Милисса. Продолжение истории.

Всё ещё недовольный тем, что не может ничем помочь, Огастин всё своё время не сводил глаз с сестры. Эзро не был глупым и, несмотря на относительно беззаботное детство, повзрослел рано. Его отличительными чертами характера были расчётливость и планирование. О да, из всех детей у Эзро лучше всего получалось придумывать тактики, поэтому его команда вечно побеждала в стратегических играх. Когда-то жутко комплексовавший по этому поводу Гас теперь посчитал план брата вынужденной необходимостью и отнёсся к нему с уважением и скрытым восхищением. Идея была незамысловатой и состояла лишь в том, чтобы наложить отвод глаз и невидимость на Огастина с помощью магии Эзро. Так у сестры будет намного меньше шансов раскусить шпиона. С родителями, превосходящих своих детей по опыту и силе, дела обстояли сложнее. Им сообщили, что Огастин уходит по делам в город, навестить товарищей, возможно, останется там с ночёвкой. Всё, что оставалось самому шпиону – не попадаться родителям на глаза. Огастин не спал всю ночь, карауля у двери в комнату сестры. И вот когда глаза его окончательно начали слипаться, дверь без единого скрипа открылась, выпуская тёмный силуэт. К пяти утра Эрика успела приодеться так, словно шла в лес на охоту за зверем. Вместо косы был наскоро замотанный лентой высокий хвост, короткое платье и штаны под ним. Протерев глаза, Огастин тихо пошёл за сестрой. Она выплыла в конец коридора, где располагалась мансарда с высокими окнами. Распахнув их так же бесшумно, как открывала дверь, Эрика вылетела на улицу. Лицо Огастина обдало приятным свежим ветром, он захотел вдохнуть поглубже, чтобы облегчить грудь хотя бы от части переживаний, но вовремя вспомнил, что сестра, сейчас, должно быть, настороже. Не должен ослаблять бдительность и он. К его большому удивлению, путь, которому они следовали, был Огастину знаком. Шахты. Тёмные, тихие. Вроде бы из этого места уже исчерпали всё, что только могли, туннелем больше не пользовались. Помогая себе магическим зрением и стараясь не позволять своей фантазии слишком уж уйти в разнос, мужчина напряжённо плыл по воздуху, чувствуя, как каменные стены начинали давить со всех сторон. Казалось, время растянулось на часы. Насколько же глубоко вниз они успели пройти? Несмотря на подвешенный над сестрой магический светильник, чувство ориентации в узком проходе терялось, ноги всё больше норовились коснуться пола, а голова – потолка. В стороны его тоже заносило, уставший от крутящегося перед глазами однообразия, напоминающего какой-то тяжёлый затянувшийся сон, бедный Огастин еле успел вовремя понять, что они пришли. Тупик. Что теперь? Эрика обернулась назад, нервно кинув взгляд на уходящую в глубину тьму, и села прямо на пол, расслабленно вытянув ноги. Огастин чуть не взвыл. Опять сидеть и ждать? Нет уж, с него хватит. Если он сейчас что-нибудь не придумает, то от предполагаемых развитий событий просто сойдет с ума! Он уже несколько раз успел испугаться о том, как будет вытаскивать из скалы сестру. Его сил не хватит, чтобы пробить туннель на поверхность. Даже если бы здесь был Эзро, не смог бы сотворить подобное. Может, вместе в Эрестом, но в одиночку... без шансов. Огастин повесил голову, всё ещё наблюдая исподлобья за сестрой. Она вела себя так спокойно, так обыденно, ковыряла пальчиком каменную крошку в щели и игралась со светильником, меняя тому цвета и яркость. На какой-то миг Огастин забыл про кровавую накидку, про ревущего мальчугана, ему очень нравилось думать, что всё происходящее – иллюзия. Шаг. Вздрогнув, он упал на пол и отполз за открывшийся за его спиной портал. Сердце билось, как бешеное, к счастью, его стуки заглушили шаркающие по влажному камню ботинки. Эрика вздохнула и молча встала перед тремя мужчинами в таких же тёмных простых одеждах, как она сама, и с лёгким удивлением взглянула на захлопнувшийся за ними портал. – Мы не пойдём к алтарю? – Прости, красавица, я уже женат, – серьёзно сказал один из мужчин. – Но я понимаю, о чём ты. Далеко ходить не надо. Сначала дракона. Дальше всё происходило спокойно и в полном молчании. И Огастин со всей ясностью осознал, как ошибался, жалея себя на пути сюда. Он бы готов был идти ещё целые сутки, лишь бы никогда не попасть в этот треклятый тупик. Все были так сосредоточены, стоя над полом, где привязанный магическими оковами, полностью обнажённый человек