***
Я снова осматриваюсь по сторонам, лишь бы никто не увидел моё опухшее от слёз лицо. Делаю небольшой шаг и выхожу из туалета, направляясь к своему рабочему месту. Я с ходу хватаю флешку, ещё раз смотрю на время и спешу к кабинету Мельникова. Вдох, чтобы собраться с силами и не разреветься у него на глазах, и открываю дверь... Ручка никак не поддается, я пробую ещё раз, нажимая на неё своей рукой сильнее, но дверь так и не открывается. Тогда я стучу несколько раз своей ладонью по двери. — Антон Юрьевич уехал, — тут же произносит Виктория, проходящая мимо. Слова подвергают меня в шок. Я ещё раз гляжу на время, понимая, что очевиднее всего опоздаю на пару, из-за чего меня могут попросту потом выгнать из университета. У меня слишком много прогулов, опозданий и вечных болезней. Не дай бог и сегодня выйдет такая же история, не знаю что тогда будет с моими планами на дальнейшую жизнь. — И когда приедет? — Он меня не ставил в известность. Может ты скажешь. Ты ведь у нас всезнающая, — Вика делает большое ударение на свои слова, отчего в сердце тут же поселяются искры огня. Понимаю свою ошибку в том, что я говорила буквально полчаса назад, опускаю глаза вниз. Мне стыдно перед девушкой за тот жуткий инцидент, когда я вместо слов поддержки, наоборот напала на неё. Но ведь я не могла стерпеть, зная правду, зная то, что девушка нагло лжёт и обвиняет других в клевете. — Вика, слушай, я… — Ты говорила что думаешь, в этом нет ничего страшного. Лишь одно странно — с чего ты так уверена, что это действительно была спальня Мельникова? Разве у моего парня не может быть такой спальни и татуировки? Или ты была у него дома, либо попросту решила выебнуться перед девчонками и заслужить их уважения таким способом, — она с задумчивым лицом смотрит прямо мне в глаза, словно пытается вытянуть тонкую нить моего секрета. — Всё дело в татуировке и никакого другого плана у меня не было. Я сама не знаю, почему начала обвинять тебя, пойми, это было не со зла. — Ты ревнуешь, скажи честно? Ревнуешь, потому что прошлой ночью вы были в ресторане, а этой он был якобы со мной?.. — Вика улыбается явно фальшиво, делая шаг ко мне. — Что за бред ты несёшь? Ты прекрасно знаешь, что ни о какой ревности не может идти и речи. Я ненавижу Мельникова так же сильно, как и он меня. — Тогда почему ты ладони в кулаки сжала? — она кивает на мои руки, после чего я тут же кидаюсь прочь, обратно к своему рабочему месту. Вся голова кипит от её дурных и лживых слов, которые, почему-то так сильно меня задели. Я не понимаю в чём дело, почему начала так реагировать, в то время как телефон начинает разрываться от звонка Лизы. — Ты где есть? Ё-моё, бегом в универ! — Я уже бегу, скажи, что скоро буду. Хватаю свою куртку, сумку с конспектами и тут же бегу в сторону лифта. Ни о чем сейчас не думая, лишь об этой долбанной флешке, наверное, поэтому я заглядываю в кабинет Ольги и Дарьи. — Девчонки, можете отдать Мельникову флешку, я опаздываю на учебу? Дарья тут же оживляется, внимательно смотря на Ольгу, которая уже тянет свою руку. Она выглядит непринужденной, словно ей совсем не интересны мои проблемы. Девушка лишь берёт флешку из моих рук, и продолжает залипать на свой компьютер. — Спасибо! — кричу на прощание и тут же захожу в открывшийся лифт. «— Ты девственница!» Его голос вновь блуждает по моему разуму с этим заявлением, от которого стынет в жилах кровь. Я закрываю глаза, пытаясь собраться с силами и не заплакать в очередной раз. За что он так со мной? Наверняка не со зла, ведь Мельников не знает, что значит для меня это слово. Он не знает, что каждую ночь я молю Бога вернуться в тот день и предотвратить жуткое событие, которое не даёт мне и секунды нормальной жизни. Делаю вдох полной грудью, приоткрываю глаза, стараясь внушить себе, что всё наладится. Скоро всё наладится.***
