Обещай мне

Порой мне кажется, что весь мир обман и те чувства, которые мы испытываем в определенных моментах — это лишь внушение высших организмов. Уж лучше придерживаться этого, весьма противоречивого суждения, чем принимать весь ужас действительной реальности. Я никак не могу сдержать себя в руках, никак не могу вторить, что чувствовать настолько безумную боль — это нормально! Ощущать себя настолько разбитой и подавленной — это в порядке вещей. Ведь когда ты переживаешь такое изнасилование, вряд ли оно должно пройти мимо всю твою оставшуюся жизнь, и тень того, кто это сделал, никогда больше не должна касаться тебя. Я всегда оберегала глубоко в себе весь тот ужас, чувство самосохранения и адского кошмара, чтобы в один определенный момент выпустить их на волю, позволив завладеть своим телом. Этот момент настал! Я поняла это как только прочитала смс от своего насильника. От того человека, кому могла бы доверить всю свою жизнь. Прикусываю нижнюю губу до крови, лишь бы вновь не зареветь и не испортить всем другим настроение. Я всего лишь ответила что это смс от Лизы, уж пусть лучше будет так, чем сказать правду. Именно поэтому никто не удивился моему внезапному перебою в настроении. Я начала паниковать, ерзать туда-сюда, вытирать свои слезы… Тело дрожит уже несколько часов, не дает мне полностью расслабиться. Лена все еще добивается узнать, что написала "эта сучка", но я никак не могу солгать достойно, чтобы подруга поверила. Уже поздно признаваться ей, что смс была отнюдь не от Лизы. — Тебе следует перестать так залипать в телефон! — Он говорит это весьма тихо, даже несмотря на громкую музыку, которая с легкостью могла бы пересилить его шепот. К великому удовольствию голос Антона ничуть не был подвергнут приглушению, наоборот, наравне с громкой музыкой он звучал словно песня. — Я жду звонка. — Улыбаюсь ему, осознав насколько моя улыбка не искренна, когда Мельников слегка напряг лицо. — Опять секреты? Я думал, что с ними уже покончено… — Ты вообще говорил, что не пьешь. Вот, пожалуйста. — Киваю ему на рюмку, содержимое которой Антон недавно выпил. — Решил освежить воспоминания нашей первой встречи. Я ведь и тогда был пьян… — Да, поэтому и спас меня, я помню. — И спасу еще раз, если потребуется. — Он снова делает это. Снова приближается максимально близко к моему лицу, словно ожидает поцелуя. Меня всю трясет, от незнанья того, была ли эта смс правда от Сергея, или же эта злая шутка Лизы?! Не могу расслабиться, не могу показать всем, кто видит моё беспокойство, что со мной все в порядке. Я не хочу чтобы сейчас ребята резко перестали веселиться, усугубившись в мои проблемы. — Даша может увидеть,— Шепчу я в губы Мельникову, который вмиг начинает поцелуй. Он слегка проводит кончиком своего языка по моей нижней губе, после чего резко углубляет поцелуй, проникая языком в мой рот. Мельников снова у власти, орудует, столь пылающим жаром, языком, не оставляя мне ни единого шанса остановить это безумие. Действительно, безумие, захватившее меня всецело. Страсть, мгновенно поработившая мое сознание, резко перерастает в нечто большее. Я ощущаю привкус алкоголя у себя во рту, чувствую, как губы Мельникова плотно обхватывают мои. Он хватает меня за голову своей ладонью, еще сильнее прижимая к себе. Другой рукой Антон проводит по моей талии, немного вверх, едва касаясь области груди. Это рвет мое сердце на куски. Я тут же отстраняюсь, пытаясь показать Антону, как он не прав в данном действии. Все тело пылает жаром, покуда лицо остается каменно-холодным. — Не касайся так меня… — Прости, — виновато шепчет он снова мне на ухо, — больше такого не повторится… — Эй, вы тут еще не трахаетесь? — ужасное слово, от которого мурашки по спине пробегают. Холодный пот мгновенно появляется на моем лбу. Я обхватываю лицо ладонями, облокачиваясь локтями на стол. — Саш, ты хоть раз следи за выездом метлы! — Лена наверняка дала Саше понять, через физическую силу, что такое слово слишком противно для моих ушей. — Давай по последней, и мне нужно домой! — резко заявляет Антон, заставляя посмотреть на него. И правда, заплетающийся язык, а также затуманенные глаза, которые порой не могут достаточно среагировать на какие-либо действия в клубе. — Конечно, Антох! Давай! Эй, еще две стопочки! — Саша подзывает официанта, после чего берет последнюю дольку лимона, принюхивается к ней, протягивая её Антону. — Не, закусывай