Обещай мне

Он так сладко спит, временами сильно обхватывает меня за талию, чтобы прижать к себе. Антон делает это совершенно не сознательно, словно его тело требует меня. Как только парень замыкает свои руки на моей талии, то снова вдыхает запах моих волос, слегка что-то прошептав на ухо. Внутри меня все еще покалывает неизменное чувство тревоги. Казалось бы, что все секреты раскрыты, все рассказано и теперь мы точно будем вместе…, но та ужасная ложь, которую я преподнесла как за правду, терзает мою душу. Я нагло солгала, и в этом нет ничего святого. Я сделала это не ради жизни моего насильника и не ради безопасности Антона… Сделала ради себя. Чтобы вновь не быть втянутой в бесконечную колющую боль. Я солгала, лишь бы тот секрет, который скрывала на протяжении четырех с половиной лет, не вышел на обозрение всем. Никто не должен знать, что произошло между мной и Сергеем. Для всех других, мы просто расстались, без скандалов и упреков. У нас, как бы так сказать, прошла любовь, и прошла она без каких-либо страданий и тревоги. Никто даже не мог догадаться, почему я внезапно пропала на столько месяцев из Саратова. Почему именно с родителями Лены, той девушки, которую так долго ненавидела, уехала, якобы, в санаторий, забросив школу. Мои близкие были в недоумении, но все же никак не предпринимали попыток, чтобы вернуть меня домой. Они лишь считали, что это тяжелый переходный возраст и скоро я пойму, что учеба важнее всяких там поездок с подругой и вернусь в отчий дом. Я вернулась, но уже не той, какой была прежде. Вернулась не жизнерадостная девочка, которая так любила жизнь, вернулась, потухшая сердцем, Алина, которую ничто кроме её страхов и опасений больше не волновало. Я была зомби. Существовала, но не жила. Я никогда не могла даже подумать о том, что смогу вернуться к нормальной жизни. Смогу найти себе любимого человека, который разрушит все страхи и сомнения. Я думала, я желала, чтобы эта боль присутствовала во мне всегда. Ведь именно боль напоминала мне о том, что никому доверять нельзя. Что нельзя быть наивной идиоткой и свято верить в то, что тот, кого любишь, не сможет причинить тебе боль. Он словно читает мои мысли, так сильно прижимает к себе и приоткрывает сонные глаза. — Ты совсем не спала? — легонько спрашивает Мельников, покуда я вмиг вытираю свои слезы. — Плохой сон? — Соскучилась по родителям. — Скоро они приедут, — с энтузиазмом заявляет Антон, приподнявшись на локти, чтобы посмотреть мне в глаза, — думаю, что понравлюсь твоему отцу… — Не думаю, что это хорошая идея… Мы встречаемся всего неделю и… — Ты считаешь, что для знакомства рановато? Или не уверена в искренности моих чувств? — Дело не в этом. — Я обхватываю его лицо ладонями, заставляя поверить в каждое мое слово. Антон не дает надолго задержать мои руки на его щеках. Он слегка отстранился, медленно поднимается с кровати, спеша подойти к окну. Мельников так искусно закуривает сигарету, что я чувствую как во мне просыпается дикая потребность в едком дыме. Я жажду его в своих легких, потому следую за Мельниковым и беру из его пачки сигарету для себя, ожидая, чтобы парень вручил мне зажигалку. — Не говори, что сам об этом не думал… — начинаю потихоньку, стараясь не ударить по чувствам Антона, — я всегда говорила, что у меня нет парня и тут внезапно заявлю, что он у меня все же имеется… — Я не говорю, чтобы ты обязательно представляла меня как своего парня. Можешь представить как своего босса… — А я думала, что уже уволена. — Улыбаюсь, заметив суровый взгляд Мельникова. Он сканирует мое лицо, пытаясь понять, шутку ли я произнесла, либо же на самом деле была уверена в своих словах. Как только Мельников сделал провокационный шаг ко мне и заставил прижаться к стене, то вмиг тянет свою руку к моему лицу, показывая зажигалку. — Закури лучше, Алина, чем болтать всякую чушь! — Я просто… — Помолчи, так будет лучше. — Грубо, без нотки нежности. Антон вновь включает пафосного босса, который так стремится меня унизить. Я берусь за край зажигалки и вновь жду от него дальнейших слов, но увы, Мельников говорить не торопится. Он молчит и эта тишина его совсем не смущает. Антон присаживается на кресло, что стоит возле окна, и продолжает на меня внимательно смотреть. Лишь сигаретный дым слегка туманит мой взгляд, не дает полностью ощутить на себе всю злобу Мельникова. Он продолжает делать большие тяги, подолгу задерживает в себе дым, после чего выпускает его колечками, делая губы в форме буквы «О». — Не думаю, что смогу обойтись без тебя на работе. Слишком уж не нравится мне кофе, который варит Даша. Он снова говорит совершенно не по теме. Антон, кажется, даже не беспокоится по поводу того, что я вновь вернусь в офис и поползут слухи, которые явно пустит Виктория. Вспомнив слова девушки и то, как она целовала Мельникова, я вмиг зажмуриваю глаза, лишь бы отогнать чувство ревности от себя подальше. Не могу никак вторить себе, что не имею права ревновать. Да, я его девушка, теперь нас связывает не только внезапная любовь, но и духовная связь. Правду, которую я сказала Антону, когда он догадался что со мной случилось в прошлом, никак нельзя отнести к чему-то естественному. Мы