— Не думаю, что мы сможем справится с этим долбаным заданием. Всё же мы только на втором курсе, а уже такое происходит. Страшно подумать, что будет на четвёртом. — А ты не думай, — резко перебивает Лизу Ленка, — тебе даже третий курс не видать. Я смеюсь с очередного подъёба Лены, спускаясь по лестнице из здания. — У кого какие планы? — спрашивает Лиза, стараясь не обращать внимания на слова Лены. — Домой, домой, и ещё раз домой. Безумно хочется лечь поспать, — я поднимаю руки, словно сдаюсь сегодняшнему тяжёлому дню. — Похоже у тебя не получится так легко отделаться, Алинка, — Лиза улыбается, кивая мне на парковку, — посмотри, кто приехал. Не понимая о чём говорит подруга, я мгновенно поворачиваю голову… Сердце буквально отказывается дальше идти своим обычным темпом. Всё внутри сжимается, голос мгновенно пропадает. Я стараюсь сказать что-нибудь, но вместо слов у меня выходит изо рта лишь воздух, который никак не хочет засиживаться в лёгких. Оглядываю Его с ног до головы, чувствуя как мои ватные ноги начинают подкашиваться. Ещё секунда и разум в голове начинает вопить от шока, в то время как я резко замираю. — Похоже у вас всё серьёзно, раз он приехал забрать тебя из университета, — я слышу нотки зависти в голосе Лизы, когда она резко проходит мимо меня. — Что он здесь делает? — лишь спустя минуту, когда я осознаю, что Мельников настоящий, и он действительно стоит на парковке и смотрит на меня. — Иди и спроси его. Но если эта падла, вновь обидит тебя, клянусь, я его джип к хуям разобью, — Лена сквозь зубы проговаривает эти слова, — жду тебя на остановке. Автобус через двадцать минут, не задерживайся. Только когда подруга исчезает из виду, я понимаю, что других вариантов у меня не осталось. Необходимо подойти к Антону Юрьевичу, тем более, когда он сам подзывает. Его лицо пылает от гнева, который парень даже скрывать не намерен. Он закуривает сигарету, вынуждая меня сделать то же самое, лишь бы не быть статуей. Несколько шагов и вот я уже в трёх метрах от Мельникова, который отвлёкся от разглядывания девиц, которые улыбаются ему, проходя мимо, и уже смотрит строго на меня. — Я так понимаю, тебе настохуело работать у меня в офисе. — Что? В смысле? — он резко делает шаг ко мне, от чего я буквально теряюсь. Хочу отойти от парня, врезаюсь в другого, от паники начинаю понимать, что голова раскалывается на части. Я вновь отхожу от случайного парня из университета, чувствуя как место нашего столкновения, а именно моё плечо, уже "полыхает" огнём. Зажмуриваюсь, считаю от одного до десяти, равномерно дышу, лишь бы сейчас не схватиться за свой перцовый баллончик. Он не виноват, он случайно… Я должна быть спокойна… — Ты совсем чокнутая? — непонимающий голос Антона проносится прямо над моим ухом. Лишь распахнув глаза я вижу, что Мельников стоит буквально в сантиметре от меня, смотрит как на ненормальную и даже кривит лицо. — Извините… — я делаю шаг от него, на этот раз смотрю за тем, чтобы вновь в кого-нибудь не вписаться. — Он тебе как-то противен, что ты так отлетела? — Мельников кивает на парня, в которого я врезалась несколько секунд назад. — Нет, просто… — У вас были отношения? Его вопрос, касающийся моей личной жизни, совсем выбивает меня из колеи. Я внимательно смотрю в заинтересованное лицо Мельникова, стараясь сдерживать себя, чтобы не высказать, как сильно ненавижу его. — Зачем вы приехали к моему университету? — Где флешка? Его вопрос колом входит в моё сердце, разрывая его на части. Мысли в голове резко улетучиваются, когда я пытаюсь объяснить Мельникову, что отдала её Ольге. — Значит Ольге, да? — Да, ей. Даша свидетель этому… — Правда? Тогда почему все девушки с моего этажа в один голос утверждают, что ты специально слиняла с работы, ибо не завершила то поручение, которое я тебе дал, и никакой флешки с переделанными документами вовсе нет? От его слов мне становится дурно. Какие же они суки, пакостные стервы. Как вообще можно было так солгать? Я тоже молодец, доверилась таким ослицам… От их подлого поступка у меня сводит судорогой всё тело. Желание дать по морде этим двум дурочкам возникает мгновенно. Голова вот-вот и взорвётся от злобы, которую я теперь никак не могу скрывать. — Тупые козы! — ворчу себе под нос, убирая чёлку со лба, чтобы холодный ветерок нормализовал температуру в моей голове. — Так-так-так, значит на моём этаже заговор против работницы. Как же это по-женски. Неужели вы не можете жить в нормальном