Эпоха раздора

4 ГЛАВА В очередной раз спрашивая себя, какого лешего я попёрся на станцию, осматриваю огромный ангар. По правилам, конечно, стоило пристыковаться в доках, но раз ангар пустует, то почему бы им не воспользоваться? Множество манипуляторов терялось в вышине. Пятьсот метров. Я даже не представляю, как они создали помещение с такой высотой потолка. Однако, вот мой корабль находится здесь, завешенный от космоса створками огромных гермоворот. Насколько я смог выяснить, здесь проводили капитальный ремонт кораблей и их модернизацию. Но это не отменяет того факта, что я за каким-то хреном попёрся сюда сам. Сидел бы в кресле и руководил оттуда, нет же, наград захотелось! Сейчас, стоя перед сотней солдат, я думаю, что теперь на попятную не пойдёшь. Вспомнилось, как я организовывал полк. Поделил людей на пять рот по сотне человек. На каждую роту пришлось по пять офицеров и сержантов. Получив по пять взводов в роте, каждый взвод поделил на две огневые команды по десять человек. На пятую роту сбагрил лучших медиков из найденных в полку и охрану штаба, которым на данный момент является мостик. Пусть медсанбатом будут. Роты совсем без медиков я, конечно, не оставил. Базирование на корабле даёт массу преимуществ: склад всегда под рукой, корабельная столовая на порядок лучше обычной; нет нужды опоясаться, что на полк нападут, и у солдат остаётся намного больше времени. Всё же, во время боевых заданий транспортам придают охрану. Это мы, блин, уникумы такие. Есть, конечно, и минусы, вроде замкнутого пространства и отсутствия места для тренировок. Но я-то собираюсь после задания полк сбагрить по месту назначения. А на то, что в ходе этого часть экипировки забудется на корабле, и не обратят внимания, ведь я им привёз укомплектованный и обстрелянный полк. Хотя, надеюсь, последнего всё же не предвидится. У всех уже есть задачи по разведке в своих секторах. Оружие проверено и выдан двойной боезапас. Поэтому, сказав напутственные слова, я отправился по собственному маршруту, взяв с собой первый взвод. Не нравится мне что-то эта тишина. И что ещё интересно — станцию по всем признакам покинули. Я не припомню, чтобы такое случалось хоть раз за всю историю космической эры. Просто так покинуть станцию и не сообщить об этом, не провести меры по консервации объекта, это более чем странно. В воздухе витал какой-то незнакомый, чуть сладковатый аромат, поэтому я приказал включить систему фильтрации воздуха, которая встроена в шлем каждого из бойцов. Не хватало ещё каким-нибудь газом надышаться, ведь на складах наверняка немало баллонов с какой-нибудь дрянью. На станции есть множество газов, которые не желательно вдыхать: от смеси в системе контроля температуры до топлива в хранилищах. Почему сразу не включили? Да вот чёрт его знает, это моя вторая высадка. Всего просто не предусмотреть. А инструкций у меня нет, не в десанте служу. Я внутренне содрогнулся, представив, что будет, если топливо попадёт в воздух из поврежденных хранилищ, и в этот момент чуть не распластался на полу, вовремя ухватившись за поручень на стене. Они были установлены во всех коридорах станции на случай, если отключится устройство искусственной гравитации. Оказалось, что я поскользнулся на небольшом масляном пятне, копии которого были разбросаны по коридору. Показав условным знаком внимательнее смотреть на пол, я сверился с картой. Впереди должен быть лифт, который, словно повинуясь закону Мёрфи, оказался обесточен. Можно, конечно, воспользоваться технической лестницей, которая должна находится за защитной панелью, но что-то это не внушает оптимизма. Не то чтобы я боялся замкнутого пространства, просто есть что-то такое. Даже сложно объяснить. Похоже, я заработал фобию, связанную со всеми техническими переходами. Карта на планшете показывает, что есть еще один лифт в параллельном коридоре, только вот, проблема в том, что дверь в сквозное помещение, через которое можно попасть туда, заварена. Вот еще вопрос: «Зачем?», я могу представить только разгерметизацию. Однако вопроса это не снимает — все двери устанавливаются с расчетом на подобное. Нужно пометить на карте, что дверь заварена и послать сообщение на корабль, пусть высылают ещё группу с оборудованием и разблокируют