***
Дзынь! Осколки стакана разлетелись по каменному полу, забиваясь в щели, по которым ручьями растёкся и суп, смешавшись с киселём. – Простите! – несчастно простонала кареглазая девчушка. Подол её светлого платья был безнадёжно забрызган порцией обеда. – Бывает, – буднично ответила повариха из раздаточного окна. – Сама не поранилась? – Нет, – шмыгнула девчонка носом и нагнулась, чтобы собрать осколки. – Подожди! Не руками же! – испугалась её подружка, держащая свой полный поднос. Проходивший неподалёку куратор драконьего класса поймал закончившего обедать ученика за плечо. – Фернэн, иди помоги первокурснице. Мальчишка удивлённо оглянулся на двух девчонок, не особо мешавшихся под ногами очереди, привыкшей к толкучке. Подружка кареглазой, похоже, догадалась попросить у поварихи тряпку и караулила, когда окно освободится. – Понял! – Фернэн направился в сторону инцидента, а Эррешвен, довольный своей работой, пошёл со своим подносом к квадратному столу у стенки. Он знал, что теоретически использовать магию без присмотра учителей запрещалось, но почти никто и никогда не ябедничал и не сдавал, включая самих учителей. Куратор драконов был уверен, даже надеялся на то, что старшекурсник воспользуется Даром, чтобы испарить лужу и, может, даже исправить покалеченный стакан, если не говорить о платье девочки. Между преподавателями был принят негласный закон, что мало ли, как решила мэрия, побывав однажды с проверкой в школе как раз в момент магической игры в летающие по всему двору снежки. Ну попал один случайно в голову представителя правления, ну слетела с него шапка, с кем не бывает! Дети это дети, а магия для некоторых – неотделимое целое, и если они часто ею пользуются, за них надо радоваться, а не выписывать правила, по сути не распространяющиеся на магические школы. Но школе «повезло». Именно в этот момент Дишандр был в отъезде, а остальные были заняты серьёзным разговором (распитием бутылочки вина) в кладовой комнате и не уследили за тем, как мэрия Марен-Кара поставила очередную подпись в очередном своде правил. Да, Дишандр вернулся, настучал по головам не очень трезвым педагогам и полетел разбираться. Но, как водится, любая документация требует подтверждения от вышестоящих, и времени, чтобы до этих вышестоящих дойти через несколько средне- и нижестоящих. И то, даже когда бумажка попадёт в конечные руки, вряд ли произойдёт полная отмена правил, а какое-то хитрое их переписывание в виде компромисса. Лорд Эррешвен поспел к учительскому столу как раз к теме, отвлекающей мастеров науки и магии от проверки контрольных и отчётов об общей успеваемости. Болтали взрослые ментально, ведь тема не только развлекала, но и была не предназначена для ушей детей и даже учителей, не владеющих магией. «Может, драконёнок вовсе не на дракона учиться пошёл? Может, он полуэльф? Или наполовину человеческий маг». «Я погляжу, ты решил усложнить нам всем задачу», – проворчал лорд Ренгель в ответ на предположение учителя истории. «Я подумал, ребёнку, в одиночку покорившему горы, либо сопутствовали сами боги, либо с ним изначально было что-то не так, вот и решил, что нам надо мыслить непредсказуемо, ждать от него из ряда вон выходящих вещей», – обосновал свою точку зрения историк. «Или подождать, пока он сам покажет свои крылья», – куратор эльфийского класса со скучной миной разглядывала шумящих за драконьим столом ребят. «Не, не спортивно, – скорчил недовольную моську куратор человеческого курса. – Да и не засчитают нам такой победы. Прощай навеки неделя отдыха». «Значит, если мы хотим Дейла на замену, придётся разгадать его очередную головоломку до того, как её не подсунут нам под нос», – спокойно подытожила тяжёлые