ты! — Тебе нужнее братан! — резко заявляет Саша, после чего Антон все же берет дольку, кинув на меня свой взгляд. — Не нужно было так пить, — промямлила я совершенно не скрывая своей неприязни к алкоголю. — Сделай лицо попроще, девочка моя… Эти слова разбивают всякую грань между моей любовью и страхом из-за той смс. Все смешивается, с невероятной силой давит на сердце, после чего я уже не могу сдерживать своей улыбки. В груди наполняется что-то приятное, что-то необычное, враз захватившее всякий здравый рассудок. Мне настолько приятно, никак не передать словами эти невесомые чувства. Давление скачет. Оно то резко увеличивается, то с огромной силой падает вниз, из-за чего я даже ощущаю привкус крови у себя во рту. Кажется еще чуть-чуть и попросту могу умереть от стольких эмоций. "Девочка моя" — ну как же это приятно, как необычно и необходимо, именно сейчас, когда меня захватывает страх по поводу смс. Я полностью убеждаюсь лишь в одном, что никогда не усомнюсь теперь в словах Антона. Даже то, что он сказал по поводу своей бывшей жены, и те слова, которые произнесла именно она, после этих двух слов, полностью заставляют меня довериться Антону. — За Алину! — Громко кричит Саша, после чего выпивает рюмку водки. — За тебя… — Антон смотрит только на меня, вытягивает губы, словно целует, после чего резко опрокидывает стопку себе в рот. Неловко из-за того, что Мельников так сильно напился. Он ведет себя весьма прилично, но все время пытается поцеловать меня, чтобы я так же вкусила горечь алкоголя. Отворачиваться нет смысла, парень все равно дарит мне свой поцелуй, пусть и в щечку. Даже сейчас, Антон обнимает меня, целуя в предплечье. — Ты бесподобна. — Антон, перестань пить! — властным тоном говорю я, лишь бы Мельников услышал, как мне не по себе от его состояния. — Ты… — Я в адеквате, Алиночка. — Он снова целует… Его горячие губы ложатся теперь на шею, после чего место, где поцеловал меня Антон, сразу же становится мокрым и покрывается приятными мурашками. — Ты бесподобна, и ты моя, - шепчет теперь уже в губы, после чего резко целует. Это настолько молниеносно завладевает мною, что тело отказывается слушаться. Внутри все полыхает, сжимается, и давит на голову. Я не способна ответить отказом на столь нежный поцелуй. Просто доверяюсь ему, позволяю сделать меня счастливой, пусть в сердце до сих пор бьет тревога за смс от Сергея. — Ну же, давай, еще чуть-чуть! — твержу я будто сама себе, покуда абсолютно пьяный Антон буквально цепляется за мои плечи. — В порядке! — заявляет он и пробует пойти самостоятельно. Три шага и Мельников снова на полу, непрерывно хохочет и пытается встать. — Позволь мне помочь тебе! — кидаюсь обратно к парню, обхватывая его за руки. С большим трудом мне удается поднять его на ноги, и Мельников снова облокачивается на меня не в полную меру. Он старается облегчить мне нагрузку. — Где ключи? — Дверь открыта, — мямлит Антон постепенно начиная отключаться. — Как это открыта? Ты что же, держишь двери открытыми? Совсем мозгов нет. — Бурчу про себя, осознавая, что Мельников уже в отключке. Теперь я ощущаю, насколько это тяжело тащить пьяного парня на себе. Он весит килограммов восемьдесят, плюс ко всему уже не предпринимает попыток встать на ноги и не наваливается на меня хотя бы секунды две. И вот тут я окончательно теряюсь, когда вижу перед собой его пса, оскалившего зубы и медленно движущегося в мою сторону. — Хороший песик… Хороший…- шепчу собаке, покуда локтем бью по ребрам Антона в попытке его разбудить. — Убери собаку, Антон! Прошу, убери пса! Он спит, совершенно не реагирует на меня. Всякий раз, когда я пытаюсь разбудить Мельникова, его пес еще сильнее начинает рычать. Так и замираю в дверном проходе. Я боюсь двигаться вперед, боюсь сделать шаг назад, ко всему этому учитывая, что пьяное тело повисло на мне. Лишь сейчас виню себя за то, что отказала таксисту, который хотел помочь мне затащить Антона в квартиру. Я вновь не доверилась человеку, желающему помочь, облегчить мне мои страдания. — Я всего лишь хочу помочь. Докатились, уже с собакой разговариваю. Наверняка это всё коктейли, которые я выпила в клубе. Всего три, но как сильно они на меня повлияли. Совершенно нет чувства самосохранения. Я-трезвая, уже давно была бы на лестничной площадке, оставив это пьяное тело в коридоре. Но нет же, мне-пьяной, необходимо просто уложить Мельникова на