связаны этой тайной, которую я собираюсь и в дальнейшем ото всех скрывать. Я никак не собираюсь рассказывать о том, что со мной случилось, и никогда не сделаю этого. Антон, за эти два совершенных дня, явно понял для себя, что мучать меня по поводу данной темы об изнасиловании совсем не нужно. Я становлюсь напуганной девчонкой, которая не может контролировать свои слезы и истерику, так отъявленно пробирающую насквозь. Даже сейчас, воспоминания так режут мое сердце. Я зажмуриваю глаза в попытке отвлечься, старательно вторя себе, что истерика мне сейчас не нужна. Слышу, как он встает на ноги. Буквально чувствую легкое касание на своей щеке. Открыв глаза, я вижу, как губы Антона стремительно приближаются к моим. Он целует меня так ласково и этот поцелуй способствует уничтожению всех плохих мыслей. Я обнимаю парня, стараясь прижаться к нему как можно плотнее, пытаясь почувствовать его необходимость во мне. Чувствую. Огромную любовь, которую Антон так старательно показывает через поцелуй, через свои нежные касания. Мельников делает несколько шагов и присаживается обратно на кресло, сажая меня на свои колени, продолжая целовать. Он понемногу отклоняется от меня, внимательно всматриваясь в область локтя. — Этот шрам он оставил? Я киваю, не могу больше скрывать слезы, которые льются от обиды. Только мне удается отвлечься от тех воспоминаний, как вдруг, Антону вновь хочется узнать все подробности того ужаса. Я понимаю, что многое не рассказала и именно это так же сильно томит Антона. Он желает знать правду, какой бы она не была, и как бы сильно больно мне не было при этом рассказе. — Покажи, где еще шрамы… — Антон… Прошу тебя… — Я должен все знать. — Хватит. Как ты не можешь понять, что для меня эта тема весьма болезненно отзывается? — взрываюсь за одну секунду. Я вскакиваю на ноги, кладу не подкуренную сигарету на подоконник, обхватив голову руками. — Надо же… Ты обещал мне не заводить больше про это тему и тем не менее… — Я должен знать, что эта мразь сделала с моей девушкой?! — Да какая тебе разница? Это было давно и было до тебя… — Какая мне разница? — Антон так же ловко вскакивает на ноги, тушит окурок в пепельнице, стремительно приближаясь ко мне. — Большая разница, Зыбина! Я должен знать все, я должен… — Ничего ты не должен! И раз, мы опять перешли на деловой стиль общения, то позвольте вам, Антон Юрьевич, напомнить, что вы обещали мне закрыть эту тему! — Раз уж мы так заговорили, то позвольте мне вам, Алиночка, дать приказание, как ваш босс, не перечить мне! И это происходит. Он вызывает во мне волну ужаса и всепоглощающего смятения, когда стукает кулаком по стене рядом с моей головой. Он замирает, увидев отблеск страха в моих глазах. Он отступает на шаг назад, обхватывая лицо руками, стараясь успокоиться. Парень закатывает глаза ко лбу, слегка выдыхает, вновь присаживается на кресло. — Извини. — Он облокачивает голову на свои локти, постепенно начиная смягчать голос. Я молча вытираю свои слезы, стараясь успокоить эту колющую боль в сердце. Как только присаживаюсь на край кровати, то вмиг поднимаю свой взгляд на Мельникова, который по-прежнему старается успокоить свои нервы. Антон будто пылает от неконтролируемого желания узнать правду. Он сражается сам с собой, стараясь не перейти грань между своим любопытством и тем обещанием, что дал мне позапрошлой ночью. — Я просто не думаю, как тебе больно, в эти секунды, когда во мне просыпается ярое желание знать все, что этот ублюдок с тобой сделал. Как бы я хотел, чтобы он был жив. Как бы хотел сделать так, чтобы этот сукин сын так же страдал, как и ты… Разве тебе не хотелось отомстить ему? Он задает этот вопрос слишком внезапно для меня. Я, которая не знает ответа на этот вопрос даже спустя четыре с половиной года, никак не могу заставить себя вновь задуматься над ним. Прокручиваю в своей голове все свои страдания, все то, что случилось. Стараюсь сделать так, чтобы тот ужас вновь не проник в мое тело и не захватил в безумной хватке, окунув снова в боль и безумие. Я так же грешна, я убила своего ребенка и обрекла себя на вечные муки по поводу того ужасного решения. Никогда не смогу иметь детей и этот приговор для меня самая большая пытка. Если говорить о мщении, то мне тогда так же нужно воздать сполна, за то эмоциональное решение убить малыша. — Хотелось. — слегка томно шепчу, краем глаза увидев, как Антон встает на ноги и направляется ко мне. — Я бы все отдал, чтобы встретить тебя раньше. Но, возможно это к лучшему, что встретил именно сейчас. Раньше я только и знал, как разбивать сердца девушек и ставить перед собой новые цели. Сейчас же, сполна нагулявшись, я понял, что пора остановиться. Пора сделать так, чтобы любовь, которую я испытываю к тебе, наконец-таки окунула меня в блаженство. Я хочу покоя, Алина, и ты мне его даешь сполна. — Ты так отчаянно пытался отвергнуть меня… — Точно так же, как и ты меня. — Он улыбается, обнимает меня за плечи и нежно целует в висок. В моей голове до сих пор искрятся те слова, которые были написаны в смс Сергея… Задумываюсь каждую секунду, правда ли это был он, либо же очередной болезненный нож в спину от Лизы. Всё еще прокручиваю в своей