коллективе без всяких соплей и подлостей? Женщины! — он закатывает глаза, смотря на мою сигарету. — Не знал, что ты куришь. — Вы никогда этим не интересовались. — А ради какого хуя я должен этим интересоваться? Ты мне никто, Зыбина, и уж точно я не должен беспокоиться о том, куришь ты, не куришь. Что ты делаешь — это сугубо твоё личное дело. Мне лишь интересно, что произошло между тобой и коллективом, что они так подло поступили?.. — Я им не нравлюсь. А всё из-за вашего чёртового ужина, тогда, в ресторане! — я буквально выкрикиваю ему эти слова, будто уже уверена, что после этого дня никогда больше не встречу Мельникова. Я словно бабочка, которой наконец-таки расправили крылья, и теперь она вольна делать то, что хочет. — Что с тобой такое? Почувствовала силу на своей территории? — Антон делает шаг ко мне, на что я попросту хочу развернуться и пойти прочь, как внезапно чувствую его сильную хватку на своей руке. Хочется закричать, даже проскакивает мысль ударить Мельникова сумкой по его наглому лицу. — Отпустите! Что вы себе позволяете? — Садись в машину, поедем разбираться! — Что? Я не поеду никуда с вами! — его хамству нет предела, я лишь возмущаюсь ещё больше, пытаясь вырваться из этой хватки. Вновь поражаюсь собственному телу, когда совершенно не чувствую никакой паники, отвращения и мерзости от прикосновения Мельникова. Будто действительно, мой мозг не принимает Антона за потенциальную опасность. — Отпустите! Иначе закричу… — Зыбина, очнись, кому ты нужна? Он с силой запихивает меня в машину. На несколько секунд я теряюсь, даже не осознавая, что был шанс выбежать прочь из автомобиля. Мой мозг просыпается, когда Мельников выруливает на дорогу, направляясь к своему офису. Голова отказывается думать и находить оправдания этому поступку. Я не в силах даже рта открыть, не говоря уже о собственном сердце, которое так сильно стучит. — Остановитесь. — Хочешь выйти? — Да, я хочу выйти. — Выходи, — он говорит это так легко, совсем не обращая на меня внимания. Мельников ничуть не сбавляет скорости, продолжая рулить в абсолютном спокойствии. — Тормозите! — Если хотела бы, могла бы с лёгкостью выпрыгнуть. — И сломать себе спину, нет уж, увольте… — Уволю, Зыбина, непременно. Ещё раз ты меня заставишь ехать за тобой через весь город, конечно уволю. Мне бензин дороже обходится. — Я вас не заставляла ехать за мной! Современный мир, существуют телефоны! — я показываю ему на свой мобильник, который тут же вытаскиваю из кармана. — А теперь посмотри на пропущенные, Зыбина, пока я не выкинул твой чёртов мобильник в окно! — он кричит со зловещим тоном, заставляя меня немедленно разблокировать экран. 56 пропущенных! 56!!! Проверяю всего один раз и с лёгкостью убеждаюсь, что всё это время мне звонил лишь Мельников. — Извините, — бормочу я, понимая насколько глупа была, когда ставила телефон на режим «без звука», — я… — Молчи, Зыбина, пока не услышала все хорошенькие слова в свой адрес, которые я жажду сказать. Если я их произнесу, ты вновь начнёшь ныть, хотя сама знаешь как я ненавижу женские слёзы. Это для меня как гвоздём по стеклу. — Я всего лишь… Я… — Помолчи, будешь в офисе говорить, ясно? Киваю, продолжая молча смотреть за тем, как ловко Мельников обгоняет попутные автомобили.***
Мы добираемся до офиса довольно быстро. Пользуемся разными лифтами и поднимаемся на этаж почти одновременно. Пока я выхожу из лифта, уже принимаюсь считать от одного до десяти, попутно слыша несколько слов Мельникова. — Чтобы, блять, такого впредь не было! Вы совсем поахуевали, а, барышни? Забыли кто вам даёт на хлеб, на помаду, на аборты?.. — Антон Юрьевич, мы всего лишь… — жалкий голос Даши. Я вхожу в кабинет Ольги и Дарьи, останавливаясь в дверях. Девушки резко переводят на меня свой взгляд, моментально пожирая каждую клетку в моём теле. — Хватит смотреть на неё словно чертовы анаконды! Я вас предупреждаю, ещё раз вы подставите Зыбину, вылетите как пробки, ясно? И да, теперь подчиняетесь ей. Стажировку считай законченной, — эти слова уже предназначены мне, ибо Мельников повернулся лицом в мою сторону, — теперь ты — официальный сотрудник и мой