В борьбе обретёшь ты... (часть 2)

– Чары есть такие! – недовольный Рон хмурился и ерошил отросшие с начала года волосы. – На настоящем чемпионате, конечно, не прокатят, а у нас запросто! Это Флинт с Вудом опять втихаря договорились! Гермиона безмолвно закатила глаза и вновь уткнулась в книгу. Невилл решил придержать её под локоток: увлечённая чтением мисс Грейнджер запросто могла не дойти до Большого зала, а устроиться с книжкой где-нибудь на подоконнике и остаться голодной. – Что за привычка читать на ходу, – проворчал он, невольно копируя бабушкины интонации. – Ты когда-нибудь забредёшь на Астрономическую башню и свалишься оттуда. – Глупости, – рассеянно отозвалась Гермиона. – Ничего не глупости! – возмутился погружённый в свои невесёлые думы Рональд. – Сговорились, и всё тут! Мадам Хуч Флинту ни на кнат не доверяет, а вот Вудди мог глазками своими сделать «блым-блым»! Она и не проверила жребий на чары! – Рон, что ты несёшь? – поморщилась Гермиона. – Жеребьёвку мадам Хуч не в первый раз проводит. Нам выпало играть с Хаффлпаффом. Где ты увидел заговор? – Это должен быть Слизерин! И мы их должны сделать в первой же игре! А Вуд дружка своего Флинта пожалел! – Слушай, они вчера так страшно дрались у раздевалок, – вздохнул Невилл. – Анджелина говорила, разнять не могли, пока профессор Флитвик не подоспел. Не похоже на дружбу ни капельки. – Ясно, не похоже, – с готовностью согласился Рональд. – Потому что это не дружба, а… – он со значением подвигал бровями и, покосившись на Гермиону, добавил: – Осенью ты сам всё видел. – Ерунда, – зарделся Невилл. – Тогда им точно драться незачем. – Ну да! А кто тогда сверху будет, как узнать? – Идиот! – Гермиона покраснела, резко захлопнула книгу, гордо вздёрнула подбородок и быстрым шагом ушла вперёд по коридору. Лонгботтом тоже хотел было обозвать друга Рона как-нибудь пообиднее, но вовремя вспомнил, что у того пятеро старших братьев: наверняка ведь просветили младшенького, как всё происходит на самом деле. – А это обязательно? – шёпотом поинтересовался он. – Ну-у, драка, то есть. Мне бы не хотелось бить… Ну-у… Не хотелось бы, вот. Это же обидно, наверное, для… Ну, для того, второго. – Не уломаешь на словах, придётся бить, – хмуро кивнул Рональд. Он огляделся, толкнул Невилла к ближайшему подоконнику, огляделся ещё раз и зашептал на ухо: – Я летом Билли застукал с его парнем за этим самым. Прямо в нашем саду, представляешь? Так вот, у парня синяков было больше, чем у вратаря «Пушек Педдл» после матча. Особенно на шее. А на заднице следы, будто Билл его ремнём отходил, чтобы не рыпался. Лонгботтом издал тихий разочарованный стон. Шансов уговорить Гарри хотя бы на поцелуй не было: заикание в присутствии героя никуда не делось, даже усилилось. Что до драки, то Поттер орудовал шваброй с небывалой для примерного мальчика сноровкой. Тут как бы самого Невилла… Гм… Не уломали на всякое. – Врёшь ты всё! – пунцовый от стыда за лавину непристойных мыслей, в которые отчего-то затесалась и треклятая швабра, прошипел Невилл. – А Флинт с Вудом дерутся, потому что терпеть друг друга не могут! Пойдём уже, придурок! – Сам такой! – обиделся Рональд. – Вы оба без мозгов, а за дурака отчего-то меня держите! Он сердито шмыгнул носом и присоединился к компании своих братцев, неспешно шествовавших в Большой зал. Близнецы перешучивались с Ли Джорданом, а Перси озабоченно оглядывался по сторонам и воспитывал первачков: – Соблюдайте порядок! Не орите! Смиттерс, с каких пор школьные галстуки носят в карманах, а не на шее? Увижу ещё раз, пожалеешь! Ронни, – заметил он брата, – что у тебя с волосами? И пятно на свитере, неряха! Мерлин великий, неужели так трудно выглядеть опрятно? Вынь руки из карманов, это неприлично! Уизли ругнулся и попытался сбежать от чересчур заботливого братца, но не тут-то было. Персиваль ловко ухватил его за шиворот, щёлкнул по лбу и деловито ощупал: – Стоять! Что это? – Ну, Пе-е-ерси! – заныл Рон. – Отстань, это не твоё! – Навозная бомба, – зло сощурился Персиваль. – Вот так мы стараемся не вылететь из школы после первого же проступка. Верно, мелкий ты гадёныш? Рональд виновато засопел и опустил глаза. – Перси, оставь в покое нашу деточку, – противными голосами засюсюкали близнецы. – Пусть поиграет, будет весело! – Ваша работа, поганцы? Вот напишу домой, будете знать! Та-ак, а это что? – Хлопушка, Перси, просто хлопушка, – засуетился Рон. – Матч же сегодня! – Не чесоточная, не блевательная, не вызывает инферналов и не насылает чуму? – Какая чума, Перси? Просто хлопушка, чтобы весело было! – Знаю я ваше веселье, дебилы! Не дай Годрик тебе провиниться, Рональд, не дай Годрик! Ты меня понял? Рыжий усердно закивал и шарахнулся под ненадёжную защиту близнецов. Те немедленно выдали бедному Рону по паре плюх: – Балбес, спрятать не мог? Как тебе важное дело доверить, Ронни? Получи, недотёпа! И ещё, чтобы помнил! – Хватит! – не выдержал Невилл и ухватил красного и взъерошенного Рональда за руку. – Не трогайте