кровать, убедиться, что он укрыт и тазик стоит рядом, и лишь потом уже заботиться о себе. — Все хорошо, все хорошо, — продолжаю шептать делая небольшие шаги дальше по коридору. Пес нервно отступает назад, садится на задние лапы, продолжая непрерывно смотреть на меня, иногда испуская рык. Дверь комнаты совсем близко, мне остается толкнуть её ногой, едва не уронить Антона, но все же открыть спальню. Как только я делаю последний шаг и сбрасываю, в буквальном смысле, груз с плеч, то позволяю себе присесть рядом, лишь бы отдышаться. Тело все щиплет от сильного давления из-за тяжести Антона. Обхватываю свое лицо ладонями, ощущая как поднимается давление. Лоб враз становится горячим, покуда руки холоднеют. Мгновенное рычание возле меня, отчего я буквально дергаюсь всем телом, открывая свое лицо. Пес прямо передо мной, продолжает показывать свой оскал, покуда его глаза чернеют от злости. Кажется, еще секунда и он просто кинется на меня, вцепится в глотку, и тут же начнет вырывать из меня куски плоти. — Ну сколько можно, а? — алкоголь, это все алкоголь. Я бы никогда так не сделала, уж тем более, когда моей шее угрожает опасность. Тяну свою руку ко лбу собаки. Пес замешкался. Он смотрит на меня, но иногда переводит взгляд на мою руку, которая стремится погладить его. Как только я касаюсь его шерстки, то уже не могу скрыть своего умиления. Он такой гладкий, такой мягкий… Всегда мечтала о домашнем животном, но никогда не брала на себя такую ответственность. Как только моя рука достигает ушка собаки, я немного обхватываю его пальцами, слегка чешу, после чего убираю свою руку, внимательно посмотрев на реакцию животного. Пес перестает рычать. Он уже не смотрит на меня кровожадно, будто хищник, готовый разодрать в клочья. Собака делает шаг, после чего кладет свою голову мне на колени. От этого действия у меня внутри зажигаются приятные искорки. Я улыбаюсь, осознавая насколько это приятно. — Теперь ты не будешь пытаться вцепиться мне в булки, — бубню про себя, отчего улыбаюсь, продолжая гладить питомца, покуда позади меня тихонечко посапывает Антон. — И что же мне делать? Как мне все забыть?.. — Поехали со мной в Москву. Будем учиться вместе, жить вместе, я не дам тебя больше в обиду, Алинка! Поехали! — Лена обнимает меня, продолжая гладить по волосам. — Такого не повторится, уж за этим я теперь прослежу! — А если он захочет… А если он… Найдет меня? — Тогда мы его так же отрахаем большим и толстым дилдо! Уверяю тебя, он не посмеет. Не посмеет! «С днем рож­де­ния, моя слад­кая де­воч­ка! Мы ско­ро встре­тим­ся! Я обе­щаю тебе… Обе­щаю… Твой Сер­гей!» Никак не спится, даже если учитывать, что завтра на работу. Три часа ночи, Антон до сих пор спит на своей кровати, покуда я исследовала каждую из комнат, в сопровождении его пса. На глаза попался этот альбом, и я убедилась, что такое настоящее любопытство. Верчу головой, после чего продолжаю рассматривать фотографии из альбома Антона. Посмотрев одну страницу, я уже не смогла остановить себя. Просматриваю очередную, убедившись, каким Антон был в детстве — лучезарный мальчишка, улыбающийся на каждом снимке. Он радовался настолько искренне, без доли фальши, как это бывает иногда у Мельникова. Я вижу его маму, его отца, которые ведут маленького Антона по парку. Он крепко держит их за руки, наверняка совершенно не осознавая, что скоро родители разведутся. Одну за одной я изучаю фотографии, наконец, останавливаю свой взгляд… Свадебное платье, длинная фата, и Антон в костюме. Это явно не его жена, Эльвира, девушка совершенно не похожа на нее. Небольшого роста, блондинка, которая прижимается к Антону, улыбаясь при этом. Парень так же улыбается, и выглядит он полностью счастливым. Меня немного обескураживает данная фотография, я оглядываюсь назад, убедившись что Антон продолжает спать… Неужели он был дважды женат? От этой мысли в голове настолько сильно все сжимается, что становится невыносимо больно. Я откладываю альбом подальше, не желая больше продолжать смотреть на фотографии. Все настроение тут же исчезло. Жжение в моем горле никак не утихает. Я встаю на ноги, стремительно направляясь прямо на кухню, покуда жжение каждую секунду все усиливается. Приоткрываю холодильник, убеждаюсь в том, что Антон так и не запасся продуктами. Всего лишь три яйца, и пачка сока, которую я вмиг хватаю в руки. Но стоит мне открыть крышку, как в нос ударяет противным запах. Сок