Обещай мне

Кажется это никогда не закончится. Некое безумие, в котором я нахожусь, не дает мне сделать так нужный вдох. Тело онемело; любое движение дается мне с трудом. Нервно перебираю ногами, в надежде видеть Антона там, где он может быть. Я сажусь в такси, медленно вторя себе, что это некая необходимость. Деньги, скомканы из-за ненадобности, которые нахожу в кармане куртки Лены, отдаю таксисту. Мужчина средних лет довольно кивает, вдавливая педаль газа в пол, заставляя машину тут же понестись, словно бешенную лошадь. И почему термин «Нормальность» к нам не относится? Почему мы вынуждены выплывать из всякого дерьма, в которое нас кидает сама жизнь. Разве мы не можем по-нормальному? Разве не можем действительно все забыть и просто жить дальше, жить друг с другом?.. Машина останавливается возле того здания, которое частенько мне снится по ночам. Я резко выхожу на улицу, наплевав на крики таксиста о том, ждать ему меня, или же нет… Мне даже не холодно вступать в небольшие сугробы снега. Чувствую как ноги все промокли, тапочки, в которых выбежала на улицу полчаса назад, и вовсе начинают разваливаться из-за переизбытка влаги. Я лишь продолжаю идти, прохожу мимо многочисленных людей, которые вмиг обращают на меня внимание. Они меня узнают! Каждый словно уступает мне дорогу, отступая на шаг назад, дав возможность пройти беспрепятственно. Чувствую себя важной особой, иметь дело с которой  никто не хочет. Я подхожу к рингу, боясь посмотреть кто именно там дерется. Никак не унять свои эмоции, так терзающие мой разум. Я поднимаю глаза, внимательно вглядываясь в кровавые лица двух парней. Они так буйно дерутся на ринге, не обращая внимание ни на кого вокруг. Каждый стремится победить, наплевав даже на собственную боль и переломы врага. Его здесь нет. Этот факт полностью обескураживает меня. Я непонимающе смотрю на всех, кто так буравит меня взглядом. На глаза попадается тот самый коридор, в одной из комнат которого сидел Антон. Я набираю скорость и тут же оказываюсь в неосвещенном туннеле, медленно продвигаясь до самой последней двери направо. Как только удается сбавить темп и остановиться возле этой самой комнаты, я позволяю себе собраться с силами и постучать в дверь. Вдох, небольшой выдох, и приподнимаю свою ладонь, сжимая её в кулак, чтобы постучаться в дверь… — Его там нет! — чей-то мужской голос останавливает меня и полностью пугает. Я резко оборачиваюсь, внимательно вглядываясь в лицо высокому парню, которого уже видела, когда была здесь в последний раз. Именно этот брюнет, при котором Антон кричал мне вслед, что я всего лишь очередная девка и ему плевать на меня. Именно при этом парне, Мельников играл некий спектакль, словно не хотел, чтобы брюнет знал, что именно Антон испытывает ко мне. Я чувствую небольшой страх, пробежавший мурашками по моей спине. Никак не удается внушить себе, что это всего лишь высокий и пугающий меня парень. Брюнет делает один шаг ко мне, внимательно оглядывая своими зелеными глазами. Он проводит ладонью по коротким волосам, после чего улыбается коварной улыбкой. — Антон уже две недели тут не появлялся. Думаю, что эти две недели у него было все хорошо. — Откуда вы знаете, что именно его, я здесь ищу? — Потому что, это именно его комната, а так же, у меня хорошая память. Пусть ты слегка похудела, а так же красиво накрасилась, я надолго запомнил этот страх в твоих глазках. Он касается пальцами моего лица. Сердце разбивается на осколки из-за всепоглощающего страха. Мне не удается даже выдохнуть. Все идёт к краху. Каждое мгновенье — это некое безумие, в которое я окунулась с головой. Мне плохо даже представить, что сейчас на уме у этого парня. — Не нужно меня трогать. — Касаюсь его руки, стараясь убрать, но парень тут же перехватил мои пальцы. Он нежно сжимает мою руку, и это окончательно рушит все преграды между моим спокойствием и