проход, если на той стороне нет вакуума. Заваренная дверь — ещё одна странность в общую копилку. Слишком уж эта станция выглядит странно. Нет, на первый взгляд станция вполне нормальная: повреждений корпуса не замечено, радиация в норме. Даже если бы станцию эвакуировали, оставили бы пару патрульных кораблей, дабы не растащили. Но их нет, вообще ничего нет. Я, пожалуй, рад был бы узнать хоть какую-то информацию о произошедшем. Хорошо, что я взял с собой «Потрошитель», который сейчас висит за спиной, и сотню патронов к нему, а они тоже, зараза, тяжёлые. Чтобы не тащить слишком много, пришлось отказаться от пистолета и гранат. Если вспомнить, что было в тех гранатах из контейнеров, то я, пожалуй, правильно сделал. Пусть нам и прислали новые с проверенными ТТХ, я как-нибудь обойдусь, не хватало ещё подорвать себя нахрен. Решив не искать обходных путей, отправил двух солдат проверить лестницу и коридор, куда она выводит. К счастью, там их встретила гнетущая тишина, и я мог последовать за ними. Шахта с лестницей освещалась тремя плафонами, излучающими слегка синеватый свет. Этого было достаточно, чтобы различать переплетение кабелей вдоль стен. Неприятные воспоминания заворочались где-то в глубине сознания. В коридоре, по которому за нами полезли каракатицы, тоже были всевозможные переплетения проводов. Я выбрался из проёма и ступил на пол второго уровня. Где-то здесь должен быть центр управления. Взводный медик показал пальцем на дверной проём слева от лестницы. Вглядевшись в полумрак комнаты, я заметил, в углу у дальней стены лежит тело. Сержант подозвал двух солдат и вместе с ними осторожно направился к нему, в двух шагах позади шли медик и я. Было бы, конечно, хорошо, если бы тело оказалось живым человеком. Желательно даже в сознании, но «живые тела в сознании» на полу не валяются. — Техник Кларк Стеснён, мёртв. — глухой голос сержанта нарушил напряженную тишину. Он поднялся с колен, в его руках блеснула карточка сотрудника станции, которую сержант снял с покойника. Я подошел ближе к трупу. Действительно, с пулевыми ранениями не живут. У парня в голове были две маленькие ровные дырочки, прямо посередине лба. К тому же, всё его лицо было покрыто крупными красными волдырями. Вот чёрт. Хорошо, что мы дышим фильтрованным воздухом. Не стоит исключать эпидемию на борту. Нужно будет передать на корабль, чтобы подготовили изолятор для нашей группы и тех, кто сейчас работает на первом уровне. Заодно распорядились проверить воздух на наличие болезнетворных микроорганизмов. Почему я сам не сделал этого сразу? Да потому что не предназначено наше оборудование для подобных целей, проверка займет слишком много времени. Да и сказывалось отсутствие опыта в чрезвычайных ситуациях. Что можно сказать, немного подумав над увиденным? Скорее всего, Кларк заболел, и его решили убрать, чтобы не мучился, а значит, лекарства нет. К тому же, пули не пробили голову, значит калибр оружия был слишком мал, или стреляли с достаточной дистанции, чтобы пуля потеряла часть инерции. Тогда у нас вырисовывается очень умелый стрелок, что не есть гут. Что бы здесь ни произошло, нужно усилить бдительность и быть максимально осторожными. Я не мог допустить потерь среди своих бойцов. Не стоит забывать, что, ступая на станцию, мы имели глупость вдохнуть местный воздух. Нужно связаться с «Сицилией». Я нажал кнопку вызова на рации. — «Сицилия» на связи. — Говорит Соколов. Мы нашли труп с двумя пулевыми ранениями и следами неизвестной инфекции. Проверьте местный воздух и ни в коем случае не выходите с корабля без защитных костюмов, даже если ничего не найдёте. Неизвестно, что вызвало волдыри у найденного нами тела, возможно, это какой-то газ. Подготовьте изолятор, на всякий случай. И передайте другим группам, чтобы были готовы ко всему, вплоть до нападения зелёных человечков с Альфа-Центавры. — Будет исполнено, ташкапитан! — Отбой. — Я выключил рацию и осмотрел найденного техника ещё раз. Следов крови нет. Странно, должно же было хоть что-то вылиться из раны на голове. Если только кому-то не пришло в голову стрелять покойнику в голову. Во как, мрачный каламбур. Ладно, я не медик, может я чего-то не помню. Путь до центра управления прошёл без происшествий, если не считать