прокис. — Замечательно! Как можно не иметь запас продуктов? А если внезапно захочется поесть? Не ехать же в два ночи в ресторан, пусть даже ты и являешься его хозяином! Я выливаю содержимое пачки в раковину, после чего тут же открываю мусорное ведро. Дыхание резко пропадает. Я внимательно осматриваю содержимое мусорного ведра, осознавая весь ужас данного зрелища. Наклоняюсь, не поняв, это обман моего пьяного зрения, или в самом деле пачка из-под под презервативов, а возле нее лежит как раз-таки два использованных. Они ничем не отличались от тех, которые постоянно валяются возле заброшенного дома, мимо которого мне приходится проходить по пути на работу. Слегка наполненные белой жидкостью, сморщенные, использованные… Неужели… Не может быть! Не могу поверить! На мгновенье мне даже кажется, будто на одном из них отчетливо видна красная помада. О боже… В легких бушует пожар. Мне настолько плохо, что даже холодная вода, которую я лью на лицо из крана, никак не успокаивает меня. Уму не постижимо!.. Не может быть, попросту не может быть! — Я обещаю, что никогда не обижу тебя. — Доверься мне, Алина. — Ты мне небезразлична. — Я полюбил тебя. — Это все для тебя. — Ты бесподобна. Все резко обрушивается. Все, что было между нами, перечеркивается… В душе образовывается пустота… — Увы, ми­лоч­ка, он уже спит. Силь­но уто­мила я его сво­ими из­вра­щен­ны­ми тре­бова­ни­ями. Он был с ней! Он был с ней тогда! Ложь. Кругом сплошная ложь, которая не дает мне ни единого шанса почувствовать себя живой, почувствовать себя необходимой. Я лишь жалкая пародия на ту, в которую действительно можно влюбиться. Эльвира права! Эта чёртова сука права, я зря подумала, что Антон может мною заинтересоваться! Бегу обратно в комнату лишь бы взять свою куртку… Его телефон разрывается, постепенно пытаясь разбудить пьяный разум Мельникова. Испугавшись, что он сейчас откроет глаза и мне предстоит выяснять с ним отношения по поводу его лжи, я хватаю мобильный Антона, который вывалился из кармана на кровать. Вика!!! Боже мой, неужели еще одна?! Неужели еще один больной удар прямо в сердце?! Смс я открываю совершенно случайно, мои пальцы словно не слушаются меня. От истерики, от паники, которая так сильно навалилась на мою бедную душонку, я не с первого раза понимаю смысл данного смс… «7:20, возле офиса. Пора отплатить за спор» Все внутри сгорает, каждый раз кидая меня в пучину боли. Уже не понимаю саму себя, не понимаю его, который так спокойно спит на кровати, не подозревая сколько боли мне причинил. Все рушится. Все воздушные замки, которые я понастроила, тут же сгорают. Не могу больше терпеть эту боль, я позволяю себе зареветь, кинуться прочь из квартиры, попутно надевая на себя куртку. Лишь одиночество, обратившееся тьмой, сейчас со мной. Я твержу себе, что все напрасно, то что я влюбилась в Антона — самая большая ошибка. Она побольше даже, чем доверие к Сергею, которое он так с легкостью растоптал. Мой личный кошмар повторился. И на этот раз это не физическое насилие, это моральное убийство. Я мертва. Душой и телом, которое совершенно не откликается на мой зов. Иду куда глаза глядят, вытирая свои слезы. Я одна, и с этим необходимо смириться. Словно весь мир против меня. Еще один шаг, и силы покидают тело. — Ты когда-нибудь чувствовала нечто подобное? Он нежно проводит своими пальцами по моей щеке, после чего улыбается. Шум, исходящий от музыки и пьяных людей, никак не отвлекают Его от меня. Я отдаюсь его нежным касаниям, словно котенок, который долгое время не испытывал ласку. — Так будет всегда. Алина, ты нужна мне… Антон целует меня, и это самый лучший подарок на мое день рождение, и плевать на смс от Сергея, плевать на то, что скажут и подумают другие. Мы с ним отдаемся друг другу без остатка, покуда я осознаю, как быстро парень пьянеет. Он улыбается еще раз, прежде чем прижать меня к себе. Как же хорошо… Воспоминания с болью бьют по моему подсознанию. Я закрываю голову руками, словно пытаюсь спрятаться от них, стараюсь уберечь своё хрупкое эмоциональное спокойствие. Закуриваю очередную сигарету, непрерывно выглядывая из проулка на главную дорогу, которая ведет к офису. До последнего надеюсь, что выпитый мною алкоголь вчера сыграл дурную шутку. Я никак не могла принять тот факт, что Виктория написала Антону такую смс, плюс ко всему еще те использованные презервативы в мусорном ведре. Все это настолько сильно