Морион: возвращение Сумеречных Владык

      Мелди, быстро стуча каблучками, шла по коридору. В руках она несла толстенький кошель — это была оплата труда весьма талантливого и, главное, не болтливого лекаря. Уртир долго и упорно искала такого. И вот сейчас ведьма принимала его в комнате, в которую и положили полуживого Джерара.       Толкнув дверь рукой, Мелди вошла в помещение, наполненное полумраком. По углам комнаты и возле широкой кровати горели лампы, но их света было всё равно недостаточно, чтобы осветить всё. Да и не нужен был этот свет. Не этим людям, не сейчас.       — Мадам, я уже в пятый раз навещаю вас, но прогресс слабо заметен. — Лекарь — мужчина средних лет в сером костюме и белом халате поверх него — снял с лица узкие очки и начал протирать их платочком. — Его раны несовместимы с жизнью. Я до сих пор не пойму, как этому человеку удалось выжить. И как он их получил?       — Прошу вас, мы уже это обсуждали, — Уртир взяла из рук Мелди кошель, — не задавайте лишних вопросов. Я просто прошу вас позаботиться о его теле.       — Я делаю всё, что могу, мадам. — Мужчина вновь склонился над подушкой, на которой покоилась голова Джерара. — Мне с трудом удалось вывести всю заразу из его тела. Да и организм настолько истощён, что у него просто нет сил на борьбу.       — И всё же, он продолжает дышать, — возразила Уртир.       — Верно. И это не иначе, как чудо. Либо невероятная воля к жизни. А может и то, и то другое.       — Благодарю вас. Здесь всё, что я обещала. — Женщина протянула кошель лекарю. Тот его принял и спрятал во внутренний карман пиджака. — Когда вас ожидать в следующий раз?       — Я приду вновь в начале следующей недели. Подготовлю как раз растворы и новые порции лекарства. А вы пока внимательно следите, чтобы сосуд не опустел ни на мгновение. — Мужчина пальцем указала на стоящий у изголовья интересный прибор: стеклянный пузырёк с мутной жидкостью внутри был поставлен в перевёрнутом состоянии на специальную полую подставку, а из горлышка тянулась тонкая трубочка, которая опускалась вниз к кровати. Специальная насадка на конце трубки, состоящая из узкой перетяжки и иголки, позволяла вводить лекарство непосредственно в кровь больного. Современная медицина называла это приспособление капельница. Конечно, оно ещё было несовершенным: многие лекари подмечали, что такой способ введения лекарства крайне сложен, а порой и опасен для жизни больного. Потому и пользовались им в самых крайних случаях, когда приём лекарства невозможен обычным путём через рот.       — Конечно, — кивнула Уртир. Она была готова отдать всё накопленное добро, лишь бы Джерар встал на ноги. Ведьма и сама видела состояние некроманта. Хотя можно ли так назвать того, кто почти не отличается от трупа? Лишь очень тихое сердцебиение, слабое дыхание и Сила, уснувшая в самой-самой глубине души Фернандеса, отличали его от собственных мёртвых слуг. И в таком состоянии он был почти месяц.       Наконец, лекарь покинул особняк Милкович. Уртир медленно опустилась в кресло рядом с кроватью, на которой лежал Джерар. Усталым взглядом женщина скользнула по серому лицу парня и потёрла переносицу тонкими длинными пальцами. Головная боль стала мучить её в последнее время всё больше. Раньше казалось, что после освобождения давнего союзника проблемы ведьмы кончатся, но они только начались. Уртир целыми днями ломала голову над тем, как вернуть Фернандеса в более-менее сносное состояние. Как хотя бы заставить его шевельнуться? Некромант был подобен марионетке без ниточек: его тело было совершенно расслабленно и неподвижно, не смотря на всё, что с ним делали. Пока везли из замка, пока отмывали буквально пропитавшиеся грязью и кровью кожу и волосы, пока обрабатывали раны, вырезая сгнившую и ссохшуюся плоть. За все эти процедуры он не подал никаких признаков жизни. Лишь сердце билось слабой птицей в груди. И Сила крепко спала внутри полумёртвого тела.       — Уртир, — Мелди протянула женщине бокал с тёмным напитком, похожим на вино, но это было далеко не оно. Милкович с благодарной улыбкой приняла из рук воспитанницы бодрящий нектар: юная ведьма активно осваивала зелья и весьма успешно. Настолько, что Уртир совершенно без опаски пила всё, что ни приносила ей девушка. Она знала, что Мелди никогда не причинит ей вреда, ни умышленно, ни неосознанно.       — Значит он никак не может очнуться? — девушка опустилась на колени рядом с креслом, положив руки на подлокотник.       — Да, — с сожалением вздохнула Уртир. — И дело не только в его теле. С этим-то как раз проблем не должно было быть, но…       Ведьма вновь вздыхает. Она, конечно, знала, что Джерар явно будет ранен и что урон от пыток королевского палача оставит не один след на его теле, но вера в Силу некроманта пересилила все опасения. Женщина помнила, как сто лет назад Фернандес, разрезавший ладонь ради очередного тёмного ритуала, излечил рану одним лишь словом. Чёрная магия позволила выпить ему столько жизни из простых людей, что мгновенная и абсолютная регенерация стала чем-то само-собой подразумевающимся для этого некроманта. Но возможно это было лишь пока его Силу ничего не сдерживает. А те громоздкие цепи явно были антимагическими, и значит вылечить самого себя Джерар попросту не мог.       — А, — протянула Мелди, — в чём тогда проблема?       — В его Силе, — чуть помолчав ответила Уртир.       — И что с ней?       — Я её не ощущаю. Практически. Когда-то Сила буквально била из него ключом, а тёмный Дар завораживал не только мёртвых, но и живых. Не только я, каждая ведьма шла за ним, ведомая этим Даром. И вот он лежит здесь, — женщина подняла ладонь, — подобный простому смертельно больному человеку. Если бы я лично не видела, как он поднимал легионы мертвецов одним взмахом руки и проводил сложнейшие из тёмных ритуалов, то в жизни не признала в нём некроманта.       — Мм, — Мелди поджала губы и опустила голову на сложенные руки. Уртир ласково улыбнулась и погладила девушку по пушистым волосам:       — Вот и ты не можешь поверить, так? Хотя в моих словах ты никогда не сомневалась.       — Да, — согласилась юная ведьма. — Ты столько рассказывала о нём, что я просто терялась в представлениях и фантазиях.       — А теперь ты разочарована? — Милкович наклонила голову набок.       — Ну… — девушка отвела взгляд.       — Ничего страшного. Я тебя понимаю. Но подожди ещё немного, моя девочка, обещаю, ты узришь его истинную Силу. Я обязательно найду способ вернуть Джерара к нам.       — Хорошо, — кивнула Мелди. Она всегда была послушным ребёнком. И если её дорогая Уртир велела подождать, то она будет ждать.       После очередного прихода лекаря Уртир сидела в своём личном кабинете листая одну за одной старинные книги. Каждая была написана на древнем, непонятном простому люду языке. Пожелтевшие от времени странички опасно хрустели под пальцами, грозясь рассыпаться в прах в любой момент, а потрескавшиеся переплёты почти не могли удержать их в правильном порядке. Но именно в этих книгах ведьма могла найти ответы на свои вопросы.       Уртир искала способ, как разбудить спящую Силу некроманта. Ведь стоит ей пробудиться, и всё сразу образуется: Джерар очнётся и вновь приступит к исполнению их давней задумки. Но некромантия была крайне редким явлением, да и сами тёмные маги тщательно скрывали свои секреты. Так что найти ответы было не так просто. Но Уртир не привыкла сдаваться.       — Хм, а может всё же рискнуть? — сама себе прошептала ведьма, откинувшись на спинку обтянутого дорогой тканью стула. В её голову уже давно пришла идея, но она боялась рисковать и без того хлипким здоровьем Джерара.       Уртир вновь вернулась к чтению, однако мысль о возможном выходе прочно поселилась в её голове. Суть способа пробуждения Дара некроманта заключалась в том, чтобы влить в его тело её, ведьмовскую, Силу. И главная опасность была в разнице между их мощью: простая, пусть и очень одаренная, ведьма против самого могущественного из ныне живущих тёмных чародеев. Мало того, что она отдаст всю себя, и это будет лишь каплей в море, но всё может оказаться ещё хуже: ослабленный организм Джерара потревожит инородная Сила, и он просто не выдержит напряжения. Риск очень и очень велик. Риск…       Вдруг Уртир резко поднялась из-за стола. Стул качнулся и упал на спинку, но ведьма не обратила на это внимания, бросившись