ещё нескольких тел, найденных в коридоре. Проблема возникла уже в конце пути — стальные двери не желали открываться. Я набрал команду с пульта, высветилось, что код доступа принят, однако дверь не открылась. Вручную пробовать даже не стоит. Резак не протащить через шахту, где укрыта аварийная лестница, а второй лифт оказался мало того, что обесточен, так и вообще заминирован. Руки бы поотрывать тому, кто за это ответственен — там так всё перекручено, что пришлось приказать оставить лифт в покое. Пусть лучше основной починят, он, по крайней мере, захватывает большинство уровней. На станции вообще нет лифта, который бы охватывал все уровни разом. Часть системы безопасности: чтобы перейти из одного лифта в другой, придётся преодолеть определённое расстояние самостоятельно. А за это время проход успеют заблокировать, в теории, конечно. Мне стало интересно, что же питает такую махину. Атомные или водородные реакторы как-то не вяжутся с той мощью, что внушает вид станции на подлёте. Нафиг! Я знаю, к чему приводит моё появление рядом с реакторами станций. Тут падать некуда, но взорваться же ему никто не мешает, а тогда точно хана. Вот что нам с этой дверью делать? У одного из бойцов была идея подорвать дверь, которая была сразу отвергнута. Дверь была рассчитана на попытку вскрытия или подрыва и имела толщину в пять сантиметров. Нам бы пришлось сюда тащить кумулятивные боеприпасы, а их на борту нет — мы же всё-таки не с танками воевать летели. Не удивлюсь, если какой-нибудь умник заварил дверь изнутри. Можно было бы постучать по двери прикладом, только толку от этого не будет. Лично я бы на его месте точно не открыл. Должна же быть хоть какая-то причина сидеть там. — А если попробовать вот это. — Я достал из-за спины «Потрошитель». Он, конечно, рассчитан на прожигание брони пехотинца, но никак не танков и стальных дверей. Можно попробовать сделать пару выстрелов и посмотреть, что будет, по крайней мере, оценю оружие в действии. Приказав взводу отойти, я выстрелил из «Потрошителя». Волна пламени ударилась в стену и вспыхнула зелёным светом. Пошла какая-то химическая реакция, по-другому я объяснить данный феномен не могу. В документации к нему утверждалось, что огонь должен быть ярко-оранжевым, здесь же он, столкнувшись с преградой, поменял цвет. Знаю, что не стоит использовать боеприпасы после стольких лет хранения, но производитель обещал, что патроны выстрелят и через сотню лет. Обещал, и они выстрелили, а про качество выстрела, кстати, ни слова не написано. Через пару минут огонь стал стихать, и показался оплавленный участок двери. Стоит попробовать открыть дверь снова, может, сварка разошлась, если дверь заварили, конечно. Нажатие на панель рядом с дверью результатов не принесла. Ладно, ещё пара выстрелов заставила меня перезарядить оружие. Своего я добился — в двери появилась дыра, которая увеличивалась по мере того, как сталь плавилась и оседала. Как-то прошатались её создатели, или постарались создатели оружия — сейчас разницы не было. Главное, проход появился, который, остыв, позволяет протиснуться в него боком. Дверь мы окончательно добили, теперь от неё немного проку. — Сержант, бери двоих бойцов и проверь, что там находится. Сержант для начала осмотрел дыру в двери, затем, что в неё видно. Просунул туда дуло винтовки и максимально быстро проскочил внутрь. Из помещения раздался щелчок пальцев, двое солдат последовали его примеру. Пару минут оттуда не было ничего слышно, затем раздались приглушённые голоса. Спустя ещё пару секунд ожило переговорное устройство. — Товарищ капитан, здесь гражданский. Некий инструктор Диего, у него шок. Но он понемногу отходит. Вам с товарищем лейтенантом лучше самим послушать, что он говорит. — Ну что, пошли посмотрим, кого они нашли. Всё-таки первый живой человек на станции. — Я аккуратно проник в помещение, следом в него проник лейтенант Ерошин, бывший раньше пилотом истребителя. Так уж сложилась судьба, что транспорт, летевший за ним, запоздал, и он попал в своеобразную космическую пехоту. А как нас ещё назвать? По документам мы не пойми кто, что-то среднее между десантом и экспедиционными войсками. Почему мы? Потому что я сейчас одновременно капитан корабля и командир полка. Похоже, французы