно направляясь в сторону своего стола. — Сучки, — проговариваю это слово каждые пять секунд, чувствуя в своём рту горечь от неприязни к этим особам. Ещё раз просматриваю документы, информацию из которых мне необходимо перенести в файлы на компьютере. Моей радости нет предела, когда я вижу, что остались последние две страницы. Неужели мои подушечки пальцев, которые скоро не будут иметь гладкую форму из-за клавиатуры, скоро отдохнут. Принимаюсь за работу, с ещё большим рвением. Скоро рабочий день подойдет к концу, осталось каких-то два часа, и я наконец-таки смогу нормально выспаться. Вчерашний вечер совсем не оставил во мне сил. Все четыре часа, после того как Антон Юрьевич привёл себя в порядок, прошли для меня будто в пытке. Я так и продолжила сидеть в обществе этих незнакомых персон, записывала важные для Антона слова в блокнот, изредка попивая из своего бокала минеральную воду. В тот момент, каждую секунду я поддавалась панике из-за тех слов, из-за его прикосновений… Голова шла кругом, когда я вспоминала свою реакцию на его хватку. Я должна была падать в обморок, кричать, отбиваться… Но этого не было. Обычного для меня состояния, когда я нахожусь рядом с мужчиной, и он меня коснулся — не было! Словно Антон Юрьевич для меня не был мужчиной, словно он не был для меня опасностью. Да, я не нужна ему как девушка. Он — фальшивый мужчина, называющий только себя так, на самом деле, он попросту пацан, оскорбляющий и унижающий девушку словесно. Лишь его слова ставили меня в тупик. Зачем он их сказал? Безусловно, они успокоили, но в то же время пробудили бурю эмоций в моей голове. Я попросту не знала, как мне реагировать на них, как мне теперь себя вести после того «комплимента». — Зыбина, дуй в кабинет Юрьевича! — как всегда с приколом и набитым ртом проговаривает мне Вика. — Он там рвёт и мечет по поводу каких-то ошибок в твоих переделанных файлах. — Ошибок? — я тут же смотрю на компьютер, потом вновь на Вику. — В каких именно файлах? — Это ты у него спроси. Я не разобрала в его словах: «Приведите ко мне эту дуру Зыбину, сейчас же! Какой тупорылой нужно быть, чтобы допустить ошибки в таких лёгких, сука, файлах! — она резко выпрямляет спину, понижая свой голос, передразнивая Антона. Я усмехаюсь действию девушки, вновь возвращаясь к словам Антона. — Чёрт бы его побрал! — вмиг поднимаюсь на ноги, стремительно направляясь к кабинету Мельникова. Я захожу без стука, даже не удосужившись сделать лицо более мягче. — Какие ошибки? Он, как всегда, сидит с чашечкой кофе, которое я сварила буквально десять минут назад, внимательно вглядываясь в документы. Антон снимает очки со своего лица, кусая свою нижнюю губу. Он выглядит злым, чертовски злым. Глаза вновь наполняются кровью, в то время как жилка на лбу становится заметнее. — Скажи мне, ты дура? — Нет! — твёрдо заявляю я. Он кивает мне на кресло, на что я лишь игнорирую его «приказ», продолжая стоять. — Какие ошибки? — Ошибка всего одна, что я взял тебя на эту работу! Ты же ни черта не знаешь, не умеешь делать элементарных вещей! — Так объясните мне! — Иди сюда, — он кивает на экран своего ноутбука, требуя подойти к нему ближе. От одной мысли, что я вновь буду стоять рядом с Антоном, у меня начинают трястись ноги. — Встаньте… — Тогда кто же тебе будет показывать ошибки? — он усмехается, чуть пододвинувшись в сторону на своём кресле, словно освобождая для меня место. Переступаю с ноги на ногу, так и не решаясь сделать шаги к Антону. Я остаюсь стоять на своём месте, совсем не намереваясь идти к нему. — Ты ждёшь особого приглашения? — он вновь поднимает свои глаза от экрана ноутбука, словно сжигает меня изнутри, заставляя непреклонно выполнить его «приказ». Делаю шаг и застываю под его взглядом. — Не смотрите на меня. — А то что, ты смущаешься? — вновь усмешка, после которой так и хочется прыснуть перцовым баллончиком ему в лицо. — Вот, видишь, ты не правильно перенесла данные об этой сделке. Она состоялась совсем другого числа, и не с этой компанией, а… Он начинает