* * *
Камни ещё грохотали, а бойцы уже ввалились в дверь; Гарри едва успел отползти в сторону. Лорд Нотт сначала втолкнул мистера Флинта, а потом заскочил сам. Мистер Флинт, упав, так и остался лежать: на спине, широко раскинув руки. Лорд гадко выругался и потряс его за грудки: – Что?! Ударило? Куда? – Не шуми, малец, – сказал Флинт тихим, не своим голосом. – Устал просто. – Гленн! – заорал Нотт. – Бегом! Пятикратного в зал втащил мистер Деррек, а того, в свою очередь, подталкивал в спину мистер Керк. Локхарт был без сознания, золотые кудри слиплись от крови. Гарри запоздало испугался, представив себя размазанным в лепёшку горой старых камней; слёзы навернулись на глаза, и он больно прикусил губу, чтобы не заорать и не разреветься навзрыд, как девчонка. Из-за колонн показались прочие бойцы; первым добежал мистер Бэддок и упал на колени рядом с Флинтом. – Дубина! – выплюнул он зло и принялся водить руками. – Ты этого духа трахнул, что ли? Магнус, он же холодный совсем! – И грелка скопытилась, – хмыкнул мистер Деррек, аккуратно уложил Пятикратного на пол и пощупал пульс на шее. – Что, сдох? – буркнул мистер Керк и, зашипев, потёр плечо. – В отключке. – Добей! – Но-но! Я желаю почитать героическую книжку о сегодняшнем позорище! Надо же, череп целёхонек. – Не сомневался даже, – мистер Вуд, похоже, едва сдерживался, чтобы не пнуть бессознательного Пятикратного. – Что там, блядь, произошло? – Народ, кто умеет Ферулу на башке делать? – Дай-ка, – мадам Хуч достала палочку и несколькими взмахами палочки соорудила аккуратный чепец из бинтов, сам собой завязавшийся у Локхарта под подбородком. На макушке тут же проступило кровавое пятно, которое профессор, покачав головой, удалила. – Видно, по волосам камень скользнул. Повезло. Квинт, ты живой? – Живой, – тот слабо улыбнулся, – но и только. Кладите красавчика рядышком, я вроде как заработал. – Этот ваш идиот, – Нотт вскочил на ноги и гневно уставился на Дамблдора, – ни с того ни с сего запулил Бомбардой в своды! – Почему мой? – опешил директор. – «Пророк» писал, что вы это чучело лично зазывали в Хогвартсе преподавать! Дамблдор тут же сгорбился и заохал по-стариковски: – Увы, как и все в Британии, я обманулся мнимой славой и… – Ну да, а в дружках у вас не Шизоглаз, и боевика от цивила вы навскидку отличить не можете, – отмахнулся Нотт. – Давайте не будем, профессор, сэр. Кстати, кого вы ещё ждёте? – Жду? Никого, – недоумённо пожал плечами Дамблдор, а Гарри мигом перестал себя жалеть и насторожился: директор врал. Кого он мог ждать? Министерского инспектора? Риту Скитер с её поганым пером? Экзорциста из Отдела тайн? Нотт тоже не сводил с Дамблдора испытующего взгляда, а тот безмятежно улыбался, разводя руками. В этом безмолвном поединке победил директор: Нотт нервно пожал плечами и отвернулся. – Значит, предварительную подготовку к бою можно считать оконченной, – сухо сказал он. – Идёмте к статуе, пора выпускать василиска. – Отчего вы решили, что василиск спрятан именно в статуе? – заинтересованно поднял брови Дамблдор. Интерес был искренним: директору действительно хотелось знать, как Нотт об этом догадался, не беседуя с тетрадкой. – Единственная полая хрень во всем этом треклятом зале, – не стал запираться лорд Нотт. – Мы идём или ещё часок-другой побеседуем? – Да-да, конечно, – Дамблдор изобразил немощного дедушку, подгоняемого нетерпеливыми правнуками, и Гарри скрипнул зубами, подавляя нестерпимое желание исподтишка отвесить пинка Великому светлому волшебнику. – Квинт, лежишь здесь и сторожишь придурка, – распорядился Нотт. – Вдруг очнётся и полезет помогать. Тогда нам точно каюк. Локхарт будто ожидал, когда внимание присутствующих обратится на него, красивого. Он издал душераздирающий стон, зашевелился, схватился руками за голову и застонал ещё громче и беспомощней. – Надо же, какая прочная конструкция, – неприязненно фыркнул профессор Флитвик в усы. – И не скажешь, что служит защитой крохотному мозгу. Гарри жалостливо вздохнул: всякая злость на Пятикратного отчего-то пропала. «Наверное, нас роднит крохотный мозг при общей прочности конструкции», – мрачно подумал он и тоже решил прилечь. Его сильно мутило, и вновь донимал озноб, так что никакого