Милисса. Продолжение истории.

В целом, утро начиналось как обычно, но при пробуждении я приметила письмо, повторюсь, адресованное мне, переданное лично из рук в руки, оно было старательно зажато кипой бумаг и какими-то свитками со сломанным сургучом. Честно, я не хотела его брать, ведь раз Ширк забрал, значит так оно и надо, но что-то противное настойчиво стучало мне в голову, пытаясь донести, что справедливостью тут и не пахло. В любом случае, мы все и молодые, и глупые совершаем ошибки. И это я не про себя. Удобно расположившись на животе, эта спящая красавица заботливо обнимала подушку левой рукой, поэтому я окончательно расслабилась и забрала то, что принадлежит мне. Я спустилась на кухню, поставила вариться кашу, мне всё же удалось приобщиться к этому блюду вновь, и спокойно начала читать, одновременно помешивая овсянку. Сначала шёл целый абзац любезностей, но было видно, что всё письмо, кроме имени, было выведено по шаблону. А писал какой-нибудь личный секретарь Дариуша. Дальше описывалась причина праздника – первый день лета и место, где будет проходить целая программа светских увеселений. Сначала будет массовое шествие по улицам Интрени, затем бал в летней резиденции Павшего Герцога Омина. К сожалению, по всему выходило, что у меня есть возможность пойти только на бал-маскарад, который состоится в конце дня. Единственное, что действительно зацепило взгляд, это запись написанная мелким почерком в самом низу листа. «Из-за некоторых сложностей в целях безопасности…» Сзади послышались настолько неуловимые шаги, что, кажется, именно то, с какой осторожностью кто-то ступал по полу босыми ногами, заставило меня вздрогнуть и обернуться. Никого… Судорожно пробежавшись глазами по комнате, всё же приняла решение продолжить читать, но не успела мазнуть и взглядом по строчке, как бумажка была выхвачена чьей-то цепкой рукой, да так ловко, что я не успела испугаться. Правда это не помешало выскользнуть деревянной ложке из руки и безвозвратно утонуть в булькающей жиже. Внутри вновь проснулась обида. Ну, где, по его мнению, справедливость, которая так нужна? – Это, – строго сказал растрёпанный Ширк, тряся перед собой сложенным вдвое письмом, хотя его вид плохо соответствовал сложившейся ситуации и не внушал особой серьёзности, – попало к тебе по ошибке. – На этом, – ответила я в тон ему, – моё имя. Я незамедлительно попыталась вернуть листок обратно, но Ширк вытянул руку слишком высоко и отгораживался от меня другой. Ну почему я не выросла ещё пальца на три? – тогда бы точно достала! – Лис, тебе туда нельзя, – сонно пытался образумить меня он, вывернув мою руку за спину, но быстро отпустил, будто боясь сделать больно. Или просто не хотел напрягаться… Тогда я одарила его хмурым взглядом. – Пойми, наконец… – уныло пробормотал он и потёр глаза рукой. – Может, я смогу понять, если ты мне объяснишь, почему я не имею права на общение с новыми знакомыми? – Вовсе нет! – изумлённо произнёс Ширк, но на большее мыслей у него не хватило. – Тогда отдай, – я повторила попытку допрыгнуть до бумажки, но она не увенчалась успехом. Я сложила руки на груди и недовольно замычала. Это растрёпанное непотребство удручённо развело руками, сделало несколько расслабленных шагов на месте и снова попыталось от меня отделаться своими оправданиями. – Не сейчас. При других обстоятельствах, ладно? Если хочешь, мы вместе их потом навестим. На балах, поверь, далеко не всегда заводят настоящие знакомства. А общение – тем более сплошной этикет да разговоры о том, как ты преуспел. Вот скажи, тебе оно надо? Нет, это никуда не годится. Обычно он спорит довольно энергично, или также энергично отмахивается от спора, но с утра Ширк совсем вялый. Единственное хорошее из этого всего то, что с ним нельзя по-настоящему