личный помощник. От его слов я не ощущаю в своём теле ничего, кроме немыслимого жара, наполняющего каждую клетку. Я в полном шоковом состоянии делаю шаг назад, сталкиваюсь с уже закрытой дверью, не понимая, что мне сказать и как вообще реагировать на подобные слова. Не могу даже закрыть свой рот, распахнутый от удивления. Мельников ещё раз угрожающе смотрит на девушек, затем резко подходит ко мне. Он буквально хватает меня за плечи, приподнимает и ставит в сторонку. Каменное тело, которое с лёгкостью поддается Антону Юрьевичу. Парень захлопывает двери, оставляя меня наедине с разъярёнными девицами. — Широко ножки ты всё же раздвинула! Мы тут Вику осуждаем, а оно вон в ком изъян зарыт! — Ольга делает шаг ко мне, полностью пробуждая от шокового состояния. — Я в таком же шоке, как и вы, — бормочу девочкам, уже собираясь выйти из их кабинета. — Стоять, Алиночка, — Дарья хватает меня за руку, не даёт сделать так нужный мне шаг, — никуда ты не пойдёшь, поняла? — Пошла ты нахуй, залупа подзаборная! Ещё раз схватишь меня, и я, — вырываю свою руку из её хватки, — тебе матку на уши натяну, поняла? — Попробуй, Зыбина, и клянусь, я тебя скину из окна! — Ольга кричит эти слова уже в бешеном состоянии, с которым и приближается ко мне. — Только попробуй, и я сам тебя выкину! — Его властный голос, Его резкая хватка на руке Ольги, которой девушка замахнулась на меня. Обе тут же поспешили отойти в сторону при виде Антона Юрьевича. Он вновь закатывает глаза, резко отпускает руку Ольги, на что девушка лишь вскрикивает от боли и мгновенно прижимает покрасневшую руку к своей груди. — Ещё раз откроете свои гнилые рты в сторону Алины, и ей-богу, будете работать на одни лекарства. Я об этом позабочусь! Он подходит к столу, хватает мою флешку и с непринужденным лицом демонстрирует её мне. — Я флешку забыл забрать. Развлекайтесь. Мельников выходит, а я вновь наедине с девушками, которые уже и не смотрят в мою сторону. — Покажи, — Дарья подходит к Ольге, вглядываясь в её руку, начинает ей сочувствовать. — Простите, я здесь ни при чём, — чувствуя свою вину за такое поведение Мельникова, я мгновенно выбегаю из кабинета девушек, останавливаюсь возле окна и сдавленно дышу. Почему? Зачем? Это главные вопросы, которые сейчас летают в моей больной голове. Она раскалывается, тягучим ощущением заполняя всё внутри меня. Становится вновь плохо, в горле образовывается ком, из-за которого невозможно дышать. В непонимании такой реакции Мельникова на слова девушек, я делаю шаг в сторону его кабинета. Не способная ничего сказать, я попросту застываю, когда касаюсь ручки его двери. Мне дурно каждый раз, при представлении лица Мельникова, которое как всегда будет с усмешкой. Мотаю головой, лишь бы не потерять сознание от стольких эмоций, которые вонзаются острыми кинжалами в моё сердце. Делаю небольшой выдох, быстро направляясь к лифту. Не могу больше здесь оставаться. Не могу больше быть здесь…***
Сон всё никак не идёт. Я стараюсь расслабиться, пытаюсь всячески отбросить плохие мысли. Ничего не помогает. Странное чувство того, что Антон ведёт себя как-то неадекватно, не покидает меня. Его помощница. Помощница, ёхарный бабай! Вспоминаю наш разговор с Викой две недели назад, когда девушка мне рассказывала о помощниках Антона Юрьевича. Она говорила, что это всегда были тихони, которые никогда бы не претендовали на роль девушки Мельникова. Но каждый раз, спустя определённое время, они беспамятно влюблялись в него, и Мельников увольнял девушек, считая что отношения между ним и помощницей не допустимы. Теперь я на этом месте… И как же мне быть? Как реагировать, что делать и как себя вести после этого?! От стольких мыслей голова вновь начинает кружиться, пробуждая воспоминания. — Мы сегодня идем на вечеринку! — Сергей заявляет это слишком внезапно, после чего я попросту теряюсь в словах. — К… К кому? — К моему давнему знакомому. Не беспокойся моя маленькая, я не дам тебя в обиду никому. Каждый, кто тебя обидит, будет лежать в канаве с перерезанной глоткой. — Тогда и тебе следовало бы глотку перерезать! — слёзы скатываются из глаз, а душевная боль вновь сжимает мои лёгкие. Делаю ещё один вдох, прежде чем провалиться в сон.***