желания полюбоваться на василисковы страдания не возникло. Он обнял себя за плечи руками, скорчился на сыром холодном полу и устало прикрыл глаза. Думать о пути назад не хотелось: обвалившийся тоннель надёжно перекрыл выход, и что с этим делать, Гарри не представлял. – Готовы, бойцы? – негромко спросил лорд Нотт. – Я командую! – спохватился мистер Вуд. – Да на здоровье, – ухмыльнулся Нотт. – Рассредоточиться, – велел Вуд. – Бэддок и господа преподаватели следуют сзади поодаль и грудью на тварь не кидаются. Вперёд! Гарри нехотя разлепил глаза и увидел, как маленькое войско в свете Люмосов двинулось через огромный зал с бесчисленными колоннами. Локхарт вновь зашевелился и, постанывая, сел. – Это вы зря, профессор, сэр, – пророкотал мистер Флинт и с усилием перевалился на бок. – Прилягте, отдохните. – Профессор? Где? – Локхарт растерянно оглянулся, схватился за голову и ойкнул: – Больно! Где я? – В Тайной комнате, – терпеливо пояснил Флинт. – Вы ранены. – Кто же меня ранил? – Хороший вопрос. Ложитесь. – А… – Пятикратный заморгал и жалобно посмотрел на Флинта. – Кто вы? – Э-э… Профессор? – Простите меня, профессор, но я, кажется… Кажется, я… Как я сюда попал? Флинт вытаращился на Локхарта и пробормотал обречённо: – Носатый нас всех перетравит к Мордреду! – Простите? – Соппоро! Спи, болезный, потом разберёмся.* * *
«Как там говорил Аластор? – Дамблдор не по-стариковки резво юркнул за ближайшую колонну, которую тут же сотряс мощный удар огромного хвоста. – Безнадёжный цивил? Или это Вуд говорил?» Хвост чудовища ещё раз хлестнул по колонне, и Альбус зажмурился и прикрыл лицо широким рукавом мантии, спасаясь от летящих во все стороны ошметков грязи. – Назад, сэр! – громовой голос Вуда заставил вздрогнуть и крепко задуматься: «назад» – это куда? Проклятый монстр петлял меж колонн с проворством бешеной гадюки и совершенно не давал времени собраться с силами, с мыслями и с духом. А уж понять в таких условиях, где «зад» или «перед», и вовсе… – Назад, вашу мать! Альбуса внезапно дёрнуло за ногу, и он несолидно шмякнулся оземь и больно стукнулся затылком. Перед глазами стремительно пронеслось чешуйчатое бревно – буквально в паре ладоней от носа; не случись падения, «сэра», не сообразившего отскочить «назад», крепко приложило бы о колонну. «Не приложило бы, а размазало», – самокритично поправил себя Альбус и приподнялся на локтях, намереваясь встать и покончить с этим балага… Его опять дёрнуло за ногу и быстро поволокло по грязным – и совсем не гладким! – каменным плитам. Расшитая золотом мантия безобразно задралась до груди, брюки позорно намокли сзади, а колокольчики в бороде суматошно зазвенели. Видно, кто-то из бойцов решил оттащить его от опасного места, а применение Мобиликорпуса посчитал ненужной растратой сил: ловчая (или егерская, как её называл друг Аластор) петля, подсечка и бесславная ретирада с поля боя вперёд ногами. Дамблдор удручённо вздохнул, покрепче стиснул палочку и попытался сгруппироваться: драккл с ним, с достоинством, теперь хоть бы спину уберечь. Препятствовать неведомому доброхоту он не стал. Чего уж ерепениться. Безнадёжных цивилов сам Мерлин велел избавлять от самонадеянности методами грубыми и крайне унизительными. Помнится, Геллерт, обучая его дуэльным премудростям, никогда не скупился на мелкие пакости и обидные нравоучения. «Красуешься, индюк!» – и в лужу носом. Или в крапиву задом. Или... Стремительное путешествие закончилось рядом с разрушенной в незапамятные времена перегородкой: куча камней между исполинскими колоннами успела слежаться и покрыться густым слоем грязи и мха. Здесь, в этом эфемерном укрытии, уже находилась мадам Хуч. Она-то, оказывается, и уберегла своего директора от незавидной участи погибнуть под хвостом у василиска. – Спасибо, Роланда! – с чувством сказал Альбус, встал и поспешно одёрнул мантию. – Сидим здесь! – кивнула Хуч. – Скорость у нас... Мешаем только мальчишкам. – Да уж, – заставил себя усмехнуться он. – Мне теперь только и осталось, что из засады воевать. – Мне, оказывается, тоже, – пожала плечами Роланда и безжалостно добавила: – Без регулярных тренировок наработанные рефлексы дохнут первыми, очень быстро. А после шестидесяти-семидесяти и вовсе