безудержной паникой. Я отступаю назад, прижимаюсь спиной к двери, старательно отворачивая лицо от молодого человека. Брюнет слегка усмехается. Ему будто плевать на то, как дико я сейчас напугана. Он лишь делает этот шаг ко мне, наклонив свое лицо. — Я знаю Антона уже семь лет. И каждый год у него таких как ты по десять, по двадцать штук набирается. Считаешь себя особенной? — Да, — резко говорю я, чувствуя как наполняется мое сердце, чем-то неизвестным. Именно такое тепло я ощущаю каждый раз, когда рядом со мной Антон. Словно это тепло нашей любви… — Почему каждый пытается настроить меня на то, что я всего лишь игрушка в руках Антона? Вам ли судить о любви, бесчувственные! Рот самопроизвольно открылся из-за шока. Я внимательно осматриваю парня, не понимая, действительно ли сказала эти слова вслух, или же это игра моего воображения. Осознания того, что я не побоялась и впервые высказала, что думаю, рвет мне мозг на части. Глаза расширяются с каждой новой мили секундой, покуда парень отпускает меня и слегка усмехается. — Я не пытаюсь тебя настроить на что-либо. Мне лишь нужно знать, когда Антон примет участие в бою? — Откуда мне знать? — парень отступает от меня, наконец, бросая руку. — Антон не посвящает меня в свои дела. — Ты просто напомни ему, что за ним числится должок. Очень огромный должок и выполнить его стоит незамедлительно. Брюнет быстро покидает данный коридор, выходя к зрителям. Я остаюсь стоять одна, до сих пор вторя себе, что действительно ощутила столько храбрости, впервые ощутила её, и высказала, что думаю. Удивляюсь каждой секунде, которую провела рядом с этим незнакомцем. Еще с большим энтузиазмом пытаюсь побыстрее покинуть это ужасное место. Едва мне удается выйти из коридора, как внезапно начинаю чувствовать чей-то взгляд у себя на спине. Мурашки атакуют с каждой секундой. Кто-то приближается ко мне, тот, кто должен придать еще больший страх. Я зажмуриваю глаза в попытке побыстрее отказаться от затеи моего разума начать панику, но не выходит. Чья-то ладонь ложится на мое плечо и ехидная усмешка мгновенно заставляет меня обернуться. Брюнетка, высокомерно что-то проговаривая, смотрит мне прямо в глаза. Она слегка выдыхает сигаретный дым мне в лицо, и только после этого расслабленно принимается буровить взглядом. Я узнаю в ней Эльвиру, бывшую жену Антона и понимаю, в какое неудобство попала. — А что это ты тут делаешь? — она спрашивает это с неким злорадством, продолжая докуривать сигарету. — Думала, что Антон может быть здесь. — Голос дрожит. Я не боюсь её, но некое смущение действительно берет вверх над мои тембром. Не могу заставить себя перестать волноваться, ибо это волнение единственная вещь, которая не дает потерять сознание. Эльвира смотрит прямо в глаза, продолжая усмехаться и машет кому-то. Я замечаю в правом углу ринга Виктора Морозова, который начинает готовиться к бою. На мгновенье, прикрыв глаза, в моей голове начинают всплывать картинки прошлого боя, того боя, когда Антон выиграл мою честь у этого бесхарактерного и падшего человека. Я помню каждый его взгляд, каждый его удар и те слова, которые Антон сказал мне после битвы. Боже, как же приятно это вспоминать. Дрожь пробирает все тело, становится блаженно тепло в груди. Я улыбаюсь про себя, стараясь не показать эту улыбку «сопернице». — И как у него обстоят дела? — У Антона Юрьевича все хорошо. Она смеется прямо в лицо, даже умудряется слегка нагнуться в мою сторону. — Боже, Антон Юрьевич! — смеется еще сильнее, будто пытается заставить меня покраснеть от собственных же слов. — В постели ты его так же называешь? — Не стоит судить о том, как я его называю… — А кто тебя судит, деточка? — Эльвира тянет свою руку к моей, словно хочет схватить, чтобы причинить боль, или же заставить внимательно слушать. Пальцы брюнетки смыкаются чуть выше моего локтя, заставляя чуть ли не заскулить