голове слова Насти, которые она так дружелюбно сказала мне. Объятия сестры Антона показались мне настолько искренними, что я едва не заплакала от умиления. — Не позволяй ему держать себя в узде, иначе почувствует себя всевышним и ваши отношения могут закончиться слишком быстро. Настя еще раз улыбнулась мне, прежде чем пойти прощаться со своим братом, обещая скоро приехать. Вытираю скатившуюся слезу, заметив как меня резко кинуло в холодную дрожь. Незримое ощущение, что тот, кого я продолжаю бояться, рядом со мной. От резкого поворота головой, я едва не падаю на землю, увидев перед собой Марию Николаевну. Она улыбается, что-то шепчет Антону, когда он замечает её присутствие и тут она подходит ближе ко мне. Все тело сковывается. Я чувствую всепоглощающий ужас, который так некстати проник в мое тело. Мне трудно дышать, трудно как-то реагировать на её тяжелый взгляд, которым старушка меня попросту сжирает. Она подходит совсем близко, обменивается любезностями с Антоном, и когда Мельников отходит поговорить наедине со своей сестрой, Марья Николаевна пользуется моментом. Женщина делает шаг в сторону, наклоняется ко мне, слегка усмехнувшись. — Вчера с внуком разговаривала. — Шепчет она и я тут же представляю перед собой разозленного Сергея, каким он был за полчаса до того момента, как изнасиловал меня. Её глаза словно меняют цвет. Все чернеет, кажется совсем нереальным. Еще один вдох и я прислоняюсь к капоту автомобиля Мельникова, стараясь найти себе опору, лишь бы не упасть. — Вы и понятия не имеете, что Ваш внук со мною сделал… — Я стараюсь говорить загадками, лишь бы Марья Николаевна не поняла очевидного факта. — Он тебе «привет» передавал. — Сарказм льется с её рта… В это время мое сердце чуть ли не разрывается на части. Я чувствую на своем запястье холодные пальцы, пытаюсь вырвать руку из чьей-то хватки, замахиваясь свободной рукой для удара. — Эй, Алина! — Он обхватывает меня двумя руками и сильно прижимает к себе. Истерика вот-вот вырвется наружу. Я на грани между фальшью, которую тут же накидываю на свое лицо, и теми чувствами, которые так хотят показаться. — Увези меня отсюда. Увези. — Я хватаю парня за воротник рубашки, сильно потянув его к себе, лишь бы укрыться от яркого взора женщины. — В чем дело? — Антон задает этот вопрос Марьи Николаевне. Я пытаюсь найти в нем защиту. Стараюсь внушить себе, что рядом с Антоном я действительно в безопасности. Каждая мысль о прошлом сгорает в один миг, как только его губы касаются моей щеки. Он шепчет мне, говорит, что рядом и не позволит никому причинить мне боль. Я чуть не теряю сознание, ненароком посмотрев на Марью Николаевну. Настя старается выяснить причину моей истерической паники. Она что-то спрашивает у своей соседки, покуда я проваливаюсь куда-то глубоко, где каждая секунда кажется вечностью, а каждый эмоциональный всплеск сильно затягивает меня в пучину боли. Я представляю Его перед собой. Я словно вырисовываю в своем подсознании нашу встречу, которая теперь неизбежна. Боюсь до кончиков пальцев увидеть того, чье имя даже с болью произношу. Обхватываю Антона руками, сильно прижимаю к себе, шепча ему в ответ, чтобы он побыстрее увез меня отсюда. Парень ловко сажает меня на переднее сиденье автомобиля, прощается с сестрой, после чего присаживается рядом, все еще с опаской оглядываясь на женщину. — Что она тебе сказала, Алина? Что она могла сказать? — он возмущенно выкрикивает эти вопросы, покуда я обхватываю его руку, прижимая к своему лицу. — Что ты бросишь меня. — Вру, снова нагло вру и делаю это максимально убедительно. Антон вяло улыбается. — Как ты могла поверить в эту чушь? Я хочу ласки. Мое тело требует прикосновений Антона. Так сильно мое желание приобнять Антона, поцеловать его, дать снова своему разуму передышку, чтобы он избавился от ужасных воспоминаний того рокового дня. — Я рядом. — Он говорит эту фразу, позволив мне улыбнуться, прежде чем окончательно потерять сознание. — Ты не можешь просто уехать! Доченька, ну зачем тебе в Москву? Подумай хорошенько, что ты там будешь делать совершенно одна? — мама все еще целует меня, сильно прижимая к своему телу, не опустив мою сумку с своих рук. — Мне это необходимо, мам. — я вытираю свои слезы, слегка опустив руки матери, медленно направляя свой взгляд на отца. Он старается держаться, но эти слезы так предательски вытекают с глаз. Папа не пытается их скрыть, он всего лишь делает шаг ко мне, целует в щеку, немного прижав к груди. Я вдыхаю запах папиного одеколона, пытаюсь его запомнить. — Лена хорошая девочка, но замашки у нее предурацкие. — Мама говорит это сквозь зубы, наблюдая, как моя подруга садится в поезд. — Она клевая. — всего пару слов и мама млеет, еще раз обнимает меня. — Я уже скучаю, девочка моя. — Очередной материнский поцелуй. Он искрит мою щеку, пробирает до мозга костей, заставляя буквально утонуть в материнской любви и заботе. Беру свою сумку с рук мамы, медленно направляясь к нужному вагону..... Замираю всего на секунду, почувствовав мощный заряд тока, который ударяет так больно в сердце. Я осматриваюсь по сторонам, чувствуя на себе Его взгляд. Он здесь. Он рядом! И этот факт так трудно отрицать. Я