к книжной полке. Нервно дёрнув одну из крайних книг, Милкович с нетерпением притоптывала туфелькой и ждала, когда сработает механизм, и тайник откроется. Наконец, узкие дверцы открылись и Уртир скользнула во мрак прохода. Быстро спустившись по знакомым ступенькам, ведьма оказалась в небольшом круглом зале: руны на стенах и полу, старые книжные шкафы, ритуальный столик с горящими свечами и свернутыми свитками, сбоку очаг с котелком над ним, а рядом полки с магическими и алхимическими ингредиентами — вот он, обычный тайный уголок любой уважающей себя ведьмы. Уртир метнулась к полкам, ища что-то несомненно важное.       — Да где же он? — пробормотала ведьма и перешла к столику, но и там искомого не нашла. — Где же? …       И вот, на одной из книжной полок, в пустом проёме женщина нашла то, что искала. Аккуратно достав маленькую коробочку, Уртир любовно стёрла с неё пыль ладонью, а потом ещё раз прошлась взятой со стола тряпицей. Ведьма открыла коробочку и замерла, завороженно глядя на гладкий, чёрный камень. Сколько раз он уже манил её своим коварным, но несомненно прекрасным блеском? Сколько раз она наблюдала, как играли блики от огня свечей или камина в тёмном омуте? И сколько раз она касалась губами ладони, что когда-то носила этот камень? Самый страшный и могущественный из всех существующих магических камней…       — Морион, — шепчет Уртир, не отрывая взгляда от перстня. Тёмное, почти чёрное серебро обрамляло гладкий, круглой формы камень. Такой же чёрный и непроглядный, как и бездна, в которую он завлекает любого, кто недостоин носить главный оберег тёмных чародеев.       Однажды она увидела его на пальце Джерара и спросила, что за кольцо носит некромант. Тот со снисходительной улыбкой рассказал любопытной от природы ведьме всё о морионе и его свойствах. Тогда она, помнится, хотела его даже примерить, но Фернандес запретил: слишком велика была сила проклятого камня. Даже ей не удалось бы устоять.       И вот Джерара рядом не было, и морион будто знал об этом, заставляя Уртир желать его. Ведьма протянула ладонь и вынула перстень из коробочки. В гладкой поверхности мелькнули свечи. Камень был так прекрасен. Неосознанно Уртир вытянула пальцы, собираясь надеть кольцо.       Лёгких хлопок по узкой ладони.       — Ау, — Уртир отдернула руку, — зачем ты это сделал?       — Даже не думай об этом, — раздаётся в ответ спокойный голос.       — Как ребёнка какого-то, — недовольно бурчит Милкович. — А что в этом такого?       — Уртир, — вздох, — морион владеет властью над сознанием. Если покажешь ему свою слабость хоть на мгновение, то он поглотит тебя.       — Но ты его спокойно носишь, — возмущённо отозвалась ведьма.       — Потому что я его хозяин. Именно будучи на моей руке он получил столько душ. Но это я, некромант, тебе, как ведьме, с ним не тягаться.       — Считаешь меня слабачкой? — Уртир складывает руки на груди и отворачивается.       — Нет, — горячее дыхание обжигает ушко, губы касаются мочки, вызывая толпу мурашек по всему телу, — я просто слишком дорожу тобой. Ты нужна мне, Уртир…       — Верно. — Ведьма возвращает кольцо на место и резко захлопывает крышечку. — Я не собираюсь становиться марионеткой из-за какого-то проклятого камня. У тебя есть хозяин, морион, и я верну тебя ему.       Уртир разворачивается на каблуках и покидает свой личный ведьмовской уголок. Она должна попробовать пробудить Силу Джерара именно так, с помощью перстня, в котором накопилось просто колоссальное количество магии некроманта. Остаётся лишь надеяться, что морион не сожрёт последние остатки Дара Фернандеса. Риск, но когда они действовали по-другому? …       — Это его личный перстень? — спросила Мелди, глядя как Уртир аккуратно надевает кольцо на средний палец правой руки Джерара. Именно там он когда-то его носил.       — Да. Оберег.       — Но если это оберег, почему он не взял его с собой в ту ночь? Почему оставил у тебя?       — Я… Не знаю… — Ведьма и сама не знала, почему некромант вдруг принял такое решение. Ведь с морионом у него было бы больше шансов выстоять против Святого Ордена и его рыцарей.       — Может он боялся чего-то? — тихо произнесла Мелди.       — Джерар-то? — рассмеялась было Милкович, но осеклась. Может и правда, Фернандес просто побоялся держать при себе камень, который ломает любого, показавшего ему слабость? Может он предполагал, что в той битве ослабнет настолько, что морион восстанет против хозяина?       — Уртир?       — Нет, ничего. Он не рассказывал мне об этом. Но пусть будет так. Если морион не вернёт его к жизни, то придётся рискнуть и самой отдать все силы Джерару. Ну, а пока, — женщина развернулась к Мелди, — ты не могла бы последить за ним?       — Конечно, — пожала плечами девушка, — я уже привыкла читать здесь, так что мне совсем не сложно.       — Вот и славно, — улыбнулась ведьма и коснулась губами виска воспитанницы. — Я буду у себя, поищу всё же что-нибудь ещё для возвращения в ряды нашего чародея.       Когда за Уртир закрылась дверь, Мелди опустилась в кресло возле кровати и открыла очередную книгу. Ей часто приходилось приглядывать за Джераром в отсутствие Милкович, но просто сидеть и смотреть на неподвижного некроманта было слишком скучно, поэтому девушка принесла из библиотеки пару толстых томиков. Она установила над кроватью барьер, который среагирует на любое движение, даже самое слабое, так что неотрывно следить за больным не приходилось. Если бы не пространственное ограничение, это могла бы сделать и Уртир, но у магии тоже были свои законы.       Итак, Мелди начала читать уже третью книгу о тёмных приключениях угрюмого путешественника. Автор серии не был особенно известен или популярен, но девушке приглянулся сюжет, текст да и сам стиль написания. Было в жёстком юморе и абсолютно реальных ситуациях что-то влекущее.       Девушка мельком взглянула на тёмный перстень. Уртир предупредила о коварстве камня, но почему-то Мелди не ощущала ничего похожего на влечение к этому кольцу. Может она ему не интересна? Или просто слишком слаба? Кто знает…       — Вы доставляете моей Уртир слишком много беспокойства, господин некромант, — вдруг тихо произнесла девушка. — Очнитесь уже по-скорее и исполните её желания.       Ответа, конечно же, не последовало. Юная ведьма тихо хмыкнула и уткнулась носом в книгу. Но через пару минут вновь подняла глаза:       — Здесь такие интересные строки. Прямо про вас, господин некромант. Могу прочитать.       Вздохнув, девушка подумала о том, как же глупо она выглядит со стороны, общаясь с полутрупом. Но и быть безучастной ей больше не хочется. Пусть она ничем не может помочь, но хотя бы скрасить одиночество Джерара она может. Кто знает, быть может он заперт где-то внутри своего сознания и просто не может очнуться, а человеческий голос может помочь. В одной из книг по лекарству Мелди читала, что люди, глубоко уснувшие, как и Фернандес, приходили в себя благодаря зову близких людей. Но ни семьи, ни друзей у некроманта не было. Были только они — ведьмы.       — Ладно, — выдохнула Мелди. — Итак, «Когда рассвет лишь обозначился на горизонте, Абсэль уже знал, что ждёт его этим днём. Впереди был бой: страшный и жестокий. Но воин был готов идти до конца, к своей мечте. Его цель была близка, надо лишь победить в этой войне, где люди не всегда оказываются людьми…»       И тихий женский голос наполнил комнату, даря некоторый уют и умиротворение. А за дверью стояла Уртир, прислушиваясь. На её губах появилась нежная улыбка: всё же её воспитанница прониклась каким-никаким сочувствием к Джерару. Когда она десять лет назад буквально выкрала ту худенькую девочку из церковного приюта, то и подумать не могла, что настолько привяжется к ней. Ведьма всего лишь почувствовала похожую на её Силу внутри малышки и решила не бросать Мелди один на один с жестоким миром, а воспитать и научить всему, что должна знать ведьма. Хотя магия и колдовство ещё сто лет назад отошли на второй план. Теперь миром правит наука. Единственными носителями Дара остались служители Церкви: их Сила была светлой и шла от Благословения Старшего Епископа. Впрочем, войны между колдунами давно минули, и необходимость в целом Рыцарском ордене отпала, хотя в столице ещё были те, кто носил белые доспехи.       