исчезают навсегда – здравствуй, жизнь из засады. Дамблдор поморщился: увы, это было правдой. С возрастом знания и опыт из головы никуда не девались, но тело… Бессовестное тело рано или поздно обязательно предавало своего хозяина. – Нет, вы только поглядите, что творят, паршивцы! – не унималась мадам Хуч. – А Филиус-то, Филиус! Альбус поглядел и с лёгкой завистью покачал головой. «Паршивцы» и впрямь впечатляли. Вопреки ожиданиям, никто не играл с василиском в жмурки. Перед лицом у каждого бойца висел зеркальный щит, и Дамблдору до зуда в кончиках пальцев захотелось узнать это заклинание и выяснить, кто его придумал. Остальные чары были знакомыми – обычные боевые, но творились с необыкновенной скоростью и слаженностью. Флитвик, несмотря на немалые года, тоже – ух! – летал орёл орлом, и лёгкая зависть на миг превратилась в тяжёлую и душную: а хорошо быть полугоблином! Впрочем, Альбус сразу же подавил это недостойное чувство: ничего не даётся даром. Он прекрасно помнил молодого коротышку со злыми стариковскими глазами на собеседовании у ныне покойного Диппета: «Нет, родных у меня нет. Никогда не было. Нет, только чары или трансфигурация. Да хоть счетоводство. Навоевался, простите». И ребром ладони по горлу, украшенному ожерельем из зубов мантикор и пятиногов. Интересно, куда оно потом девалось? Больше Альбус никогда этого жуткого ошейника не видел. Вдруг василиск издал глухой рёв и вскинулся, встав вертикально в добрую половину своей длины. – Достал кто-то? – заволновалась Роланда. – Кто? Чем? Вы заметили? – Похоже, Нотт, – ответил Альбус и поправил съехавшие на кончик носа очки. – Чем, не заметил. Достать-то достал, но только разозлил. Монстр разинул огромную пасть, вновь заревел и протаранил тупой треугольной башкой колонну, за которой Нотт укрывался. Посыпались камни, огневик отскочил и помчался в обход твари, чтобы вновь заставить её крутиться на месте и хоть немного сбавить скорость. Теперь, когда не нужно было бегать, скакать, уворачиваться и, перемежая заклинания молитвами, лупить убойной магией во все стороны, Альбус прекрасно видел расклад на поле брани. Пат. Колоссальная мощь монстра, почти неуязвимого для чар, пока пасовала перед храбростью и опытом команды, но долго так продолжаться не могло. Василиск метался по залу в поисках выхода, бойцы пытались его убить, а возле статуи заходился в безумном хохоте хоркрукс Волдеморта. Сущий кошмар. Альбус уже сотню раз успел поблагодарить Мерлина за свои сорвавшиеся планы: попади мальчики сюда, были бы уже мертвы либо они сами, либо прикрывшие их взрослые. Ещё – будь честным, гриффиндорец Дамблдор! – следовало сказать спасибо Пятикратному за удачно обваленный тоннель, иначе василиск уже ворвался бы в замок. Коротко выдохнув, Альбус высветил Темпус и изумлённо поморгал: с момента, когда всё пошло наперекосяк, прошло едва-едва четверть часа. Пора исправлять ошибки: бойцы теряют силы, а он, старый дурак, мало и плохо думал. Расслабился, успокоился, забронзовел. «Соберись! – гневно приказал себе Дамблдор. – Просыпайся, Альбус, это война!» – Здравствуй, жизнь из засады, – процедил он вслух, несколькими небрежными взмахами палочки придал себе пристойный вид, расчесал многострадальную бороду и отправил мысленный зов Фоуксу. Вероятно, зов получился жалобным, ибо феникс появился во всём своём грозном блеске и с боевой песней… «Допустим, на устах», – лукаво улыбнулся Дамблдор, любуясь фамилиаром. Фоукс сиял, разгоняя мрак, а в золотых когтях сжимал недовольно скривившуюся Шляпу. – Что это? – охнула Роланда и зажала уши ладонями. – Песнь феникса, дорогая. Чистых духом воодушевляет и придаёт им мужества, а недостойных повергает в ужас. – Это я-то недостойная?! Василиску песня тоже не понравилась. Оставив в покое бойцов, он опять поднялся и широко разинул ужасную пасть, полную совсем не змеиных зубов, в безуспешных попытках поймать Фоукса. – Осторожней! – охнул Альбус, когда огромные челюсти клацнули совсем рядом с фениксом. Отважный питомец задорно курлыкнул и без труда увернулся. Подлетать к хозяину он медлил, и Дамблдор в волнении дёрнул себя за бороду, сообразив, отчего. Умница Фоукс опасался привести чудовище к ненадёжному убежищу, где прятался Альбус. Дамблдор