от такой резкой боли. Я чувствую, как она начинает прокручивать мою кожу, стараясь поцарапать своими ногтями как можно больше мягких участков. Мы сталкиваемся с ней взглядами… Ревность бьет через край. Я начинаю представлять любимого человека рядом с такой высокомерной особой. Мне почему-то становится жаль Антона, не потому что он долгое время терпел наркоманские выходки Эльвиры, а потому что он был невероятно глуп, изначально влюбившись в нее. — Советую тебе попридержать свой язычок, в отношении меня и моего романа с Виктором. — Я и думать о вас не желаю, не говоря уже о том, чтобы говорить. — Скриплю зубами в конце своего высказывания, вновь ощущая насколько сильно меня начинает злить эта особа. Она усмехается, медленно отпуская мою руку. — Видимо, вы поссорились. — Не стоит лезть не в свое дело! — Это еще как мое дело. Ох, какое мое дело. Советую тебе почаще проверять его телефон, ведь ты не думаешь, что способна удержать такого как Антон, надолго?.. — Ты видимо ни разу его телефон не проверяла, может поэтому не смогла удержать?! — резко направляюсь в сторону выхода, услышав, как позади Эльвира начинает смеяться по поводу моей обуви. Закрываю глаза в попытке скрыть свои истинные чувства, но ни черта не удается. Я лишь отсрочиваю свою эмоциональную боль…

31 декабря

Три дня. Боже мой, прошло три дня, а он никак не появился. Я все еще хватаюсь за свою голову, пытаясь вспомнить все те слова, которые мне сказал Александр. Парень, словно чувствуя, что я думаю сейчас о сегодняшнем утре, тут же посмотрел мне в глаза. Саша настороженно протянул мне свой телефон, словно боится взгляда моей матери. К счастью мама сильно занята, ей не удается вовремя спохватиться и нарушить мои планы. Я просматриваю ту смс, что Антон прислал Александру несколько часов назад, все еще закусывая верхнюю губу до крови. Металлический привкус резко распространился на все вкусовые рецепторы, заставляя меня запить послевкусие крови, шампанским. «Скажи ей лишь одно — что я бесконтрольно люблю её» Слезы начинают застаиваться в глазах. Как только я слышу четкие шаги матери в свою сторону, то тут же отдаю телефон Александру, стараясь убрать все эмоции прочь. Мама, не одобряя моих страданий, продолжает повторять одну и ту же фразу. — Лучше бы ты до сих пор была одна, чем встретила очередного козла. Я пытаюсь смолчать, но это так редко удается. Не могу попросту терпеть оскорбление матери в адрес Мельникова. Она ведь даже не знает истинную причину его ухода, просто думает, что тому не понравилась наша семья и поэтому он трусливо сбежал. Боже, как же я боюсь рассказать правду об изнасиловании. Как же я боюсь реакции родителей, видеть их боль и страдания по поводу данной правды… Сжимаю плотно челюсть, старательно вглядываясь в телевизор. — Вы как хотите, а я, пожалуй, начну! — Ленка открывает еще одну бутылку шампанского, непокорно усмехаясь взгляду моей матери. — Не стоит на меня так смотреть. — А тебе, юная леди, не стоит так много пить. — Поверьте, я пью ради вашего же блага. Лучше я буду пить, чем с вами спорить. А теперь, позвольте задать последний мой вопрос в этом году… Не желаете бокальчик шампанского? — Лена предлагает содержимое бокала моей матери, на что получает лишь высокомерное хмыканье. — Как хотите. Алина? — Ей уже хватит. Итак два бокала выпила. Не доживет до курантов. — Мама по-прежнему строго разговаривает с подругой и быстро уходит обратно к плите, покуда Лена присаживается возле меня. — Перестань, прошу. Иначе я тебе сейчас этим бокалом уебу прямо в морду. — Строго и грозно заявляет подруга, заставляя меня улыбнуться от такой фальшивой угрозы. — Я не могу не думать о нем. — Я знаю, — ласково заявляет девушка, — мне просто интересно, какого хрена ты до сих пор здесь? Почему бы не поехать к нему? — Чтобы мать опять начала… — Ой, блять, — Лена закатывает глаза, заставляя меня