поссориться. И что за обстоятельства такие? Может, первый день лета выдался на редкость холодным, и Ширк боится, что я простужусь? Как мило с его стороны! Гр-р… – Я имею право на друзей! У тебя все друзья драконы, а у меня ни одного! «Мисси, ты сама хоть понимаешь, как глупо это звучит? Ничего умнее не могла придумать?» – сказала я сама себе. Но что ещё остаётся? – Я что, уже не друг тебе? – его брови вопросительно приподнялись. Ну вот. Просыпается потихоньку. Как его коснулась, так сразу возражения пошли. – Да я вижу тебя реже, чем твоих друзей, – буркнула я под нос, стараясь держать себя в руках, но получалось не очень. – Это же не честно! Я никогда не была на балу-маскараде, да я вообще не была на балу! А это письмо моё, и никакой ошибки здесь нет. Они просто решили меня отблагодарить за спасение Рэлли, а отказываться невежливо. Не знаю, что на меня нашло тогда. Ведь сначала я просто хотела заглянуть внутрь, узнать, с чего это такую незначительную личность, как я, собственной персоной, приглашают на чужой праздник дворцового масштаба. Вряд ли только из-за такой мелочи как разозлившаяся горгулья, ведь я тогда даже не соображала, что делаю. А сейчас я чётко решила, что пойду туда. Пускай, без платья, но пойду. Чего бы мне это не стоило. А он пусть сидит и дуется на своих «делах по горло» и не лезет в мою личную жизнь, как и не лез до этого. – Ты что?!.. Держи себя в руках! – вдруг вскрикнул Ширк и резко разжал пальцы, бумажка быстро спланировала на пол. Ширк подул на пальцы, будто хотел поскорее избавиться от боли, что бывает после ожога. – Это не я… С секунду мы оба растерянно смотрели на письмо, на котором непонятно откуда взявшиеся дырки перестали разрастаться, а красная каёмка вокруг них постепенно остывала, становясь угольно-чёрной. Я сразу вспомнила предупреждение о безопасности, которое так и не успела дочитать. Должно быть, письмо может держать только тот, чьё имя выведено красивым бисерным почерком. Значит, это действительно мне. Медлить было нельзя. Моя рука машинально потянулась за дырявым письмом, но Ширк оказался проворнее и поднял бумажку левитацией над собой. Как оказалось, ребята, отвечающие за усиление мер безопасности, постарались на славу, поскольку письмо мгновенно превратилось в пепельные белые кусочки, которые подхватил сквозняк и унёс в полуоткрытое окно. Сначала я очень старательно пыталась разозлиться, кажется, Ширка мои потуги только смешили, но желание не ссориться с утречка пораньше было слишком сильным, поэтому я лишь обиженно отвернулась и сосредоточилась на вылавливании затонувшей ложки, запустив в кашу невидимую нить. В голову непроизвольно лезли планы, возможные для осуществления моей встречи с Майэтами. Думаю, если довести один из них, если не до идеала, то хотя бы до досягаемости выполнения, братишка и не заметит моей пропажи. К тому же, в последнее время он особенно рассеянный, а на меня ему тем более фиолетово. – Кашу будешь? – примирительно поинтересовалась я, наконец, выудив столовый прибор. – Ваша каша, уважаемая леди, кажется мне слишком подгорелой. Посему в целях защиты своего здоровья… Ещё и издевается?! Повернувшись, запустила ложкой в этого мучителя, но тот успел замедлить её левитацией, покрутил в воздухе, поймал мой взгляд. Я мысленно сжалась и подставила вперёд руки, но ничего страшного не произошло. Ложка преспокойно пролетела над полом и опустилась в раковину. Тогда я совершенно опустила руки, пытаясь переубедить Ширка, да и каша действительно обрела горелый запах, из-за того, что я не успела её помешивать. – Пойду мыться. Рада за него, только зачем это мне сообщать? Я хмуро проводила его спину. На плече Ширка сидел чертёнок и показал мне язык. Зараза! – Щаз-з нож-жами метаться начну! – угрожающе прошипела я через зубы.