мне рассказывать, указывая карандашом на экран ноутбука, показывая мне мои ошибки. Я стою за спиной Антона, наблюдая за его быстрыми действиями, не смея даже пошевелиться. Он слишком рядом, и это безусловно волнует меня. Не так, как волновало бы девушку, имевшую к нему симпатию, а так, будто он сейчас резко обернётся и схватит меня для определённого дела. Я прикрываю глаза, вспоминая тот страшный день…  — Поцелуй меня ещё, — с необычайной силой требует он, вцепляясь своими пальцами мне в предплечья, разворачивая к себе, — ну же, не сопротивляйся. — Серёж, уже поздно, мне пора, — я пытаюсь выйти из машины, как вдруг теряюсь от его резкого движения, из-за которого я нахожусь на коленях у парня. — Никуда не пойдёшь, пока я не разрешу. А теперь, сними-ка свою курточку вместе с кофтой, родная, — он облизывает свои губы, в одну секунду его взгляд меняется. Он возбужден… — Ты меня слышишь? — я непонимающе смотрю на разозленного Мельникова, который вскакивает на ноги, быстро подходя ко мне. Он делает два шага, на что я чуть ли не отбегаю назад, прижимаясь к стене. Это не останавливает босса, он всё же настигает меня, и расстояние между нами резко уменьшается. Я закрываю глаза, сжимая свои ладони в кулаки, пытаясь дышать равномерно. — Ты самая тупая, самая дебильная работница, какую я когда-либо встречал! Ей богу, Зыбина, ещё одно твоё проявление неуважения ко мне, и ты выскочишь отсюда как пробка, без какой-либо зарплаты! Разве так трудно взять и послушать меня? Я ведь, блять, помогаю тебе! Показываю твои ошибки, вместо того, чтобы дать по голове этими самыми бумагами! И ты ещё смеешь меня не слушать, да что ты себе позволяешь? Лишь ощутив холодок, ударивший мне в лицо, я открываю глаза, наблюдая как Антон Юрьевич возвращается на своё место. Он открывает ящик стола, доставая оттуда огромную стопку бумаг, просматривая их за одну секунду и быстро подзывает меня. — Разберёшь их, чтобы к утру были готовы в электронном виде. Завтра к десяти предоставишь мне их на флешке. — Все бумаги разобрать? — я подхожу лишь тогда, когда Антон направляется к другому столику, с треском ставя кружку из-под кофе. — Вы серьёзно? Да тут же работы на неделю! Как я… — Это твои проблемы, Зыбина. Сделаешь всё и я дам тебе ещё один шанс остаться на работе. — Как я могу всё это сделать? Уму не постижимо… — Останешься на работе столько, сколько потребуется. — Сколько? До трёх ночи? Как я потом доберусь домой? — Твои проблемы. Бери документы и покинь мой кабинет! — он отвечает грубо, на что я лишь хватаю стопку бумаг, быстро направляясь к двери. От обиды за его наказание у меня вот-вот польются слёзы. Да что я ему такого сделала, почему он так со мной обращается? Да, я действительно могу сама себя не уважать, всё потому, что не считаю себя женщиной после того случая в марте, но это же не означает, что меня могут смешивать с грязью незнакомые мне люди! — За что вы меня так ненавидите? — я останавливаюсь возле двери, оглядываясь на Антона Юрьевича, уже не скрывая своих слёз. — А за что тебя любить? — Уважайте меня… Ведь вы ко всем своим сотрудникам проявляете уважение, почему не ко мне?.. — Уважение нужно заслужить, Зыбина. Иди, не теряй времени, — он улыбается, и это окончательно выводит меня из равновесия. Я вылетаю из кабинета, едва не столкнувшись с Ольгой, даже не удосужившись вытереть свои слёзы. Они скатываются по лицу, собираясь на подбородке и стремительно падая на пол. Мне не верится в то, что Антон настолько сильно меня ненавидит! Господи, как же я сильно ошибалась, когда думала, что он единственный порядочный и настоящий мужчина, не задумывающий ничего плохого по отношению к беззащитной девушке. А сейчас, три недели спустя, я понимаю, что это не так. Это самый грубый, самый пафосный человек, которого я когда-либо встречала! Как он может так обращаться с людьми, со мной? Неужели у меня на лбу написано «игрушка для битья»? Вытирая свои слёзы, я вижу как Дарья и Ольга вновь шушукаются, на этот раз смотря на меня с жалостью.