заткнуть рот и внимательно слушать её, — тебе уже не шестнадцать, Алина. Лучше бы она тогда, почти пять лет назад, волновалась и приказывала. Сейчас, когда у тебя на пороге истинная любовь, тебе не стоит слушать эти глупые и несносные советы своей мамы. — Предлагаешь пойти наперекор маминым советам? — А её советы хоть раз шли во благо? Всё решается за секунду. Я строю в своем подсознании нашу встречу, наш поцелуй, и долгожданное обещание, которое так стремлюсь дать Антону. Я больше не буду врать! Никогда больше не солгу ему и даже скажу правду всем, если он этого попросит! Скрывать больше нет смысла, я настолько сильно хочу освободиться от прошлого, что готова перешагнуть море боли и сказать всем правду. Закрываю глаза, улыбаюсь про себя, чувствуя, как накатывает на меня теплая волна. Как же сильно я жажду Антона, как же сильно я его люблю… — Куда ты? — мама настороженно смотрит в мою сторону. — Я должна уехать. — Быстро направляюсь в свою комнату, ощутив море гнева позади себя. Мама все еще никак не может успокоиться. Она что-то нервно кричит, пока я переодеваюсь в своей комнате. Боюсь открыть дверь, ощущая, как гнев матери может действительно сломить мою хрупкую защиту. Сколько же храбрости, сколько же смысла у меня появляется из-за незнанья, где сейчас Мельников и что именно он делает. Он может быть где угодно, и делать что угодно. Нет даже гарантии на то, что парень будет дома в эту новогоднюю ночь. Голова кружится настолько сильно, что даже слов не нахожу, чтобы объяснить родителям в чем дело. Папа терпеливо дожидается меня на кухне, куда я забегаю в последнюю очередь, чтобы взять свой шарф. Мы сталкиваемся взглядами. Отец смотрит немного сурово, но потом быстро отходит, понимающе кивает мне, направляя рукой в сторону двери. — Не лезь! — кричит он матери, которая хватает за руку возле порога. — Пускай сами разбираются! — Как это сами? А? Как это сами?! Она наша дочь, которая на ночь глядя… — Ей уже двадцать один год, хватит уже опекой своей доставать девушку! Она взрослая и сама должна разобраться в своих отношениях! Ты один раз уже влезла и мы почти пять лет думали, что она лесбиянка. Хватит. — Папа встает на ноги и тут же подходит к нам, взяв маму за руки, чтобы та отпустила меня. Как только я перестаю чувствовать мамины пальцы на своем запястье, то поворачиваю голову в сторону двери, тут же пустившись в бег. От чего же я хочу убежать? От своих проблем, или же от воспоминаний, которые так и норовят вновь выбраться наружу? Я стремительно выбегаю на улицу, сажусь в такси и берусь за телефон, который мне одолжила Ленка для совершений безответных вызовов. Антон по-прежнему не включил свой телефон, покуда на моем попросту не берет трубку. Я уже теряюсь, когда не застаю парня в его собственном ресторане, но надежда все же не умирает до последнего, покуда мы подъезжаем к его дому. Эмоции берут вверх надо мной. В груди так сильно пылает. Я рада тому, что вижу. Машина Мельникова стоит на парковке во дворе его дома. Вмиг выбегаю из автомобиля, кинув на сидение таксисту большую сумму, которую должна была. Стремительно двигаюсь в сторону подъезда. К счастью он открывается; из дома выходит престарелая женщина, которая и придерживает мне дверь, чтобы я вошла. Ступеньки скрываются под ногами, мой бег все усиливается. Я останавливаюсь лишь тогда, когда вижу знакомую мне дверь квартиры. Лишь сейчас, реальность начинает поражать своей жестокостью. Я ощущаю, как снова начинаю трусить, бояться разговора, бояться решения Антона. Необходимость успокоить парня и отвлечь его от всяких желаний по поводу Сергея, не дает мне покоя. Я останавливаюсь возле двери, начиная нажимать пальцем на звонок. В голове по-прежнему стоит невероятный гул. Привкус крови во рту, и сердечко так быстро стучит. Тело начинает трястись, то ли от холода, то ли от преддверия серьезного разговора. Двери