поспешно сосредоточился на мыслях о Вуде, отдавая фениксу новый приказ. Вообще-то договорённость со Шляпой была о Невилле Лонгботтоме, но поскольку обстоятельства изменились, стоило попробовать вручить меч Гриффиндора Реджинальду. Тем более что однажды Вуд уже удостоился этой милости от Шляпы. Меж тем василиск, окончательно рассвирепев, сменил тактику. Он опустился на пол и свернулся для броска. Фоукс забил крыльями, зависнув почти над головой монстра, и запел ещё громче. – Мерлин всемогущий! – простонала мадам Хуч. – Заткните его кто-нибудь! – Наплюй на птицу и беги! – крикнул Том-из-тетради и, спохватившись, повторил приказ на парселтанге. Василиск всё-таки бросился, но, промахнувшись, не стал преследовать феникса, а послушно направил своё грузное тулово между колонн к выходу, будто несколько минут назад яростно не бился мордой в заваленную камнями дверь. «Хоть в чём-то Лавгуд оказался прав, – пронеслось в голове у Альбуса. – Умом эта тварь не блещет». – Утихомирь чудовище, – нарочито спокойно и благожелательно обратился он к недовоплотившемуся Риддлу. – Ты же видишь, мы сильнее. Путь в замок завален. Вспомни, что когда-то ты был... – Нет! – Том опять рассмеялся; вид у него был абсолютно безумным. – Глупцы, вы своими руками убили того, кто мог повелевать мною! Он мёртв! Теперь я свободен! Вам со мной не совладать! Из глубин растреклятого зала раздались глухой удар, грохот осыпающихся камней и разочарованный рёв монстра. Следом последовал ещё удар, и Альбусу на миг показалось, что все колонны разом зашатались и вот-вот упадут. Да он и сам готов был упасть – новость о том, что у Тома имелся хозяин, валила с ног не хуже «егерской петли». В голове с неимоверной скоростью скакали сумбурные мысли. Убили? Кого же они убили? Дух?! Дух не был хранителем Тайной комнаты? Чей это был дух? Неужели самого Волдеморта?! Да-да, это был он! Кто же ещё мог повелевать хоркруксом? Альбус на миг представил беспрепятственную встречу зрелой порочной души Волдеморта с его же юным телом-из-тетради и похолодел. Томас Марволо Риддл едва не возродился. Молодой, полный сил и неукротимой злобы, с ручным василиском на поводке. Ему достаточно было пройти по Хогвартсу, чтобы поставить министерство и Визенгамот на колени. Окаменевшие заложники и управляемый Меткой зельевар – единственный, кто мог изготовить и успешно применить раскаменяющее зелье. Британию вновь спасло чудо. Тупица Флинт, сам того не подозревая, упокоил своего Лорда. Подвиг тянул как минимум на дюжину орденов Мерлина, но обнародовать свои выводы Дамблдор не собирался. Не в этот раз, и в качестве героя-младенца главный мордоворот Ковена был чересчур… Э-э… Чересчур. Его лихорадочные раздумья прервал залп отборной ругани: Фоукс выполнил приказ, нашёл укрывшегося за одной из колонн Реджинальда и бросил к его ногам Распределяющую шляпу. Но ругался вовсе не Вуд. Шляпе, этому склочному куску фетра, не понравилось, что её доставили и вручили кандидату в герои без должного пиетета. – Меня! – надрывалась Шляпа. – Старейший и мудрейший артефакт Европы! Как какую-то ветошь! – Простите, уважаемая, – Альбус воспользовался Сонорусом и постарался подпустить в голос подобострастия. Не хватало только в последний момент остаться без оружия, способного остановить бешеного монстра. – Сейчас идёт бой, как вы могли заметить. После него мы обставим всё с подобающей торжественностью и непременно... Следующий удар вновь сотряс стены, и где-то там, возле двери, опять посыпались камни. – Глупый старик! – с истерической надменностью выкрикнул Том. – Певчая птичка и древняя рухлядь – ничего лучше ты не смог раздобыть? – Я бы сейчас раздобыл какого-никакого малефика. Дамблдор не подпрыгнул на месте только от того, что спина ещё ныла после феерического отступления: мерзавец Нотт подкрался абсолютно незаметно. – Малефика? – На худой конец, разрушителя проклятий. Квинт уработался в хлам, а мы эту грёбаную сволочь заткнуть не можем. Блядь, почему я не прихватил с собой Чуму? – Э? – Неважно. Мистер Дамблдор, просто на будущее. Союзники – это те, с кем можно и нужно делиться важной информацией. Зная, что нам предстоит разбираться не с сонным безмозглым монстром, а с двумя умертвиями, я