***

План был прост. Первый пункт. Выпросить у Саниты какое-нибудь старое платье, подправить его магией, наесться торта с кремом. И да, надо будет спросить, что такое бал-маскарад. Оказалось, всё не так просто как кажется! На карнавал леди и лорды одевались в красочные наряды, неотъемлемой частью которых обычно служили маски, простые и изящные или в виде каких-нибудь животных. Но из всего рассказа Саниты, я уяснила, что главное, это умение выделяться из толпы, показать, какой ты из себя красавчик и какой у тебя отличный швея, не забывая о том, что вся суть маскарада в маскировке. Только встал вопрос – где же раздобыть этого самого швею для хвастовства? Решение пришло довольно быстро. Я создала свой фантом, напялила на него платье и стала ужимать в бюсте и уширять в плечах. Работа была коллективная. Санита говорила, что можно подправить и украсить, а я покорно выполняла. Мы изменили размер и форму воротника, добавили узор из листьев на рукава и ещё всякие мелочи. – Красота! – хлопнула в ладоши Санита, рассматривая работу. Пожалуй, не зря я наблюдала за тем, как она шьёт на заказ и как Ширк – тогда это казалось таким бесполезным навыком – учил меня менять цвет ткани и подбирать складки у занавесок, чтобы те не пачкались об пол. Мы договорились, что платье, если раздобуду другое, отдам Саните, а та покупателей найдёт. Но на вечер нужно было именно это. – Осталась маска, – задумчиво протянула мастерица. – Кем же ты будешь? Птицей, а может курицей? – Козой! – прыснула я, но мне совершенно серьёзно разъяснили, что коза не подходит к платью. – Знаешь что, иди-ка, занимайся. Тебе же пора. Приходи, как освободишься и заберёшь всё, что надо. Маску я сама сделаю. – Так, что же это будет? – нетерпеливо поинтересовалась я, заметив, что репетиция действительно не за горами, а я и так много пропускаю в последнее время. Момо, хоть и отнёсся с пониманием к моей занятости, вряд ли будет доволен, что я опаздываю. К тому же, с утра я обычно не пропускаю репетицию. – Узнаешь, – хитро улыбнулась женщина и буквально выпихнула меня из комнаты. Да, если Санита занимается любимым делом, то затягивается всерьёз. А в Галарэне народ радовался солнышку, по улицам гуляло много приезжих, дома и здания сразу преобразились, лучась красками на свету. Особенно хорошо выглядели башни академии, видные почти со всех концов города. Но, чтобы разглядеть эту красоту, приходилось прикладывать ладонь козырьком ко лбу. Пыхтя от бега, я снова и снова старалась ускоряться, чтобы хоть как-то сократить опоздание. Ноги изо всей силы работали, безжалостно топча плиточный тротуар тонкой подошвой летней обуви. Неожиданно что-то яркое попало в глаз, привлекая внимание, и заставляя оторваться от дороги. Из-за этого я врезалась в чью-то высокую спину, и повалилась спиной назад, сильно отбив левый бок и ободрав ладони. – Э-э-э!.. Глаза разуй! – недовольно прогремело над головой. – Простите, дяденька! – заторопилась я, немедленно встала, делая виноватое лицо, глядя на слегка полноватого мужчину в лёгкой одежде. – Э-э-э?.. Какой я тебе дяденька!? Смотри, куда несёшься, – он нравственно пригрозил пальцем, на что я энергично закивала. Затем проводила взглядом его удаляющуюся спину, укоряя себя за невнимательность. Надо бы приучить себя к тому, что здесь не глухой лес, где можно делать, что вздумается, а вполне оживлённые улицы. Боль вдруг напомнила о себе, и я недовольно разглядела содранные почти до крови ладони, потом повернула голову на мутную жёлтую витрину, откуда исходил этот самый блеск. Витрина находилась у самого тротуара, так что не удивительно, что она была такой пыльной. Мне пришлось сесть на корточки и протереть стекло тыльной стороной ладони. Странно, что-то блестит, но никак не могу понять что. Прошла минута, прежде чем я смогла оторваться от блеска и заметить, что из глубины завораживающего магазинчика на меня кто-то внимательно смотрит. Я ойкнула и поспешила убраться. Из класса доносились чьи-то громкие и выразительные реплики. – …Эта грязная, ужасная смутьянка, Каждый день приходит в пьянку! Такой наглости ещё я не видала, Что все косточки с индейки обглодала! Дальше, по голосу я поняла, что это был кто-то из мальчиков, сказал: – Сиротка говорит… – его голос вмиг изменился на тихий и робкий, будто он был в чём-то виноват перед высокомерным визгливым голосом, что следовал перед ним. – Что вы, леди, я всем очень благодарна, Каждый день я чищу пол и мою ванну. Вы простите, если чем-то насолила… – Ах, она уже забыла! Я постаралась успокоить дыхание, чтобы тихо заглянуть внутрь и проверить, что же там происходит. Момо в классе не было, зато был Илим из группы леди Биллер и Кэри. Они стояли друг напротив друга и выразительно читали стихи по тексту, не забывая размахивать руками. Элай сидел на своём любимом скрипучем стуле, что прилагался к пианино и смотрел на это с весёлой улыбкой. – Публика…– опять сказал Илим привычным голосом и снова изменился в лице, недовольно нахмурив брови, воскликнул: –Вздор!.. Позор!.. Неслыханная наглость! – Вон отсюда! Из дворца Выгнать нам её пора! – это Кэри. – Нет, прошу вас! – это снова Илим неправдоподобно высоким робким голосом, так что даже Элай беззвучно хихикнул. Потом Илим откашлялся, опуская листы с текстом. – Дальше песня, но этого я делать не буду, не проси. – Всё равно забавно получилось! – улыбнулась Кэри и вдруг обратила на меня внимание, приветливо махнула рукой. Мы обменялись с Илимом приветами, и он покинул класс. – Как ты посмела опоздать на урок, смутьянка?! – укоризненно покачала головой Кэри, разглядывая меня с неприязнью. – Не обращай внимания, я просто вхожу в роль… Ты не представляешь, сколько пропустила! У нас будет, угадай что! – весело заулыбалась она. Я только хотела ответить, но Кэри меня быстро перебила. – Театр! Угадай, кому дали одну из самых сложных ролей!.. – я опять открыла рот, но меня снова перебили. – Мне! – она радостно запрыгала на месте, а Элай закатил глаза к потолку. «Каждый год ей достаётся одна из главных ролей» – пояснил он жестами. Я уже плохо разбирала, понимаю ли его без мыслей, или он сам специально для меня говорит в голове.