не знали, как быть, и отправили документы, где я значился командиром формируемого полка и где я прохожу, как капитан корабля, вместе с перечнем оказанных услуг. Видать, а волне начальственного офигения от размеров затребованного. Всё остальное как-то незаметно прошло. Теперь надеюсь на двойную зарплату по обоим должностям. Помещение-то с размахом строили. Круглый зал, метров тридцать в диаметре. Со стороны двери два ряда рабочих мест, располагаются полукругом. От двери до противоположной стены, разделяя ряды рабочих мест, к огромному экрану идёт проход. Рядом с экраном трибуна и ещё одно рабочее место, где сейчас сидел человек в спортивном костюме от известного кутюрье Юдашкина. Сложно не узнать, если реклама его одежды крутится в эфире планетарных каналов день и ночь. Он пытался что-то объяснить сержанту, который явно завис, нагруженный фразами на плохом английском с содержанием, больше подошедшим душевнобольному. По внешнему виду он не особо от них отличается. Тёмные волосы со следами подпален, растрёпаны и подойдут скорее безумному гению, чем тренеру. В глазах застыл ужас, будто он увидел саму смерть. Знаю, что звучит заезжено, но по-другому его не опишешь, слишком явный ужас в них читался. — Кто вы, сколько тут находитесь и что тут произошло? — спросил я на английском. — Я Диего Сальхоста, инструктор в тренажёрном клубе — Начал он, нервно поглядывая на дверь. — Когда всё началось, не знаю, но, когда я вышел из своей каюты, в коридорах никого не было. Это не привлекло моего внимания, не ходить же всё время толпами. Только по дороге к столовой, я никого так и не встретил. А когда заглянул в столовую, я не знаю, это слишком ужасно. Там было много народу, только все они были уже мертвы и в страшных язвах. Я хотел позвать на помощь и позвонил в ближайшую комнату охраны, но никто не ответил. Пришлось сидеть здесь двое суток. Там есть аварийный запас еды. Если отодвинуть телефон в сторону, то сработает система, и откроется хранилище в стене. Я не знал об этом, мне повезло. Там есть на стене телефон рядом с дверью, уже давно. — Пожалуйста не отвлекайтесь. — Да-да, конечно. А потом появились они. — Диего передёрнуло. — Наёмники или фанатики, не знаю, но они уносили тела. Я не стал ждать и сбежал оттуда, но меня заметили. Спастись мне удалось здесь, я заблокировал механизм дверей вручную. Действительно, рядом с дверью изнутри находился рычаг, по видимому блокирующий дверной механизм. Дверь снаружи, кстати, была не повреждена, когда мы пришли. Решили, что один человек не стоит затраченных усилий? — Скажи, а на борту недавно были заболевания, и почему ты не пытался связаться хоть с кем-то? — Нет, я ничего не слышал про болезни. — Он сфокусировал взгляд на мне — Я совершенно не понимаю, что написано на этих пультах. Действительно, интерфейс всех пультов на русском. Немного мы выяснили, пусть это и запутало всё ещё сильнее. Одно дело, когда встречаешь наёмников на покинутой всеми станции, находящейся где-то в заднице мира. Другое — встретить их на таком важном объекте, как этот. Им ещё и сопротивление никто не оказал, иначе защитные системы были бы включены. Скорее всего, устроивший это сидит где-то в метрополии и является не маленьким начальником. Зачем только ему это? Рабы или жертвы для экспериментов, к сожалению, встречается и такое. Виновника будут искать, довольно сомнительно, конечно, что найдут. Даже если так, сомневаюсь, что замешанных в этом найдут. Слишком запутана система управления, и слишком самостоятельны крупные игроки. Для тех, кто слабо знаком со структурой руководства альянса, коротко объясню, для понимания вопроса, так сказать. Наивысшим государственным органом является сенат, куда входят наиболее влиятельные люди, такие как главы государств и представители крупнейших компаний; всего триста человек. Главы государств имеют пятьдесят голосов правом вето на любое решение. Столько же голосов имеет и председатель. Представители крупнейших компаний владеют одним голосом, исключением являются три самых крупных компании. Нью Тех, Марсианская промышленная компания и Лунная двигателестроительная корпорация — каждая из них распоряжается тридцатью голосами. При этом голосами владеют так называемые «независимые» корпорации, отвечающие