Restored with love

≪Как только слова пронеслись тихим эхом по коридору, он обернулся. Парень опять взглянул на картину теплых и одновременно холодных тонов и улыбнулся чистой улыбкой, что была ему совсем несвойственна. — Не хватает роз… ≫       Райто ушел. Его громкие шаги по коридору еще долго отдавались эхом, пробегая по многочисленным лестницам и возвращаясь опять на место зарождения. Он скрылся за поворотом, и уже не был замечен героине, поэтому та просто развернулась и ушла, не оставляя следов. Но при этом она все-таки взглянула в последний раз на портрет неизвестной девушки, чья кожа была словно фарфоровой и безумно приятной на ощупь. А Райто уходил в противоположную сторону в глубоких раздумьях.       Его мысли были заняты не предстоящим ужином или завтрашним днем, совсем нет. Он думал о той женщине, что изображена на полотне и никак не мог понять, почему Онни-тян обратила внимание именно на нее, а не на другие картины. «Видимо она действительно Онни-тян»       Его мысли утонули в водовороте воспоминаний, связанных с его когда-то любимой малышкой, что очень любила яблоки. Это воспоминания его бурного детства вместе с братишкой Канато, с которым они вместе проводили бесконечные тысячи минут в день.       Он погружается. Погружается в свои далекие воспоминания, запрятанные глубоко внутри собственного рассудка, восстанавливая по крошечному кусочку, хотя еще тогда обещал себе никогда этого не делать. Его Онни-тян умерла внутри сердца, на тот момент, наивного ревнивого мальчишки. Нет, это не была любовь.       Он вспоминает их прогулки по огромному сосновому лесу, что стоял совсем рядом с ее домом, ее семьей, ее самой, такой взбалмошной и неукротимой, с густыми белокурыми волосами, которые он любил заплетать в неуклюжие мужские косы. Это была детская привязанность, капля которой навсегда останется внутри его черствого сердца, перерождающегося каждую ночь и умирающего на закате солнца.       Райто остановился. Его сердце забилось с той самой силой, что в глубоком детстве. Это не может быть его Онни-тян, ведь его маленькая девочка все так же ждет своего мальчика в том самом деревянном доме, на окраине деревни. Он не хотел верить, что она выросла и превратилась в безумно красивую девушку, да и это невозможно. Парень отчетливо помнил тот решающий день, когда все внутри его умерло, оставив лишь маленькие угли, некогда работающих органов.       Он помнил его до мелочей. Их утреннюю прогулку по только-только выпавшей росе, в густом белоснежном тумане. Он помнил, как она, босиком пробежала через всю грязь к нему в лес, отдавая часть своего людского завтрака. Запах свежих оладий вклинился в голову, опять нарушая работу головного мозга. Он медленно сходил с ума, поэтому повторно запретил ковырять прошлое, но сердце не слушалось. Его воспоминания медленно подходили к знаку «Стоп» на конверте особо слезоточивых моментов из вампирической жизни. Райто мысленно вскрыл черный конверт. Он отскал их прогулку по лесу в глубине своего разума, очередную, когда ничего не предвещало беды. Он просто залезла на дерево за невидимым котенком, которому срочно требовалась помощь, он же лез следом, как лютый пират на вершину, к самим белоснежным парусам. Девчушка, светлые волосы которой томились в двух косичках, оступилась, ее нога соскользнула с коры. Его Онни-тян полетела вниз. Все произошло настолько быстро, что маленький вампир даже не успел опомниться. Он помнит ее неестественно повернутую голову, странную позу и кровь, льющуюся и проникающую глубоко в почву. Все слишком быстро, невозможно сразу понять, что же произошло. Он прижал остывшее и холодное тело в лучах раннего солнца к своей груди и громко вскрикнул так, как никогда не кричал. Руки испачканы в алой крови, его тело содрогалось от сильного плача, когда она больше не проронила ни слова.       Тогда умерла его Онни-тян, в смерти которой он винит себя до сих пор. Тогда умер и он сам. Райто пробрала глубочайшая дрожь по всему телу. Он словно снова ощутил себя под тем молодым дубом, около лесной опушки, разрываясь от переполняющих эмоций.       Рука непроизвольно сжалась в кулак. Он ринулся обратно, к той картине. Заново пробежал по высоким ступеням лестницы, что покрыты приятной тканью. Так его шаги были настолько незаметны, что она никогда бы не догадалась, что кто-то стоит за поворотом. Вампир пересек длинный коридор и вновь замер перед портретом белокурой девушки, висящей в их особняке огромное количество времени. «Она не может быть ей! Просто феноменальное сходство.»

***

      Впереди нее, прямо перед вздернутым носом, находилась еще одна дверь, ведущая в комнату одного из братьев. Уборки коснулась спальня Шу, огромная и постоянно темная комната Канато, что встретил ее привычно держа Тедди в руках, спальня и библиотека Рейджи, где книги уже сияли, как звезды на ночном небе, а так же яркая спальня Аято, когда хозяин отсутствовал в своем укромном уголке. Это показалось девушке настолько странным, ведь обычно он редко выходит из особняка. Сейчас она стоит напротив очередной комнаты.       Невозможно предугадать, что же скрывается за замочной скважиной. Может там ее ждет ярко-освещенная комната с мягкими креслами телесных цветов или же темная «пещера» вампира-затворника, живущего в абсолютном одиночестве и не терпящего никакой симпатии, как к нему, так и от него самого. Там может стоять огромный шкаф, наполненный воспоминаниями и ручными записями, а может стоять крошечная табуретка с потертой краской в многочисленных местах, прямо около огромного окна с прозрачной занавеской. Она боится. Трусит перед неизвестность, перед своим ничтожным моментом, когда не может даже представить содержимое. Ей остается лишь предугадывать.       Ее озаряет свет от открытия межкомнатной двери. Настолько светло, что слепит глаза. Но одновременно можно заметить мельчайшие пылинки, летающие в воздухе. Глубоко сдавленный воздух, словно комнату не проветривали как минимум неделю, от этого появлялось неприятное ощущение и зуд в глазах. Сквозь этот непроглядный туман пыли она увидела безжизненную фигуру, лежащую на кровати. Хозяин ее не замечал, а наслаждался музыкой в наушниках, либо отлично делал вид, что не замечает ее перемещений по комнате. — Ты можешь тише? — прошептал он, но мелодичный звук его голоса дошел до девчонки сразу. Она никогда не слышала такого голоса у мужчин, что будоражит ее сознание. Ей не нужен сексуальный томный голос, не нравится и грубый бас или безумно высокий тембр у взрослого мужчины. Героиня не могла отнести его ни к одному типу из вышеперечисленных. «Он просто чувственный»