вижу, едва заметную тень, которая скрывается за деревьями возле здания железнодорожного вокзала. У меня перехватывает дыхание, как только я понимаю, что эта тень принадлежит именно Ему. Спешу войти в свой вагон, еле перебираю ногами, попутно тащу свои сумки. Я вижу как он делает шаг… Тень постепенно приближается в мою сторону… Он настолько близко, что моя боль враз околдовывает каждую частичку тела. — Ваш билет?.. — спрашивает дружелюбно проводница, а мои руки неимоверно трясутся. Я не с первого раза отдаю ей билет, все еще оглядываясь. Родители совершенно не понимают моей спешки. Мама делает небольшие шаги в мою сторону, а я вновь смотрю в ту сторону, где только что видела тень Сергея. Его там нет… В истеричном поиске своего насильника я даже не понимаю, как ловко забралась в вагон… Стараясь сбежать от своих жутких воспоминаний того, что со мной сделал любимый человек, я даже не задумываюсь, что меня ждет впереди. Лишь теплые объятия подруги заставляют отвлечься от ужаса, сковывающего мое подсознание, и пройти в своё купе.

28 декабря

Еще раз смотрю на коробочку, что стоит на моем рабочем столе и никак не могу себя заставить открыть её. Все тело вибрирует непонятными мурашками. Любопытство так бешено подпрыгивает, как только мне удается отвести свой взгляд от приятного синего цвета бархатистой коробочки. — Открой её! — требует Даша, так же испепелив заинтересованным взглядом подарок Антона. — Должно быть там кольцо! Может он тебе предложение делает! Я одолеваю подругу серьезным взглядом, требуя, чтобы она немедленно замолчала. Никак не могу поверить в то, что согласилась принять такой подарок из рук Мельникова. Все произошло слишком внезапно, слишком неожиданно для меня. Он всего лишь протянул мне руку, и я, соскучившись по тому, кому принадлежит мое сердце, взялась. Нащупав что-то мягкое, поначалу даже не могла понять, что именно в моей руке. Но как только Антон отошел от меня на два шага и нежно прошептал, что это подарок, я резко осознала, что у меня находится. Шок пронесся моментально. Я никак не могла сообразить, для чего именно Антон сделал мне столь неожиданный подарок. Даже спустя несколько минут, сидя уже в кабинете, никак не могу заставить себя посмотреть что именно в коробочке. — Так, хватит! Меня любопытство сейчас сожрет! — Она хватает коробочку и тут же открывает её, сильно при этом охнув, едва увидев содержимое. — Отдай! — выхватываю коробочку из рук Даши, тут же оказавшись в плену столь изумительной красоты. Колечко имело идеальную гладкую форму, но сверкающий камушек посередине был сделан в форме сердца… Я еще раз просматриваю данное кольцо, вынув его из коробочки. Меня захватывает любопытство, жажда примерить столь безупречное украшение… Надеваю его себе на палец, чуть не забыв дышать при этом. Красота украшения сражает наповал. Настолько завораживает, заставляя окунуться в это божественное великолепие. Камушек в виде сердца настолько сильно блестит. Это настолько великолепно, что желание обладать такой красотой начинает губить мне совесть. Я очнулась лишь когда Даша произнесла несколько слов, вырвав меня из плена красоты данного кольца. Оглядываюсь, поняв, что выглядела глупо, когда пускала слюнки лицезрев это украшение. Я снимаю кольцо и тут же кладу его обратно в коробку, сильно хлопнув ею. — Безупречное кольцо. Интересно, это намек на предложение или?.. — Не говори глупостей, Даш, — тут же обрываю подругу на полуслове, — должно быть у него попросту нет денег, чтобы заплатить мне зарплату в этом месяце, поэтому дарит безделушку… — Которая стоит четыреста пятьдесят тысяч. — Его грубый голос враз окутывает меня цепью, которая сдавливает каждую частичку тела. Даша мигом отсаживается от меня, сильно поджимает губы, пытаясь сдержать свою улыбку. — Выйди. — Антон продолжает грубить, на что Дарья вмиг выходит из нашего кабинета. Я, все еще позабыв как нужно равномерно дышать, продолжаю смотреть на Мельникова, ожидая от него грубых слов. Он закрывает двери за моей подругой, после чего делает несколько шагов, присев на кресло напротив меня. Антон берет в руки коробочку, открывает её, вынимая кольцо. Парень слегка усмехается, тут же пронзая меня своим взглядом. Мне настолько неловко, неприятно от его неимоверной злости, которую считываю в каждом резком движении Мельникова. Он обхватывает мою руку, пытается надеть кольцо на палец… — К чему этот подарок? — успеваю произнести этот вопрос до того, как Антону удается прислонить кольцо к подушечке моего пальца. Он застывает, останавливается, легонько засмеявшись. — Решил побаловать свою девушку, разве нельзя? — По офису уже ходят слухи… — Пускай. Разве тебе не все равно? — Антон… Меня выставляют шлюхой, которая добилась этой должности, а так же тебя, через постель. Я не могу спокойно реагировать на их слова… Скоро взорвусь и убью всех языкастых дур в твоем офисе. — Как твой босс я буду против, ибо потом придется вновь искать кучу новых умных девушек… А как твой парень, я и сам не прочь надавать им лещей за такие гнусные слова. — Все сводит в шутку, продолжая надевать мне кольцо. Я вырываю свою руку, прижимаю её к своей груди, внимательно изучив возмущение