***

Перебираю ногами, сжимая свой перцовый баллончик в руке, чуть ли не направляя его в лицо каждому проходящему мимо меня парню. Я сильно обеспокоена, уже готова кричать о помощи, когда вижу на своём пути парня. Всего два квартала, всего несколько сотен метров, а я уже до ужаса напугана. Лишь войдя в свой подъезд, облегченно выдыхаю, делая поспешные шаги к своей квартире. — О, пришла! Наконец-то, ты опять на свиданке была? — Лиза застаёт меня в коридоре, потушив окурок о входную дверь нашей вредной соседки. — Работала. — С кем? С Антошей? — Перестань, поняла? — я повышаю голос на подругу, открывая входную дверь. Мужская обувь, а так же куртка, дают мне понять, что Александр до сих пор у нас. Когда я уходила сегодня утром на работу, он собирался уезжать, наверное, Ленка так и не насытилась за ночь своим любимым. — Какие люди! Чего так поздно? — прохожу на кухню, замечая как подруга наливает чай себе и своему парню, демонстрируя своё новое бельё. — И мне налей, — киваю ей на чайник, чуть улыбнувшись Саше, — привет. — Доброй ночи! Ты время видела? — он улыбается мне в ответ, показывая на свои наручные часы. — Полтретьего, как никак! — разводит руками Лена, подготавливая ещё одну кружку. — Было много работы, — я расстегиваю куртку, пытаясь чем-нибудь заняться, чтобы слёзы вновь не хлынули из глаз. — А лицо чего такое опухшее? Ты плакала? Этот придурок опять тебя обидел? Чем? — Лена кричит, когда задаёт эти вопросы, пытаясь взглянуть в мои глаза, которые я старательно прячу. — Немного… — Эй, Антоха — мой друг, — заявляет Саша своей девушке, чуть пригрозив ей пальцем, — поосторожнее со словами. — Друг, блеать, тогда хрена он постоянно доводит Алинку до слёз? Ты вчера видел бы, в каком она состоянии приехала из ресторана! — Ресторана? — Саша внимательно смотрит на меня, чуть усмехнувшись. — Так это ты была? — Ну я, а что? — вешаю куртку в прихожей, возвращаясь обратно на кухню за своим чаем. Саша усмехается ещё больше, пряча своё лицо, чтобы продолжить смех. — Офигеть! Неужели… ё-моё… — Да в чем дело? — Скажи ей уже, заколебал ржать, сука, как конь. Иги-иги, блять, — Ленка тут же подъёбывает своего парня, с треском поставив перед ним кружку с чаем. — Я-то думал, о ком так судачат целый день. Якобы, таинственная девушка была вчера на встрече деловых партнёров вместе с Антоном. Я представлял себе любую другую, но не тебя, Алин. — И в чём дело? Почему ты так удивлен? — не понимаю его смеха, задаю вновь свой вопрос. — Что не так? — Просто все были уверены, что он был со своей любовницей, с той, из-за которой разводится с женой. — С женой? Так тот дегенерат ещё и женат! Матерь божья, как же не повезло девушке! — Лена резко поднимет руки вверх, ошарашенная этой новостью. — Так он, значит, разводится? — Лиза появляется внезапно, берёт мою чашку с чаем и отпивает глоток, возвращая её обратно в мои руки. — Значит, теперь он свободен? — Антоха всегда был свободен, даже находясь в браке. Для него завести роман с любой девушкой — это значит взойти на вершину. Он всегда стремится к чему-то и добивается этого. Но в последнее время он стал ставить перед собой невообразимые цели, словно хочет создать себе трудности на пути к ним. Поэтому закрутил роман с дочерью губернатора, — рассказывает нам эти вещи Саша. — И все подумали, что я — это она? — спрашиваю