О Франкенштейне замолвите слово

      Для Игоря было крайне непривычно наряжаться не на выступление, а место, куда тащил его Виктор, предполагало дресс-код. Слово было новое, костюм тоже, вот только атмосфера старая. Все на тебя смотрят, показывают пальцем и смеются. Ярко освещенный роскошный зал был полон нарядных людей, явно богатых, но не всегда образованных. И Виктор, судя по всему, собирался компенсировать недостаток интеллекта гостей своим присутствием. Он гордо вошел внутрь, ведя за собой Игоря, и тут же привлек к себе внимание, шумно здороваясь. Штраусман осмотрелся вокруг и подергал партнера за рукав.       - Виктор, а разве сюда не принято приходить с девушкой?       - Чепуха! Чем ты плох? – Возмутился Франкенштейн, беря с подноса два бокала и вручая один Игорю.       - Расслабься, веселись, бери от жизни все, друг мой! – Воскликнул Виктор и пошел брать от жизни все, залпом опустошая бокал.       - Что ж, немного шоковой терапии этому обществу не повредит. – Вздохнул Игорь, и медленно поплелся вглубь зала, разглядывая танцующих дам и кавалеров.       Что ж, цирк действительно не оставил бывшего клоуна. А может весь мир был цирком, кто знает. Но яркое освещение, невероятные наряды и грим на лицах высшего общества – все соответствовало правилам. Быть может, тут водились дикие звери, дрессированные правилами этикета, но не менее опасные. Так рассуждал Штраусман, стоя на балконе, и созерцая карнавал, что отплясывал внизу. Краем глаза Игорь наблюдал за Виктором, стараясь не терять того из виду, но и подходить не рискнул. Пьяный Франкенштейн в окружении прелестных дам восседал за столом, проводя лекцию о половом воспитании. В трезвом виде он никогда бы на такое не отваживался, и компенсировал это с лихвой, сопровождая свои речи ударами кулака по столу. Кому досталось больше, руке, столешнице или слушателям, пока было не ясно.       - Сперматозоид движется при помощи жгутика, вот так! – Виктор сложил ладони и попытался изобразить извилистые движения, чуть не упав со стула. Восторженные дамы дружно ахнули.       - А что такое жгутик? – Спросила самая напомаженная барышня, решив, что слово «сперматозоид» для неё слишком сложное.       - Это… хвост. Как у ящерицы или мыши! – Привел гениальное сравнение Франкенштейн. Одна дама при этом позеленела и ей на смену пришла другая, кране заинтересованная симпатичным буйным джентльменом.       - А Вы слышали про бешенство матки? – робко поинтересовалась еще одна красотка, нервно обмахиваясь веером. Виктор перевел на неё мутный взгляд и шарахнул кулаком по столу. Слушатели эффектно подскочили.       - Вздор все это! Матка вам что, собака, чтобы взбесится?! По-вашему у неё вырастают зубы и она прорывается наружу! Это все бредни, придуманные врачами, чтобы сдирать с людей деньги и лапать прелестных дам! – Франкенштейн так отчаянно жестикулировал, что вновь едва удерживал равновесие, но прекрасный пол он однозначно покорил, вступившись за их права.       Игорь, до которого долетали цитаты друга, решил переместиться поближе, предсказывая проблемы и намереваясь подработать гадалкой.       Спеша на помощь другу и дамской психике, Игорь едва не сшиб одну представительницу прекрасного пола в роскошном изумрудном платье, идущую наверх.       - Прошу меня извинить… Лорелей?! – удивленная девушка подняла глаза, не сразу узнав своего спасителя, а Игорь тут же опомнился.       - Ой, простите, я обознался! – Воскликнул Штраусман, вспоминая, что он вовсе не Штраусман, а лишь нареченный, и прибавил скорость, скатываясь вниз по лестнице. Лорелей тоже быстро пришла в себя, без грима узнав больше по голосу, подобрала юбки и припустила следом за спасителем, который отчаянно изображал Золушку, удирающую от принца.       Может Игорю и удалось бежать из цирка и получалось почти эффективно скрываться от полиции, но избежать встречи с дамой, которая жаждет общения, на балу почти невозможно.       Лорелей упорно шла к цели, а отчаявшийся юноша готов был прятаться под стол. На его счастье на пути встретилась штора, а вот разбить окно он не решился, так что просто забрался под ткань. В это время бывшая циркачка взглядом хищницы, вышедшей на охоту, - этого она набралась у тигров, - обвела зал, без труда обнаружила трепещущую штору, и ринулась к ней, ловко прокладывая путь. Прокашлялась - убедиться, что в укрытии все живы. Штора вежливо шевельнулась в ответ.       - Я узнала Вас. Вы спасли мне жизнь, тогда, на арене после падения. – Мягко сказала девушка, стараясь не вспугнуть добычу. Притаившийся в тени Игорь дважды глубоко вздохнул и решился выйти. Колени правда дрожали.       - Не припомню Вашего имени?..       - У меня его не было. – Пролепетал Игорь, но теплая улыбка Лорелей, озарившая её лицо, придала ему душевных сил.       - А теперь оно есть?       - Игорь. – Представился он новым именем. – Ш-штраусман.       Лорелей просияла и сделала реверанс.       - Очень приятно, Игорь. Вы не составите мне компанию этим вечером? – Улыбнулась девушка, убеждаясь, что не довела своего спасителя до инфаркта.       - А вы знаете, что среда вла… ну, зоны, располагающейся внизу живота и имеющей выход наружу, губительная для сперматозоидов? – Продолжал распинаться Франкенштейн, опустошая бокал и лишая сна очередную прелестницу.       - Я теперь в кабаре. – Рассказывала Лорелей, уводя Игоря на предыдущий наблюдательный пост. Она полагала, что испытания танцем её чудесный кавалер не вынесет. – У меня появился покровитель – барон Бамайн. Сопровождаю его на балах в качестве дамы. Вон он, внизу. Игорь посмотрел в указанном направлении. Упомянутый джентльмен веселил публику не так хорошо, как его пьяный друг, но тоже весьма успешно справлялся. Заметив легкое смущение своего спутника Лорелей встрепенулась.       - Он предпочитает общество мужчин. – Игорь непонимающе посмотрел на девушку. Та выразительно подняла брови. – Во всех делах, даже ночью.       - Аа? - не понял Игорь. Лорелей все еще выразительно на него смотрела.       - Ааааааааааааааа… - Наконец сообразил Игорь.       - А ты… как здесь очутился? – Как можно деликатней поинтересовалась Лорелей.       - Я тут с другом. Вон он, в обществе дам.       - Тот, который объясняет, почему из яйцеклетки не выйдет омлета? – Лорелей сочувственно кивнула.       - Мы живем вместе, и я сопровождаю его на балу. – Пояснил Игорь.       - Ааааааааааааа… - Понимающе протянула Лорелей.       - Да. В смысле нет! Нет! Он мой партнер!       - Понимаю.       - Да нет же! В работе партнер! Он доктор! Точнее, студент. – Наконец сориентировался Игорь. Лорелей примирительно помахала на него веером.       - Это заблуждение! – Голос Франкенштейна, донесшийся снизу, заставил обоих подпрыгнуть, а одну даму броситься наутек. Виктор каким-то чудом выбрался из-за стола и теперь распугивал гостей стоя посреди зала.       – Мозг человека состоит из нервных клеток, а не извилин! И он серого цвета! – Мастерски портил аппетит юный доктор. Лорелей перегнулась через перила.       - Он странный.       - Он просто очень умный! – Вступился за спасителя Игорь.       - На всю голову.       - Просто заурядные люди кажутся ему…       - Заурядными. – Виктор выпрыгнул з-за плеча Игоря как черт из табакерки и оттеснил друга, усаживаясь перед Лорелей на перила.       - А вы тот самый падший ангел? Падаете с заоблачных высот? – Канонично пошутил Франкенштейн, дыхнув перегаром и рассмеявшись собственной шутке.       - Прямо как вы сейчас с этих перил... в моих глазах. Надеюсь, у вас получится сделать сальто. – Вежливо отозвалась Лорелей.       Штраусман поддержал друга за руку, возвращая с небес в пару футов на пол. Лорелей, видя подобную заботу, смягчилась.       – Игорь Вас очень уважает. – Мягко сказала она, и Франкенштейн тут же переменился в лице.       - Поужинаем?       Спустя несколько минут Игорь оказался в весьма затруднительной ситуации, в древнегреческой мифологии именуемой «между Сциллой и Харибдой», или же, выражаясь на бытовом уровне, знакомил пока еще не свою девушку с «семьей». Виктор пытался поразить Лорелей их с Игорем открытиями, а девушка настаивала на традиционном порядке вещей. Вежливо, но стойко, от чего Виктор только распалялся. К взаимопониманию они прийти не успели. С грохотом открылись входные двери, за которыми бушевала гроза, и в свете молнии на пороге возникла знакомая фигура. Промокший до нитки инспектор Родерик Терпин ринулся сквозь толпу обомлевших гостей, к столу, за которым велись жаркие дебаты о морали, и замер напротив Франкенштейна, прожигая его взглядом.       - Инспееектор! А мы скучали, поминали вас дурным словом и выпивкой! Что же вы, присаживайтесь! Только обивку кресел не мочите! За неё честные люди платили. – Тут же разошелся Франкенштейн, едва не сразив инспектора своим дыханием. Родерик брезгливо достал платок и поднес к лицу.       - Франкенштейн! От Вас несет хуже, чем от ваших экспериментов, один из которых сейчас разгуливает по улице!       