повлияло на мое отношение к Мельникову, что та жгучая любовь, которую я испытываю к парню, начинает буквально испепелять меня дотла. Я нуждаюсь в нем, и готова даже закрыть глаза на ту ложь Антона. Я готова сделать это, потому что знаю, насколько любовь может быть горька на вкус. Нет идеальных отношений, тем более, если учитывать факт, что у нас официальных отношений так и нет с Антоном. Лишь любопытство, дикое, безжалостное, владеет сейчас мной. Именно поэтому я продолжаю стоять и выглядывать Антона, когда Виктория уже давно стоит неподалеку офисной парковки. Очередной пропущенный звонок от Мельникова и его смс, которая так и остается среди «непрочитанных». Я не открываю её нарочно, дабы не травить себе душу еще больше… А вот и его машина. Останавливается на привычном месте. Он выходит из автомобиля, поправляет свой белоснежный пиджак, после чего двигается в сторону Вики. Он нарочно обходит стороной вход в офис, отходит от здания на много метров, останавливаясь возле Виктории. И тут я больше не могу ощущать эти, терзающие сердце, муки. Позволяю боли окутать меня с ног до головы, непрерывным колющим ощущением разрывая сердце. Он целует её в губы, всего секунду, но все же целует! Она тянет руку, чтобы обхватить Антона за шею, но парень резко делает шаг назад. Его улыбка пропадает, он что-то шевелит губами. Молчание, на этот раз Вика ему пытается что-то отчаянно доказать. Она жестикулирует руками, явно повышая голос. Я отчетливо вижу, как её лицо становится красным словно от злости. Больше всего девушка возмущается, когда Антон отдает все свое внимание телефону. Лишь когда вибрирует мой, я осознаю, кому именно звонит Мельников. На экране высвечивается его имя, покуда в сердце бушует стадо диких лошадей. Они топчут, разбивая своими копытами все, что было. Доверие враз разрушается. Мельников звонит до последнего, но при этом не забывает говорить на повышенных тонах с Викторией. Как только звонок прерывается, он зажмуривает глаза на несколько секунд, будто пытаясь настроиться на нужную волну. Антон открывает их только когда Вика подходит ближе. Она старается снова обхватить его за шею, притянуть его к своим губам, но Антон делает шаг назад, после чего оказывается на открытом для офисных глаз месте. Вика явно злится, девушка что-то отчаянно кричит, резко направившись в сторону офиса. Я собираюсь уже свыкнуться с этим, принять для себя факт, что их явно что-то до сих пор связывает… Не успеваю, ибо Антон задерживает девушку, сильно схватив её за руку. Она словно ойкает от боли, резко останавливается, тут же оказываясь в объятиях Антона… Я полюбил тебя ЛОЖЬ! Как?! За что? Слезы душат меня. Внутри настолько сильно все сжимается, что тело буквально вросло в землю. Я не осознаю всего ужаса, ибо его неимоверное количество. Только понимаю одно — я так сильно влюбилась в Антона, что его поступок, прямо на моих глазах, с жестокой хваткой разрывает все внутри. Каждый орган, каждую клеточку, сосудик… Все в клочья, не оставляя ничего! Душа рвется наружу, кричит, она требует воли, требует ощутить покой, лишь бы больше не чувствовать этой ужасной боли! Поцелуй длится недолго. Но именно Вика его заканчивает. Она что-то шепчет на ухо Мельникову, после чего тот начинает улыбаться. Девушка уходит, покуда Антон остается стоять за углом. Я продолжаю выглядывать, благодарить Бога, что машина, за которой стою, весьма большая и мне не приходится сидеть на корточках. Сейчас меня беспокоит лишь его повторный звонок. Антон никак не прекращает попытки дозвониться до меня, между тем медленно направляется обратно к своему автомобилю. Садится, заводит мотор и с диким визгом шин срывается с места. Сигарета стлела прямо до фильтра. Огонь обжигает мне подушечки пальцев, но я почти не чувствую боли. Лишь спустя несколько секунд выкидываю окурок, вытирая свои слезы с глаз. Я мечусь между офисом и домом, где меня ждет Лена. Подруга ничуть не удивилась тому, что я ей рассказала, когда приехала домой в четыре часа ночи. Она лишь говорила одну фразу: «Я и не сомневалась, что он мудак». Иногда хмыкала, словно возмущалась, почему я так удивлена в поведении и лжи Антона. Именно сейчас, когда Антон звонит мне в очередной раз, я готова всё отдать, лишь бы знать, о чем они говорили с Викой. Все настолько сильно запутанно, что я уже не вижу себя рядом с Ним. Не чувствую, что буду в безопасности. Он мое безумие, мой