его! – А то что? – кровожадно заулыбались бедовые братцы, а Перси неодобрительно поджал губы. – А то… А то… А то я Гарри пожалуюсь! – осенило Лонгботтома. – Ему это не понравится, точно! – Ронни не Джинни, – лукаво переглянулись Фред и Джордж, и Невиллу одновременно прилетело два подзатыльника. – Да хоть зажалуйся насмерть, ябеда! «Козлы! – Невилл тряхнул загудевшей головой, смаргивая невольные слёзы: близнецы били, не жалеючи. – Двое на… Младших бить некрасиво!» – Довольно! – властно прикрикнул Персиваль. – Фред, Джордж, Рональд! Немедленно на завтрак! Близнецы зафыркали, продемонстрировали старшему брату по отставленному среднему пальцу, подхватили хихикавшего Ли под руки и рванули бегом. – Ты как? – виновато поинтересовался Рон и достал палочку Локхарта. – Погоди, я сейчас, – он протарахтел что-то на латыни так быстро, что Невилл не сумел ничего разобрать. – Не болит? – Нет, – удивлённо моргнул Лонгботтом. – А как ты… – Обычно, – слабо улыбнулся Рональд. – Шишки, синяки, царапины, – он вздохнул. – Тумаки вот. Будешь смеяться, Вуд научил. Сказал, любому вратарю это смерть как нужно. Классно? – Угу, – Невилл улыбнулся в ответ. – Прости, я не хотел тебя обидеть. Мир? – Мир! – торжественно протянул руку Рональд и добавил смущённо: – Хорошо, когда есть друзья, правда? – Точно! – согласился Невилл. – Меня научишь? – Легко! – загорелся Рон. – Егерю тоже пригодится! Вот как собьём ватагу после школы! Ты по редким травам, а я к тебе в охрану: денег заработаем – сто тысяч! Двести! – А Гермиону куда? – засмеялся Лонгботтом. – Куда-куда, – ухмыльнулся Рон. – Домой. Нечего ей в лесу делать. Занудство ещё ни одну мантикору не угробило. – Ей только не ляпни. Гермионе, в смысле. – Да уж понятно. Пусть думает, что командует… – Рон наморщил лоб, вспоминая подходящее магловское словечко из богатейшего словаря мисс Грейнджер. – Дис-тан-ци… Дистанционно, вот! Всё, пойдём каяться. Авось, она меньше трёх дней будет дуться. Однако на обычном месте за гриффиндорским столом Гермионы не оказалось, и ребята обеспокоенно завертели головами. – Своими глазами видел, как она по коридору почесала к дверям, – буркнул Рон. – Переходов здесь нет. Куда можно было деться по дороге в Большой зал? Эй, Симус, Грейнджер не видел? – Видел. Стояла, нудила. А потом… – Финниган тоже огляделся вокруг и равнодушно пожал плечами. – Да и Мордред с ней. – Браун? – Отвяжись, Уизли! Сами пасите свою козу бешеную! – Кто видел Грейнджер? – повысил голос Рон. – Опять потеряли? – лениво зевнул Кормак Маклагген, рослый нахальный красавчик, которому Невилл втайне завидовал: вымахал, орясина, безо всякого шпината и холодного душа. – Вечно от вас, придурки, кто-то сбегает: то жабы, то бабы, – он треснул рукой по столу и громко захохотал: – То бабы, то жабы! Умора! Сидящие рядом девчонки закатили глаза и хором застонали: – Заткнись, животное! В ответ Маклагген гордо выпятил грудь и нижнюю челюсть одновременно: – Дуры вы, и шуток не понимаете! Девочки немедленно накинулись на хама, и тот завопил: – Ай, больно! Патил, когти! Белл, придурочная, убери палочку! Сдаюсь-сдаюсь! – Кэти! – заорал Вуд с другого конца стола. – Уймись! Грохнешь пиздюка после игры, а сейчас уселась на место и доела омлет! Быстро! – Да, капитан Зануда, сэр, – Белл высоко задрала полы квиддичной мантии в издевательском реверансе. Парни, оценив туго обтянутые штанами тылы самой симпатичной охотницы Гриффиндора, засвистели и заулюлюкали. В этом бедламе о Грейнджер все позабыли окончательно и с досадой отмахивались от расспросов Рона: – Ой, Уизли, отстань ты со своей Бобрихой! Под столом посмотри, может, там с книжкой залегла? – Да где же она? – разволновался Рон. – Как мы её просмотрели? – Пенни Кристалл собирала группу в библиотеку, – сказала Фэй Данбар, невзрачная тихоня, всегда державшаяся особняком. – Их сопровождал мистер Кут. Грейнджер не стала завтракать, а взяла сэндвич и ушла вместе с ними. Она в библиотеке. – Какая библиотека?! Матч вот-вот начнётся! – взвыл Рон. – Не пойду! – Да нас никто и не отпустит, – Невилл наконец уселся за стол и привычно сглотнул голодную слюну: не покушать, так хоть посмотреть на нормальную еду. В голове бродила подленькая мыслишка воспользоваться отлучкой Гермионы и набить брюхо, но будущий егерь-герболог Лонгботтом героически превозмог соблазн. Разок дашь себе волю, и всё – привет, лишних сто фунтов! А с пузом по дикой чаще не побегаешь. «И не заработаешь сто тысяч», – невесело усмехнулся Невилл, медленно нарезая вареное мясо тончайшими ломтиками, чтобы жевать подольше. Сто не сто, а от тысячи-другой он не отказался бы. Бабушка опять разругалась с дедовым душеприказчиком, истратив годовую ренту на какое-то иностранное светило колдомедицины. Светило надежд не оправдало, мама и папа по-прежнему ничего не помнили и никого не узнавали, но денежки за визит светила, естественно, не вернулись. Нынешнее лето обещало быть особенно грустным: на еду и житьё оставались сущие кнаты. «Ничего, – подбодрил