напрямую перед Альянсом. Корпорации, находящиеся на территориях, которые контролируют страны, голосов не имеют. Там довольно сложно всё устроено с независимостью, я всех аспектов не знаю. Страны, ясное дело, места не теряют, а вот с корпорациями всё по-другому. Количество мест строго ограничено. Если находящуюся на последнем месте корпорацию обгонит другая, то она занимает место в сенате. Как они между собой определяются, кто круче, я не знаю, по-моему такая система создаёт лишние трения и интриги. В сенате решаются общие вопросы, касающиеся в основном взаимодействия стран и «независимых», вроде налогов и пошлин. Опять же, не так это интересно, чтобы я вникал. Стоит отметить, что «независимые» являются частью Альянса и не могут его покинуть. Дальше идет совет, участниками которого являются представители стран, главы министерств Альянса. Там обсуждаются управленческие вопросы, объединённая армия, предприятия которыми владеет Альянс и политика. С кем они, интересно, политику обсуждают? Что-то я зелёных человечков не наблюдаю. Это при том, что есть ещё политические институты внутри стран. И где ты тут замещённое лицо найдёшь? Они же мусолить тему будут только до посинения, кому охота подставляться. Надеюсь, на мой век их хватит, а то долго это образование не продержится, слишком всё децентрализовано, слишком сальна неприязнь друг к другу. «Независимые» хотят реальной независимости. Прозвучит странно, удерживает всех боязнь перед китаем. Он не упустит момент, чтоб отхватить кусочек с готовой инфраструктурой, только людей своих привези, а этого добра у них всегда хватало. Что я могу сказать, здесь точно не китайцы замешаны. У них и рабочих рук, и материала на эксперименты хватает. Надо связаться с кораблём, пусть сообщат другим группам о наёмниках. — «Сицилия» на связи. — Говорит капитан Соколов. Мы наши выжившего и сейчас отправим на корабль. Его сразу в карантин, и пусть осмотрит врач — анализ крови и так далее, ему виднее. Со слов выжившего, на станции орудуют наёмники. Сообщите всем группам чтобы были осторожнее и не рисковали без необходимости. — Принято. У нас есть хорошая новость. Пришло сообщение из штаба сектора, они послали ещё один корабль. — Отлично. Я пока попробую оживить защитные системы станции. Как заберёте выжившего, отправляйте обратно с группой одного из навигаторов. И выдайте им сухпай на двадцать пять человек, неизвестно, сколько мы здесь пробудем. Отбой. — Сержант, возьмите десять человек и отведите Диего на корабль, заберёте там навигатора и сухпайки. — Будет сделано, товарищ капитан. — Сержант начал организовывать бойцов, а я направился к рабочему месту возле монитора. Вряд ли управление станцией сильно отличается от управления кораблём. *** Лейтенант Снытко не находил себе места после сообщения о прибытии ещё одного корабля. Это ж получается, нельзя будет часть найденного на станции «потерять». А после отлёта «Сицилии» оно бы случайно нашлось на складе. И не потому, что он был по природе такой вороватый. Просто Снытко знал, после завершения задания заберут всё выданное до этого. Столько надежд пошли прахом. Не для себя же старается, для экипажа. Часть найденного, конечно, уйдёт «налево», но большая часть осядет на складе. Пришлось ему обращаться с этой проблемой к главному навигатору. Тот сказал, если расхитителю коммунистической собственности охота лезть под пули, то он не против. Другое дело, что людям идти под пули из-за барахла он не прикажет. Пусть он договаривается с ротными сам, если сможет. Ну, договориться-то завскладом с ротным всегда сможет. Поэтому сейчас Снытко с полувзводом идёт по коридорам станции в сторону ближайшей оружейки. Солдаты внимательно осматривали каждый тёмный угол, ища затаившихся противников. Они уже знали, что на станции орудуют наёмники, и не горели желанием встречаться с ними. Снытко достал планшет и сверился с картой, где-то здесь должен быть склад с амуницией. За оружием он успеет, амуницию перетаскать ближе и безопаснее. — Сержант, думаю, до оружейки мы не пойдём, здесь есть склад поближе. Не будем рисковать лишний раз, а там глядишь и контроль над системами станции установим. Всяко попроще будет, знай мы, где они лазят. — Сержант согласно кивнул. Идея