извивался, сжимая кулаки с такой силой, что ногти оставляли красные вмятины на ладонях. Он истошно мычал – рот тоже зажали сырой магией. Никто не видел, в каком состоянии находился Огастин, несмотря на то, что это вовсе не ему срезали кожу с носа – самой менее важной части тела, которую они в принципе срезали. Успокоиться удалось, лишь когда он с трудом перевёл взгляд на Эрику. Она была чуть в отдалении, и на её пустом лице закрылись глаза. Быть может, ещё не всё потеряно? Есть ли шанс на её освобождение? В этом маг не был уверен. Но одно Огастин знал точно. В драку лезть бессмысленно, ауры людей казались сильными, значит, надо хватать всё, что он может бесшумно унести и... Ударная волна подействовала, как хороший пинок под дых в сопровождении с сотрясением мозга. На звук упавшего на камень тела обернулись все, кроме Эрики. Та лишь слегка клюнула носом и сморщила лоб, прислонившись к холодной стене плечом. Если бы не ментальная защита брата, лежать бы сейчас Огастину в отключке. Ещё до Академии ему несколько раз объясняли, что происходит с магами, попавшими под активацию алтаря. Но, стараясь не теряться в бесполезных мыслях, думал он быстро и ясно. Цели оставались теми же: забрать сестру и валить. Времени на то, чтобы проверять, действительно ли его раскрыли, не было. Не без труда забросив слегка обмякшую Эрику на плечо, Огастин дал дёру, на ходу посылая зов брату. Лететь с лишним грузом оказалось ещё сложнее, чем самому. Он догадывался, что его манёвр не остался незамеченным, но адреналин в крови мешал отступать от назначенного пути и придумать другой адекватный план. Влетел Огастин в неожиданно появившуюся невидимую стену с такой силой, что все мысли о том, что давно бы пора поменять тактику, выбило из головы. Повезло, что лицо Эрики было за его спиной, повезло, что сам не потерял контроль над полётом и остался висеть в воздухе. Сейчас это было лишь везение. И теперь оно закончилось. Он не знал, что делать. Была всего какая-то жалкая четверть минуты, прежде чем их догонят и свяжут, тогда надежды не останется вовсе. – Эрика! – сняв с плеча сестру, маг опустился на колени и похлопал её по щекам. В полумраке еле можно было разглядеть её ничего не выражающее лицо, а свет от магического светляка преследователя не доставал до глаз, не отражался в них привычными бликами, поэтому зрачки казались очень тёмными. – Эрика, прошу тебя, очнись! Я провалил задание, я не смог тебя спасти. Но если ты мне поможешь, у нас есть шанс. Он один, слышишь? А нас двое! Эрика! – Я... что-то нехорошо себя чувствую, – рассеянно проговорила она, тупо смотря в землю. Огастин перевёл отчаянный взгляд на преследователя, отпустил сестру и встал к ней спиной. В панике маг выпустил два электрических разряда, камни в туннеле, не выдержав такого обращения, посыпались кусками на заложников тёмной пещеры. Их спас щит. Всех их. Потому что мужчина в чёрном тоже оказался неплохо обученным магом, он ловко извернулся, поднял левитацией чуть ли не весь камнепад, начал безжалостную атаку. Щит можно пробить, если наложить на объект каркас равный по силе или превышающий. Оба мага были об этом осведомлены, с каждым разом они создавали всё больше и больше слоёв, но у Огастина был предел, он чувствовал, как дышать от перенапряжения всё сложнее, как и держать на виду нетрясующуся и нерасплывающуюся в глазах картинку. Он мог бы попробовать вложить всего себя в последний удар, но тогда есть шанс перегореть. Самопожертвование не входило в его планы. Неужели, чтобы быть по-настоящему полезным, необходимо угробить себя? Тем временем, летящие в беглецов куски грунта крошились и сыпались на землю, но запасы снарядов у мага в чёрном были практически неисчерпаемыми, в отличие от запасов сил Огастина. Он никогда не умел хладнокровно думать, правильно выжидать момент, рассчитывать всё наперёд. Вернее, маг был убеждён, что достаточно научиться теории, чтобы применять её в бою. Но настоящая враждебная ли, даже дружеская битва магов выбивала Огастина из колеи, его повозка бесконтрольно неслась по бездорожью и продолжала нестись, пока не натыкалась на препятствие, которое либо останавливало её, либо разносило в щепки. В одиночку он не мог ничего. Ещё секунда и обморок… «Нет, пять секунд, десять… только держись», – говорил он себе, словно делал физическое упражнение на выдержку. Собственный голос успокаивал. Три… два… один…