Небольшие шаги и я у цели. Останавливаюсь возле длинного коридора, который ведёт прямиком к свету. От необычайного восторга, что тьма позади, я теряюсь в собственной радости. Собираюсь кинуться в бег, лишь бы побыстрее достичь блаженного спокойствия. Закрываю глаза, прежде чем совершить этот марш бросок. Свет просачивается даже через веки, отражая улыбку на моём лице… Но стоит мне собраться с силами и начать осуществлять своё желание, как вдруг свет превращается в тьму. Открываю глаза, не понимая что преграждает мне путь… От шока тут же начинает сжиматься сердце, сковывая мои лёгкие, которые тут же просят воздуха. Словно огромным комом в горло поступает неприятная масса, которую я не могу проглотить. Остаётся лишь стоять с широко открытыми глазами и видеть перед собой Антона Мельникова. Он, как и прежде, улыбается своей привычной усмешкой. Парень несколько раз хлопает в ладоши, не спеша делает шаги навстречу ко мне. Мозг взрывается, я пытаюсь вразумить саму себя, что надо бежать, но не могу... Мельников протягивает мне свою перевёрнутую ладонь, он словно говорит этим действием, чтобы я следовала за ним. Не задумываясь я кладу свою ладонь в его, после чего Антон сильно сжимает её. Нежное, необыкновенное прикосновение, которое внушает лишь доверие. — Я обещаю, что никогда не обижу, — его слова с болью проникают прямо в сердце, нетерпеливым и радостным гулом заполняя всю голову. Блаженство затмевает весь страх, который я так ждала. Мельников притягивает меня к себе, я делаю несколько шагов, и вот парень уже обнимает меня. Я не могу никак совладать со своей радостью, попросту кладу свою голову на его плечо, слушая как Антон мурлыкает какую-то знакомую успокаивающую композицию. — Никогда не обижу. — Обещай мне, — я смотрю в его глаза, — что не сделаешь то, что сделал он… — А что он сделал неправильного? — враз его лицо меняется… Передо мной не Мельников… Передо мной Сергей. То же лицо, которое я видела перед своим изнасилованием. Тот же похотливый взгляд, те же грубые прикосновения… Паника затмевает всё на свете. Я пытаюсь кинуться прочь, но Сергей не отпускает. Он с силой сжимает мои руки, таща меня в противоположное направление от света. Он тянет меня обратно во мглу, в ту самую, где столько колющей боли. — Пора бы тебе вновь лечь и молчать, моя милая, — он облизывает губы, пока вторая рука тянется к карману за ножом, который оставил немалые шрамы на моём теле. Я кричу, пытаюсь вырвать свою правую руку от него. Внезапно он отпускает, в эту же секунду я падаю в пучину вечных страданий… От шока я начинаю кричать, не понимая, что уже давно проснулась. Я просто воплю от боли, тут же чувствую, как к горлу подходит рвотная масса и кидаюсь бегом к туалету. Не успеваю даже подобрать свои волосы — меня попросту рвёт. Ещё раз и ещё, покуда грудная клетка не сжимается с такой силой, что невозможно даже сделать вдох. Нос закладывает в сию секунду, пока горло раздирает от нового потока. Я вновь делаю попытку прекратить терзания своего пустого желудка, но не выходит. Вновь несчастная попытка, которая ни к чему не приводит, но рвотные позывы никак не уходят. — О боже, Лена, бегом сюда!!! — Лиза кричит, мгновенно хватая меня за волосы, придерживая так, чтобы они не упали в унитаз. Всё перед глазами туманно, покуда в голове громом проносятся непонятные искры. Топот ног Лены. Она сразу же падает рядом со мной, пытаясь помочь. — Эй, детка, ты чего это? Вновь попытка, которая так же ни к чему не приводит. Меня снова тошнит, словно я пытаюсь разорвать изнутри пустой желудок. В груди всё вновь сжимается, мне становится невероятно больно. Разрывающее ощущение, от которого тут же начинает колоть в сердце. Я хватаю воздух ртом, но в лёгкие он так и не поступает. Его словно выгоняет очередной рвотный позыв. — Не мучай себя, малышка, ну хватит! Алиночка, прошу, успокойся! — Лена обнимает меня за шею, прижимая к своей груди, не боясь, что меня стошнит на неё. — Прошу, успокойся. Всё наладится, слышишь? Всё в жизни у тебя будет охуенно. Я тебе обещаю, милая, всё будет хорошо. Только прошу, не терзай себя. Перестань, солнышко, перестань. И ей удается отогнать от меня эти болезненные ощущения. Вместо них приходит дикая истерика, после которой я начинаю реветь. Не контролируя себя, я даже не понимаю, что Лиза и Лена обнимают меня с двух сторон, шепча утешительные слова. Я лишь об одном сейчас мечтаю — побыстрее провалиться обратно во мглу, лишь бы не чувствовать этой ужасной боли.***