у парня, ожидая когда он сделает глоток напитка, вновь возвращаясь к этой теме. — Некоторые думали об этом. Хотя… Я сейчас думаю кое о чём… А не поставил ли он себе цель, влюбить тебя в себя? — Что? — словно в меня кинули тяжёлым предметом. Я подскакиваю, на ходу выплёскивая чай на пол, обхожу Сашу и заглядываю ему в глаза. — Что ты сказал? — Он любит трудные цели… — Это невозможно! Он тогда бы не принижал её так и явно бы не грубил через каждое слово! Бред! Просто ему хочется подпитываться чей-то слабостью, поэтому он и взял её! — Лена тут же высказывает другое мнение, чем немного меня обижает. — Прости, детка, но это так. — Ничего страшного, — я принимаю извинение подруги, присаживаясь на стул напротив Александра. — Может даже и так. Но знаю одно, что-то его явно в тебе заинтересовало. Что-то такое, после чего он сразу же дал тебе работу. — Саша допивает чай, улыбаясь нам, и возвращается в комнату Ленки. — Чушь собачья! Просто она прошла по дресс-коду, вот и всё! — Лиза так же удаляется в нашу с ней комнату, оставляя Лену и меня наедине. Мы переглядываемся с подругой. — Лучше бы тебе уволиться, Алин. Он скоро тебя совсем измучает. — Знаешь, я уже начала привыкать. Лен, с ним я не так боюсь, понимаешь? Он не вселяет в моё сердце страх по поводу… — тут же замолкаю, закрывая глаза, пытаюсь отогнать воспоминания об изнасиловании прочь. — Эй… Опять вспомнила? — она присаживается рядом, обнимая одной рукой за талию. — Ты его не боишься…правда? — Мне спокойно, особенно когда знаю, что ему плевать на меня. Это так хорошо, быть рядом с мужчиной наедине, совершенно его не боясь. — Может, в скором времени, ты сможешь так же и с Сашей. Он боится даже из комнаты выйти один, думая, что застанет тебя и ты брызнешь ему баллончиком в лицо, — Ленка усмехается. — Я лучше пойду посплю. Завтра нужно встать пораньше, чтобы доделать работу. — Он слишком тебя нагружает. — Потому что ненавидит. — Но за что? — Он сказал: «А за что тебя любить»… — целую Лену в щёку и быстро захожу в свою с Лизой комнату. Даже не раздеваюсь, попросту плюхаюсь на кровать и закутываюсь в одеяло, побыстрее проваливаясь в сон. Мне не терпится доделать работу, отдать флешку и хоть раз услышать от Антона Юрьевича вежливые слова. Пусть даже не благодарности, хотя бы простого — «молодец» мне будет достаточно. Телефон вибрирует, оповещая меня об смс. Я вяло тянусь рукой к карману, вытаскиваю свой сотовый, заглядывая в экран. Босс. Огромные буквы, после которых у меня начинает замедляться сердце. Я бы подумала, что он вновь прислал мне смс с просьбой сварить кофе, либо же принести готовые документы… Но это не так. Третий час ночи, я уже засыпаю, а он присылает смс. Неторопливо я открываю её и читаю содержимое. "Ты дома? Дошла?" Что? Он интересуется дома ли я? В самом деле, он сейчас начал интересоваться этим? «Захлебываясь» в шоке, я ставлю телефон на блокировку, отгоняя всякие мысли прочь. Зачем он поинтересовался? Неужели понял, что идти в тёмную ночь одной, девушке может быть опасно? Или таким образом Антон хочет загладить вину за сегодняшний свой поступок? От непонимания меня ещё больше клонит в сон, в конечном итоге я попросту проваливаюсь в него, краем уха слыша слова Саши. — Да Антох, она уже спит. Пока. Двери в комнату закрываются со скрипом, сон овладевает мной полностью.