разрушительный молот, который ни на секунду не перестает разбивать сердце. Перед глазами вновь всплывает смс от Сергея. Я до сих пор надеюсь, что это была злая шутка Лизы, в попытке отомстить мне. Никак не могу принять, либо же просто подумать о том, что Сергей может вновь захотеть увидеть меня. Казалось бы, жизнь у меня настроилась на белую, счастливую полосу, но этот путь длился недолго. Все моментально разрушилось, стоило мне лишь принять тот факт, что я безумно полюбила Мельникова. Для чего ему эта игра? Для чего он так поступает?.. Сама того не понимая, я быстро добралась до лифта, даже на кнопку «12» нажать успела. Лифт тронулся, медленно возвышаясь. Слезы снова скатываются из глаз, как только мне стоит подумать про те презервативы, про смс, про то, как Вика и Антон целовались… Я люблю его. Как же ненавижу… О Боже… Разрываюсь между двумя этими чувствами, которые люди никак не могут контролировать. Небольшой щелчок, и двери открываются. Я делаю несколько шагов, оказываясь в длинном коридоре. Медленно направляюсь к своему кабинету, ощущая, как с каждым шагом внутри все сильнее пылает огнем. Каждый шаг дается мне с таким трудом, будто вот-вот и я вовсе упаду. Как только я прохожу мимо кабинета Ольги, уже бывшего, ибо девушка, со слов Мельникова, уже не работает, то тут же замираю. Он открыт, и то, что я вижу, направляет на мое тело тысячу кинжалов. Меня будто холодной водой окатили. Тело тут же кинуло в дрожь, даже несколько раз перетрусило. Вика, будто демонстративно, раскладывала свои личные вещи на стол, где когда-то сидела Даша. Вторая девушка, которая лишь недавно была у меня и получала инструкции по работе, весело хохотала, поддерживая в чем-то Викторию. — О! — Вика резко смотрит на меня, не скрывая своей высокомерной улыбки. — Да ты рано, еще половины нет! — Одну шваль убрали, и подослали другую? В шоке от собственного языка. Я спонтанно проговариваю эти слова, причем весьма громко, осознавая насколько это мерзко звучит. Вика тут же перестает улыбаться, а новенькая девушка моментально присаживается на стул, опуская свой взгляд на стол, словно боится, будто я скажу ей нечто подобное. — Да как ты смеешь? — Её лицо краснеет, покуда глаза Вики будто наполняются кровью. Она кричит зловеще, со всей силы, чем привлекает внимание других работников главного этажа. — Если ты и помощница своего хахаля, это еще не значит, что можешь так базарить со мной! — Закрой пасть! — Я сдерживаюсь. Обхватываю себя руками, лишь бы не накинуться на эту дрянь и не выбить из нее всю дурь. — А знаешь что я тебе скажу? Знаешь? — она усмехается, прежде чем выдать самое главное. — Мы с ним до сих пор трахаемся! До сих пор! И как-то раз, когда ты так жестоко предала меня среди этих мандовошек, я сказала ему, что он никогда не сможет тебя в себя влюбить! Его это задело, Алина, и он поспорил со мной, что у него все получится! Наш игрок выиграл партию, да? Девушка тут же что-то ищет в своем телефоне, после чего моментально подбегает ко мне. — Вот! Полюбуйся! Это его instagram! Она показывает мне экран, покуда мозг лишь сейчас прокручивает её слова по поводу спора… Это мы! Черт побери, вчерашний клуб, в который мы поехали сразу же после того, как хорошенько поели и выпили дома. Я, прижимаюсь к телу Антона, он, в свою очередь, целует меня в щеку. Господи, какая я счастливая, глаза сияют, а улыбка на лице настолько искренняя. Сначала не могу понять, кто именно сделал данное фото, и лишь спустя секунду, когда Её голос слышится рядом со мной, я все вспоминаю. Помню, как Антон отчаянно кричал Даше, требуя чтобы та сфотографировала нас всех. Помню, как Лена умоляла девушку повторить попытку, ибо плохо получилась на кадре. Помню даже, как мы, о чем-то говорили с Антоном, когда Даша клацнула нас на его мобильный... — Они встречаются! — яро заявляет Даша сложив руки на груди. — А тебе, сучка, нехуй лезть! — Они встречаются лишь потому, что Антон хотел добиться своего! У него это получилось! Боже, какая же ты наивная идиотка, как можно было поверить в его любовь к тебе?! Мне больно. Не хочется жить. Так и охота попросту спрыгнуть с окна, разбиться вдребезги, как и внутри, и наконец-таки перестать выносить все это. Боль окутывает мое сознание, перед глазами словно белая пелена. Я еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько беспомощной. Настолько обреченной. Все повторяется. Только на этот раз это