бы подготовился намного лучше. – Безмозглый монстр никуда не делся, – огрызнулся Альбус. – Разбирайтесь! – О нет, теперь у него есть мозги. Во-он те! – Нотт ткнул перепачканным в грязи и копоти пальцем в сторону хоркрукса. – И если они сейчас остервенеют и решат не бегать, а атаковать… – Вы же огненный маг! Удар. Василиск всё ещё пытался пробиться сквозь завал. – Шкуру ничем не взять, и от магии тварь защищена. Хоть от огненной, хоть от какой – мы всю доступную испробовали. Шляпу вы зачем приволокли? – В ней укрыт меч Гриффиндора. В Запретной секции хранится несколько трудов по монстрологии, я изучил их. – И? – Зачарованная сталь в уязвимое место. Вы нашли уязвимое место? – Чего там искать? Глаза, ноздри, пасть, анальное отверстие – всё, что не прикрыто чешуёй. – Туда нужно воткнуть меч. – Всего-то и делов, ага. Кто смертник? – Эм… – Дамблдор замялся. До него внезапно дошло, что план, казавшийся безукоризненным в тиши кабинета, провалился вчистую. Внезапный бунт Тома-из-тетради, неожиданная резвость и смышлёность монстра, неучтённый дух Волдеморта и – кто бы мог подумать! – недостаточная длина меча. – Я рассчитывал на усмирённого монстра, простите. Конечно, я не вправе просить… – Его можно левитировать? Дамблдор всё-таки подпрыгнул: Вуд тоже возник из ниоткуда. Только что скрывался где-то в зале за колонной, и вот, пожалуйста – стоит рядом и вертит в руках недовольно бубнящую Шляпу. – Кого? – Альбус непроизвольно схватился за пострадавшую поясницу. – Монстра? – Меч. – Не знаю. – Ладно, попробуем, – сказал Реджинальд и небрежно нахлобучил Шляпу себе на голову. – Хаффлпафф, – мстительно изрёк вредный артефакт. – Пожизненно. – Я сейчас в тебя нагажу, – ласково пообещал Вуд, снимая Шляпу; Нотт громко заржал. – Хорошо-хорошо! Надень меня ещё раз, истинный гриффиндорец! – А вот хрен! Так давай, – Вуд засунул руку в Шляпу и через мгновение вытащил уже знакомый Альбусу меч. – Блин, и вправду короткий. – В те времена двуручники не ковали. Обычный каролингский, – Нотт присвистнул, любуясь гравировкой на клинке, – но сталь отменная, и работа хороша. Гоблины сладили? – Я не знаю, – растерянно пожал плечами Дамблдор. – О его происхождении нет никаких упоминаний. – Хорошо бы, если они. Попробуй чарами поднять. Вуд пихнул Шляпу в руки Дамблдору, ловко перекинул меч в левую руку и вынул палочку: – Вингардиум Левиоса! Меч послушно заплясал в воздухе, тыча в фигурки змей на ближайшей колонне. – Гоблины! – хором сказали Вуд и Нотт, с восторгом глядя на посыпавшуюся каменную крошку, и торжествующе переглянулись. – Что мне делать? – поинтересовался Альбус, смиренно признавая за собой полное отсутствие командирских талантов. – Попросите птичку раздразнить и отвлечь тварь, – распорядился Нотт. – Ещё хорошо бы заткнуть говорящую тетрадку. – Последнего не обещаю, – развёл руками Дамблдор и горько вздохнул: проклятый хоркрукс жестоко обманул его мнимой покорностью. – Адское пламя? – Когда василиск на нас набросился, я выронил тетрадь. Она где-то там, в зале. – Ладно, потом поищем. Сначала уделаем чудище. Готов, Реджи? – Нет. Идём. Альбус бессильно опустился на камни, кивком поблагодарив Роланду за наколдованную воду. – Не волнуйтесь, – сказала она утешающе. – Мальчики справятся. Они хорошие бойцы. Наилучшие. – В следующем году, – тихо прошипела Шляпа, – все первачки пойдут на Слизерин! Дамблдор только рукой махнул – тоже ещё, горе.* * *
Кто придумал назвать василиска «королём змей», тот уродился идиотом и в жизни не видел ни одной змеи. Змеи были милыми, изящными и удивительно красивыми; с василиском их роднило только отсутствие лап. Гарри едва не стошнило, когда он увидел слизеринову тварь, и сразу стало понятным выражение ужаса и отвращения на каменных лицах жертв. Громадная непропорционально толстая туша с коротким, резко сужавшимся к концу хвостом, бронированная треугольная башка с роговыми выростами над глазницами и похожая на ковш экскаватора пасть с несколькими десятками длинных, чуть загнутых внутрь зубов вызывала лишь страх и гадливость. Даже жизнерадостно-зелёный цвет толстой и грубой на вид чешуи не делал чудище хоть сколько-нибудь привлекательным. Не знай Гарри, что василиск «сконструирован», он решил бы, что