***

Я пытаюсь бежать быстрее, хочу спрятаться, лишь бы он больше не коснулся меня настолько жестоко. Его крик заполняет всю улицу, в то время как я вламываюсь в собственную калитку, пытаясь быстрее её закрыть на ключ. Дыхание всё сбито. Ещё секунда, и я попросту потеряю сознание от стольких эмоций и бешеного гула в собственной голове. Мне хочется успокоить его, хочется вновь вернуть к себе прежнего Сергея, любящего парня, который без ума от меня. Что могло с ним случиться за эту долю секунды? Почему он внезапно взбесился, когда я отказалась раздеваться?! Почему он думает, что за время пока служил в армии, я могла потерять невинность с кем-то другим! Это абсурд! Ведь я люблю лишь его! Разве любимым изменяют?.. — Открой, — требует он, вглядываясь в небольшую щель между калиткой и забором. — Ты не в себе, Сергей, может… — Я сказал, открой! Сейчас же, тупая дура! Ты маленькая обманщица! Потаскуха, открой! Открой!.. Он продолжает кричать, даже когда выходят из дома мои родители. Мама хватается за свою голову, в шоке смотря на меня. Остаётся лишь опустить глаза, лишь бы они не видели моей истерики. Я распахиваю глаза в поисках прошлого, успокаивая себя тем, что это был лишь очередной кошмар. Один из тысячи, которые мне снятся каждую ночь. Всегда разные картинки из прошлого, каждый раз события из разного времени наших с Сергеем отношений. Самый страшный кошмар, тот мартовский день, не снился никогда. Словно мой разум настолько сильно разбит, что ограждает меня от того кошмара. Я попросту не вынесу, если вновь вспомню всё до малейшей детали. Смотрю на время, медленно выползаю из-под своего одеяла, направляясь в ванную. Каждый раз, просыпаясь по утрам, я задаюсь вопросом, а правильно ли я живу? Надежно ли я себя обеспечиваю безопасностью? Может мне купить ещё один складной нож и держать его, допустим, в своём сапоге? Либо же мне и вовсе запастись пистолетом, который можно купить неподалеку отсюда?! Разве я тогда не буду стрелять в каждого парня, который, как мне будет казаться, захочет ко мне пристать. У меня определённо паранойя, этого я уже не могу отрицать. — Освободи ванную уже! — Лиза кричит нетерпеливо, словно спешит в очередной раз на свидание. Закончив все процедуры, я резко открываю дверь, едва не ударяя ею девушку в лицо. Прохожу вглубь комнаты и начинаю быстро сушить волосы феном, ещё раз кинув взгляд на время. — Ты идёшь сегодня в университет? — Лена заглядывает в комнату, крича слова весьма громко, чтобы я услышала их через звук фена. — Мне сегодня к одиннадцати! Заскочу на работу, доделаю, отдам ему флешку и помчусь! — Не задерживайся, иначе тебя нахрен исключат за прогулы! — Лена прикрывает двери, после чего я заканчиваю с сушкой волос и мигом начинаю одеваться. На всё это так же уходит лишь пару минут, позволяя мне даже выпить кофе перед выходом из дома. Торопливым шагом я выхожу на лестничную площадку, застегиваю куртку, ещё раз смотря на время. Как всегда Он будет требовать чашку кофе перед началом рабочего дня, и как всегда мне следует прийти и начать варить его. Поэтому я тороплюсь, всё сильнее и сильнее перебирая ногами, пока не вижу перед собой привычное здание. Машины Мельникова всё ещё нет, поэтому позволяю себе расслабиться, прежде чем войти внутрь. — Я тебе говорю, он вчера трахнул Вику! — Дарья и Ольга, как всегда, уже шушукаются в лифте, искоса посматривая на меня. — Ты чего такая грустная? — Ольга поворачивается ко мне лицом, нажимая кнопку на двенадцатый этаж. — Я всего лишь не выспалась, — тут же отвечаю, прикрывая рот рукой, так как начинаю зевать, — а ты решила с утра по раньше мне настроение испоганить? — Разве оно у тебя есть? Особенно учитывая тот факт, что твой любовник трахнул вчера другую! — Какой ещё любовник, дура ты крашенная, следи за словами! — меня это злит, поэтому я попросту отворачиваюсь от девушек, которые вновь