— Мой день рождения безусловно будет на высоте, — Саша отпивает глоток пива, показывая мне бутылку, словно предлагая, — глоточек? — Я не пью, ты же знаешь, — улыбаюсь, пока мозг старается успокоить сердце-паникёра. — Но завтра ты обязана выпить! Кстати, поздравляю с первой зарплатой и таким неожиданным повышением! Мало кто добивался его. Помню была одна, Любой звали, так вот, добилась повышения, съездила с Мельниковым в деловую поездку и всё, уволил он её… — А почему же? — тут же спрашивает Лиза, словно читая мои мысли. — Планы на него она имела, короче, вот почему! — ловко отвечает Александр, переходя ко второй бутылочке пива. — Так вот, моя днюха! Я тут списочек составил, сколько гостей будет и что надо будет приготовить, сможете, девчонки? — А ну дай список! — Лена резко выхватывает лист бумаги из рук своего парня, тут же пробегая глазами по всем именам гостей. — Кто такая Ирина Горкина? — Господи, зай, да ей сорок лет, это наш бухгалтер с работы! — Саша закатывает глаза, в эту секунду Лена смотрит на меня, якобы ожидая подтверждения. — Ей действительно сорок и шансов на Сашу никаких, — тут же поддерживаю парня. — Ага, Лида Осмаркина, эту знаю. Серёга Смельчик, Анна Погорелова, эту сучку тоже знаю. Боря, Андрей, Антон Мельников… — Что? — я выкрикиваю это слово, когда слышу фамилию своего босса, — он тоже будет? — Конечно, Алинка, он же не только босс, но и мой друг! — разводит руками Саша, как бы говоря, что ничего плохого в этом нет. У меня сразу начинает кружиться голова, при одном только упоминании этого пафосного Мельникова. Не могу даже представить себе, как мы с ним уживёмся в такой неформальной обстановке. После того ужасного сна прошло три дня, и слава богу, что за эти дни Мельников не появлялся на работе ни разу. Мне показали мой новый кабинет, который теперь находится напротив кабинета Антона Юрьевича. Так же объяснили новую работу, к слову, которая не очень-то и отличалась от старой. Тот же кофе, те же переделанные файлы, только теперь они в сотню раз увеличились в объеме. Так же дали персональный пароль от компьютера Мельникова и второй дубликат ключей — это на случай, если мне что-то срочно понадобится, а босса не будет на месте. Проблемы с квартирой решены, проблемы с университетом в процессе решения, а вот проблемы с коллективом только нарастают. Виктория всем начала заявлять, что я «ротиком» заработала себе повышение от обычного стажера до помощника босса. Ольга и Дарья ничуть не упускают возможности, чтобы подъебать меня любыми словами. Другие девушки, с разных этажей офиса, обходят меня стороной, но их колкие взгляды всё же присутствуют каждый раз, когда я появляюсь на горизонте. — Мне нужно отойти! — я тут же встаю на ноги, устремляясь в уборную. Вхожу, кидаюсь к умывальнику, вглядываясь в отражение в зеркале. Типичная русская девушка, с круглым личиком, небольшим носиком, голубыми глазами и пышными губками. Я никогда не считала себя красивой и всегда удивлялась, когда Лена и Лиза говорили обратное. Я не имела стройных форм как они. Обладала довольно объёмной грудью и всегда жаловалась на неё. Я не беспокоилась, кривые у меня ноги или нет. Не выщипывала себе брови, которые от рождения хорошей формы. Да и одежду себе покупаю очень редко, а тут… Что-то явно стукнуло мне в голову, после чего я сразу же кинулась в бутики. Наверное это обладание стольким количеством денег, которые даже мои родители за полгода с трудом могут заработать в Саратове. За квартиру заплатила целиком я, купила новую микроволновую печь, купила подарок Саше на день рождения. Даже денег заняла Лизе на подарок, и Лене тоже… Прикупила себе кучу вещей, недельный запас еды, и ещё осталось три тысячи в кошельке. Надо же… Сама себе