открываются. Я вижу Его, вижу как красны его глаза. Мельников удивляется моему появлению. Он делает шаг в сторону, будто на автомеханизме, и застывает, ожидая, что я пройду дальше. Делаю этот небольшой шаг и чувствую, как играет ветерок на моей спине. Антон закрывает двери, останавливаясь позади меня. Мы не двигаемся, будто даже не дышим. Напряжение не дает даже слова сказать, не говоря уже о рациональных мыслях. В голове все смешивается. Мое желание успокоить парня, объяснить ему все, а также рассказать о том парне, который требовал возвращения какого-то долга. Мурашки накатывают на тело, заполняя каждую клеточку небольшой вибрацией. Я слышу как Он выдыхает, чувствую его мимолетное касание до моей руки. — Я не искал его, Алина. — шепот прямо над моим ухом. Дыхание Антона слегка задевает мои распущенные волосы, вызвав немного щекочущие ощущения. — Тогда где же ты был? — Дома. — Все это время я искала тебя. Я была в офисе, я была в том ужасном месте, в ресторане и… — Ты начала с самых последних мест, где я мог бы оказаться в подобном состоянии. Я все это время был дома. Я все это время ждал тебя. — Почему ты сам не мог прийти? Почему ты?.. — Мне также, как и тебе, хотелось узнать, насколько сильна твоя любовь. Видишь, ты любишь меня настолько сильно, что переступила даже через свою гордость, через страх, и пришла ко мне. Ты здесь. А я рядом с тобой… — он целует меня в шею, нежно убрав волосы на другой бок. Словно теплая волна блаженства захватила меня в свой плен. Я мгновенно растаяла, как только Антон повторил свой поцелуй. Внутри все сковывает, но делает это настолько нежно, что я самопроизвольно сгораю дотла в столь ласковом пламени. Антон обнимает меня руками, сильно прижав спиной к своей груди. Я чувствую, как он учащенно дышит, я словно ощущаю на себе стук его сердца. Парень обхватывает пальцами замок куртки и медленно тянет его вниз, расстегивая молнию до конца. Как только куртка падает на пол, Мельников аккуратно снимает с меня шарф, заставляя все тело искриться от своих касаний. Он делает это так нежно, так чувственно, что мой мозг действительно неосознанно начинает отключаться. Антон наклоняется к моим ногам, начиная снимать с меня сапоги. Я приподнимаю правую ногу, чтобы помочь ему в этом деле, затем и левую, покуда не чувствую под своими ногами приятную ткань ковра. Антон настолько медленно поднимается на ноги, и на этот раз встает ко мне лицом. Парень потихонечку выдыхает, протянув свою руку к моему лицу. Он касается моей щеки, он мягко проводит по ней своими пальцами, и они застыли на губах. Мы не двигаемся, лишь учащенное дыхание дает понять друг другу, что по-прежнему сознанием находимся здесь. Я едва не теряю сознание, когда Мельников приближается ко мне для поцелуя. Он настолько волнующе обхватывает мои губы своими, что я буквально чувствую, как в моей грудной клетке воцарился беспорядочный хаос. Все приятно покалывает, сверкает разноцветными красками надежды и воодушевления от продолжения столь приятных касаний. Антон обнимает меня, прижав к себе, заставляя самолично открыть губы шире. Я позволяю языку Антона исследовать мой рот. Позволяю ему даже приподнять мою кофту. Горячие пальцы касаются кожи моего живота, медленно начиная проползать вверх. Дотронувшись до лифчика, Антон останавливается. Парень прекращает меня целовать и убирает свои руки. Он обхватывает пальцами за края кофты, внимательно взглянув в мои глаза. Он ищет мою решимость и находит её. Парень резво поднимает кофту кверху и я позволяю ему снять её, оставшись в одном лишь лифчике. Мельников настолько аккуратно тянет свои руки к моим джинсам. Он расстегивает их, все еще продолжая смотреть в мои глаза, будто пытается найти во взгляде некий страх, некую нерешимость. Я настроена на сто процентов. Я позволяю парню расстегнуть мои джинсы и даже помогаю ему снять их. Вся одежда