себя Невилл, – не пропадём. Уизли тоже каждую монетку считают, а посмотри, какие весёлые и хваткие. Испытания только закаляют, вот!» По случаю субботы ещё полагался тост с яблочным джемом, но Невилл, подумав, решил оставить «десерт» на вечер, для хорошего завершения дня. – Так, команда, дожевали и на выход! – громко скомандовал Вуд. – Надо успеть пару кругов сделать, привыкнуть к погоде. – О, идут, идут, – оживился Рон и вскочил со скамьи, не забыв прихватить ломоть хлеба с мясом. – Дружище, пора! – Рано, – попытался урезонить его Невилл. – Будем торчать там, как идиоты. – Нет, мы как умные займём лучшие места! Побежали! Побежать не получилось. В коридоре студентов строили по парам и группами, в сопровождении бойцов и профессоров отводили на квиддичное поле. В первую партию болельщиков Невилл и Рон не попали, потому что не успели, а во вторую Невилл не пошёл сам. Упёрся, как дромарог, мотал головой и мычал нечленораздельно. Потому что к толпящимся в коридоре студентам подошёл Гарри. Позёвывающий и лениво потягивающийся Гарри с пакетом пирожных в руках. – Да ни на кого я не сержусь, Дик, – улыбался он какому-то пухленькому хаффлпаффцу-маглорождённому, и Невилл ревниво скрипнул зубами. – Что за ерунда? Ладно, чистокровные, они в эти басни свято верят, но ты-то! Какой ещё наследник? Сам подумай, тысяча лет прошла. Целая тысяча! – Да это не я так говорю, Гарри, – смутился его собеседник. – Это просто… – Это просто Робу приспичило заиметь ещё один повод записаться в какую-нибудь армию, вот и плетёт всякую чушь, – Гарри огляделся, поискал кого-то глазами и возвысил голос: – Верно, Роберт? Надеешься на очередного спасителя из «Пророка»? Угомонись, нового пока не назначили. Роберт – худой темноволосый парень со шрамом на брови и в хаффлпаффском шарфе – мрачно зыркнул на Поттера и молча отвернулся. Невилл наморщил лоб, вспоминая его фамилию, но быстро сдался. Маглорождённый и маглорождённый, что там вспоминать. Среди них выделялись лишь самые умные и талантливые, вроде Гермионы. Ну, или самые нахальные, как окаменевший Финч-Флетчли, который был у маглов чуть ли не лордом. – Это мои первые попутчики в Хогвартс-экспрессе, – внезапно обратился Гарри к Невиллу. – Привет! Помнишь, вы с Гермионой в купе вломились и с места в карьер взялись «дружить с героем»? Вашими стараниями парни со мной уже второй год не разговаривают. Кроме Дика. Дик – храбрый. И добрый. Он рискнул даже предположить, что чистокровные тоже люди. Пухленький Дик залился румянцем и опасливо покосился на Невилла с Роном, а потом – на маячившего неподалёку Хорька. – Они люди, – сказал Гарри, зевнул и сунул ему пирожное из пакета. – Просто живут на другой планете. Люди-инопланетяне, понял? Если не дурак, сумеешь договориться. – Что-то они с нами не больно договариваются, – пробурчал Дик и покраснел ещё сильнее; пирожное он неловко вертел в руках. – Видишь ли, это их планета. Какая ни есть, а родная. Ешь, тебе нужно, – Гарри вручил ему второе пирожное, а следующее проглотил сам. – Тебе никто не сказал, что у тебя склонность к магии разума? У маглокровок такое часто случается. Ты оттого и сомневаешься во всём, поскольку чуешь истинные мысли собеседника. Кушай-кушай, менталисты без сладкого болеют. – Я менталист? – растерялся Дик. – Но я ничего такого… – Ешь! Ну вот, через десять минут жизнь станет веселее, увидишь. Ты чуткий, хорошо чувствуешь чужое настроение и быстро устаёшь в толпе. Возьми в библиотеке книгу о ментальных науках, мадам Пинс поможет подобрать. – А почему нас такому не учат? – Мысли – это очень личное. Не представляю себе такого урока. – Да, пожалуй, – задумчиво пробормотал Дик и вдруг застенчиво улыбнулся: – Знаешь, а ведь помогает! Ты тоже менталист? Гарри протянул ему пакет и, улыбнувшись в ответ, помотал головой: – В менталке я абсолютная бездарь. Не поверишь, но большинство чистокровок тоже. Боевики – те вообще дубовые. Оно и правильно. Представляешь, чувствовать гнев и страх своего противника, как собственный? А глюкоза нужна многим, не только магам разума. Я, например, немножечко «пространственник». Это аппарация, порт-ключи и всякое такое. – Камины? – теперь Дик улыбался вовсю, и Невилл преисполнился ревности: с ним Гарри никогда так мило не беседовал! – Да, настройка каминов тоже. Но у меня сил не хватит работать в отделе магического транспорта. Я по мелочи магичу. – Это из-за шрама, да? Гарри кивнул, немного подумал и прибавил: – Мне кучу историй рассказывали про жизнь маглокровок после Хогвартса. Есть много случаев, когда парни и девчонки входили в чистокровные семьи – самые обычные, без мэноров и тридцати поколений спесивых предков. Так вот, новые родичи буквально носили их на руках. Умные, разносторонне развитые, необычно мыслящие – вы нужны этому миру. – Осталось только, чтобы мир это понял, – вздохнул Дик. – Интересный ты. А дома никого убеждать в своей уникальности не нужно? Твоим родителям само собой всё на голову валилось? – засмеялся