Морион: возвращение Сумеречных Владык

      Северный Континент — это название материкового острова на самом севере Фиора. В мире он считается самым большим по площади. Но люди долго не заселяли его, так как громадные территории с незапамятных времён всегда были скованы вечными льдами. Круглый год температура здесь пониженная, земля твёрдая и не плодородная, а животное разнообразие весьма скудно. Конечно, местные жители здесь были, но жили они на самом юге острова, строя свои города и деревни ближе к проливу и главным торговым дорогам. Больше половины острова — это безжизненные пустыни, вечная мерзлота. Но однажды всё изменилось.       — Я думала здесь будет холоднее, — произносит Уртир, сойдя с трапа коробля и окинув взглядом портовый город. Серо и уныло, но спешащие по своим делам торговцы, работники и простой люд не обращали на это внимания. Милкович поправила меховую накидку на плечах и обернулась. — Несильно отличается от континента.       — И это странно, — произносит подошедший к ведьме Джерар. Он был одет в уплотнённый плащ с мехом на воротнике, тёплый камзол, штаны и зимние сапоги на толстой подошве. — Даже в королевстве в это время уже ударили первые морозы, а здесь всё и вовсе должно быть в снегу, но что-то я сильного холода не чувствую.       — Ну, я слышала, что вечная мерзлота отошла глубоко на север за последние полвека. Это дало прекрасную возможность для освоения богатств острова. Оказалось, что здесь просто настоящая сокровищница: руды всех видов, минералы, даже месторождения алмазов и золотые рудники смогли отыскать. Только благодаря всем этим разработкам Фиор живёт и радуется уже почти сотню лет. О бедности забыли, а внешняя торговля даёт дохода в десятки раз больше, чем раньше.       — Значит люди заселили здесь всё?       — Да, кроме, разве что, самых северных регионов. Там ещё видны белые шапки на горных хребтах. Но вроде собираются начать освоение в следующие пять лет.       — Хм, — нахмурился Джерар, — странно всё это. Я ожидал увидеть здесь совсем иное. Впрочем, давай отправляться в путь. Нам нужно их найти, и чем скорее, тем лучше.       Вскоре, они уже нашли экипаж и направились по широким дорогам вглубь острова. Джерар смотрел в окно, глядя как мимо проносились шумные города и большие деревни. Видел дым от заводов и шахт, целые колонны повозок, которые везли руды, железо и минералы в главный порт. Люди использовали доступные им блага по полной программе, получая невероятную выгоду и набивая карманы деньгами. Кто тяжёлым трудом в шахтах, а кто изворотливым умом в торговле.       — Теперь ясно, почему его переименовали в Северный Континент. О Леднике тут уже почти не осталось воспоминаний, — произносит Джерар, подперев щёку ладонью и глядя в окно кареты. — Это что, поля? Здесь ещё что-то начали выращивать?       — Да, — отвечает Уртир, — когда льды отступили, земля стала прогреваться достаточно, чтобы появилась возможность заниматься сельским хозяйством. Тут же громадные площади. Их разрабатывают, удобряют и выращивают зерно и прочие культуры. Не теплолюбивые, конечно, но во всяком случае муку и крупы с континента уже не везут. Местных вполне хватает.       — Что-то не так, — хмурится некромант. — Мы уже заехали глубже, но даже тут я не чувствую хлада.       — Ну не скажи, — усмехается Милкович и ёжится, — меня что-то морозит немного.       — Ты чувствуешь холод, а я говорю о хладе.       — А в чём разница?       — Хлад — это первый признак присутствия здешних вампиров, — поясняет Фернандес. — Это сама их сущность, они дышат хладом, они и есть сам хлад. Потому их так и называют — Хладные.       — Ты говоришь «здешние вампиры»? Разве они чем-то отличаются от обычных?       — Уртир, — поворачивается к ведьме Джерар, — скажи, что люди сразу же представляют, когда слышат слово «вампир»?       — Ну, — протягивает женщина, — это не умершие люди, красивые до жути, холодные, как лёд, пьют кровь, могут становиться летучими мышами, а ещё обращаются в пепел под солнцем, потому и спят в гробах днём. Не любят чеснок, и убить их можно только воткнув осиновый кол в сердце.       — В целом, это верно, кроме разве что последних двух. Но всё это описание подойдет далеко не всем вампирам. Вообще, когда люди представляют себе таких вампиров, они неосознанно подразумевают только один клан — Хладных. Одно из имён клана — Истинные вампиры.       — Истинные?       — Да, те, кого ты описала, это Хладные. Только обращаются они не в летучих мышей, а в обитателей северных земель: полярных сов, чаек, волков, песцов, северных оленей и даже белых медведей. Меняют облик по собственному желанию. Они все прекрасны и все когда-то были людьми. Но хотя тут стоит оговориться: все, кроме одного.       — И кого же?       — Хладные, конечно, сильный клан, но сами они меня не особо интересуют.       — Зачем же мы тогда сюда прибыли?       — Я хочу встретиться с их Князем.       — Владыкой Хладных?       — Да. У него множество титулов и прозвищ: Старший Хладный, Ледяной Владыка, Князь Мороза, Хлада и Тьмы, Король Севера, Повелитель Снежного Пламени — как только его не называют. И всё это правда. Он один из самых сильнейших в мире Сумерек, а так же весь этот остров принадлежит ему и его Младшим. Это их владения, их дом.       — Как же тогда люди смогли так легко здесь поселиться? — хмыкнула Уртир, сложив руки на груди.       — Вот над этим я и ломаю голову. Хотя… Ты сказала, что лёд стал сходить около полувека назад?       — Ну я же рассказывала, что долго укрывалась, так что не знала, что творится в мире. А когда вышла из укрытия, королевство уже вовсю осваивало Ледник.       — Стало быть что-то произошло после моего заточения. Хладные… Покинули эти земли? — Джерар задумчиво потёр переносицу. — Хотя звучит это бредово: Князь бы не позволил притеснять своих Младших. И это не смотря на вампирскую политику невмешательства в людские дела.       — Но его сила не единственное, что важно, верно?       — Верно, есть кое-что, в чём я желаю убедиться. Все Хладные когда-то были людьми — это верно. Но единственным исключением является именно он — их Владыка.       — В каком смысле? — опешила Уртир.       — Старший Князь Хладных никогда не был человеком.       — Что?! Но это невозможно! Вампиры всё те же мертвецы, у них не может быть детей! Ты сам это говорил!       — И я не ошибаюсь. На самом деле происхождение Ледяного Владыки — это лишь легенды. Никто, кроме Хладных, правды не знает. Ведь с самого Начала времён у клана сменилось всего два Князя. Представь: один Владыка правит тысячелетия. Конечно, легко можно забыть, откуда он пришёл.       — Но тогда…       — Хотя мне точно известно, что у нынешнего Главы клана есть сын. Непросто Младший, которого он обратил, а именно что родной, кровный сын.       — Откуда знаешь?       — Один Князь поведал ещё сто лет назад. Он мудр и знает очень многое, да и не стал бы лгать мне. Так что его словам я верю. Вот найдём Хладных и во всём убедимся сами.       И тёмный экипаж стремительно направлялся вглубь острова по мощённым насыпью дорогам. Туда, где некромант рассчитывал найти себе союзников. Хотя открывшаяся его глазам картина ничуть не радовала. Хлада действительно нигде не было. Впрочем, стоило дождаться ночи, ведь именно в Сумерках и обитают неумершие.