Простые люди практически забыли страх перед ночью и тёмной магией ведьм и некромантов. Вообще, все рассказы о них стали считаться не более чем простыми выдумками или страшными сказками, которыми пугали непослушных детишек. Небо над Фиором было ясным и мирным, в королевстве царила Золотая эпоха… * * *       Минуло ещё несколько долгих недель. Бесконечно льющий с серого неба дождь лишь добавлял унылости. Но высушенная жарой почва с радостью принимала живительную влагу.       Уртир вновь сидела за столом в своём кабинете. В этот раз она была занята вполне житейскими мелочами: рассчитывала затраты на обслуживание особняка и зарплату прислуге. А ещё писала заказ на новые поставки дорогих роз, которыми был украшен весь её сад. Ведьма всегда испытывала некую слабость к этим прекрасным, но весьма колючим цветам. Но вдруг из коридора послышался звук торопливых шагов, и дверь резко распахнулась:       — Уртир! — Мелди буквально ворвалась в кабинет Милкович, чуть не наступив на собственное длинное платье.       — Мелди, я же просила тебя не бегать по особняку, — строго сделала замечание ведьма. — Что случилось?       — Он… Он пошевелился, — выдохнула девушка.       — Что? … — прошептала одними губами Уртир и тут же резко поднялась.       Наплевав на собственные слова, женщина сама чуть ли не бежала к комнате некроманта. Толкнув дверь, Уртир быстрым шагом направилась к кровати. Мелди поспевала за ней.       — Вот, — девушка ткнула пальчиком, — он сжал ладонь.       Действительно, правая рука Джерара, та самая, на которой был перстень, сжалась в кулак. И это были единственные изменения. Ни лицо, ни положение тела ничуть не изменились.       — Как это произошло? — Уртир кончиками пальцев коснулась ладони парня.       — Я читала вслух книгу, как обычно, — начала рассказывать Мелди, — вдруг по барьеру пошла рябь. Я подняла голову и увидела, как его пальцы сжались в кулак. И всё. Больше ничего не было, а я сразу бросилась к тебе.       — Ничего… — прошептала ведьма и прижалась ухом к груди Джерара. Прислушавшись, она смогла услышать слабое сердцебиение. Ничего не изменилось.       Со вздохом Уртир только было хотела отстраниться, как вдруг еле ощутимая волна Силы коснулась её магического чутья. Милкович вновь прильнула к мужской груди, вслушиваясь ещё лучше, чем раньше. Ей не показалось: теперь тёмный Дар не спал глубоко в душе некроманта. Теперь она ощущала его более ярко. Конечно, это было далеко не то пламя, которое бушевало сто лет назад, Сила скорее напоминала тлеющие угли, но и этого было вполне достаточно, чтобы вызвать радостную улыбку на лице Уртир.       — Всё будет хорошо, — прошептала ведьма, касаясь губами лба Джерара. — Ты скоро очнёшься, и мы снова будем вместе, как раньше. Спина к спине…       — Уртир, — позвала Мелди, — он… Очнулся?       — Ещё нет. — Милкович выпрямилась. — Но Сила пробудилась от глубокого сна. Теперь она лишь дремлет внутри него. Думаю, теперь он начнётся поправляться. Всё же вернуть ему морион было неплохой идеей.       Может и было это неплохой идеей, но далеко не самой хорошей. И вскоре Уртир убедилась в этом. Морион — проклятый камень, и своему носителю он приносит лишь страдания. Особенно, если носитель не может сопротивляться его воздействию…       Началось всё примерно через неделю после того, как Джерар пошевелился в первый раз. Он ещё подавал признаки жизни: стискивал и расслаблял кулаки, вздрагивали ресницы, плотно сжимались губы. Уртир всё больше радовалась этим, как она думала, хорошим звоночкам. Но это были тревожные сигналы. Пока некромант глубоко спал, ничего не могло взволновать его или хоть как-то навредить. Душа и сознание были заперты во тьме. Но вот морион соединился со старым хозяином и отдал часть накопленных в нём Сил. Дар пробудился, начал слабо тлеть в самой глубине души. Сознание освободилось, и тогда морион вцепился в своего хозяина, подобно озверевшей голодной собаке.       Впервые Джерар застонал вовремя очередного осмотра. Лекарь даже вздрогнул от неожиданности. Мелди бросила тревожный взгляд на Уртир, но та спокойно велела лекарю продолжать, а сама сжала пальцами левую ладонь некроманта. Она была по-прежнему ледяной, но длинные костлявые пальцы то и дело подрагивали. И дальше становилось только хуже.       