не физическое насилие, это моральное убийство! Ей-богу, я в этом уже удостоверилась. Об этом я думала еще вчера и сегодня все подтвердилось! ОН ИГРАЛ! Попросту играл со мной как с какой-то куклой. Ему плевать, Боже, ему плевать на меня! Мозг кипит. Мне становится настолько хуево, что мгновенная тошнота подходит ко рту. Не могу больше терпеть! Не в силах! Как же я устала. Сначала мнимая надежда, захватившая всю разорванную душу… А теперь все снова вдребезги! Я вновь в омуте боли, которая ни на чуть не отпускает меня из тесной хватки. Настолько опустошена, настолько морально убита; я больше не могу жить! Я резко потеряла интерес к жизни, повторяю то же состояние, которое было у меня четыре года назад. Просто молча разворачиваюсь обратно к лифту. Не реагирую на крики Даши и её бесполезные попытки остановить меня. Я лишь иду прочь из этого места, осознавая, насколько глупа была. Мною лишь играли, мне наобещали сказку, которая никогда не осуществилась бы. Наивная идиотка, так мне и надо! — Алина, ты правда веришь, что все его слова, все его действия были игрой?! Я ведь видела вчера, как он смотрел на тебя! Алина, это не игра! Это любовь! — Даша хватает меня за руки в попытке остановить, когда я тянусь к кнопке лифта. Меня снова трусит от эмоциональной боли. Мне настолько неприятно говорить и вспоминать его лживые слова… "Ты нужна мне… Я не обижу…" Бред! — Это все вранье и ты прекрасно это знаешь, Даша! — Злость накапливается слишком быстро. Я пытаюсь избавиться от нее, но вместо этого срываюсь на Дарью. Хватаю её за плечи, и сильно дергаю за них, после чего резко вызываю лифт, наконец-таки нажимая на кнопку. — Не беги, Алина! Не беги от своей любви! — Даша снова предпринимает попытку остановить меня, но все напрасно. Я никак не реагирую на её слова, лишь захожу в кабину лифта сильно надавливая на кнопку с цифрой «1». — Я его Ненавижу! — сквозь зубы, со всей злостью. Через боль и слезы, которые вытекают из глаз, покуда сердце разрывается на кусочки. Я проговариваю эти слова, не щадя собственной души, которая знает мою бессмысленную ложь. Я благодарна ему, я люблю его!.. Он тот, кто вдохнул в меня жизнь! Именно из-за Антона я поверила людям, поверила парням, которые никогда и в мыслях не имели причинить мне вред. Я поверила, я доверилась… И что же теперь?.. Чем все должно закончиться? Я просто уйду?.. Да! Я уйду, ибо не способна больше терпеть улыбку Вики и всю эту фальшь. Лишь воспоминания и вкус его губ, до сих пор чувствующиеся на моих, не дают мне полноценно поверить, что ненавижу его. Эта жгучая любовь, которую испытываю к Мельникову, так сильно терзает мое сердце, заставляя думать, что, возможно, Вика лжет. Но тот поцелуй, который Мельников подарил ей десять минут назад, и тот факт, что в его мусорке использованные презервативы… О боже… Дрожь снова пробирает все тело, покрывая его холодными мурашками. Это невозможно! Это так больно! Подхожу к знакомой девушке на первом этаже, протягиваю ей свой пропуск. — Алина? Что это значит? — Внимательно смотрит на меня Людмила, покуда я вытираю свои слезы. — Я увольняюсь… Можешь все положенное сделать без моего присутствия? Люда слегка удивленно смотрит на меня, поднимает трубку стационарного телефона, быстро набирая номер. — Антон Юрьевич, у нас тут один вопросик… Можно ли сделать расчетную для одного человека?.. Да… По собственному желанию, ей надо что-то писать?.. Ага, я поняла вас… Да… Нет… Кто это? Это Алина Зыбина, ваша помощница… Что?.. Простите… — Она говорила абсолютно спокойно, как и всегда, но как только Люда назвала мою фамилию Мельникову, то тут же поменялась в лице. Она около минуты сидела молча, слушая Мельникова, потом принялась извиняться. На лице Люды присутствовал лишь страх и дикое возмущение. Девушка положила трубку, медленно пожирая меня своим недовольным взглядом. — Что он еще хочет? — не выдерживаю. Все тело напрягается, и я уже не способна снова взять под контроль свою злость и раздражение. — Он сказал, чтобы ты немедленно поднималась к нему в кабинет и ждала его приезда! Что через пять минут будет, и если мы выпустим тебя из здания, то все окажемся на улице. — Мне плевать, что он приказал вам! — Я направляюсь к выходу, параллельно слышу, как Люда подзывает охрану и требует, чтобы те меня не выпускали. — Руки прочь! Я вытягиваю из кармана перцовый баллончик, направляя его в лица охранникам, когда те пытаются