вздохи лорда Ренгеля и историка леди Луриеста, всё ещё наблюдая за будущим поколением магов Содружества. Второй человеческий курс хрюкал над парнем, с серьёзным видом взбалтывающим котлету в киселе. Реплики девочек: «Фу-у-у!», «Ну и ужас!», «Вот же свинья…» тут же последовали за подбадривающим посвистыванием и громкими ударами кулаков по столу от мальчишек. Убийственная смесь уже потекла по подбородку, но парень героически выпил всё залпом и стукнул стаканом о стол. Леди Луриеста тут же стала разминать висок тонким пальчиком так, будто у неё заболела голова. «Позорище…» – простонал лорд Ренгель, закрывая лицо от остальных педагогов. Лорд Эррешвен улыбнулся уголком рта. «Будто ты в свои тринадцать не уходил вразнос в компании друзей». «Только посмей, и я самолично прослежу, чтобы на ужин тебе подали такой же коктейль!» «Я не собирался рассказывать», – легкомысленно пожал плечами куратор драконов, прожёвывая отрезанный ножом кусок свинины. «Ну, есть у меня один тест…» – задумчиво протянул химик, по совместительству математик и физик, включившись в беседу о пари, которое заключил с ними герцог Дейл. «Ты про кубики-кружочки?» – посмеялся историк. «Гарантирую, работает безотказно». «Что за «кубики-кружочки»? Расскажите!» – потребовала леди Луриеста, наконец, заинтересовавшаяся беседой вместо того, чтобы любоваться своими подопечными, ютящимися всеми курсами за двумя столами в сторонке от остальных. Их поведение было просто бальзамом на душу после выкрутасов человеческих магов. «Наш сладкоежка проводит сахарные тесты», – захихикал историк. Химик бросил на него ироничный взгляд и показательно отвернулся, чтобы поделиться с эльфийкой своим опытом. «Это одна из первых практических работ – я прошу учеников сделать кубик сахара, – он опять недовольно покосился на историка, прыснувшего в кулак. – Получается, естественно, не у всех, тем более с первого раза. Тогда я прошу сделать их шарик из сахара. – Химик старательно игнорировал коллегу, вытирающего выступившие от давленного смеха слёзы. – Затем прошу сделать пластину, и так далее. В конце урока смотрю на составы их творений и заклинаю идентификатор ядов. То, что непригодно в пищу, чернеет. Остальное они вольны забрать с собой и употребить в пищу». Химик с довольным видом отхлебнул киселя. «И как это поможет найти новорожденного?» «Конкретно новорожденного – вряд ли, но по статистике те, кто не следует точным правилам задания, а идёт своим путём и начинает, например, экспериментировать с сахаром не только в воздухе, а у себя в крови или на угле парты – заканчивает школу либо с отличием, либо становится знаменит своим нестандартным мышлением и новыми изобретениями». «Вы позволяете детям проводить эксперименты на своём теле и школьном имуществе?» – прищурилась леди Луриеста. «Леди, ну подумайте, какой первогодка в здравом уме будет так рисковать? Но мы же ищем ум ненормальный, наоборот!» «Может, есть ещё способы определить дракона?» – эльфийка взглянула на мужчин, требуя поддержки. Метод химика ей не понравился. Мужчины задумались. «А как же подарочек Совета Магов?» – повертел вилкой в воздухе лорд Ренгель. «А что, Дишандр поделился его секретом?» – иронично подняла брови эльфийка. «Нет! Но поделится. Иначе всё добро перепадёт ему», – историк перестал веселиться и тут же поджал губы. «Какое добро?» – прищурилась эльфийка. «Коллега, вам не пора собирать с учеников сочинения по вводному занятию? Лично мне пора рассказать про элементы, содержащиеся в сахаре!» – химик нетерпеливо выталкивал историка из-за лавки. Куратор эльфийского курса снова потёрла висок.***