удивляюсь. Разве это плохо? Впервые радоваться, когда имеешь такие деньги? Разве это плохо, когда я раз в год могу позволить себе купить что-то помимо прокладок и хлеба? Звук смс не даёт мне спокойно поразмыслить над преобразившейся жизнью. «Здесь твой Антон» Смс от Лизы мгновенно пробуждает в моём сердце нотки паники. Сама того не понимая, я вылетаю из туалета как ошпаренная и стремлюсь к нашему столику. Что я творю и зачем такая спешка — вовсе не понимаю. Я лишь делаю несколько шагов, присаживаюсь на своё место, внимательно разглядывая Мельникова. Он медленно поднимает на меня свой взгляд, который уничтожает внутри меня всякое спокойствие. Я в страхе отодвигаю стул подальше, тем самым подвигаясь к Лизе, которая вновь выпячивает свою грудь, поправляя попутно волосы. — Как я уже сказал, я тут проездом, — он продолжает говорить с ребятами, но почему-то смотрит строго на меня, — решил пообедать перед поездкой в суд. — В суд? Все же разводишься? — переспрашивает Александр своего друга, но Мельников так и не сводит с меня глаз. Кажется ещё чуть-чуть и я попросту спрячусь под стол от его взгляда. Ощущения непонятные. То ли это беспокойство, то ли страх, который так и хочет захватить меня в плен. Лишь делаю несколько попыток спросить, что чувствует моё сердце, но в ответ лишь тишина. Я улыбаюсь, когда Лена кивает мне на Мельникова, показывая своими глазами, какой он зануда. — Ну так что, Антоха, можно тебя так называть? — Ленка подвигается со стулом к Мельникову, заглядывая в его лицо. На этот раз парень всё же вынужден перестать на меня пялиться. — Нельзя, — он вновь включает свою пафосность, от которой уже тошнит. — Ну так вот, Антоха, тут Сашенька завтра день рождения свой будет праздновать на турбазе, ты приедешь? — Разумеется, я так понимаю, все будут в том же составе, что и сейчас? — Плюс ещё пятнадцать человек, — тут же отвечает Лиза, пытаясь привлечь внимание Антона к себе. К её сожалению, босс даже не взглянул на неё. — Я тут слышала, что вы любите спать со своими подчинёнными… А не опасаетесь, что какой-нибудь обиженный парень вам машинку поцарапает? — Лена перешла в конкретное наступление, от чего мне становится неловко. — Я не боюсь ревнивых мальчишек. В наше время, так называемые, Ошибки природы привыкли обижать женщин… — А вы их в постели утешаете, да? А платите? Ну, то есть они работают в офисе, потом ещё в постели вы их "нашнуровываете", за это платите отдельно или всё вместе совмещаете? — Лена! — я выкрикиваю имя подруги, лишь бы она только замолчала, но понимаю, что лишь подлила масла в огонь. — Ходят слухи, что вы порядочный хам, эгоист и грубиян, который не может нормально построить отношения, поэтому и срывается на беззащитных девушек! — Хватит! — Саша с силой дёргает за руку Лену, пока та не перешла на кулачные бои с Мельниковым… Со спокойным Мельниковым, который отпивает из кружки кофе, который ему только что принесла официантка. Он кривится от вкуса, с отвращением смотрит на кружку, тут же отодвигая её в сторону. Парень мельком смотрит на меня, словно проверяя реакцию. — Ты готовишь его лучше, — он говорит это исключительно мне, от чего волосы становятся дыбом, — а теперь перейду к вам, дорогая Лена. У меня есть правило — с сотрудницами не спать, и я уж не знаю, что вы там думаете об этом, но я придерживаюсь своих порядков. Далее, насчёт эгоиста, хама и грубияна, большое вам спасибо за констатацию таких фактов, которые всем довольно хорошо известны. Я не скрываю, что имею отвращение к девушкам, которые тупы, неграмотны и навязчивы своей глупой, завышенной самооценкой. Я плачу исключительно за работу в офисе, а моя постель никогда не будет разделена с какой-нибудь работницей. Было лишь одно обессиленное и совершенно неожиданное исключение, которое само мирно спало у меня в спальне после жуткого инцидента с хулиганами. Он смотрит на меня ровно в ту секунду, когда я чуть не теряю сознание после его слов. — Далее, что касается моего отношения, как ты там сказала, с беззащитными девушками, то тут ты неправа. Я не срываюсь на таких, ибо не встречаю их на своём жизненном пути. Если в твоих словах