переглядываются и смеются. — Брось ты, Алина, все уже в офисе это знают. — Знают что? — Что вчера Вика Лыскова и Антон Мельников уехали после рабочего дня в неизвестном направлении, а ночью Вика загрузила в Instagram фото, где она обнимает полуголого парня, лица которого не было видно, с татуировкой на левом плече. Точно такая же татуха у нашего Антона, все её видели, когда был корпоратив, и он снимал рубашку. Вот, сравни сама. Даша, покажи ей фотку с корпоратива в мае, а я покажу ей фото Вики. Дарья тут же начинает что-то искать в своем телефоне, пока Ольга демонстрирует мне фото Вики. Я вижу лишь кровать, парня, который лежит полу боком, и вероятнее всего спит. Его лица и правда не было видно, словно специально обрезали фотографию. Пол лица улыбающейся Вики, так сильно прижимавшейся к плечу парня своей щекой. — И что с того? — А теперь взгляни на это фото, — Даша протягивает мне свой телефона, на экране которого я вижу Антона без рубашки. Его накаченный торс, эту лучезарную улыбку, от которой веет жизнерадостностью. Я поначалу забываю, зачем именно мне показали это фото, лишь спустя секунды, когда мы оказываемся уже на десятом этаже, до меня доходит. Татуировка один в один, как на первой фото, где была Вика, так и на второй. Я приглядываюсь к каждому сантиметру, к каждой чёрточке, которыми выведена татуировка этого скорпиона, и понимаю, что девушки правы. Фото идентичны друг другу. От этого факта, что Вика и Антон Юрьевич переспали ночью, у меня появляется сухость во рту… Только сейчас воспоминание о вчерашней его смс, о том как Александр входил в мою комнату, говоря Антону что я сплю, бьёт со всей силы прямо в голову, заставляя меня охнуть от этого. Я не могу понять зачем ему это. Не могу понять как может быть такое, что Вика, девушка с которой я знакома всего три недели, но которая являлась самым близким мне человеком на работе, могла переспать с ним! Как такое возможно? А как же его жена и любовница, та дочь губернатора?.. Я вновь смотрю на фото, понимая ещё один факт. Белые обои, кровать, а так же постельное бельё белоснежного цвета — всё сходится. Это его спальня, которую я никогда не забуду. Та спальня, в которой я проснулась после того спасения. Это он!.. — Теперь убедилась?! Не одна ты у него!.. — Надеюсь, нас эта участь не обойдёт стороной, — смеётся Дарья, — уж очень хочется убедиться, что у него в штанах действительно анаконда!.. Закрываю глаза, дожидаясь когда девушки выйдут из лифта, и я останусь одна. Как только двери открываются, они всё же не спеша выходят, ещё раз обсуждая мою реакцию. Нет, я никак не могу ревновать и уж точно не думаю, что Антон не может делать что хочет. Он мне никто и меня никак не должно интересовать где и с кем он спит. Ни в коем случае. Меня волнует лишь одно — как может человек, так сильно унижая меня каждодневно, писать смс, спрашивая о том, добралась ли я, обеспокоенно звонить и узнавать тот же самый факт, параллельно занимаясь при этом любовью с девушкой?! Я начинаю вспоминать, в какое время вчера ушла Вика с работы. Она ушла намного позже, чем Антон Юрьевич и была совершенно подавлена из-за своего парня..... Чёрт, так у неё же есть парень! Как я могла забыть эту главную, достоверную информацию! Помнится, она даже говорила, что они встречаются уже три года и всё никак не могут съехаться вместе. Как девушка, которая всем в уши дула, что безумно любит своего молодого человека, могла переспать с боссом, плюс ещё и сделать селфи после секса?! Это уму непостижимо. Я думаю над этим даже тогда, когда ставлю варить кофе Антону Юрьевичу, периодически поглядывая в окно, чтобы точно знать о его приезде. Уже полдевятого, а его всё нет. Хотя парень никогда не появлялся так поздно. Он мог приехать даже на двадцать минут раньше, но никак не позже. Строго в 8:10 я заносила ему в кабинет пару круассанов и кофе, который так