Гарри и хлопнул Дика по плечу. – Нет уж, работай, лентяй! – Уговорил, – Дик лукаво сморщил нос и тут же посерьёзнел: – А кто тогда Наследник Слизерина? – Я думаю, это страшная сказочка, которой развлекается какой-то дебил, – Гарри тоже перестал улыбаться. – Слизерин жил в десятом веке, еще до Завоевателя. Теперь считай: у тебя самого два деда, четыре прадеда, восемь прапрадедов, шестнадцать прапрапрадедов – и это только за сотню прошедших лет. Теперь умножь… Чёрт, это прогрессия, а у меня калькулятора нет. Сам прикинь на досуге. Судя по числам, этот самый Слизерин в предках у каждого разумного, включая кентавров. Прислушивавшиеся к разговору студенты загомонили: кто гневно, кто растерянно. – Погоди, – озадачился Дик, – а как же чистокровки считают эти свои колена? – Полагаю, как бог на душу положит, – хищно усмехнулся Гарри. – Пойми, они не людей считают, они закрепляют наследственные признаки. Выводят породу. Получается удачный потомок, что всех одной левой гнёт, – и он тут же включается в основную линию размножения. Например, троюродный племянник, а в хрониках запишут: магией дарованный сын. Поди разбери потом, кто он был и откуда взялся. Понял? – Овцы-мериносы, – заявил явно потрясённый Дик. – Мамин дядька разводит. Один в один, как ты рассказываешь. Невилл впал в ступор, на мгновение представив Рональда в виде рыжего барана, и отчаянно затряс головой: рассуждения маглокровок могли проесть дыру в любом мозге. – Поттер, – простонал Хорёк, – что ты такое несёшь? Какие ещё линии размножения? Рождаются дети, их любят и желают им добра. Добро в этом мире – уровень магии, он позволяет выжить самому и защитить родных. Никакие мы не овцы! – Это точно, – фыркнул Гарри. – Дикки, запомни, никакие они не овцы. Волки как минимум. А с тобой я не разговариваю! – обратился он к Малфою и тяжко вздохнул: – Пирожные от Фортескью? – Наисвежайшие, – просиял Хорь умильной улыбкой. – Ты не разговаривай, ты кушай. Не завтракал ведь. – Видел? Они и сами могут договориться с кем угодно: с гоблинами, с вейлами, с маглокровками. Да хоть с Мордредом, было бы о чём договариваться, – Гарри прожевал ещё одно пирожное и отчеканил металлическим голосом: – Совершенно бесстыжие типы, лично убеждаюсь раз за разом. Дик неуверенно хихикнул и вновь внимательно посмотрел на Хорька. Тот скроил надменную рожу и по-снейповски скрестил руки на груди; Невилла передёрнуло. По счастью, профессор Вектор громко хлопнула в ладоши и велела строиться по парам. Гарри остался с Диком, а Малфой схватил за руку какую-то мелкую девчонку, взвизгнувшую от неожиданности, и встал рядом. Невилл и Рон, не сговариваясь, отступили назад: общаться с Поттером, отчего-то взъевшимся на всех чистокровных скопом, им не хотелось. Вон, Хорёк есть, пусть его и шпыняет. – Ну как, отпустило? – еле слышно поинтересовался Рон, кивнув на героя. – Говорю тебе, Шляпа его на раз просекла – слизняк и есть. То он с пожирательскими сынками хороводится, то маглов взялся обхаживать, а уж речугу толкнул – хоть сейчас в «Пророк». Скоро будет как Пятикратный, чтобы не хуже. Забей ты на него, а? Не будет у вас ладно. Невилл замычал что-то невразумительное, не желая соглашаться. Гарри хороший! Это его мордредовы однокурснички с толку сбивают. Один Малфой чего стоит: «Кушай, Гарри! Пирожные, Гарри!» Хитрая и подлая тварь! Подлиза! Тут Лонгботтом с раскаянием припомнил, что сам-то он ни разу не сделал Гарри даже самого пустячного подарка, не оказал ни единого знака внимания. На день влюблённых он целых три часа писал валентинку: «Гарри, ты мне очень нравишься! Давай будем…» – дальше напрашивалось слово «друзьями», но Невилл подозревал, что под дружбой они с Гарри подразумевают совершенно разные вещи, и в полном расстройстве сжёг картонное сердечко с незаконченной фразой. На том «правильные» ухаживания за предметом грёз и закончились. «Вечно я мямлю! – сердился Невилл на себя. – Ведь знал, что Гарри сладкоежка, и мог бы сделать ему приятное, но нет! Всё раздумываю, прилично ли это, когда проклятый Хорёк уже развернулся вовсю!» Он некстати вспомнил, что до летних каникул у него осталось три галлеона с мелочью, и окончательно затосковал: лакомства от Фортескью дешёвыми не были. «Летом выращу какой-нибудь редкий цветок и подарю его Гарри! – вновь воодушевился Невилл, но тут же сник: – Ага, и будет он чахнуть в подземельях, а Гарри почувствует себя виноватым». Невилл так крепко задумался, что не заметил, как их группу вывели на поле. Трескотню Рона о подходящем ветре и о том, какой Диггори долбак в квиддиче, он тоже пропустил. Мозги занимал лишь выбор безотказного способа привлечь внимание Гарри. – Чего мы тут топчемся? – подпрыгнул от нетерпения Рон. – Пойдёмте уже на трибуны! – Погоди, – озабоченно отозвался мистер Керк. – Там профессор Макгонагалл что-то… И тут над полем раздался многократно усиленный Сонорусом голос гриффиндорского декана: – Внимание! Матч отменён! Всем немедленно разойтись по гостиным! Матч отменён!