оказывается откинутой на кухню, покуда Мельников нежно обхватывает меня пальцами за запястье и начинает вести в сторону своей спальни. Я следую за парнем, который ни разу не обернулся назад, чтобы посмотреть дорогу. Он лишь делает шаги назад, не отрывая от меня своих глаз. Антон учащенно дышит, я даже сейчас слышу стук его сердца. Нет никакого стеснения. Нет никаких опасений. Я лишь следую за парнем, наконец-таки, остановившись возле дверей его спальни. Антон лишь сейчас оборачивается назад, отпустив мою левую руку, чтобы открыть дверь. Как только я вижу белоснежные простыни, на которые меня укладывает Мельников, то внезапно начинаю чувствовать некую тревогу где-то в глубине своего сердца. Антон видит мои колебания. Он чувствует, как я начинаю бояться. Парень слегка укрывает меня одеялом, и делает шаг назад, будто для того, чтобы я посмотрела на него. Продолжаю лежать на мягкой кровати, все еще наблюдая за тем, как величественно стоит Мельников. Он расстегивает пуговицы своей рубашки, делает это так медленно, так волнующе. Дыхание сбивается. Я теряюсь в собственных желаниях, когда вижу оголенный торс Антона. Он снимает свою рубашку, кладет её на спинку кровати и кладет свои руки на брюки. Я взбудоражена тем, что вижу. Чувствую, как что-то теплое наполняется внизу моего живота. Ощущения того, будто бабочки порхают своими крылышками; никак не могу осознать, как дико желаю Антона сейчас. Он расстегивает свою пуговицу, обхватив пальцами за бегунок, медленно потянув его вниз. Ширинка тут же расходится, и я вижу синеватую ткань его трусов. Мельников медленно снимает с себя брюки, и после этого, обхватывает пальцами за ткань своих боксеров. В горле тут же пересохло. Я пытаюсь дышать, стараюсь делать все, лишь бы только сознание не потерять, но не удается. Я вижу то, что шокирует меня. Член буквально выпрыгивает из трусов, как только Антон начал тянуть их вниз, к своим коленям. Боже, насколько же это зрелище шокирует меня. Он действительно больше, чем у Сергея. Я помню все, воспоминания всегда живут во мне и никогда не уйдут прочь. Осознаю, насколько далеко мы зашли с Антоном, но понимаю, что возвратиться не смогу. Парень переступает через свои боксеры и подходит к кровати. Он медленно залазит на нее, крадется, словно кот за лаской. Парень ложится сверху меня на одеяло, которым укрыл пару минут назад. Нас разделяет мягкая ткань, но я даже через нее чувствую возбужденность Мельникова, которая упирается мне в живот. — Расслабься, милая. Просто, попробуй дышать полной грудью. — Это сложно… — мой голос дрожит. Антон старательно проводит своей ладонью по моему лицу, заставляя чуть ли не взвыть о желании прикоснуться к его губам. Мельников словно чувствует это. Он не дразнит меня, а попросту целует, да так, что голова резко закружилась от нехватки воздуха из-за такой страсти. Я обнимаю парня двумя руками, сильно прижав к себе. Антон не упускает шанса, и ловко занырнул рукой под ткань одеяла, нащупав мои трусики. Парень слегка приподнимается и медленно начинает гладить меня между ног, которые я сама немного раздвигаю. — Тебе незачем бояться. — А кто тебе сказал, что я боюсь? Он слегка улыбается, будто немного шокирован моим ответом. — Я лежу сверху над неземной девушкой, которую так боюсь обидеть. Обещай мне, что бы ни случилось, ты тут же расскажешь обо всем. — А что может случиться? — слегка удивляюсь я, когда начинаю чувствовать пальцы Мельникова под тканью моих трусиков. Сносит крышу. Я словно взлетаю ввысь и отдаюсь таким приятным вибрациям, которые означают лишь одно блаженство. Закусываю нижнюю губу в желании перебороть своё смущение. Он проводит пальцами по половым губам, слегка проникая между ними. Антон касается самого заветного подушечкой своего указательного пальца. Парень чувствует эту влагу, которую я выделяю из-за неконтролируемого желания. Медленно, волнующе, парень