***

Во время репетиции у Момо оборвалась струна, прерывая песню как раз в том месте, где мы с Кэри должны были тянуть. Вот мы тянем и, вдруг неприятный дребезжащий звук, скрипку уже не слышно, а мы всё ещё тянем ноту. Дотянули, продолжаем петь, стараясь не переглядываться и сдерживать смех. Всё из-за того, что Момо всегда учил: «Если сбился один, это не значит, что остальные должны ждать, когда он продолжит». Это его любимая фраза. Мы все знаем, как нелегко работать командой. А сбивались мы довольно часто, особенно, когда вступала я. Эта фраза всем порядком надоела. И как раз при таких непредвиденных обстоятельствах мы должны помогать друг другу, заменяя выбывшего на время. Например, когда я забывала текст, Кэри быстро подхватывала и пела за меня. И хотя все понимали, что это всего лишь репетиция, когда ещё выдастся шанс поиздеваться над учителем? И зачем мне роль на сцене, когда жизнь – один сплошной театр? – Ладно, перерыв пять минут, – скомандовал Момо. Элай с энтузиазмом пропел флейтой то место, где играла скрипка, мы с Кэри продолжали петь. – Ну, раз вы не устали… Элай, играешь гамму столько раз, сколько успеешь до моего возвращения, – флейта испуганно оборвала мелодию. – Кэри и Мисси делают упражнение на улучшение вокальной техники как в начале урока. Когда Момо вышел из класса, мы посмеялись, но уже не так активно. – Мисси, я передумал. Хочешь посмотреть мастерскую? – учитель появился, не успев закрыть дверь. Про мастерскую я слышала впервые. Конечно, мне хотелось посмотреть, как создаются инструменты! Я представляла себе стену, как в магазине, на которой висят скрипки, виолы, а виолончели у стены, стоят разного размера коробки с деталями. В какую-нибудь из них осторожно опустится рука учителя, доставая свёрнутую в кружок металлическую струну. Потом он её раскрутит, прицепит один конец, натянет второй, настроит. А за столом молодой парень, решивший подработать, смотрит на схему саксофона и чешет голову, пытаясь понять, почему так много мелких деталей. А ещё на нём должен быть фартук! И пахнет там деревом или металлом. Оказалось всё немного по-другому: в мастерской никого не было, но стол был захламлён разными инструментами, тряпками и штуками, названия которых я не знаю. Возвращаясь из мастерской, которая находилась в подвале (о подвале я тоже узнала впервые), я вспомнила важный вопрос: – Так кто это был? – Кто был кто? – не понял Момо. – Маг из таверны. Такой рыжий в плаще. – А-а… эмиссар из Тэр-Шерранта, не бери в голову. – Эмиссар… – я уже приготовилась спросить, зачем же он в таком случае приехал, но не успела. – Мисси, скажи честно. Я не очень хорошо разбираюсь в людях, но вчера ты выглядела, будто говорить для тебя было самым трудным, что только можно придумать. Не знаю как остальные, лично я чувствовал себя чудовищем, глядя на вас с Маем… Ты сказала правду вчера? Вопрос оказался таким неожиданным, что я невольно затормозила. Момо продолжал идти, и вскоре мне пришлось взять себя в руки, чтобы не остаться в коридоре одной. И хотя в его голосе не было особой строгости или укора, я почувствовала, как лицо наливается краской. – Май всё рассказал, – не дождавшись ответа, продолжил учитель. Я опустила глаза в пол. – Знаешь, – в его голосе промелькнула радость, к моему удивлению, – Май уверял, что ты тут не при чём… Он прав в чём-то. Мы не должны были давить на тебя, а ты не хотела вмешиваться. – Облегчение тёплой волной разлилось по телу. Спасибо, Май. – Тебе повезло, что он обратился первым не к Кулши, а ко мне. Возможно, нам всем бы досталось от него. О характере этого учителя знала вся школа. Момо по сравнению с ним невинный ангелочек. Так что, везение тут действительно очень даже при чём.