лезть на станцию ему изначально не нравилась, несмотря на опровергнутую теорию с вирусом. Воздух чист, на стенах и полу ничего не обнаружили, но выжившего поместили в карантин, на всякий случай. На следующем перекрёстке группа свернула направо. Поднялись по лестничному пролёту и упёрлись в тупик. Лестница вела на площадку, где ничего не было. Но так не может быть! В космосе важно всё пространство, надо проверить площадку хорошенько. Солдаты стали осматривать стены, но не забывали об осторожности. Двое из их постоянно следили за лестницей. — За этой стеной что-то есть. — Сказал один из бойцов. — Действительно. — Снытко подошёл и прислушался. — Кто-то разговаривает. Лейтенант внимательно осмотрел стену. Нет, его глаза не видят признаков скрытой двери. А если так, он достал из кармана небольшую коробочку. В ней находились нитки и иголки. Достав одну из них, Снытко повертел её в руках, затем медленно провёл по стене. Будто что-то почувствовав, повторил своё действие. Так и есть, в какой-то момент игла задевает небольшую щель в стене. Достаточно заметную для глаза. Но чтобы он — завскладом со стажем — и не нашёл проход к хабару, да не бывать такому! Осторожно надавив на стену, чтобы не шуметь, Снытко приоткрыл небольшую дверь. Показав знаком, чтобы за ним пошли двое, он шагнул в проход. Внутри находились полупустые стеллажи с металлическими коробками. Медленно и смотря под ноги, они шли по тёмному лабиринту полок и стеллажей. Звуки разговоров были всё ближе, стало понятно, что кто-то кричит. Скорее даже орёт, требуя выполнить свою волю. Смысл лейтенант определил именно так, поскольку разобраться в жуткой смеси английской и испанской ругани было сложно. Стараясь не шуметь, он с бойцами подошёл ещё ближе и выглянул из-за стеллажей. Двое солдат в сине-зелёных костюмах требовали что-то от третьего, наставив на него оружие, и правда наёмники. Третий же виновник шума носил костюм стального цвета с белыми полосками. Шлем его был более элегантен, что ли, не разбирался Снытко во всех этих заумностях. Но более высокое качество исполнения было видно сразу. Научник? Наверное, именно так, пару раз он видел у учёных нечто подобное. Только новее, сейчас костюм вызывал скорее жалость, чем восхищение. Во множестве виднелись следы подпалин, нагрудная пластина треснула. Снытко посмотрел на бойцов, те развели руками. Понятно, придётся принять суровое командирское решение. Учёного надо спасать, и так все почести командиру. И отбрехаться в случае чего можно, мол искали выживших. Нашли склад так-то случайно! Показав бойцам на наёмника слева, сам прицелился в правого. Три короткие очереди прозвучали одновременно. Позволив в очередной раз убедится в том, что защита сзади куда слабее. Наёмники упали замертво, а группа вышла в проход. — Кто вы? — Спросил Снытко на английском. Не понимает. Может, шок? Только что пытались одни типы убить, сейчас другие подвалили, по дороге убивая первых. У страха глаза велики. Он сказал то же самое на русском и немецком, не понимает. Разводит руками. — Ребята, может кто ещё какой буржуйский язык знает, я всё. Как оказалось, кроме него изучением иностранных языков никто не страдал. Сколько трудов стоило объяснить, что они не желают вреда учёному и убедить идти с ними. Оружие наёмников хозяйственный завскладом прихватил с собой. Возле выхода в коридор Снытко передал по рации, чтобы не стреляли. Прибьют учёного и амба. Сам учёный заинтересовал отряд, никто не встречал такой брони. Учитывая сколько существует организаций, это неудивительно. — Пошли, сержант, отведём его на корабль. Что-то мне уже неохота искать заначки. *** Размечтался, охранная система, щас! Мы так и не смогли получить доступ, запаролено всё. Есть и хорошие новости — Снытко отбил у наёмников одного выжившего, и какого лешего ему на корабле не сидится? По любому сувенир себе искал, ну хоть нет потерь. Это, кстати, единственное столкновение с противником. Остальные группы вернулись на корабль, и нам пора. Нет смысла сидеть здесь просто так, завтра пройдём дальше. Лифт так и не починили, он обесточен. Поэтому будем слезать по лестнице. Всё было хорошо, пока в какой-то момент нам не ударили в спину. Мы шли, высматривая по сторонам врага, как вдруг голова сержанта