***

– Чего?! Как отменён? Негодующий вопль Уизела заставил Драко поморщиться: рыжее ничтожество орало громче и противнее любого вопиллера. – Наверное, случилось что-то, – робко пискнула первокурсница из Рэйвенкло, которую Драко машинально продолжал держать за руку, и застенчиво потупилась. «Грязнокровка. Страшненькая», – деловито констатировал придурок Блэк, а Малфой злобно шикнул на него и привстал на цыпочки, силясь разглядеть, что происходит. У раздевалок Маккошка с рысцы, несолидной для дамы её возраста, перешла на быстрый шаг, миновала их группу и вышла на середину поля. – Всем разойтись по гостиным, – повторила она, обращаясь к студентам, успевшим разместиться на трибунах. – Немедленно спускайтесь! Все вниз! Студенты ответили озадаченно-недовольным гулом, а какой-то шутник издевательски дунул в крякалку. Спускаться на поле никто не торопился. Команды возмущённо завопили хором, а Вуд чуть ли не финтом Вронского рухнул вниз и заорал, явно проглатывая ругательства: – Да что за! Профессор, нельзя же! Какого, а?! А мётлы? Мётлы-то новые, а мы тут… Весь год как проклятые! – Минерва, что стряслось? – мадам Хуч властным жестом заткнула негодующих игроков. Вуд перестал орать и с несчастным видом уставился в хмурое небо. Драко его понимал: накрывшаяся игра ломала всё дальнейшее расписание, а грядущие экзамены и вовсе ставили крест на матчах. Очень похоже, что Кубка по квиддичу в этом году не видать никому. – Все немедленно должны проследовать в гостиные своих домов! – вновь завела свою песню Маккошка, не желая объяснять причину переполоха. – Мистер Керк, мистер Хиллиард! – Разбились в группы по факультетам! – рявкнул Хиллиард, достал из кармана связующее зеркальце и яростно его потёр. – Что там у вас? – спросил он у неизвестного собеседника, выслушал ответ и выругался: – С-сука! Дастин, хаффы первыми идут! Потом слизней проводим, а там посмотрим. Давай! Недоумённо переглядывавшихся и недовольно ворчавших хаффлпаффцев, которых на поле было большинство, торопливо построили в колонну и едва не бегом погнали к замку. Их команде не дали даже переодеться и оставить мётлы в сарае. Для охраны остальных оставили мадам Хуч, а Маккошка, придерживая шляпу, порысила следом за студентами. Толстяка Дика, что нагло украл внимание Гарри, прогнали вместе с прочими хаффами, и Драко рискнул приблизиться к герою. – Интересно, что случилось? – пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь, но желая, чтобы ответил именно Гарри. В принципе, он догадывался о произошедшем. Наверняка монстр опять отличился, и кто-то сейчас стоит статуей. Интересно, кто? «Надеюсь, кто-то из грязнокровок. Иначе нас разгонят по домам, и экзамены мы будем сдавать в министерстве. Нет-нет-нет, мне нельзя домой! Как же я без Гарри?» Поцелуй в гостиной до сих пор заставлял Драко улыбаться глупо и счастливо, а уж что творилось с несносным Блэком, и вовсе не поддавалось описанию: тот носился кругами, торжествующе вопил и громоздил в их общей голове мечты, одну непристойнее другой. В ответ на поцелуй сонный Гарри всего лишь прошипел: «Убью, Хорь!» – вяло смазал холодной и расслабленной рукой Малфоя по уху – со стороны наверняка выглядело как ласка! – и крепко уснул. Целых два часа невменяемый от радости Драко боялся пошевелиться, чтобы его сокровище не проснулось и не решило идти в спальню. Слизеринцы с понимающими ухмылками смотрели, как Поттер сопит, устроившись на коленях у Драко, но помалкивали. Правильно делали, между прочим. Бешеный Блэк, вырвавшийся наружу, вполне мог сотворить нечто по-настоящему кровавое, помешай ему кто-нибудь любоваться растрёпанными чёрными кудрями героя у себя на плече. Отдохнувший Поттер о малфоевской дерзости не забыл, но отреагировал и вполовину не так бурно, как Драко ожидал. Пара нелестных высказываний о спятивших извращенцах, несколько тычков в бок и лёгкая укоризна во взгляде – сущая ерунда! Мерлин, да Малфоя даже из геройской кровати не выгнали, а суровым голосом велели отвернуться к стене и держать руки подальше. Драко покорно выполнил все требования и строго соблюдал их, пока не заснул. Ну а во сне ни один человек себя контролировать не может, верно? Наутро Драко неохотно позволил Гарри вывернуться из своих объятий и с лёгким сердцем поклялся вести себя «прилично». В доказательство свершившейся клятвы он звонко чмокнул героя в щёку – что может быть приличнее невинного поцелуя двух почти взрослых юношей? Поттер на пару секунд онемел, а потом запустил в Драко подушкой – промазал! – и пообещал сделать из Малфоя зомби: тихого, послушного и прилежного, чтобы писал за героя эссе. Кто такие зомби, Драко не знал, но был заранее согласен на всё: рядом с Гарри – хоть личем! Во-от с такими зубищами! Эссе – само собой, а сожрать весь наглый выводок Уизелов и одного неудалого Лонгботтома будет не лишним. Драко замечтался, представляя, как на его белоснежных двухдюймовых клыках сладко хрустят косточки рыжей замарашки Джиневры, и прозевал возвращение Маккошки в сопровождении хмурых бойцов. – Теперь Слизерин! – скомандовал мистер Керк. – Шевелитесь, некогда! Малфой попытался взять Гарри за руку, но не тут-то было. Бледный до зелени Поттер нетерпеливо отмахнулся и заступил дорогу Макгонагалл: – Кто? Против ожидания, Маккошка не окрысилась, а молча пожевала губами и кивнула в сторону мадам Хуч: – Думаю, вы имеете право… Роланда, сейчас прибудут господа Вуд и Бэддок и проводят вас с Гарри в кабинет директора на совещание. Тут Хиллиард-старший ухватил Малфоя за шкирку и сунул в небольшую группку слизеринцев: – Особое приглашение? Пошёл! И их погнали в подземелья. Гарри остался на поле. Грустный и потерянный. Совсем один, без Драко.