Антона, которому нет предела. Парень резко кладет кольцо на стол, небольшой треск, после чего встает на ноги, слегка наклонившись ко мне. — Ты, по-моему, привыкла к приказам, верно? — Прикажешь мне носить твой подарок, который я попросту не могу принять? — К чему ты ломаешься, Алина? — он непонимающе выкрикивает эти слова, просматривая бумаги, с которыми работаю. — Такую тяжелую работу могла подкинуть Даше, а сама занялась бы чем-нибудь полегче… — Чем же, Антон? — Попила бы со мной кофе, сходила бы к маникюрше, в конце концов! — А своей работой, той, которую должна выполнять именно я, забросить Дашу? И зачем мне тогда вообще работать? — Чтобы быть поближе ко мне. — Разводит руками Антон. — Я не могу так! Если я твоя девушка, это еще не значит, что могу прохлаждаться и скидывать свои обязанности на других, попутно принимая твои дорогущие подарки. Теперь можешь лишить меня большей части моей зарплаты. — Зачем это? — он непонимающе смотрит на меня, ожидая ответа. — Если ты настаиваешь, чтобы я приняла это кольцо, то хорошо, я сделаю это. Но тогда тебе придется забирать девяносто процентов с моей зарплаты… — я задумываюсь, прежде чем назвать точную цифру, — двенадцать месяцев! Я выплачу сумму твоего украшения сполна… — Ты сошла с ума? — он кривит лицо, явно показывая мне, насколько сильно возмущен. Антон вновь садится напротив меня, опережает и выхватывает кольцо с моей руки. Парень кладет его обратно в коробку и хватает меня за руку, вручая подарок вновь. — Это мой подарок тебе! И не смей думать о том, что я буду ждать возвращения этих денег путем недоплаты в твоей зарплате! Ты моя девушка! — И работница! Я твой личный помощник, Антон, и не забывай это! А теперь, Антон Юрьевич, прошу не мешать мне работать. А насчет кольца, решайте сами, либо я беру его и выплачиваю всю сумму за этот подарок в течении года, либо вы забираете его… — Подарок, на то и подарок! За него деньги не возвращают. Это, — он ставит коробок обратно на стол, — ты будешь носить! Поняла? — Или вы меня уволите? — я суживаю глаза. — Откуда такая дерзость, Алина? Я не понимаю тебя… Не узнаю ту маленькую напуганную девочку… — Ты ведь убрал мой страх, забыл? Он улыбается и ради этой улыбки я готова даже умереть. Антон целует меня в щеку, медленно направляя свои губы к моим. Как только мы с ним оказываемся в омуте наслаждения, от столь совершенного поцелуя, то Мельников позволяет себе обнять меня, сильно прижимая к себе. — Прими подарок… — Я еще колье не доносила. — Язвлю, и Антон действует молниеносно. Он кусает меня за губу, сильно сдавливая свои зубы, и тут же продолжает столь приятный поцелуй. Антон заставляет меня встать на ноги, обхватывает меня за талию и сильно тянет к себе. Я вынуждена залезть коленками на стол, наклониться к парню, максимально прогнув спину. Наш поцелуй становится более страстным, а эти нежные объятия сносят крышу. Я позволяю Антону поцеловать себя в шею, медленно спускаясь к груди, сильно распахнув собственную блузку. — Нас кто-то может увидеть… — Уволю их к чертям собачьим. — Шепчет мне в ответ, продолжая этот головокружительный поцелуй… Вновь мурашки накатывают на меня холодной волной. Я отстранилась от Антона, показывая ему на двери, покуда сама поправляю блузку и берусь за телефонную трубку. — Алло, здравствуйте. Фирма «Автохоллидейс». Личный помощник Антона Юрьевича, Алина, вас слушает. Антон с каждого моего слова начинает все сильнее и сильнее смеяться, подходит медленно к двери, показывая, что его ни для кого — нет. Прерывистое тяжелое дыхание. Тишина режет мне слух… Я чувствую как внутри что-то тяжёлое давит на сердце, постепенно меня затаскивая во мглу переживаний. Я, сама себя не понимая, начинаю паниковать, когда вновь спросила, кто звонит. Молчание… Это молчание давит на сердце, заставляя его чуть ли не разрываться на куски… Я чувствую то, что чувствовала четыре с половиной года назад. Меня это пугает. Заставляет ютиться туда-сюда, совершенно не контролируя тело. — Кто звонит? — Антон насторожительно начинает подходить ко мне. Он берет трубку из моих рук, показывая на кресло, заставляя присесть на него. — Алло, Антон Мельников. Кто-то ему говорит несколько слов и этот голос становится для меня приговором. Я чуть не теряю сознание, как только закрыла глаза и представила, что обладатель этого голоса именно Сергей. Никак не могу заставить себя открыть глаза и понять, что явно обозналась. Антон, услышав голос парня, тут же заулыбался. — Почему это не дозвониться? Я всегда на работе, ты… Друг, мог бы просто назвать свое имя и тогда тебя напрямую бы соединили с моим кабинетом. Ты когда будешь в Москве?.. Правда?.. Я рад!.. Да, у меня есть один сюрприз. Точнее, сюрпризик. — Он смотрит на меня, продолжая улыбаться. Антон просит соединить этот звонок с его кабинетом, целует меня в щеку, поставив кольцо вновь на стол, и удаляется, все в том же веселом настроении. Эмоции так и рвутся наружу. Все еще стараюсь вторить себе, что это всего лишь жуткие опасения говорят во мне, больше ничего. Боятся и переживать, что мой ночной кошмар вновь появится наяву в моей жизни, совсем не стоит. Этого не случится. Поднимаю трубку, собираясь уже переключить