***

      — Что ж, думаю, мы на месте, — произнёс Джерар, натянув поводья и остановив коня. Рядом придержала свою лошадь Уртир. Перед ними раскинулись тёмные земли с редко встречающимися мелкими кустарничками. Вдали виднелся невысокий горный хребет, укрытый белым покрывалом. Это место было единственным на всём острове, где лежал снег круглый год. Люди очень редко здесь появляются, потому и территория выглядит безжизненной.       — М-да, миленько, — тянет Милкович, ёжась от промозглого ветра, ударившего прямо в лицо, и сильнее натягивая капюшон меховой накидки на голову. — Но что-то я никого здесь не вижу.       — Они и не выйдут, раз до сих пор не показались. — Джерар спрыгивает на землю и, похлопав коня по шее, направился вперёд.       — А, подожди, Джерар, — зовёт Уртир, поспешно вылезая из седла.       Мокрые остатки высохшей травы шуршали под ногами. По ночному небу плыли тёмные тучи, прикрывая время от времени полумесяц. Вокруг не было видно ни огонька, только холодный ветер подвывал где-то наверху.       — Местные говорили, — произнесла вдруг Уртир, шагая следом за Джераром, — будто эти места прокляты. Хозяин гостиницы так усиленно отговаривал нас ехать сюда. Рассказывал, что здесь призраки по ночам бродят.       — Я не чувствую никакой эфирной энергии, так что призраков здесь точно нет. Быть может эти случайные свидетели видели Хладных? — спокойно отозвался Фернандес.       — Быть может, — вздохнула ведьма. Ну конечно, кому как не некроманту знать, что за нечисть бродит по пустынным землям.       — Ну что ж, — вдруг замер Джерар, — раз уж сами не желают показываться, то придётся их призвать.       Парень вытягивает вперёд руку и закрывает глаза. На миг вокруг повисает тишина. Неожиданно холодный ветер сменяется тёплой волной, пронёсшейся по всей округе, но только знающие смогут понять и увидеть: с пальцев некроманта сорвалось еле заметное зелёное пламя и растеклось по пожухлой траве, мгновенно исчезнув. Зов проклятого Дара всколыхнул воздух и испарился, но такой капли будет вполне достаточно, чтобы призвать чуткую к Силе некромантов Высшую нечисть.       — Теперь подождём. — Джерар открыл глаза и запахнул плащ. — До рассвета времени ещё много, так что они должны выйти.       — Ладно, — отзывается Уртир и опускается на большой валун, возле которого они так удачно остановились. И откуда он только взялся-то в почти голой пустыне?       Повисает тишина, а холодный ветер вновь начал кружить вокруг них. Но долго ведьма не выдерживает и прерывает молчание. Она сама заметила, что стала не в меру болтлива, но ничего не могла с этим поделать. Некромант молчал больше года, разговаривать с ним она не могла, не могла ничего спрашивать и узнавать новое. Всё же, не смотря на разницу в возрасте, Джерар знал больше неё. Видел больше.       — Я давно хотела спросить…       — М? — отзывает Фернандес, не поворачивая головы.       — Ты ведь был весьма дружен с одним кланом вампиров, так почему же не обратился за помощью к ним?       — Я выбрал троих сильнейших из Детей Сумерек. А при всём моём уважении, я не могу назвать клан Орасьон сильнейшим. Их очень мало, и они не отличаются какими-то сверхсилами. Да и найти их трудно.       — Почему?       — Они ведь кочевники. В отличие от тех же Хладных, собственных владений не имеют. Сто лет назад они остановились на год, пока я жил с ними, но видимо потом снова двинулись в путь. Быть может, они даже королевство покинули.       — Не скучаешь по ним?       — Нет, — улыбнулся одним уголком губ Джерар. — Как сказал Владыка Брейн, тоска по кому-либо ослабляет. Ведь ты отрываешь часть души, думая о ком-то беспрестанно. Скучать не стоит, ведь если новая встреча предопределена, то она случится. Через год ли или через вечность, но обязательно случится. Это вампиры и называют судьбой.       — Неоднозначно как-то, — протянула Уртир, на что некромант тихо рассмеялся:       — Он вообще редко говорил прямо и точно. Это я ещё упростил. Порой приходилось тратить дни, пытаясь понять, что же он сказал мне. Но он многому меня научил, так что я благодарен за подаренную науку.       