***

На этот раз окаменели два человека: староста Рэйвенкло Пенелопа Кристалл и – Гарри скрипнул зубами от злости – второкурсница Гермиона Грейнджер. – А в прошлом году её едва не убил тролль, – вздохнула профессор Спраут и отхлебнула чаю. – Невезучая девчушка. – Как посмотреть, – процедил мистер Вуд. – Моё везение закончилось бы ещё на тролле. А тут второе чудище за два года, и жива-живёхонька. Нормально у неё с везением, но с головой – беда. Гарри согласно хмыкнул. Злые, как разбуженные среди зимы шершни, бойцы провели молниеносное расследование очередного нападения, но монстра, к сожалению, вновь упустили. Судя по их выкладкам, мистер Кут и мистер Флинт, сопровождавшие злополучную группу умников в библиотеку, разминулись с тварью буквально на пару минут. – Да я всего-то проводил мадам Пинс в хранилище и обратно, – разводил руками расстроенный Кут. – Квинт сидел в зале, за её столом, и встал один лишь раз – разнять двух придурков с седьмого курса. – Знал бы, завалил бы их с места Ступефаем, – зарычал Флинт. – Сколько времени нужно, чтобы пройти десяток шагов и потрясти за шкирки двух сопляков? Минута или около того. Но к двери всю эту минуту я стоял спиной, факт. Мистер Флинт не только стоял спиной к двери, но и вынужден был слушать перебранку двух гриффиндорцев, не поделивших внимание какой-то девчонки. Оба балбеса орали как резаные, так что хлопка двери он тоже не услышал. В общем, бойцы были злы и раздосадованы, но вины не испытывали – девицы сознательно воспользовались переполохом в читальном зале, чтобы выйти наружу. Нашли их вернувшиеся из хранилища Кут и мадам Пинс. Обе девушки застыли статуями в нескольких шагах от библиотечной двери, перед поворотом в основной коридор. В одной руке Гермиона держала девчачье зеркальце, а в другой – вырванный из книги и сложенный в несколько раз листок с описанием василиска. Мадам Пинс сидела тут же, в кресле рядом со столом директора, и продолжала горько всхлипывать, несмотря на поднесённое Снейпом успокоительное зелье: – Мерлин, как это страшно! Бедные, бедные девочки! Профессор Дамблдор, сэр, надо что-то делать! – Надо слушать старших! – рявкнул Вуд. – Велено сидеть тихо, так сиди и не вякай! У маглов детей что, не порет никто? – Бить детей неправильно и неприлично, – невольно улыбнулся Гарри. – Нужно находить верные слова, чтобы достучаться до их разума. – Этот самый разум до женитьбы, а то и до рождения первенца как раз, прошу прощения, в жопе и пребывает, – хмыкнул Деррек и подмигнул сурово поджавшей губы Макгонагалл. – Без розог туда не достучаться, испытано на себе. Будь папаня жив, я за одни только мысли о штурмовых отрядах огрёб бы так... Взгляд Маккошки немного смягчился, но она всё равно наставительно подняла палец вверх: – Пока я жива, никаких физических наказаний на моём факультете не будет! Дети намного умнее и предприимчивее, чем кажется их родителям. Конечно, хлопот с такими детьми намного больше, не спорю, но вырастают из них сильные и храбрые люди, – она вновь посмотрела на Деррека и добавила с некоторым сомнением в голосе: – Если, конечно, сразу наставить их на верный путь. Снейп презрительно фыркнул и нетерпеливо взмахнул рукой. – К дракклам педагогику! У нас ещё две скульптуры, каждая наособицу. Альбус, вас ждут бессонные ночи и два комплекта расчётов – для маглорождённой девочки и девушки-полукровки. Хорошо, что основу для зелья я сделал с большим запасом. Дамблдор озабоченно закряхтел, открыл ящик стола и достал оттуда большой потрепанный блокнот. – Формула универсальная, Север, сейчас покажу. А вот данные девушек значительно разнятся, нам стоит ещё раз прикинуть пропорции зелья. Помона, что с мандрагорами? – Сплошь в прыщах, Альбус. Неделя-другая, точнее скажу дня через три. Можно было бы ускорить… – Ни в коем случае! – отрезал Снейп. – Пусть всё идёт своим чередом, мне так спокойнее. – Вы ведь сумеете вылечить детей, Северус? – всхлипнула мадам Пинс. – Разумеется, – раздражённо отозвался декан и протянул ей очередной фиал. – Полагаю, вам стоит посетить мадам Помфри. – Нет-нет, – замотала головой библиотекарь. – Там сейчас эти несчастные дети, а я… – она вновь утёрла слёзы и торопливо осушила склянку. – Я пойду к себе, можно? – О, Ирма, прости, – ласково промолвил Дамблдор, лёгким взмахом палочки открыл камин и заботливо подхватил мадам Пинс под руку. – Отдохни, приди в себя. Если что-то понадобится, не стесняйся. – Спасибо, профессор, – немного гундосым от плача голосом отозвалась мадам Пинс и ступила в зелёное пламя. – В обморок бахнулась, – наябедничал Кут. – Девчонки стоят, она лежит, а я глазами лупаю, дурак-дураком. Вот монстр и ушёл, с-скотина. – Радуйся, дурень, – буркнул Бэддок. – Что бы ты с ним делал один на один? Профессор Дамблдор, может быть, всё-таки отправим детей по домам? Директор устало вздохнул и пожал плечами: – Как знаете, господа. Пожалуй, стоит. Рисковать чужими жизнями я, разумеется, не вправе. – Ну уж нет! – мистер Вуд даже кулаком по столу