звонок на телефон Антона. Я слышу звуки некой песни… Как только прислоняю телефон вплотную к своему уху, то с жуткой скоростью вмиг нажимаю на кнопку… Все тело трусит. Все полыхает внутри меня… Слова той песни, которую я когда-то любила слушать с Сергеем вместе, все еще крутятся в голове, заставляя меня страдать эмоционально. Я определённо становлюсь параноиком. Мне необходимо выкинуть все эти мысли из своей головы, забыть, что говорила мне Лиза и Марья Николаевна. Этого не может произойти в моей жизни! Только не сейчас, только не в эти счастливые дни… Просматриваю меню в который раз, ловя себя на мысли, что желудок ни за что не примет пищу. Эмоции слишком сильны и порой, я совершенно не могу владеть своим телом. Каждая клеточка словно взрывается, наполняя эту больную рану холодным воздухом, который неимоверно колит, вновь заставляя страдать от этой ужасной боли. Кладу меню на стол, просканировав всех, кто смотрит на меня осуждающим взглядом. Мне неловко всякий раз, когда на меня косо смотрят, шепчутся друг другу, стараясь прожечь каждую клетку моего тела своим взглядом. — Выбрали? — улыбается молодая официантка смотря на моего спутника, а на меня совершенно не обращает внимание. — Думаю, что моя девушка сделает заказ первой. Что ты будешь, милая? — он улыбается мне, кладет свою ладонь сверху моей руки, на которой как раз-таки и сияет его подарок. — Думаю, что буду ризотто с грибами. — Мне то же самое. — Дружелюбно добавляет Антон, все еще поглаживая мою руку своими пальцами. Официантка отходит от нас, но я все еще продолжаю сканировать её взглядом, пытаясь понять, почему ко мне все так жестоки. — Не угодила? — Что? — переспрашиваю Антона, хотя вопрос был мне понятен с самого начала. — Она новенькая? Я её раньше в твоем ресторане не видела… — С сегодняшнего дня принялась за работу. — Она строила тебе глазки. — Смущение вновь просыпается в моем теле. Я слегка прячу глаза, когда Антон разглядывает мое декольте. — Ты делаешь это гораздо эффективней. Откуда этот наряд? — Купила в воскресенье. Мы ходили с Леной по магазинам, выбирали свадебное платье. — Свадьбу так и планируют сыграть в январе? — Уже и дата известна. Скоро тебе пришлют пригласительную открытку. — Пускай передадут через тебя. — Он кивает мне на декольте, слегка улыбнувшись. — И как вам не стыдно, Антон Юрьевич, просить о таком? — Смущенно спрашиваю, тут же разгадав его хитрый умысел с открыткой и моей грудью. — В отношениях вовсе не нужно стыдиться. Когда приезжают твои родители? — Завтра вечером… — Думаю, что их стоит пригласить ко мне в ресторан… — Думаю, что мой папа не потянет этих цен. — Я киваю ему на меню, тем самым напрягая данную обстановку между нами. Антон хмурится. Цокает языком, убирая свою руку с моей. Ему неприятны мои слова и всем своим видом Антон это демонстрирует. Мне неловко. Я прячу свой взгляд в бокале с вином, стараясь найти нужные слова, чтобы извиниться за свои слова. Нашу тишину прерывают шаги. Они отчетливо неспокойные. Кто-то останавливается позади меня, и Антон, увидев эту девушку, явно не обрадовался. Я уже подумала, что это наверняка его бывшая жена — Эльвира… Но стоит мне почуять приторный запах духов, тут же все становится на свои места. Я оборачиваюсь, наблюдая, как блондинка слегка улыбается Мельникову, тут же пронзая меня взглядом. — Привет, подруга. — Лиза произносит эти слова с отчетливой завистью, ненавистью, и мне становится дико неловко за нее. — Лиза… Не ожидала тебя здесь увидеть. Страх за то, что она может что-то сказать Антону про Сергея, вызывает у меня смешанные чувства. Я хочу как-то дружелюбно говорить с Елизаветой, но в то же время дикое желание ударить её бокалом по голове, вонзается в мою голову. Я еще раз улыбаюсь, хочу встать на ноги и вывести девушку на улицу для разговора, на который Лиза серьезно настроена. — Что тут происходит? — Антон, по-настоящему удивленно задав этот вопрос, внимательно оглядывает мою бывшую подругу, после чего грозно посмотрел на меня. — Мы просто хотим поговорить. — Лиза улыбается, облизнув свою нижнюю губу кончиком языка. Она вновь делает все, чтобы выставить себя полнейшей шалавой. Я, желающая побыстрее увести девушку, встаю на ноги и с осторожностью беру её за руку. — Пошли покурим… — У тебя есть секреты от своего любимого? — Лиза внимательно смотрит мне в глаза, словно бросает вызов, который я боюсь принять. — Присаживайся. — Антон резво встает на ноги, берет стул у соседнего пустого столика и ставит его рядом с нашим. Лиза, сильно взмахнув своими волосами, демонстративно присаживается, показав свои длинные ноги в полной красе. Она берет мой бокал с вином и делает несколько глотков, ставя его возле руки Антона, едва касаясь его пальцев. Меня её действия буквально выводят из себя. Я сдерживаюсь со всех сил, опасаясь за те слова, которые Лиза может сказать. Присаживаюсь с той же настороженностью продолжая смотреть на Лизу. — Представляешь, пробовалась сюда официанткой, но та особа меня обошла. — Лиза показывает на официантку, принимавшую у нас недавно заказ, и говорит она исключительно только с Антоном. — У меня такие же строгие правила насчет работниц, как и в офисе. — Быстро