Я оторвала недовольное лицо от парты, получив тычок локтем от соседки по комнате. Неспешно вышагивая с проверкой, учитель рассматривал работы одноклассников. Мои сахарные геометрические фигуры вряд ли могли бы его впечатлить – один кубик и то поехавший, похожий на кривой ромб. Перевела взгляд на три работы Надары – кубик, кружочек, пластинка были не идеальны, но всяко подходили стандартам выполненного задания. – Помоги, – взмолилась я шёпотом, косясь на учителя, который нагнулся над соседней партой. – Сама виновата, что встала ни свет ни заря, – она тоже нервно косилась на учителя. – Уже поздно. Мы даже не успели доспорить до конца, как тень бородатого мужчины нависла уже над нами. Я вжала голову в плечи, делая виноватый вид, но на самом деле в это время не особо переживала – слишком спокойное состояние после десятиминутного сна, время на которое дал химик, покинув класс, чтобы позволить нам самим заняться практической. – Это что ещё такое? – он незлобно упёр руки в бока. – Кубик, – невинно ответила я. – Ну, давай посмотрим, – он произнёс незнакомое слово, провёл хитро сплетёнными пальцами над косым ромбиком, и тот почернел. Затем прошёлся над сахарозой Надары – кубик и шарик потемнели, а вот пластина стала коричневато светлой. – Теперь видишь, для чего надо повторять упражнение раз за разом? – посмотрел на меня. – До звонка пять минут, сделай за это время любую форму, какую сможешь. Надара, ты за это же время создай мне глюкозный порошок. Мальчишки, с любопытством наблюдающие за нашими успехами, захихикали. Когда учитель отстранился, я тяжело вздохнула и уставилась в одно из открытых окон. Я не выпускала Реку уже целых три дня. Времени не хватало даже на подарок. Ну ладно, на самом деле мне просто надоело сидеть возле него, ничего не понимая. Пусть другие разгадывают. Может, он сам откроется рано или поздно? С улицы дул всё ещё тёплый ветер, хотя на горизонте потихоньку набухали тучи. Надо будет поздороваться с ними лично, махнуть хвостом в знак приветствия. Вообще, окно было не одно, и все рамы открыты нараспашку, чтобы воздух постоянно циркулировал, и мы не задохнулись от недостатка веществ, которые берём для работы. Казалось бы, лишь водород, углерод, да кислород, а столько мороки! И вообще это нечестно! Почему Надаре сказали сделать порошок, а мне продолжать лепить фигуры? Не легче просто сделать несколько кучек порошка и определять по ним? И почему мы начинаем с самого сложного, а заканчиваем самым простым? – Ты что, офигела?! – Надара разинула рот, смотря на то, как я грызу свой кривой чёрный ромбик. – Сахар, как сахар, – отмахнулась я. - Не самый приятный привкус, и почти не сладкий. – Правда? – с сомнением покосилась Надара, тоже заинтересовавшись, а потом уставилась на рассыпанные кристаллики, через которые просвечивал коричневый поднос (нам их раздали, чтобы парты не попортили). – Что будет, если возьму чуть-чуть на язык? – глаза юной любопытной драконицы не отрывались от порошка. – Вряд ли что-то будет, – пожала я плечами. – Если бы это правда была смертельная отрава, от такой маленькой щепотки максимум нос зачешется. – Ну… – помедлив, Надара впечатала палец в тонкий слой порошка и опасливо оглянулась по сторонам. – Вряд ли бы нам дали играться с такими опасными штуками на первом курсе, – одноклассница поднесла палец к носу, понюхала. – Хотя нам сказали, что без проверки ничего в рот брать нельзя, – моргнула и лизнула подушечку пальца. – Ну как? – загорелась я. – Сладко, – засверкала она глазками. – Дай попробовать! – Ты что?! – она в ужасе зашипела, хлопая меня по руке, которая потянулась к остаткам порошка. - Ну и пожалуйста, – я показательно отвернулась и продолжила грызть свой чёрный ромбик, решив, что учитель не успеет проверить и задаст доделать практическую на дом.