любит Мельников. Пока есть свободное время, я быстро включаю свой ноутбук, перепроверяя данные на нём и свои записи о самых важных событиях из тех бумаг. Всё сходится, в этот раз ошибки быть не может. Я трудилась над этим несколько часов и, без сомнения, потрудилась на славу. Подушечки пальцев вообще ничего не чувствуют, даже когда я берусь за горячую кружку кофе Мельникова, машина которого останавливается на парковке. Я внимательно смотрю, как он выходит из неё, но идёт отнюдь не ко входу в офис, а идёт открывать пассажирскую дверь. Из машины выходит брюнетка, оглядывая офис и делая поспешные шаги вместе с Антоном к дверям. — С кем это он? — спрашивает одна из работниц, также выглядывая в окно вместе со мной. — Если блондинка, то любовница, если брюнетка, то жена! — тут же появляется Ольга, усмехаясь и смотря в окно рядом со мной. — Откуда ты всё знаешь? — я смотрю на девушку, замечая её закатывание глаз. — Я работаю здесь уже шесть лет, Зыбина, и прекрасно всё знаю. — И за шесть лет ни разу не… — я киваю ей на машину Антона Юрьевича, на что Ольга лишь смеётся. — Конечно нет! Знаешь ли, наш Царь, — она делает ударение на последнее слово, — слишком любит недоступных девушек. Как бы так сказать, он игрок, который играет лишь невообразимо сложные партии и всегда выигрывает их. А я ему показалась слишком доступной, вот он и никогда не клеился ко мне. Даже свою жену добивался четыре года, и вот итог. Она стала ему неинтересна после трёх месяцев замужества. Сейчас развод оформляют. Клёво, да? — Несомненно! — бормочу я, быстро беру поднос и стремлюсь к кабинету Мельникова, который как раз вошёл в него со своей предполагаемой супругой. Я захожу следом, стремительно приближаясь к столу, чтобы поставить кофе. — Налей сок, Зыбина, — коротко говорит Антон, снимая куртку, вешая её в шкаф. Парень помогает девушке снять полушубку, так же бережно вешая её на вешалку, внимательно разглядывая мой поднос. — Какой предпочитаете? — уточняю вкус сока, ставя на стол содержимое подноса. — Гранатовый, если можно, — вежливо отзывается брюнетка, присев на кресло возле стола Мельникова. — Вот все документы. Думаю мы решим всё без суда, Эльвира? — он протягивает девушке какие-то документы, на что она фыркает. — Без суда? И как мне потом предлагаешь жить? На три тысячи долларов в месяц? Да я их за день потрачу, а потом голодать? — А ты попробуй не зависать в модных клубах города и не покупать бездарные безделушки на аукционе, может тогда у тебя сохранится хоть одна десятая суммы до конца месяца, — Антон делает глоток кофе, резко поднимая на меня свои глаза. Волчий оскал, который требует моего срочного ухода из этого кабинета. Я вылетаю из него, вновь возвращаясь на кухню, стремительно приоткрыв холодильник, чтобы достать пачку сока. — И кто там? — тут же спрашивает Ольга, уже находясь рядом с Дарьей и ещё тремя девушками с нашего этажа. — Его жена. Судя по разговорам про суд и развод, уже бывшая жена. Эльвира, кажется. — Эльвира Горгулина, — тут же улыбается Ольга, оглядев всех девушек. Лишь теперь я вижу в немногочисленной толпе Викторию, которая что-то отчаянно пытается разглядеть в окне. — Видимо дорога открыта, Викусик. Можешь смело дерзать! — Что? — Вика поворачивается к нам. — Я не понимаю о чем ты… — Я о той фотке в Instagram которую ты загрузила! Прикольная, нам всем понравилась! Интересно, что же вы делали до четырёх утра, что так сильно выдохся наш господин Мельников?! — Ольга смеётся, после чего все начинают поддерживать её. Я наливаю полстакана сока, вытирая остатки капель на нём, ставлю обратно на стол, а пачку убирая в холодильник, уже не наблюдая за реакцией Вики. — Вы дуры, ясно? Я не спала с Мельниковым! — Идиотка — это ты, раз считаешь, что мы настолько тупы, чтобы в это поверить! — Тут же возникает другая девушка, имя которой я никак не могу вспомнить. — Да