***

Пункт второй. Раздобыть карту и узнать, где находится эта летняя резиденция Павшего Герцога Омина. После выступления в «Эльфийском лугу», я, сломя голову мчалась домой, чтобы взять денег. Конспирация удалась на славу – Ширк опять куда-то смылся. Я потратила полчаса на то, чтобы найти нужную книжную лавку с картой Драконьей Империи. Единственная карта, вывешенная на стене, где я с горем пополам обнаружила город Интрени, была слишком велика. Интересно, сколько же туда лететь? Я напряглась, прикидывая время и свои силы. Опыта у меня не так много, но в школе мы проходили картоведение, и Интрени являлся одним из исторически важных пунктов Империи. Всегда хотела там побывать. Речка уже вовсю щекотала своей нетерпеливостью. Ещё бы! Мне самой не терпится отправиться в путешествие. Пускай, оно не является семейным, удовольствие я точно получу. К счастью, в лавке также нашлось карманное издание в виде небольшой книжки, где части карты, описанные довольно подробно, были разбросаны по страницам, а целая Драконья Империя находилась на форзаце. Это игра такая на внимательность? Собери из кусочков Драконью Империю? Потупив немного, махнула рукой, заплатила и рванула к Саните. Импровизация никогда не была грехом. Даже наоборот. Не каждый умеет находить рациональные решения проблемы по ходу дела.

***

Изящная шёлковая маска закрывала верхнюю часть лица и имела блестящую кайму, расшитую мелким бисером. Она повторяла черты лица и изображала бабочку, причём так хитро, что не сразу поймёшь, что лёгкая полупрозрачная ткань, словно облачко, уложенная в несколько сверкающих слоёв – это крылья. Имелось даже тельце, тоже из бисера, между дырок для глаз, и усики. Я хлопала глазами, разглядывая себя в зеркале. «Приведение!» – проскользнула мысль. – У-у-у! – устрашающе протянула я. Волосы решили заколоть крабиком, чтобы они коротким фонтанчиком распадались сверху. Ширк в подарок на все мои, пропущенные им, дни рождения выдал целых две магических штуки: первое – это заклинание, прицепленное к амулету на серебряной цепочке, позволяющее сохранять одежду на драконе даже после превращения в человека; и второе – камень призыва для средних размеров наплечной сумки. Вещь невероятно полезная, как оказалось. Кстати, на первом подарке настоял Быстрый Поток, Ширк всё ещё не верил в мою зрелость, наблюдая за тем, как я обнимаю одеяло по ночам двумя руками. Но что я могу сделать, если оно такое мягкое и приятное, а Ширка я обнять теперь стесняюсь, и он сам нетактильный человек? Я подошла к третьему пункту. Устроить себе лётную экскурсию по окрестностям, которая, я надеюсь, продлится не более четырёх часов, и долететь до города Интерни. Ох, как крылья чешутся! Погода лётная, сумка собрана, настроение преотличное. И кому нужна карета, когда есть крылья? Всё складывается очень хорошо. Но… Я остановилась на лесной поляне и задумалась. …Не слишком ли? Ширк не будет волноваться? Но я всего-то на один вечер, а он пропадает невесть где каждый день. А что если что-то случится, а он опять не ответит на зов, как в случае с викингами? – Не-е! – махнула я рукой и обернулась Бурной Речкой.