отвечает ей Антон, наполняя мой бокал вновь. На этот раз парень лично дает мне его в руки, улыбается при этом, и я краем глаза вижу, как бесится Лиза. — Второй раз уже… Сначала в твоей фирме, теперь в ресторане… Тебе, случайно, салон красоты никакой не принадлежит? — Думаю открыть в ближайшее время. — Грубо отвечает Антон, увидев как сильно я напряжена. — А ты как, Алинка? Как Лена? Вновь пилит Сашку и заставляет тебя зажимать уши по ночам? Или ты теперь тоже не спишь ночью? Не дают? — Она говорит это все с неким задорством и на последнем вопросе резко повернула голову к Антону, буквально вываливая свои сиськи наружу. Лиза двигает стул, еще больше пододвинувшись к Антону, который глаз с меня не сводит. Он видит, как сильно я опасаюсь слов Лизы, он видит мою истерику, которую я всеми силами стараюсь успокоить. — Судя по твоим кругам под глазами, я уверен, что тебе ночью так же не дают спать. Я едва сдерживаю свой смех, как только увидела лицо Лизы, так бурно отреагировавшую на слова Антона. — Вам хорошо вместе? Ахуенно, не так ли? И нравится ли тебе, Антоша, такая девушка, как Алина? — она переходит границу. Я пытаюсь вмешаться, но слишком поздно. — Думаешь, что она невинная и такая хрупкая? А вот нихуя… Не невинная она… Во все три дырки… Она смеется, вновь делает жадные глотки с моего бокала, вмиг улыбнувшись мне. — У нее достаточно практики. Её бывший паренек постарался над тем, чтобы она была достаточно раздолбленной для всех. Я в панике не могу даже слова вымолвить. Боль пронзает меня молниеносно. Дыхание отсутствует и легкие режут словно ножом. Мне трудно даже внушить себе, что все обойдется, что все наладится и эти слова я скоро забуду. Я зажмуриваю глаза, сильно сжав руки в кулаки, пытаясь отвергнуть эти слезы, которые так сильно душат меня. По горлу словно ножом полоснули. Мне больно даже проглотить эту жгучую обиду. Трудно заставить себя открыть глаза и посмотреть на реакцию Антона… Я не слышу его. Словно парень и вовсе вскочил со своего места и направился прочь от меня. — А вообще забавно, верно, что ей ты попался. Она сразу в себя поверила, стала такой охуительно умной. Просто офигеть, насколько человек может меняться, вылизывать чужие жопы, чтобы стать такой же, как и нормальные девушки. — А сколько жоп ты повылизывала, чтобы иметь такие украшения? — Голос Антона заставляет меня распахнуть глаза, которые полны от слез, и посмотреть насколько парень разозлен. — Да и шубка не из дешевых… Она пережила страшное горе и я знаю о нем, знаю все. Так что можешь не стараться, милая блондиночка, я не клюну на твою гадкую ложь. Не знаю, что у вас там произошло, что ты так предала подругу, надеюсь, что это не из-за твоей глупой симпатии ко мне… Таких, как ты, я даже трахать побоялся бы… Как ты там говорила… Ах да, раздолбленная, заражённая всякими хуевыми болячками… Мерзкая, противная девка, посчитавшая себя равной такой, как Алина… Я никогда не бил девушек, но если ты, падаль, тут же не уберешься, то клянусь, все твои зубы останутся в этом бокале. С каждым новым предложением Антон становился все суровей, а его голос лишь повышался и переходил на крик. Ему было плевать на то, что посетители тут же начали затихать и смотреть прямиком на нас. Ему было плевать на обидные слезы Лизы, на то, как девушка вскочила на ноги и оплеснула его вином. Антон сидел абсолютно спокойно и лишь мне, знавшей, как парень выглядит когда злится, было ясно, насколько он в ярости. Его глаза искрились огнем. Он пытался совладать с собой, с тем желанием, которые небось разрывают его душу на данный момент. Парень всеми силами заставлял себя смотреть исключительно на меня и не обращать внимание на выходки Лизы. — Плевать мне на тебя, Мельников! И плевать на тебя, Зыбина… Ах да, тебе «Привет», от того самого. Мой взгляд падает на лицо Антона. Он, услышав эти слова, вмиг встает на ноги и хватает Лизу за руку, сильно притянув к себе. Его лицо сейчас взорвется от такой злости. Парень, скрипя зубами, проговаривает свой вопрос так громко, так четко, что мне становится дурно. — От кого ей «Привет»? — От того, кто её тогда трахнул, разумеется. — Лиза улыбается, вырывая свою руку из хватки Антона и вмиг покидает заведение… Тишина разрывает душу. Напряжение растет с каждой миллисекундой. Мне настолько плохо, что даже мысли о том, чтобы успокоить Антона и всё ему объяснить, у меня попросту нет. Я не могу заставить себя рационально подумать и разработать очередное глупое вранье, которому теперь Антон уже точно не поверит. Он словно застыл. Смотрит в одну точку, не в силах заставить себя повернуть голову в мою сторону. Гости перестают пялиться на нас лишь тогда, когда официанты, по требованию администратора, тут же приносят им бесплатные десерты. Я слышу всех, слышу каждое слово многих официантов, людей, но не слышу только дыхание Мельникова. Я даже не вижу, дышит он или нет. Страшные мысли пробираются в голову. Мне трудно заставить себя встать на ноги, подойти к Антону и начинать объясняться перед ним. — Ты солгала? — он шепчет эти слова слишком тихо, но я все же разбираю, о чем говорит Антон и заставляю себя встать на ноги. — Этот подонок жив? — Я