пошли вы все нахуй, ясно? Я с ним не спала! У меня парень есть! Ложь Вики заставляет меня вмешаться. — Ты ведь в его спальне, не стоит это отрицать! Все прекрасно знают, незачем врать Вика. Ошеломлённая от своих собственных слов, я тут же кидаюсь обратно к кабинету, подальше от удивлённых глаз. Что. Блять. Это. Было? Нахрена я влезла в этот разговор, начиная обвинять единственного человека, который ко мне хорошо относился? Зачем, мать твою, я это сделала? Из-за непонимания собственных слов и этого дикого желания высказать Вике то, что я думаю о ней после такой наглой лжи, мне не с первого раза удаётся открыть двери кабинета Мельникова. Как только ручка всё же поддаётся мне, я так же быстро ставлю стакан сока на стол, только сейчас заметив, что девушки уже нет. — А где же… — я оглядываюсь, не замечая так же Антона Юрьевича. — У тебя нет денег на телефоне? — его зловещий голос доносится позади меня, на что я резко оборачиваюсь. Он стоит возле двери в собственную уборную, которая неподалеку от входной двери в кабинет, и вытирает мокрые руки салфеткой. Антон выбрасывает её в мусор, медленно направляясь ко мне. — Я не слышу ответа. — Вы про что? — Про ответную смс о том, дошла ли ты до дома или нет, которую ты обязана была прислать мне. — Я ничего вам не обязана, особенно учитывая тот факт, что моя смс могла вам помешать. — В чём же? — он останавливается слишком близко от меня, заставляя сердце вновь непрерывно стучать от паники. — Я не… — Ты про Вику? — он даже не пытается скрыть этот факт, после чего улыбается. — Лёгкая добыча. — Точно, вы ведь не привыкли к лёгким целям… — Не беспокойся, Зыбина, ты явно этой целью никогда не будешь! — И слава тебе Господи! — я поднимаю руки вверх, уже устав получать от него оскорбительные слова в свой адрес. — Ты совсем не в моём вкусе. — Вы тоже! — Да неужели? — он усмехается, вновь делая шаг ко мне. — Тогда почему ты вечно дрожишь, когда я рядом? — Это… — Вот видишь, ты не можешь объяснить! А это мне даёт понять лишь одно — ты врёшь! И вновь этот голос, вновь это касание, от которого я чуть не падаю замертво. Он касается подушечками своих пальцев моей щеки, отчего я отскакиваю от него, но не слишком далеко. Мельников хватает меня за левую руку, ещё сильнее приближая к себе. Упираюсь ногами в пол, пытаясь вырваться из этой сильной хватки. Голова раскалывается, тело отказывается принимать эти касания. Разум весь кипит от непробиваемого страха. Наши лица в сантиметре друг от друга. Я даже чувствую жар от его губ, после чего уже не ощущаю свою душу в теле. Мои ноги постепенно теряют силу, становятся вялыми, после чего я чуть ли не падаю. Мельников поддерживает меня одной рукой за талию, не давая рухнуть на пол. Он заглядывает мне в глаза, внимательно, словно пытается что-то увидеть там. Ещё секунда и парень улыбается, когда его волчий оскал меняется на более мягкий и нежный взгляд. — Даже сейчас ты дрожишь… — Отпустите, — еще секунда и слезы выльются из глаз. — Я знаю, почему ты так боишься. Ты девственница, — он заявляет это, победно улыбаясь, облизывая свою нижнюю губу и наконец отпуская меня. Меня будто холодной водой окатили, резко потушив весь огонь, после чего я делаю несколько шагов назад, упираясь спиной в стол и тут же пускаюсь в бег. Всё тело гудит от его прикосновений, от его слов, от этих действий. Мне плохо, настолько дурно, что едва забежав в туалет, меня тошнит в первый же унитаз. Я кидаюсь к раковине, с силой включая горячую воду и принимаюсь умываться. Тру то место, где он меня касался своими пальцами, непрерывно плача. Теряю всякую мысль о спокойствии, даже посылая ко всем хуям факт того, что мне не было страшно. Это лишь неприязнь, это лишь неизведанное трепетание моего сердца, которое уже давно так не билось. Не понимая саму себя, я лишь закрываю глаза, молча продолжая плакать, забившись в кабинку туалета…