бульварные статейки о чудом доживших до нынешних времен мезозойских страшилищах – чистая правда. Поттер, придурок, всё-таки не выдержал и поплёлся посмотреть на усекновение монстра. Идти было трудно: ноги подгибались, озноб не унимался, и сильно кружилась голова. Но его подгоняли опасения оставить Дамблдора без присмотра: вдруг тот решит под шумок разделаться с папашами Тео, Марка и близняшек Дерреков? Обезглавить Ковен и одновременно урвать порцию славы за спасение Хога от василиска (нет, от Чудовища Слизерина, оба слова с большой буквы) – это было очень в духе Великого светлого волшебника. Кроме того, Чернильному лорду Гарри тоже не слишком-то доверял, вернее, не верил в свои способности держать изворотливую нежить в узде. Мелкого некроса даже Плакса Миртл не воспринимала всерьёз, что уж говорить о сволочи Риддле. Само собой, объективно ничего беды не предвещало. Разумеется, его страхи сбылись. Естественно, всё случилось настолько быстро, что самонадеянный герой только и успел выкрикнуть нехорошее слово, получить от монстра хвостом под дых, отлететь куда-то в сторону и потерять сознание в полёте. Приземлился он уже без чувств, а очнулся непонятно сколько времени спустя от звука голосов неподалёку: папаня Вуд скандалил с Распределяющей шляпой (эта-то пакость как здесь очутилась?), а лорд Нотт веселился. «По крайней мере, хоть кто-то жив», – подумал Гарри и завертел головой, пытаясь понять, где он и что с ним. Левую руку плотно спеленала мантия, правая была относительно свободной. Под спиной ощущались… Кирпичи? Да, что-то вроде кирпичей, только намного больше. Похоже, его отбросило на кучу каменных блоков между двумя колоннами; Гарри лежал на её вершине и глядел на утопающий во тьме потолок. Ноги… Ноги шевелились, кроссовки не слетели. Мантия не распахнулась. По счастью? Пусть так, но счастье всё равно получалось сомнительное: а сломай он позвоночник? Так и умер бы, никем не замеченный. «Да, Поттер, ты – сомнительный счастливчик, это всей Британии известно, – сердито одёрнул он сам себя. – Хватит нюни разводить, мистер Всё-Хреново-Но-Могло-Быть-Хуже! Быстро ищи укрытие и выясняй, что стряслось, пока ты был в отключке!» Где-то в отдалении, у входа в зал, раздавались сокрушительные удары – как будто кто-то пытался пробить стену, – треск и вспышки заклинаний. «Кто-то, идиот! Монстр, конечно. Том, сука, велел ему бежать, и тот бежит!» Поттер, тихо постанывая от боли в отбитых спине и груди, кое-как повернулся на бок и обнаружил две вещи. Во-первых, укрытие уже нашлось. Если не считать разверстого рта гигантской статуи, откуда выполз василиск, то единственным худо-бедно защищённым местом во всём огромном зале была эта самая куча. Оставалось только спуститься к её основанию, не переломав ног. Во-вторых, у него была компания. Мадам Хуч отпаивала директора Дамблдора водой и сочувственно объясняла, что «мальчики» уже не мальчики и обязательно прибьют монстра. Гарри согласно прикрыл глаза. Папаши у парней – просто супермены. Даже завидно чуть-чуть. – Ты проиграл, старик! – раздался вдруг чей-то торжествующий вопль. – Я буду смотреть, как ты умираешь! Гарри с усилием повернул необыкновенно тяжёлую голову: между громадных ступней статуи приплясывал от злобного нетерпения Чернильный Лорд. – Ах ты, сука! – выдохнул сквозь стиснутые зубы Гарри; всколыхнувшаяся в душе лютая злоба необъяснимым образом придала ему сил. – Ну, погоди у меня! Псевдохоркрукс оказался тем ещё гадом. Когда Гарри доплёлся до статуи, Дамблдор уже успел вызвать Риддла из тетради и важно объяснял бойцам, как легко и просто будет прикончить покорного монстра. Том скромненько стоял в сторонке, тихий и понурый, а потом, повинуясь властному жесту директора, выдал на парселтанге: – Говори со мной, Слизерин, величайший из хогвартской четвёрки! Статуя задрожала, рот у неё открылся широко-широко (отчего страхолюдный старец и вовсе перестал походить на человека) и оттуда показался василиск. Гарри понадеялся, что тварь грохнется с огромной высоты и сломает себе хребет, но нет – неуклюжее с виду туловище ловко спустилось вниз. Глаза твари были закрыты, и выглядела она вялой, но Гарри слегка насторожился. Уж очень не вязались рассказы мистера