есть тайный смысл, который касается госпожи Зыбиной, то уверяю тебя, Елена, что Алину я ни в коем случае беззащитной не считаю. Ибо у неё есть я. Слова "стучат" в голове, останавливая моё сердце. Не могу дышать, не могу думать. Всё настолько сильно проносится жаром по моему телу, что я не ощущаю ничего. Словно нахожусь в какой-то прострации после этих слов, которые несколько раз прокручиваю в своей голове. Всё начинает болеть, тянуть с невероятной силой. Я ничего не понимаю!!! Мозг отказывается работать в полной функциональной активности. Лёгкие сжимаются, и с каждой новой секундой я чувствую, как меня сейчас охватит волна не контролируемого шока. — Есть ты? — Лена переспрашивает его, мельком взглянув на меня, затем вновь на Антона Юрьевича. — Один раз я уже спас и спасу во второй, если потребуется. Но надеюсь этого не случится, ибо впредь нужно быть аккуратнее, Алина. До встречи, всем пока! — он мигом встаёт и покидает помещение, пока я ещё пытаюсь заставить своё сердце биться. — Нихуя себе, вы слышали? — Лена выкрикивает эти слова, как только Мельников выходит на улицу. — Это что за хуйня? — Похоже, тут только один вариант… Он запал на нашу Алинку, — Лиза говорит это противным тоном, совершенно его не скрывая. — Да бросьте, это бред! Она ему нравится как работник, как человек, в конце концов, но не как девушка! Я знаю Антона и такой типаж не его. Извини, Алин, но это так, — Саша встревает в разговор, тут же шепча на ухо Лене какие-то слова. — А что, мне надо было молчать? — подруга взрывается, со злостью смотря на своего парня. — Это пипец… Эй, Алин, ты как? — Лиза касается моего плеча, в эту секунду я срываюсь вслед за Антоном. Хватит!!! Меня достали эти слова, эти непонятные намёки на какую-то доброту! Как же это невыносимо, работать с человеком, который вроде бы ненавидит тебя, и в то же время говорит такие слова о, якобы, защите… Что за игру он ведёт со мной? Решил поглумиться? Решил поиздеваться над той, которая не знает как ей дальше жить с такими ужасающими воспоминаниями? — Эй, Антон Юрьевич! — я догоняю его возле автомобиля, в который парень собрался садиться. — Внимательно слушаю тебя, говори, я опаздываю, — он проводит пальцами по своему лбу, в следующую секунду застегивая куртку. Лишь сейчас я замечаю его не строгий образ. Обычный парень, которых я вижу каждый день. Обычный парень, про которого не скажешь — пафосный гадёныш! — Что это значит? Ваши слова, что они значат? — То, что если понадобится тебе помощь, то я… — Почему вы так издеваетесь надо мной? Почему бы вам попросту не сказать, что вы меня ненавидите и пытаетесь… Он делает резкий шаг, после которого у меня перехватывает дыхание. — Запомни, если бы я ненавидел тебя, ты бы уже вылетела как пробка из моего офиса. Я лишь хочу помочь тебе, Зыбина, и перестань меня бесить. Я конечно знаю, что вы, девственницы… — Я не девственница! — со всей злостью, со всей накопленной обидой, я выкрикиваю ему эти слова прямо в лицо. Глаза резко распахиваются, Мельников выглядит растерянным. Он приоткрывает свой рот, словно находясь в шоковом состоянии. Парень выпрямляет спину, внимательно разглядывая меня. — Как давно? — Как давно что? — Как давно ты начала спать с парнями? — Вам какая разница?! — меня возмущает его подобный властный тон, тем более на такие личные вопросы. — Послушай, — и он вновь заставляет в моём сердце поселиться панике, когда хватает за руку, — я же знаю что это не так. И мне плевать, девственница ты или нет, я просто не люблю, когда мне лгут. Особенно, когда лгут в лицо. Если хочешь нормальных взаимоотношений между боссом и личным помощником, то просто не беси меня своей ложью и попыткой сравняться с высокой самооценкой девушек из коллектива. Это не ты им, а они тебе не ровня. Ты, Зыбина Алина, настоящая девушка, чистая и непорочная, которой не нужны деньги и пафос, чтобы жить в этом ёбнутом городе. Ты, та, о которой мечтают такие ничтожные парни, не знавшие личного счастья, как я. Он отпускает меня, оставляя стоять в полном удивлении одной на парковке. Я лишь смотрю как Мельников спешно уезжает, а его слова остаются в моём сердце навсегда.