стукнул. – Тварь водит поводырь, а без него мы чудище не поймаем! Поводырь есть, и не надо мне втирать про «слетевшие настройки»! – Вы полагаете, это кто-то из студентов? – настороженно поинтересовался Дамблдор. – Да, потому что преподавателей мы всех проверили, – неприятно улыбнулся Вуд, – особенно Хагрида. Увы, это не он. – Почему же «увы»? – директор взглянул на Вуда поверх очков так, что Гарри непроизвольно поёжился. – Удобный тип, – бывший аврор нимало не смутился. – Получеловек, живёт на отшибе, повёрнут на опасном зверье и уже имел проблемы с законом по этому поводу. Просто мечта, а не подозреваемый. Правду сказать, Фадж убеждён в его виновности, а я не тороплюсь разубеждать нашего проницательного министра. – Мистер Вуд, – директор медленно выпрямился, а Гарри, наоборот, ссутулился и забился в кресло поглубже: такой Дамблдор его пугал. – Буду признателен, если вы проясните ситуацию. – Провокация, – охотно отозвался Вуд. – Старая добрая провокация. Верный метод, работает без осечек. Поэтому я тоже буду признателен, профессор, сэр, если вы не станете посвящать посторонних в наши с вами маленькие хитрости. – Иначе? – Иначе я умываю руки. Зовите драконоборцев, Шизоглаза и Отдел тайн: я от души пожелаю ребятам удачи и отбуду, забрав Оливера домой. Дамблдор страдальчески поморщился и помассировал висок. – Хагрид – живой человек. Каково ему будет вновь оказаться несправедливо обвиненным? – Почему же несправедливо? Несвоевременно – это да. За прошлогоднего дракона, например. – Дракон выскочил из Запретного леса, а Хагрид… – А Хагрид чересчур простодушен, чтобы ваша легенда осталась в целости. Его счастье, что никто не пострадал, но разведение драконов – само по себе преступление. Преступление, а никакая не шалость. Официально заявляю: ещё один «вот такусенький» питомец класса пять икс, и я лично помогу переселить мистера Хагрида в Азкабан. Дамблдор с досадой взглянул на Гарри, и неправильный герой поспешил прикрыть тылы: – Я ещё с прошлого года всё знаю. «Я вообще до хрена всего знаю. Точно, блин, Дитя пророчества: везде отметился», – Гарри на всякий случай состроил невинную физиономию а-ля «Хорёк чешет по ушам декану» и похлопал ресницами. – Можно прямо сейчас выяснить, кто оставался в спальнях и гостиных, и вытрясти из бедняг душу, но я не стану издеваться над детьми, – продолжал меж тем Вуд. – Ведь большинство из них – девушки с ежемесячными недомоганиями или бедолаги с кучей несданных вовремя эссе. Выманить же поводыря, не тревожа прочих студентов, можно только хитростью. Пусть думает, подлец, что мы сочли виновным Хагрида. Доставайте карты, народ, будем смотреть, откуда и куда ползла тварь. – А пост? – встрепенулся директор. – Пост в туалете? Получается, Тайная комната расположена в другом месте? – Пост, – заскрипел зубами Вуд, а Джонсон успокаивающе похлопал его по плечу. – Какой пост, когда нас девять рыл всего, а пришла суббота, и семьсот ополоумевших от радости студентов нужно за час проводить в Большой зал, на квиддичное поле, в библиотеку и ещё хрен знает куда? Я вчера на дверь «сигналок» навешал. Штук сто, наверное. – И как? – Нет ни одной. Сняли так, что я и не почуял. С-сука! – Я говорил, мои надёжнее, – укоризненно прогудел мистер Флинт. – Давай твои попробуем, уломал. Но зато можно считать доказанным, что вход там. – Там-то там, – мистер Бэддок невесело улыбнулся, – да только как туда попасть? Пожалуй, нам действительно поможет лишь поимка поводыря. Мистер Поттер, у вас нет никаких идей? – У меня? – Вы студент, вам проще наблюдать за однокашниками. – Такие дела пошли, мистер Бэддок, что я наблюдаю исключительно за собственным алиби. Я скоро даже при посещении туалета буду мисс Скитер приглашать с колдографом. Деррек засмеялся, потрепал Гарри по голове и выудил из кармана шоколадку: – Гер-рой! И всё-таки? – Не наши – это точно. Мы с Малфоем знали бы. Ну, в смысле, Малфой знал бы, а я так, за компанию. Да и пароль от входа в гостиную сейчас только префектам сообщают. – Так обстоят дела на всех факультетах, – поддакнула Макгонагалл, а мадам Спраут согласно закивала. – Филиус тоже свою дверь сам зачаровывал, там штурм-группа не пройдёт. А где он, кстати? – Дежурит, – ответил Дамблдор. – Я попросил подстраховать мистера Хиллиарда и мистера Керка. Префектов же с дежурств отныне снимаем, – он покачал головой. – Осадное положение, дамы и господа. Отмена отработок вне классов и ограничение любого передвижения. Ох, Мерлин! – Вот радость-то, – угрюмо проворчала мадам Хуч, до того не участвовавшая в разговоре. – Тогда пишите и меня в эти ваши патрули, а то сопьюсь от безделья! Реджи, мальчик, примешь старушку в своё воинство? – Почту за честь, мэм! – Вот и славно. Кого ещё? – Декана Флитвика. За остальных боязно, не бойцы совсем. Снейп саркастически скривился, но промолчал. – Это да, – мадам Хуч легко поднялась из кресла и шутливо отсалютовала Вуду. – С бойцами у нас хреново. Всё, пошли по делам, нечего пустой трёп разводить.