Лавгуда о дряхлом, изначально косо сотворённом монстре с акробатическими трюками на почти отвесной поверхности. Напряглись и бойцы, но Дамблдор оставался спокоен. – Мистер Вуд, прошу, – сказал он с лёгкой усмешкой и величаво указал на неподвижно лежащее чудовище. – Полагаю, пару режущих заклятий положат конец… Бумажный Том поднял голову, тревожно нахмурился и повёл носом, словно что-то вынюхивал: – Я Его не чую. Он был здесь, готов поклясться, но теперь Его нет. Исчез. Он ведь исчез? Его нет? – Вообще-то, вот он, – опасливым шёпотом сказал мистер Деррек и кончиком палочки, накрепко зажатой боевым хватом, ткнул в сторону монстра. – Лежит – ф-фу, гадость какая! – и намекает, чтобы я подумал о завещании. Или ваша призрачная милость изволит толковать не о зверушке? – Неужели вы убили его? – Том проигнорировал вопрос и выжидательно уставился на директора. – Да, мы упокоили сторожевого духа, – неспешно огладил бороду Дамблдор, – так что твой план не удался. Я думаю… О чём думал Великий светлый волшебник так никто и не узнал, поскольку Риддл злобно оскалился и прошипел: – Убей их всех! Гарри знал змеиный язык, бойцы – нет. Но они каким-то чудом поняли, о чём речь, и дружно отпрыгнули в разные стороны, а Гарри успел лишь хлопнуть глазами. В следующий миг уже кипела битва: василиск бросался на людей, а те уклонялись, прятались за колоннами и отвечали проклятиями. Вместо лиц у бойцов сверкали зеркала, и Гарри запоздало вспомнил, что нельзя смотреть чудищу в глаза. Он в панике ощупал себя, проверяя на окаменение, и только потом сообразил, что от смертоносного взгляда его укрывает мантия-невидимка. Меж тем в морду василиску прилетел огненный шар, следом ещё парочка, и монстр недовольно заревел, отступая. – Ага, не нравится! – крикнул кто-то из бойцов; Гарри не понял, кто. – Давай, прикончи эту тварь! Риддл засуетился, беспокойно завертел головой и сменил приказ: – Беги отсюда! Иди в замок, жди меня! «Вот чёрт!» – Гарри вспомнил, что идти монстру некуда – вход завален. С одной стороны, это было замечательно, а с другой обещало кучу проблем: пока ничего из богатейшего арсенала бывших авроров и Пожирателей не нанесло чудовищу ощутимого вреда. Некромант Поттер подумал и решил действовать. Унять монстра можно было только обезвредив его хозяина. Гарри намеревался подойти к Тому поближе, чтобы никто ничего не увидел, но не учёл скорость и проворство василиска. Не успел балбес Поттер сделать и пары шагов, как бросившийся к выходу монстр хлестнул его хвостом и отправил в недолгий и бесславный полёт, завершившийся на куче камней. Гарри тяжело вздохнул и принялся осторожно сползать вниз, шипя и ругаясь. Теперь у него болело всё, даже ногти на мизинцах. Хуже всего ощущались головокружение и тошнота: «Похоже, я заработал сотряс». На середине спуска он понял, что может не дойти до Риддла, и молча заплакал от бессилия. У выхода василиск по-прежнему таранил дверь и ревел, как заведённый. – О, Мерлин! – воскликнула мадам Хуч. – Почему они не скормили его монстру? По залу, пошатываясь, брёл мистер Флинт, а на плече у него висел спящий Пятикратный. Гарри счастливо всхлипнул: он боялся, что оба погибли, не имея сил противостоять разъярённому чудищу. Мистер Флинт дошёл до каменной кучи, бережно уложил Локхарта и погрозил кулаком Риддлу: – Уйми тварь, сучонок! Риддл надменно задрал подбородок и сделал вид, что не расслышал. – Ну ладно, – спокойно сказал мистер Флинт, рывком задрал рукав куртки и полоснул кинжалом по предплечью. Заструилась кровь, отец Маркуса окунул в неё кончик своей палочки и нараспев зачитал заклинание, очень похожее на то, каким выгнал Гарри на Изнанку. Чернильный лорд вскрикнул и исчез. Грохот у дверей стих. – Квинт, что там? – усиленный Сонорусом голос лорда Нотта заметался под тёмными сводами Тайной комнаты. – Тетрадь надо уничтожить, – прохрипел мистер Флинт, обращаясь к Дамблдору, и грузно свалился на пол. – Жив! – крикнула мадам Хуч, проверив пульс. – Обморок. Ищите тетрадь! Гарри снова заплакал, кляня себя за дурацкое представление с «духом», но тут же утёр слёзы и замер, прислушиваясь. В зале раздалась странная музыка, меж колонн замелькали отсветы, словно где-то развели костёр, а потом оставшийся