Лорелей, Игорь и Виктор застыли в удивлении.       - Что вы сказали? – Попытался прояснить ситуацию Игорь. Родерик перевел на него ненавидящий взгляд.       - Лошадку, говорю, не теряли? Рогатую. – Вкрадчиво поинтересовался он.       Игорь с Виктором переглянулись, а затем вскочили со своих мест.       - Мы… мы кое-что дома забыли. – Быстро заговорил Игорь.       - Газ выключить! – Нашелся Франкенштейн, даже сквозь алкогольный туман понимавший, о какой лошадке идет речь.       - Не слушайте его! Он пьян! А у него завтра контрольная! – Вмешался Игорь, хватая друга под руку и волоча к выходу.       - Какая по счету? – Едко поинтересовался Терпин, с видом инквизитора, чей священный костер потушило дождем. Лорелей прихватила накидку. Дело намечалось мокрое.       - Так о какой лошади вы говорили? – Опомнился Игорь, безжалостно выпихивая Виктора под ледяной ливень. Тот сразу же протрезвел, хватая ртом воздух, точнее воду.       - К нам поступило сообщение, что из окна дома вылетела лошадь! А затем встала и поскакала! Только лошадь какая-то странная! С рогом и больно цветная! Напугала горожан! Поступила куча сообщений! Люди думают, что это знамение Божье! Или пришествие дьявола! – Орал Родерик, перекрикивая бурю и гром.       Игорь сглотнул, испуганно глядя на Лорелей, что смотрела на него так же выразительно, как и Родерик.       - А знаете, чей дом был?! – Праведно гневался Родерик. - Простите, инспектор, Виктору плохо, мне нужно срочно отвести его! – Игорь схватил Франкенштейна, которому действительно было нехорошо от погоды, новостей и алкоголя, и потащил его к экипажу.       - Игорь, но как… как? – Простонал Виктор и тут его осенило. Он вцепился в рубашку друга, чуть не задушив того.       - Молния! Гром и молния! Я оставил вилку Лазаря в единороге! Должно быть, в здание ударила молния и он ожил! Просто нужен был более мощный разряд для стабилизации! – На радостях Франкенштейн расцеловал Игоря в обе щеки, а затем оттолкнул и бросился к инспектору. Тот понял, что Франкенштейн совсем спятил, и попытался сбежать, но Виктор поймал его в объятия и тоже смачно расцеловал, от чего Родерику подурнело окончательно.       Заинтересованные гости толпились в дверях. Игорь схватил любвеобильного друга и запихал в экипаж. Следом тенью шмыгнула Лорелей с боем пробившаяся к ним через толпу зевак. Родерик, успевший помолиться за спасение души, пришел в себя и рванулся к другому экипажу, приказав следовать за беглецами.       - Всегда мечтал это услышать! – восхитился возница, пришпоривая лошадей.       - И как мы найдем зомби-лошадь? – Полюбопытствовала Лорелей. Экипаж бодро подскакивал на мокрых камнях, встряхивая и перемешивая пассажиров, так что выйти наружу в платье могла не Лорелей. От тряски Франкенштейна мутило, и он периодически высовывался наружу, помечая дорогу. К счастью следы смывало ливнем. Темный силуэт экипажа с мстительным инспектором не отставал. Виктор показывал ему неприличные жесты, когда как Игорь, отчаянно краснея перед девушкой, втягивал его внутрь, а Родерик молился, чтобы экспрессивный доктор вывалился наружу.       Молитвы услышаны не были, а вот единорог нашелся. Неудивительно, что чудо кройки и шитья по органам привлекало столько внимания. Оживший лошадиный паззл двигался крайне неровно, переваливаясь на ногах разной длины и отчаянно потрясая уродливой головой с рогом и единственным глазом, что едва не отваливалась от шеи. Кроме того, разряды электричества пробегали по всему телу существа, от чего оно напоминало то ли гирлянду со сбитым режимом, то ли собаку Баскервилей. Экзотическое зрелище настолько поразило горожан, что они готовы были с факелами гнаться за монстром, вот только дождь тушил огонь и энтузиазм.       Единорога такая популярность тоже не обрадовала, и он, почуяв погоню, что было сил ломанулся прочь, к мосту. За ним, улюлюкая, гнался Франкенштейн, почти оседлавший экипаж, и Родерик, мечтавший пристрелить пьяного доктора или провалиться под землю.       Кобыла Франкенштейна оглянулась, моргнула единственным глазом и выбрала единственный путь спасения, отчаянно сиганув с моста. Вода озарилась электрической вспышкой, словно под водой ударила молния, и поглотила творение сумасшедших ученых, а отчаянный вой Виктора растворился в громе.       Игорь приказал кучеру гнать к дому, а экипаж Родерика остановился на мосту. Тот выскочил наружу, разгоняя толпу зевак, и потрясая беглецам вслед кулаком. - Ну, Франкенштейн, погоди!