взорвалась, окатив округу осколками черепа, перемешанными с кровью и мозгом. Всё произошло за секунду, в следующую же взвод упал на пол в боевую позицию, ощетинившись во все стороны стволами. Секундное замешательство прошло, и я вспомнил все, чему меня учили в военной академии. Сзади в коридоре стоял человек в костюме неизвестной модели, с дробовиком в руках и тщетно пытался перезарядить его, что никак не выходило из-за широких рукавиц костюма. Может, это было и что-то другое из похожей серии, но рассматривать уже не было времени — патроны легли в ствол и противник уже наводил на нас свое оружие. Взвод, не дожидаясь команды, открыл огонь. Кем бы этот урод ни был, его снесло и опрокинуло на пол. Я попробовал связаться с кораблём — бесполезно, не отвечают. Будем надеяться, сигнал просто глушат, а не присваивают наш единственный транспорт. В этой ситуации остаётся только отступить. Без связи мы слишком уязвимы. Дав взводу команду отступать, я так же приказал перенести тело сержанта к стене, не бросать же его посреди прохода, всё же он был одним из нас. А забрать его с собой мы не можем, да и как вы себе это представляете? Девять человек тащат в узкой вертикальной шахте обезглавленное, истекающее кровью тело — картина не для слабонервных. Короткими перебежками, прикрывая друг друга, мы отходили к отверстию в стене, через которое добрались сюда. Возле последнего поворота идущий впереди боец остановился и подал сигнал, что видит противника. Чтобы лишний раз не рисковать быть обнаруженными, я достал планшет и присоединил к нему миниатюрную камеру на гибком шнуре. Аккуратно, чтобы остаться незамеченным, завёл её за угол. Наш путь к отходу сторожат ещё двое противников и, похоже, дело серьёзнее, чем я думал. Они где-то достали боевого дроида, ничем иным этот агрегат не может быть. Массивный торс с утопленной в корпус головой и двумя миниганами, по одному в каждой руке. Вернее, они заменяли ему кисти и руки до плечевого сустава, к которому они крепились. Всё это держалось на четырёх ногах на манер паука и имело рост под два с половиной метра. И ждали они явно нас, значит, хотели окружить. Времени у нас оставалось совсем немного, нужно было прорываться, иначе скоро нас найдут дружки убитого нами разведчика. План был максимально прост, и в то же время немногие его переживут, но это лучше, чем погибнуть всем сразу. Конечно, можно попробовать сжечь дроида, но не достанет до него «Потрошитель». Тут бы мне гранаты из контейнеров и пригодились. Отправляем все имеющиеся гранаты за угол и после взрыва сразу бежим к лестнице, на ходу поливая огнём все, что шевелится. Если убрать стрелков, то в шахте нам уже ничего не угрожает, не сможет этот утюг стрелять вниз под таким углом. Отсчитав пальцами до трех, я дал команду и пять гранат улетели за угол, чтобы там взорваться через пару секунд. Тут же весь взвод сорвался с места, выбежал и буквально полетел к спасительному проёму. Как и следовало ожидать, путь нам преграждал только дроид, который, по-идее, запрещён к свободной продаже, и тупость которого сыграла нам на руку. Перед тем, как начать стрелять, он просто не мог определить приоритетность целей, ну, я так думаю. Когда же он наконец открыл огонь, большая часть взвода уже преодолела половину пути. Некоторым, к сожалению, не повезло. Вблизи я всё-таки выстрелил в него, и последствия не заставили себя ждать. Не рассчитанные на такие температуры сенсоры вышли из строя и дроид остановил стрельбу. — Ну вашу ж налево! — Проклятая железяка, отъезжая, врезалась в проём в стене, а начавший остывать расплавленный метал приварил дроида намертво. И я, по закону дешёвых боевиков, остался в окружении мёртвых солдат. Трое наших и двое «наёмников». Буду называть их так, раз других вариантов нет. До корабля взвод добраться сумеет, а мне как выбираться? Проверил связь — тишина. Глушат, сволочи. Это не кино, где для эффекта шипение накладывают. Время поджимает, некогда рассуждать. Перетаскиваю тела солдат к стене. Забрать я их не могу, но и оставить посреди коридора не вариант. Оружие их забирать не буду, только магазины отсоединю. Укладывая магазины в разгрузку, обратил внимание на оружие наёмников. Если «Потрошитель» уменьшить раза в полтора, почти точная