***

«Никогда не любил детективы, а сейчас и вовсе ненавижу, – волшебное перо, подсвеченное парочкой фиолетовых Люмосов, легко порхало над пергаментом. – Как ни сопоставляй известные мне факты, всё равно получается бредятина. Зачем Гермиона вышла из библиотеки? Зачем?! Я голову сломал! Пока додумался лишь до того, что Шерлока Холмса из меня не выйдет. Грейнджер прекрасно знала, что за чудовище ползает по коридорам, и обещала мне не рисковать. Она честно держала слово с самой зимы, не давая ни единого повода усомниться в её здравомыслии, и, уверен, удерживала от глупостей своих дружков. Гермиона искала вовсе не монстра, а вход в Тайную комнату, нашла его и даже сумела убедить в своей правоте бойцов-чистокровных. Последнее, кстати, тянет на орден Мерлина и разворот в «Пророке»: типов упрямее и недоверчивее я до сих пор не встречал. Каюсь, я недооценил свою лохматую «пациентку». Она намного умнее, чем кажется. Недаром у Хорька на неё зуб. Если вспомнить самую важную магическую заповедь «Бей первым!», то неджентльменское поведение моего друга доказывает, что к умственным способностям Гермионы он относится вполне уважительно. Да и мне стоило бы: мисс Грейнджер варит недурные зелья, верховодит компанией чистокровок и умеет добиваться своего любым способом. Похоже, меня сбил с толку производимый ею шум: процесс познания у Гермионы идёт вслух, все ошибочные и промежуточные выводы тоже озвучиваются. Но чувствую, через десять-пятнадцать лет мало кто из коренных жителей будет знать об этом мире больше, чем Грейнджер. В общем так, уникум: чем меньше ты будешь открывать рот в её присутствии, тем лучше для тебя. А то умничаешь, машешь шваброй и вообще корчишь из себя магистра Йоду. Не нужно. Остынь.» Гарри остановил перо и недовольно цокнул, глядя на запись. Изложенный на пергаменте вывод можно было сделать намного раньше: «Сметвик прав. Магическая сила вовсе не подразумевает наличие ума. Дар у меня, предположительно, мощный, а мозгов как не было, так и нет». Он повернулся на бок, приподнялся на локте, подтащил подушку повыше и привычно лягнул Драко, вновь полезшего обниматься во сне. Тот недовольно заворчал, завозился, привалился вплотную и жарко засопел между лопаток, Хорь липучий. Гарри невольно улыбнулся, но тут же нахмурился, стараясь не сбиться с мысли. Есть у него детективные способности или нет, а понять произошедшее с Гермионой нужно обязательно. Поводырь впервые осмелился вытащить монстра средь бела дня – что бы это значило? Не будь в истории с василиском замешан Лорд, Гарри без зазрения совести воспользовался бы помощью Драко. Уж тот вычислил бы подлеца влёт. Но некромант Поттер поклялся сам себе, что в дела с нежитью он живых впутывать не будет, а оттого мучился теперь в одиночку. Итак, статуя Гермионы Грейнджер. Само собой, результаты «теста на наследие Слизерина» Гермионе никто не сообщил. Она не знала наверняка, сработал ли пароль на парселтанге. Могла, конечно, догадаться по поведению бойцов и самого Гарри. Могла? Запросто. И наверняка сочла свою миссию проваленной: вход закрыт, а бестолковая боёвка снова тупо бродит по коридорам. Если не сработал план «А», логично предположить, что она перешла к плану «Б». Что ещё могла придумать умненькая и целеустремлённая Гермиона? Гарри честно попытался догадаться и сразу же сдался: ход мыслей Грейнджер всегда был для него загадкой. Поэтому он решил разбить задачу на части. Чего добивалась Гермиона? Узнать, где Тайная комната. Узнала. Ещё она хотела узнать, как туда войти. Причём не самой войти, а помочь сделать это бойцам. Парселтанг не сработал. Что оставалось? Гарри вновь завяз в тщетных попытках понять логику Грейнджер. «Если пароль не работает, можно попробовать выследить самого монстра, – решил наконец Гарри, отчаявшись найти не самоубийственный способ решения задачи. – То есть, не в глаза ему смотреть, а проследить за хвостом. Посмотреть, куда василиск поползёт и как станет открывать своё убежище. Да ну, бред. Такой фокус даже с мантией-невидимкой не провернуть, поскольку монстр не каждый день шастает. Нужно поселиться в этом туалете на пару с Миртл». Герой и балбес Поттер сердито потряс головой: умные мысли отчего-то не торопились его посещать. Тогда он предположил, что Гермиона наткнулась на чудище случайно, и сам себя высмеял: ага, в сопровождении старосты, вооружённая зеркальцем и инструкцией. Не-ет, Грейнджер что-то знала и разом подготовилась к встрече с двумя чудовищами – с василиском и с дежурившим в тот день Снейпом. Первым ей встретился василиск. «А со Снейпом она встретится, когда откроет глаза, – мрачно усмехнулся Гарри. – Фиговый расклад для любой спящей красавицы». Допустим, она знала, куда шла. Откуда знала? Неизвестно. Может, талант к прорицаниям проснулся. Высмотрела во сне и пошла, а Гарри ругала, что предмет бесполезный. Снова допустим, хотя допущений уже намного больше, чем фактов. «Тогда вернёмся к фактам, – Гарри потёр едва ощутимый шрам. – Факты: префект, зеркальце и страница из книги». С префектом более или менее понятно. Мисс Кристалл потребовалась для соблюдения приличий: мол, я охочусь на монстра законно, в сопровождении старшей ученицы, не нужно снимать миллион баллов, пары тысяч вполне хватит. Другое дело, как она смогла уговорить Пенелопу, но это уже не важно – уговорила. Зеркальце наверняка было у кого-то одолжено. Гарри ничего подобного у Гермионы не помнил. Наоборот, при виде любующейся собой Браун мисс Грейнджер презрительно фыркала и демонстративно утыкалась в книгу. Была ли законная владелица зеркала связана с василиском? Вряд ли. Хотя поговорить с ней стоит – может быть, Гермиона что-то сказала или сделала такое, что прояснило бы её поступок. «А если хозяйка зеркала не объявится? Я бы остерёгся сознаваться в невольном соучастии, и не один я такой осторожный». Очередной тупик в расследовании. Страничка, вырванная из книги. Книгу мадам Пинс опознала сразу: тот самый проклятый «Малефикорум» со сказками. Библиографическая редкость, которую бедной Гермионе хитростью впарили Малфой и Забини. Точно, все беды начинаются с Малфоев: то тетрадка, то книжка; кругом кавардак и страдания, а белобрысые интриганы вроде как и ни при чём. Гарри вновь лягнул спящего наколдованным сном Хорька и страдальчески вздохнул, почувствовав, как чужие горячие пальцы успокаивающе погладили его по животу: «Прокляну приставучую скотину! Когда-нибудь – обязательно!» Итак, измятый листок вытащили из пальцев окаменевшей Гермионы, а сама книга преспокойно лежала в спальне на тумбочке. И да, страница была вырвана. Гарри попытался представить Грейнджер, портящую редкую старинную книгу, и не смог. Да и зачем ей было рвать страницу, которую она наверняка знала наизусть? Убедить в чём-то Кристалл? Или – ха-ха! – василиска? «Поводыря!» – осенило Гарри, и он похолодел. Грейнджер вычислила поводыря?! Салазар-заступник, старшего Вуда и его компанию пора гнать из аврората.