боялась… — Чего? За кого? За него? Боялась, что я убью эту мразь… — Антон… — Почему солгала??? — и он делает это. Он кричит на все заведение, заставляя меня сгорать от стыда из-за многочисленных глаз, устремленных лишь на меня. Я стараюсь сделать все, лишь бы Мельников не начал кричать еще громче, и не произнес страшные слова… Я обхватываю его лицо ладонями, пытаясь успокоить, но ничего не выходит. Парень делает несколько шагов назад, берет свой телефон со стола, а так же ключи, мигом направляясь к гардеробу. Я не останавливаюсь ни на секунду. Спешу за парнем, пытаясь схватить его за руку, чтобы сделать еще одну попытку все объяснить. Он вырывает свою руку с моей хватки, хватает свою куртку из гардероба и устремляется к парковке. — Антон! Прошу!.. — Знаешь что? — он останавливается лишь когда я догоняю его на улице. Снег метет с невероятной силой. Я враз затряслась от холода, обхватив себя руками, чтобы хоть как-то продержаться на этом морозе. — Я не думал, что от тебя, смогу услышать лживые слова. Для чего ты это сделала? Для чего солгала? — Не хочу, чтобы ты пострадал. Не хочу… — Ты считаешь меня слабаком? А? Кому ты врешь, Алина? — боль проскакивает в его словах. Антон ударяет по капоту автомобиля, после чего вновь подходит ко мне. — Ты боялась за него, ведь так? Ты до сих пор его любишь? Скажи мне? Возмущению нет предела. — Нет! Не люблю! — Нормальная девушка, пережившая такое, мечтает, она живёт лишь ради мести. А ты… Ты для чего живешь? — Для того, чтобы все это забыть! — А как же твои слезы, как же та боль, от которой ты каждый день страдаешь? Разве отомстив ты не почувствуешь легкость? Ты все пустила на самотек. Ты дала этому ублюдку понять, что не будешь ему мстить, не будешь наказывать, а значит он решил, что тебе понравилось то насилие… — Нет… Нет… Замолчи. Он продолжает кричать. Продолжает причинять мне боль своими словами. — А может на самом деле так и есть? Я просто по-другому не могу объяснить твое бездействие и твое вранье по поводу его смерти! Ты ведь смотрела мне в глаза, ты обнимала меня, клялась, что говоришь правду. Ты сказала, что он мертв, для чего, Алина? — Я просто не хочу… — Чего? А? А может эта Лиза права и ты всего лишь притворяешься, чтобы… Услышав это слово, я не смогла себя удержать. Рука летит на щеку Антона и ударяет его с такой силой, что парень враз отступает в сторону. Он тяжело дышит, выдыхает все свои эмоции, постепенно поворачивая голову в мою сторону. Антон усмехается, после чего смотрит на мою руку… Спустя мгновенье я осознаю, что он смотрит только на кольцо и тут же хватаюсь за него пальцами, стараясь снять. — Зачем ты его снимаешь? — спокойно спрашивает Антон и это полностью выводит меня из себя. Я бросаю кольцо в лицо Мельникову, вытирая слезы обиды, стараясь побыстрее вернутся в заведение чтобы забрать куртку. — Оно мне ни к чему, если не на твоем пальце! — Мне плевать! Ясно? Мне плевать! — Я останавливаюсь, услышав его слова. Развожу руками, пытаясь выпустить всю боль наружу, лишь бы она больше не терзала мою бедную душу. — Ты ведь всегда прав, Мельников! Всегда прав! А я всего лишь боюсь, что мои родители узнают ту правду, которую я так тщательно скрывала на протяжении четырех с половиной лет! Я боюсь, что папу удар хватит, когда он узнает, что произошло в тот день! Я боюсь, что из-за твоего желания отомстить моему обидчику, ты сможешь перестараться и покинуть меня навсегда. Я боюсь потерять тебя, Антон… Он внимательно слушает. Расстёгивает свою куртку, медленно подходя ко мне. Антон желает меня укрыть, лишь бы я больше не чувствовала этот холод. Не даюсь, резко отступив назад… Меня всю колыхает от обиды, что Мельников смог подумать, будто мне не больно, будто я притворялась. Пусть его слова сказаны сгоряча, на эмоциях, все же они сильно въелись мне в сердце, раздирая его на куски, заставляя вновь и вновь падать в омут боли. — Ты замерзла… — Антон… — останавливаю его одним словом. Парень замирает как вкопанный, внимательно осматривая меня с ног до головы. — Думаю, мы поспешили с тобой… — О чем ты?.. Я боюсь. Как же сильно боюсь сказать ему те слова, в которых сама совершенно не уверена. Боль съедает меня по частям. Я отдаюсь панике, отдаюсь эмоциям и сильному страху, что потеряю Антона из-за этой мести… — Мне нужно время… Я хочу побыть одной… Вдали от тебя… Прости… — Не смей. — Он говорит с явной злостью, хватая меня за руку, пытаясь притянуть к себе. Я вновь бью его по лицу, отбегаю прочь к дверям ресторана, даже не пытаясь обернуться. В сердце покалывает. Мне плохо и это состояние безысходности не дает покоя. Я не могу успокоить себя, не могу внушить себе, что все будет хорошо. Все испортилось со словами Лизы. Она этого и добивалась. Она хотела, чтобы я страдала, а все потому что, я стала лучше её… Отвергла свою любовь, которая является самой настоящей и безграничной, я тем самым стараюсь спасти Его от неверных решений… Беру свою куртку в гардеробе, вытаскивая телефон из кармана, чтобы вызвать такси. Лишь когда вытираю свои слезы, могу сполна прочесть смс, которая пришла мгновенье раньше. «Еле нашел твоей адрес. Скучал дико по тебе. Скоро увидимся, дорогая. Скоро повторим. Сергей»