копия получится. Прихватим один. Взяв в руки винтовку, пошёл дальше по коридору. Не ждать же, когда со спины ударят, а спереди сомнительно, что кто-то ещё будет. Лично я собрал бы в месте встречи все возможные силы. Причин, по которым я вооружился именно винтовкой, несколько. Во-первых, она дальнобойнее дробовика. Во-вторых, выстрелы кучнее падают. Да и привычней винтовка как-то. Количество выстрелов без перезарядки опять же. Если верить плану, то на расстоянии пары километров должен быть ещё один лифт. Это ж через полстанции тащиться! И, как говорят любители поиграть в игры, сагрить всех мобов. Только в виде мобов будут всевозможные вооружённые реальным оружием противники. Это не вариант, поэтому я вернулся к дроиду. А если мы отстрелим ему один миниган, получится небольшой лаз. Здесь оружие врага и пригодится. Все мы задним умом крепки, подумал я, пролезая в лестничную шахту. В тот момент, когда я уже спускался по лестнице, дроид взорвался. Похоже, удалось нанести ему критические повреждения. Как же хорошо, что я успел вовремя пролезть. Медик, к сожалению, остался на втором этаже. Небольшое замешательство на старте стоило ему жизни. А сейчас его услуги как раз нужны мне. Похоже, во время взрыва один из обломков дроида угодил в проём и, к сожалению, встретился с моей головой, вызвав дикий взрыв боли в месте удара и секундное потемнение в глазах. Повезло, что взвод не ушёл от лестницы, тщетно пытаясь связаться с кораблём. Моему появлению обрадовались, я на это надеюсь. О потерях я в тот момент думал немного отстранённо — сказывался адреналин, который в любой критической ситуации жизни в большом объёме выбрасывался в кровь. Или это была та хреновина, которая звезданула меня по голове. Да и не у меня одного было такое состояние. Проверив моральное и физическое состояние группы, мы быстро осмотрелись на признаки вероятного противника. Все чисто. Эфир по-прежнему был пуст, и это беспокоило меня все больше. Если придётся отвоёвывать станцию, это станет настоящей проблемой и головной болью связистов. Ну, не провода же за каждым взводом тянуть. Мы продолжили продвижение к кораблю, и в ближайшем коридоре обнаружили следы боя в виде разбросанных по полу гильз и двух трупов в тех же костюмах у дальней стены. Следов крови и наших погибших не было, что радовало, но и второй группы не было видно. Трупы лежали без оружия, судя по всему мои люди прихватили их с собой в качестве трофея. И правильно. А ведь убойная мощь их будь здоров, такие и броню той консервной банки бы моментально вскрыли. Перестраиваемся: двое спереди и двое прикрывают, остальные по центру. Сейчас главное добраться до корабля. По пути нам попадаются пятна крови на полу — кого-то противник всё-таки ранил. Радует, что тел нигде не попалось. И только сейчас я понял, что ни разу не видел, чтобы возле вражеских тел была хоть капля крови. Но сейчас не до этого, через пару минут мы прибудем в ангар. Потрёпанный взвод продвигался слишком медленно. Собрав всю свою силу воли, я надел на лицо максимально бесстрастное выражение. Нельзя показывать страх, ведь солдат должен быть уверен в командире. Но не боится только глупец, поэтому короткие приказы и сухой тон. Со стороны можно было подумать, что я даже не волнуюсь. Хотя, я и под страхом смертной казни не признался бы никому, что руки в перчатках сейчас взмокли от ужаса, обуявшего моё сердце и сознание. Еще один поворот, отделявший нас от ангара, и еще один бескровный, покрытый волдырями труп противника. Разглядеть лицо можно было, шлем отсутствовал. Лучше бы он был на месте. Да что же тут происходит?! Дав команду остаткам отряда, который тут же бесшумно занял боевую позицию по периметру, я приблизился к трупу и наклонился над ним. Глубокий вздох. Как бы противно ни было, пришлось подцепить ножом кусочек кожи и положить его в пустую гильзу. Этого добра вокруг хватает. Из-за поворота, откуда мы пришли, послышался топот и бряцание оружия. Несколько бесшумных команд, и отряд бесшумной стрелой преодолел помещение ангара и укрылся за дверьми шлюза корабля, которые тут же был отдан приказ задраить. Но, в последний момент мы увидели своих ребят и успели задержать закрытие шлюза ровно на то время, чтобы они успели проскользнуть на корабль.