схватить меня за руку. Гневу нет предела. Они отходят от меня на несколько шагов, позволяя выйти из здания. Я пускаюсь в бег, чувствуя как вот-вот сорвусь. Эмоции на пределе. Уже не могу рационально мыслить, посылаю свой разум к черту, позволяя боли взять надо мной вверх. — Отдай это ему! — Я протягиваю Лене коробочку с ожерельем, которое подарил мне вчера Мельников. Девушка закатывает глаза, слегка возмущается, потом нервно хмыкает. — Убью этого уебка! — Просто отдай ему это и не впускай в квартиру! — вытираю снова слезы, ощущаю, как легкие сильно сжимаются. Я не могу сдерживать их, не могу заставить себя перестать плакать. — А можно я его еще и на хуй пошлю? — слегка радостно спрашивает Лена, не скрывая своего возбуждения предстоящему разговору с Антоном. — Как хочешь. Мне уже плевать… — Я киваю, снова посмотревшись на себя в зеркало. Такой подавленной еще никогда не была, не учитывая того ужаса мартовской ночи и её последствий. Я вновь одна во вселенной и вся боль человечества направленна исключительно на меня. Одинокая, затравленная, продавшая душу кому угодно, лишь бы не чувствовать эти муки, я признаю, насколько ничтожна в этом мире. Лена выходит из моей комнаты, после чего я уже слышу, как входная дверь открывается. — Хули тебе? — подруга сразу же переходит к нападению. — Отойди, сделай милость! — Его властный тон истинного пафосного ублюдка. — А не пойти бы тебе на хуй?! — слегка возмущается Лена. — Она не хочет тебя ни знать, ни видеть, ни говорить с тобой! — Пускай тогда объяснит, почему?! — А ты не знаешь? Фу, блять, как же я таких, как ты — ненавижу! Ну хули ты из себя невинного козленка делаешь? — Пускай объяснит мне! Алина!!! — и он кричит мое имя на всю квартиру, пробирая своим грубым голосом до мозга костей. — Выйди, прошу! Алина!!! — Нет её дома, гребанный ты идиот! На, забирай это и проваливай! Чтобы я тебя больше не видела! И да, только попробуй ей урезать расчетную зарплату в этом месяце, я тебе колеса с машины сниму! — Лена угрожает, и будто начинает бороться с дверьми. — Да уйди уже! — Никуда не уйду, ясно?! Я люблю её, черт побери! Слышишь, Алина, я люблю тебя! Люблю тебя!!! Люблю! Его голос, его признание и это слово, которое Антон повторяет не переставая. Все настолько сильно действует на меня, что больше не в силах терпеть. Я в один миг оказываюсь в коридоре, стремительно спеша к входной двери, которую Лена пытается закрыть. — Алина! — Он улыбается, когда наши взгляды встречаются. От факта, что Мельников ничуть не признает свою вину, меня распирает еще больше. Даже сама не замечаю, как отвожу свою руку и даю сильную пощечину Антону. Он слегка ошарашен, медленно поворачивая голову обратно. Мельников смотрит на меня, слегка напрягая глаза. Его щека начинает краснеть, показывая насколько сильным был удар. В глазах Мельникова больше нет надежды, она резко угасает, на смену ей приходит лишь дикая ярость. Парень не скрывает её, он с такой силой отталкивает дверь, что Лена буквально отлетает от нее. Еще один шаг и ладонь Мельникова ложится мне на макушку. Он прижимает мою голову к себе, наши лбы соприкасаются, покуда губы Антона сильно сжимают мои. Грубый поцелуй, он настольно неприятен, что я не перестаю бить кулаками по груди парня, в попытке освободиться. — Хуй тебе, а не увольнение! Завтра мы едем с тобой в деловую поездку на неделю, и только попробуй не прийти в офис с утра, я тебе клянусь, из университета тебя попрут пинками! Ты меня знаешь! И не найти тебе ни работу, ни какого-либо образования… А сделка будет с Морозовым, и я очень хочу, чтобы он видел, что ты со мной! И мне плевать на твои чувства, на что ты там обижена, мне так же плевать! Я тебя не прощу за эту пощечину! Знай, Зыбина, с этого дня, можешь думать, что между нами и не было ничего! Я-то ловко смогу убить свои чувства к тебе, а как ты будешь справляться со своей любовью — мне плевать! — Он яростно смотрит на меня, с небольшой силой отталкивая от своего тела. Я делаю несколько шагов назад, молча наблюдая, как Мельников покидает квартиру. Шок парализует тело, покуда дыхание пропадает. Еще несколько секунд и гул заполняет всю голову… А еще через мгновенье я едва не падаю в обморок. — По­мяни мое сло­во, Зы­бина, ско­ро у вас вне­зап­но по­явить­ся де­ловая по­ез­дка, в ко­торой он те­бя от­ра­ха­ет, а пос­ле то­го как вы вер­не­тесь об­ратно в Мос­кву, он уво­лит те­бя. Вот и конец…