начинает продвигать палец чуть глубже, словно пытается подготовить меня к своему входу. Антон запускает палец до конца, и я чувствую насколько сильно обхватываю его своими мышцами. — Там все гораздо теснее, чем я полагал. — тихо шепчет мне в губы, вновь продолжив свой поцелуй. Пока язык Антона руководит процессом в этом поцелуе, я чувствую приближение второго пальца, который так трудно входит в меня. Ощущение непередаваемы. Внизу будто что-то взрывается фейерверками, которые не дают покоя. Так приятно покалывает внутри, а в груди наполняется приятным горячим воздухом, который попросту не хочу выпускать из своих легких. Антон продвигает второй палец чуть дальше и перестает им двигать. Он продолжает меня целовать, медленно, будто боясь испугать, начиная двигать пальцами внутри меня. Каждая клеточка отдается ему сполна. Я позволяю Мельникову другой рукой расстегнуть свой лифчик. Как только грудь освобождается из тесноты, то рот Мельникова тут же ловит мой сосок, начиная потихонечку посасывать его. Он едва касается своими зубами, осторожно проводит ими по соску, и я уже готова на стену лезть от такой бури блаженства. Антон начинает прокручивать свои пальцы, словно пытается максимально расширить меня там. Чувствую приближение третьего пальца, который ложиться на мой клитор и начинает его немного массировать. Щекочущие ощущения, я так стараюсь от них избавиться, ибо чувствую как на смену этих ощущений приходит такой неземной кайф, от которого могу потерять сознание. — Ты готова… Я не могу разобрать, вопрос это, или же утверждение. Но как только одеяло оказывается отброшенным в сторону, резко соображаю, что сейчас все и произойдет. Мельников вынимает свои пальцы и обхватывает ткань моих трусиков, понемногу потянув их вниз. Он отбрасывает их в сторону, устраиваясь между моих ног. На мгновенье мне кажется, что он сейчас войдет в меня, но это мгновенье резко проходит, когда я чувствую что-то влажное у себя между ног. Горячее дыхание сбивает меня с колеи. Язык Антона касается самого заветного, парень начинает двигать языком вверх-вниз, касаясь каждого уголка. Частички безумия окатывают меня с ног до головы. Я вонзаю свои ногти в ладони, сильно сжимая свои зубы вместе. Стоны так и рвутся выйти из моего рта, покуда языком Антон касается клитора. Эмоции на пределе. Я больше не могу себя сдерживать. Из моего рта выходит протяженный стон, сопутствуемый интенсивным движениям языка Антона. Он продолжает касаться кончиком моего клитора, медленно спускаясь прямо к дырочке, запуская язык прямо в нее. Тело все трясется от невообразимости этих чувств. Я не могу успокоиться, на меня словно лихорадка напала. Каждая частичка вибрирует, требует еще большего блаженства. Антон вновь чувствует каждое мое желание, приподнимаясь на локти и слегка подвигаясь ближе к моему рту. Мы сливаемся в страстном поцелуе, и я даже забываю о том, где только что побывал этот язычок. Чувствую солоноватый вкус, покуда Антон начинает так же бурно двигать своим языком у меня во рту. Головка члена слегка влажная, а сам орган невероятно горяч. Антон прислоняет свой член к моему входу и на секунду заглядывает в глаза, словно ищет моего ответа. — Давай. — одними лишь губами я шепчу ему это слово. Он заполняет меня, я чувствую, как мышцы начинают обхватывать каждый сантиметр полового органа Антона. Я чувствую вибрацию, исходящую от члена. Ощущаю, как ловко парень вошел в меня, но явно не до конца. Живот немного побаливает, а ощущение между ног просто сногсшибательное. Мельников начинает медленно двигаться назад и вперед, заставляя вцепиться ногтями ему в спину, ощущая как трусится его тело. Он не останавливается, Антон достигает моей матки и замирает, будто дает привыкнуть к еще большей глубине, которой достиг. Я дрожу всем телом, в незнании того, что должна чувствовать помимо божественного