без поводыря василиск рванул в своё логово. Никем не управляемый монстр передвигался едва не вполовину медленнее, чем раньше, но не потерял ни в массе, ни в силе. Над головой твари вился феникс, наседал, бил сияющими крыльями и когтил бронированный нос твари. Бойцы держались довольно близко, осыпая чудище заклятиями. Монстр остановился, встал на хвосте и издал устрашающий рык. – Так его, птичка! – крикнул лорд Нотт и швырнул очередной горящий шар. Василиск отвлёкся на помеху, и феникс сумел клюнуть его в глаз. Монстр забился, завертел башкой, кто-то из бойцов выругался, и не успел Гарри охнуть, как Фоукс выклевал твари оба глаза. Бойцы тут же убрали зеркальные забрала и подступили ближе. Василиск заметался между колонн, то и дело с грохотом в них врезаясь, забил хвостом и жалобно взревел, широко разинув пасть. Сверкнуло что-то серебристое и воткнулось чудовищу в глотку. Василиск вскинулся, а потом припал к земле, пару раз дёрнулся и замер с раскрытой пастью. На зал обрушилась пронзительная тишина. – Сдох, что ли? – спустя пару секунд неуверенно поинтересовался кто-то. Судя по голосу, это был мистер Кут. – Так пойди пощупай, – немедленно отозвался мистер Деррек. – Я сейчас тебя пощупаю, кретин! Авадой! Из-за колонны вылетел огненный шарик и угодил прямо в вываленный на пол раздвоенный язык. Монстр не шелохнулся. – Похоже, готов, – лорд Нотт осторожно выступил из-за колонны. – Реджи, малыш, дай чмокну в щёчку! – Отъебись, – вяло огрызнулся мистер Вуд и сполз спиной по колонне. – Ребят, я всё. Завал вам без меня, похоже, разбирать. Мистер Керк медленно подошёл к твари и потыкал в одну из чешуек пальцем. – Блядь, настоящий. До сих пор не верится. – Не знаю зелья, чтобы эдакий кошмар примерещился, – мистер Бэддок присел рядом с Вудом и положил тому руку на лоб. – Вудди, детка, не засыпай. Народ, все целы? – Относительно, – вздохнул мистер Джонсон. – Давайте выбираться, а то я тоже сейчас срублюсь. Дамблдор, непритворно закряхтев, с усилием воздвигся на ноги, сунул возмущённо затрепыхавшуюся Шляпу под мышку и подошёл к бойцам. – У меня нет слов, – сказал он с искренним восхищением и тут же нахмурился. – Где Филиус? – Здесь я, – слабым голосом отозвался Флитвик. – Нашёл тетрадь. Возьми её, после разберёмся. – О, Мерлин! Фоукс, помоги нам ещё немножко. Старательно чистивший пёрышки феникс согласно курлыкнул и вновь засиял огненными всполохами. – Годрик с ним, с завалом, – сказал директор и тяжело вздохнул. – Нужно собраться вокруг меня и крепко взяться за руки. Фоукс нас перенесёт. Куда? – Туда, где есть пинта-другая укрепляющего зелья, – буркнул мистер Бэддок. – В Больничное крыло, – постановил директор и жестом велел становиться в круг. Гарри, почуяв шанс на спасение, даже о боли и тошноте позабыл. Он сполз вниз и на четвереньках обогнул кучу камней, собираясь в последний момент за кого-нибудь ухватиться. Так и вышло. Феникс закричал, забил крыльями и вспыхнул пламенем. Гарри подкрался к бойцам, вцепился в бессознательного мистера Флинта и закрыл глаза. Через секунду вся компания очутилась в холле Больничного крыла. Из дверей выскочила мадам Помфри – не сонная, в своём неизменном переднике. Значит, ждала. Гарри устало улыбнулся: осталось лишь прокрасться в кабинетик медиведьмы и немного отдохнуть. А утром декан его вытащит. Изругает, конечно, в пух и прах, но вытащит и никому не сдаст. Ура. – Все живы? – строго спросила мадам Помфри. – Мне связаться с Мунго? – Да, мэм. Нет, мэм, – лорд Нотт подавил зевок и ошалело помотал головой. – Обошлось. Зелий и спать. – Прошу, господа, – она повела рукой в сторону кроватей. – Располагайтесь. Филиус, Роланда, куда? Никаких «моих комнат»! Живо все сюда! Профессор Дамблдор, сэр, вас тоже касается! Не перечьте, вы пока даже не директор! – Поппи, милая, это такая ерун… – Бегом! – Сдаюсь! – директор шутливо вскинул руки и поковылял к кровати. Гарри, пользуясь возникшей суматохой, добрёл до кабинетика, скользнул в приоткрытую дверь и дрожащими руками принялся снимать и уминать в плотный комок мантию-невидимку. Затем он снял мокрые, изгвазданные в грязи кроссовки, завернулся в оставленную мадам Помфри шаль, забрался с ногами в гостевое кресло и мгновенно отключился.