Каждую ночь Фернандес стонал, сначала тихо, а потом и во весь голос. Стоны тёмного мага были наполнены болью, а любой, кто брал его за руку в этот миг, мог почувствовать, с какой силой некромант сжимал свою ладонь. Обычно это была Уртир, но иногда рядом оказывалась Мелди. Так, девушка даже чуть не вскрикнула от боли, когда сильные ледяные пальцы стиснули её хрупкую ладошку. Не один день Милкович сидела рядом с Джераром, стараясь хоть как-то ослабить его мучения, но всё было впустую: успокаивающие заклинания разлетались в пыль, едва лишь касались некроманта, а влить зелья никак не получалось — зубы были плотно сжаты. Тогда Уртир приняла решение и сняла с пальца парня проклятый перстень.       И вдруг всё затихло. Джерар будто вновь глубоко уснул. Уртир перепугалась не на шутку: что если его Сила вновь сошла на нет? Ведьма часами лежала на груди некроманта, вслушиваясь в сердцебиение, и магическим чутьём касаясь тлеющего Дара. Да, он всё же не уснул, но от этого становилось тревожно.       — Будто затишье перед бурей, — прошептала однажды Мелди, глядя на Уртир, лежащую рядом с Фернандесом. Женщина открыла глаза и взглянула на свою воспитанницу. В глубине тёмных глаз залегла тревога.       И вот юная ведьма оказалась права — это было лишь затишье.       Он начал кричать. Кричать громко, с надрывом. Джерар метался в постели, то тянул руки вперёд, стремясь ухватиться за что-то, то сжимал пальцами одеяло так сильно, что костяшки пальцев, казалось, могли разорвать кожу. На место мёртвого льда пришёл просто немыслимый жар. Всё лицо, руки, тело — весь некромант будто горел изнутри, но при этом оставался по-прежнему бледен. Пот градом катился по вискам, а однажды Уртир заметила его на щеках и тогда поняла: Джерар плакал. Она в жизни не видела слёз на его лице. Мечущегося парня пришлось привязывать, что бы он не скидывал с лица охлаждающие повязки и не выбивал иглу капельницы: его истощенному телу всё ещё требовалась поддержка лекарств.       Наконец, агония достигла своего апогея — Джерар начал бредить. Сначала это были несвязные звуки, а потом и слова.       — Нет… Хватит… Больно… Хватит… — стонал некромант сквозь зубы.       Мелди с содроганием наблюдала за мучающимся некромантом. Сердце юной девушки сжималось от жалости. Эти стоны, эти крики, это рваное дыхание и обрывки слов, произнесённых в жарком бреду — всё это наполнило некогда тихую комнату. Уртир выглядела измученной, как никогда раньше. Ведьма почти не спала, потому что не отходила от кровати Джерара ни на мгновение. Она решила быть рядом, поддерживать его успокаивающими словами и заклинаниями, которые больше не разбивались о невидимый барьер. Впрочем, толку от них особенного не было. Слишком сильна была агония.       И однажды он позвал её…       — Уртир…       Ведьма вздрогнула, услышав своё имя. Она приблизилась к лицу Джерара, вслушиваясь в несвязный шепот.       — Уртир… — вновь зовёт некромант.       — Да, Джерар, я здесь. — Милкович сжимает пальцами дрожащую ладонь парня и заботливо проводит влажной тряпицей по взмокшему лбу. — Я с тобой, я всегда рядом, Джерар.       И тут Уртир вздрагивает: некромант смотрит прямо на неё. Некогда горящие зелёным пламенем глаза теперь были затуманены пеленой, из-за чего казались совершенно черными и пустыми. Джерар смотрел на неё и не видел ничего.       — Здесь так темно… — тихо и вполне связанно шепчет Фернандес. — Я ничего не вижу… Мне жарко… Тут так душно… И темно… Где ты, Уртир? …       — Я здесь, я с тобой, Джерар! — произносит ведьма, но её не слышат:       — Где ты? … Мне страшно… Уртир… Даже ты меня бросила… Даже ты…       — Нет! — Уртир сжала в ладонях лицо некроманта. — Я здесь! Посмотри на меня, Джерар!       — Страшно… Темно… Простите меня… Простите…       — Джерар!       Но в ответ раздаётся лишь стон. Парень дёргается, будто получив удар, весь сжимается и плачет. Плачет, как ребёнок, всхлипывая и бормоча под нос бесконечные просьбы о прощении. Уртир крепко прижимает к себе Джерара, словно стремясь спрятать от всего мира. Но объятьями не спасти от кошмаров прошлого и ужасающих воспоминаний о столетнем заключении в склепе…