блаженства. Никогда не смогла бы даже предположить, что так яро буду желать продолжения секса. Антон, явно почувствовав то, что я хочу продолжения, начинает двигаться с улыбкой на лице. Парень делает это медленно, волнующе, желанно. Он ласкает языком мою грудь, продолжая пальцами гладить меня по лицу. Как только мои мышцы начинают непонятным образом сильно сжиматься, а в груди так сильно забилось сердце, из-за жаркого всепоглощающего огня, я стала кричать во весь голос. Словно меня очень быстро поднимают вверх, и так же быстро опускают; я падаю с такой скоростью, ощущая по дороге все нотки данного кайфа, который мне преподнёс Антон. Парень, слегка замерев в такой позе, дает мне полностью насладиться этими ощущениями, после чего вновь продолжает двигаться, но на этот раз более интенсивней. Он вторгается в меня, но не причиняет никакой боли. Антон вгоняет свой член до конца, головкой он касается матки, придавая мне некий дискомфорт из-за непривычки. Парень обнимает меня двумя руками, резко приподнявшись. Едва я отошла от блаженства, которое меня кидало то вверх, то вниз, как вдруг открываю глаза и понимаю, что нахожусь сверху. Антон лежит подо мной и обхватывает руками мою талию, слегка приподнимая мое тело, затем плавно опуская его вниз. Вижу его глаза, они так искрятся наслаждением. Мельников приоткрывает рот, учащенно дышит, как только я подлавливаю его темп и начинаю двигаться уже без его помощи. Член ловко проскальзывает внутрь меня. Чувствую каждую его пульсацию, каждый изгиб. Ладони Антона блуждают по моему телу, застывая на груди, слегка сжав ее. Парень стонет во весь голос, покуда я наслаждаюсь всеми красками половой близости. Продолжаю насаживаться на член Антона, ощущая внизу живота нотки кульминации данного акта. Легкое покалывание не приносит мне боли, наоборот, я умираю в жажде вновь ощутить его в области своего живота. Все напрягается, становится неподвижным. Словно каждая клеточка моего тела, в напряжении, ждет кульминационной минуты. Мы не останавливаемся. Я поднимаюсь вверх, плавно опускаясь вниз. Внутри все полыхает. Огонь проносится по моему телу. Я не понимаю что со мной, но не останавливаюсь. Двигаюсь в бешенном такте, опираясь о его плечи. Каждое мгновенье кажется мне неким личным безумием, которое остановить попросту невозможно. Я отдаюсь сполна этому безумию, позволяю ему завладеть всем моим телом и душой. Это настолько приятно, что даже губу прикусываю, лишь бы не спугнуть Антона своими восторженными криками. Мышцы сжимаются, плотно обхватив член Антона, заставив парня зарычать, словно дикий зверь. Антон обхватывает меня за талию и резко приподнимается. Парень сильно обнимает меня, а его член внутри так сильно начинает вибрировать. Лишь сейчас, отпустив из своего тела первый в жизни оргазм, я понимаю, что Мельников испустился в меня. Парень падает на спину, увлекая меня за собой. Антон выходит из меня, но до сих пор не отпускает, заставляя прилечь на его грудь. Мы оба, потерялись в этом неземном блаженстве, учащенно дышим, не в силах остановить свой эмоциональный восторг. — Боже, — дрожа шепчет парень, — никогда еще в жизни не испытывал большего кайфа, чем сейчас. Вяло улыбаюсь, ощутив как приятны мне его слова. Я порхаю от любви к нему. Невозможно даже вообразить, сколько еще я буду чувствовать столь потрясающие эмоции. — Не хочу, чтобы это кончалось. — Это не кончится. Мы лежим в тишине, лишь стук наших сердец, который идет в унисон друг другу, нарушает эту тишину и не дает воспоминаниям проникнуть в мой разум. Не сейчас… и больше никогда не дам им владеть моим телом и жизнью. — Не забыла, через час уже новый год..... — он показывает свою руку, на которой красуются часы. — Встретим его вместе? — А как иначе? — удивляется Антон слегка приподняв мое лицо, чтобы заглянуть в глаза. — Я люблю тебя, знай это, милая. Люблю и никогда не отпущу.