Но вдруг Джерар поднял голову и взглянул на горный хребет. Улыбка исчезла с тонких губ, и парень стал серьёзен, как обычно.       — Они наконец пришли, — произнёс Фернандес.       — Что? Где? — Уртир быстро встала с камня и подошла к некроманту. Ведьма всматривалась и не могла понять, что изменилось, но осознание быстро пришло.       Со стороны гор вдруг появился туман. Слабая дымка растекалась по земле, моментально замораживая всё, чего касалась. Прямо на глазах тёмные веточки мёртвых растений покрывались тонким льдом. Ветер затих, а мороз стал пробираться под одежду, заставляя невольно ёжится. Уртир потерла ладони друг от друга: пальцы в тёплых перчатках вдруг совсем околели. Джерар не обращал внимания на всё это, продолжая всматриваться в даль, но вдруг поднял голову вверх. Милкович удивленно смотрит на него, но тут пространство разрезает он: пронзительный, звонкий, сначала далёкий, но волной долетающий до ушей — в ночном небе раздаётся крик совы. Следом ему вторят ещё два, откуда-то издали. Протяжный, будто свист, и следом короткий. В повисшей тишине это нагоняло жути, заставляя сжаться всё в груди, а дыхание прерваться.       И вот прямо над головой раздаётся единственный звук хлопка крыльев. Уртир не может отвести взгляда от белоснежной большой совы, что возникла из темноты совершенно бесшумно. Расправленные мощные крылья, когтистые лапы, белое, буквально светящееся в лунном свете оперение и жуткие, сверкнувшие бликом глаза. Взмах, и хищная птица опускается к земле, медленно планируя.       Но вдруг сова резко падает, прямо в воздухе обращаясь юношу. Бесшумно он опускается на землю и расправляет плечи. Белые, колючие на вид волосы топорщились на затылке, чёлка чуть прикрывает левую часть лица, глаза холодные, чёрные, взгляд нахмурен, кожа бледная. Из одежды на нём только лёгкая рубашка, явно не тёплые штаны и простые сапоги. Человек бы сразу околел на таком морозе, но ему холод был лишь в радость. Впрочем, юноша был не один.       В ночном небе мелькнули ещё совы, и одна за одной они бесшумно опускались и обращались в молодых парней и девушек. Все они были очень легко одеты, а девы-вампиры и вовсе босы. И все, как один, были красивы. Жутко красивы. Уртир украдкой начала их рассматривать, не имея сил оторвать взгляда от очаровательных и будто искусственных лиц.       Сразу за беловолосым вампиром, что пришел первым, стоял невысокий блондин. На вид ему было не больше шестнадцати, среди парней он выглядел самым юным. Справа от него стоял высокий брюнет. Он тоже выделялся, так как был единственным темнокожим среди вампиров, но впрочем, это ничуть не портило его облика. Рядом с ним стояли, взявшись за руки, две очень похожие друг на друга девушки. У обеих были синие глаза и необычные розовые волосы. У младшенькой их удерживали в хвостиках две поблекшие жёлтые ленточки. Оставшиеся двое: высокий стройный шатен и цепляющаяся за его руку голубоглазая блондинка, волосы которой шикарным водопадом струились по открытой из-за фасона платья спине.       Уртир выдохнула облачко пара, чувствуя, как начинают замерзать в прошитых меховых сапогах ноги. Всё вокруг покрыло тонким покрывалом тумана, но не смотря на это и на отсутствие промозглого ветра стало ужасно холодно. Ведьма посильнее натянула капюшон и стала греть ладони дыханием. Магией она решила не пользоваться, чтобы вампиры вдруг не приняли это как акт агрессии. Ну да пока она стоит за спиной Джерара, можно не волноваться, что её убьют. Наверное.       — Мы пришли на ваш зов, Повелитель Сумерек, — вдруг произносит беловолосый парень. Его голос звучит хрипловато, но бархатисто и привлекательно. — Чем неумершие могут служить вам?       И положив руку на грудь, юноша склоняет голову в полупоклоне. Остальные вампиры молча повторяют за ним.       — «Нет, он однозначно не Владыка, — решает Джерар. — Владыка никогда не склонил бы передо мной головы сразу же при первой встрече. Особенно Ледяной. Его пришлось заставлять Силой, ибо слишком велика его гордость для этого. И почему их вышло так мало? Боятся? Или… Это и есть весь клан?»       — Я прибыл сюда, чтобы встретиться с вашим Князем. Почему он не вышел ко мне? — спрашивает Фернандес и тут же замечает, как вздрогнули замершие, будто статуи, вампиры. У всех взгляды потупленные и… Печальные? От чего же?       — Наш Владыка, — тихо отвечает, не поднимая головы, беловолосый юноша, — покинул нас девяносто пять лет назад. Он ушёл в Сумрак.       — Что? — шепчет Джерар, но тут же громко спрашивает. — Как твоё имя?       — Леон, — произносит вампир.       — Что ж, Леон, расскажи по-подробнее, будь любезен. Я знаю, что у вашего Князя есть сын. Разве он не унаследовал место отца?       — Я о нём и говорю. Старый Владыка покинул клан больше двухсот лет назад, и молодой наследник занял его место. Все мы здесь — его Младшие. И он… Исчез почти век назад. За несколько дней до этого он подолгу всматривался в даль, будто ждал чего-то, но никогда не говорил чего. А однажды с приходом Сумерек он просто исчез.       — Тогда с чего вы решили, что его забрал Сумрак? — вновь спрашивает Джерар. — Быть может он всего навсего ушёл от вас.       — Князь никогда бы не бросил нас! — вдруг восклицает Леон, резко вскинув голову, но в следующий же миг сжимает кулаки, успокаиваясь и отведя взгляд.       — Ни нас и только ни её…       — «Её?» — удивленно приподнимает брови Уртир. Джерар тоже обращает на последние слова вампира особое внимание, но кое-что другое требует объяснений:       — Я тоже не верю, что Ледяной Владыка так легко бросил бы свой клан без объяснений, но всё же… Откуда вы узнали про Сумрак?       — Из всех Младших клана к Владыке я ближе всех, — начинает пояснения Леон, — между нами крепкая связь Крови, коей нет с ним ни у кого из Хладных. А потому я единственный, с кем Князь говорил перед своим исчезновением. Точнее, он лишь прошептал мне:

— «Леон… Сумрак зовёт меня… Я больше не могу ему сопротивляться… Слишком силён зов… Но прошу тебя, позаботься о них… И о ней…»

      Повисает тишина. Джерар задумывается над тем, почему Сумрак воззвал к ещё юному по вампирским меркам Владыке? Или может что-то обмануло его, заставив поверить в реальность зова Сумрака? Есть ли вообще магия способная на такое? Вампиры вновь замерли, как безмолвные статуи. Уртир беспрестанно дышала на ладони, чувствуя, как начинает дрожать всем телом. Если они продолжат тут стоять, она скорей всего простынет.       — Сколько вашему Владыке лет? — прерывает молчание Джерар.       — Около двухсот было, когда он исчез. А сейчас тогда почти три столетия, — отвечает Леон. Его взгляд был по-прежнему хмур, но что-то начало в нём меняться в течение разговора.       — Хм, ещё моложе, чем я думал, — тихо произносит Фернандес, сложив руки на груди. Он усиленно припоминал всё, что ему рассказывал Князь Орасьон о Сумраке. — Ты сказал, что между вами крепкая связь Крови, так? Значит ты чувствуешь его Силу? Даже сейчас?       — Нет, — мотнул головой вампир, — сейчас нет. Но… Я понимаю, к чему вы клоните, и скажу сразу — его не упокоили. Объяснить не могу, я просто знаю это.       — Я не стану сомневаться в твоих словах, ибо связь Крови — это явление загадочное и непонятное смертному уму, даже моему. И потому я постараюсь его вернуть.       — Вы… Можете вернуть нашего Владыку? — поражённо спрашивает Леон. Остальные неумершие также удивленно вскидывают опущенные было головы. Равнодушие в их глазах мгновенно меняется на сомнение и надежду. Хрупкую, но всё же надежду.       — Да, — отвечает Джерар. — Во всяком случае, я приложу все усилия для этого. Это могло быть какое-то проклятье или заклинание, которое увлекло вашего Князя в Сумрак насильно. И если мне удастся найти его на Той стороне, думаю он с радостью примет мою помощь и вернётся к вам. Но так или иначе мне нужна основа для поиска. Ледяной Владыка случаем не оставил ничего личного у вас перед тем, как исчезнуть?       — Личное…? — задумывается было вампир, но тут же что-то вспоминает, оборачивается, вытянув руку вперёд, и зовёт. — Не бойся, подойди. Покажи его Повелителю Сумерек.       И только сейчас Джерар и Уртир замечают, что пришедших бессмертных оказывается не семь, а восемь. Всё это время за спинами других пряталась ещё одна дева, но теперь она вышла вперёд. Невысокая, очень хрупка на вид, кожа кажется почти прозрачной. В волосах нежно-голубого оттенка, волнами спускающимися по узким плечам, будто капельки росы сверкают отблесками лунного света. Глаза большие, синие, глубокие, как океан, в обрамлении длинных пушистых ресниц. Маленький носик чуть вздёрнут, линия пухлых губ будто специально обведена, подбородок заострён. В своём светлом платье, с шёлковым шарфиком на обнажённых плечах она выглядела такой нежной, такой лёгкой и очень милой. Но всё же…       — «Она не Хладная, — сразу понимает Джерар. — В ней больше жизни, чем во всех них вместе взятых. Человеку тут точно не выжить. Она из другого клана? Странно, не припомню, чтобы Хладные слыли гостеприимными.»       — Не бойся, — вновь повторяет Леон и улыбается. Чуть-чуть, только уголками губ.       Неумершая подходит к нему, но выглядит это так, будто она плавно подплыла, едва касаясь замёрзшей травы ножками в беленьких туфельках без каблука. Хрупкая ладошка ложится в протянутую мужскую ладонь, и Леон аккуратно привлекает девушку к себе, чуть придерживая её за талию свободной рукой.       — Её имя Джувия, — вновь оборачивается к некроманту вампир. — Так же как и я, она имеет с Князем особую связь. И ей единственной он оставил часть себя.       Неумершая делает пару неуверенных шажков, прижав ладони к груди. Джерар, видя её сомнения, сам делает шаг вперёд, улыбается и заботливо произносит:       — Всё хорошо, тебе нечего бояться, я никогда не причиню вреда Детям Сумерек.       Джувия еле заметно кивает. Настороженность из её глаз начинает исчезать. Она подходит к некроманту и отнимает ладони от груди, показывая то, о чём её просил Леон.       — Серебро? Необычный выбор для украшения. — Джерар касается пальцами холодного металла, сразу же чувствуя, как мороз прожигает даже сквозь перчатки. Джувия носила на шее простой крестик на цепочке с маленьким голубым камешком по середине. Присмотревшись, можно заметить, что крест был сделан в форме меча.       — Он закалён в хладе, и его носили все предыдущие Владыки, так что Князю он вреда не причиняет, — поясняет Леон.       — Вот как, — тянет Фернандес и мысль возникает в его голове. — «Здесь заключена лишь малая капля его Силы. Страшно представить, на что способен сам Владыка. Хватит ли мне нынешнего пламени Дара, чтобы удержать его в случае чего?»       — Вы… — вдруг тихо произносит Джувия. Голосок у неё нежный и мелодичный. — Вы правда можете вернуть его, Повелитель Сумерек?       — Я постараюсь, дитя, — ласково произносит Джерар, — сделаю всё, что в моих силах.       — Прошу Вас, пожалуйста, — шепчет девушка, снимает с шеи цепочку и вкладывает её в ладонь некроманта. В синих глазах вдруг мелькают слёзы. — Верните Джувии её единственного. Её любимого Грея…       — Грей? Это его настоящее имя? — спрашивает у Леона некромант. Тот кивает, печально глядя на тихо плачущую неумершую. — «Любимый? Необычные слова для вампира. И эта связь, равная связи Крови… Только одно всплывает в памяти: она — Избранница Князя. Хоть он и молод для этого, но всё же…»       Джерар вдруг обнимает девушку за плечи рукой и привлекает к себе. Джувия сразу же утыкается лицом в широкую грудь, сжав пальчиками меховой воротник плаща. Фернандес смотрит на поникших Хладных и вопрос невольно срывается с его губ:       — Где же остальной клан? Почему вас вышло так мало?       — Я не справился с его поручением, — сдавленно произносит Леон, — не уберёг их. Почти весь клан был уничтожен людьми вскоре после исчезновения Владыки. Все, кто остались, перед Вами.       — «Люди. Опять.» — Джерар стискивает зубы от неожиданной злости. Но как слабые людишки смогли почти изничтожить один из самых могущественных кланов в мире Сумерек? — Я обещаю вам, что верну вашего Князя. Неважно чего мне это будет стоить, я всё равно вытащу его с Той стороны.       — Благодарю, мы будем верить и ждать, — почти шепчет Леон.       — А пока, — добавляет Фернандес, — я могу дать вам только возможность погреться о мой Дар.       — Это очень щедрый и великолепный подарок, Повелитель Сумерек.       И вампиры отмирают. Подходят ближе, садятся вокруг некроманта. И тот разливает свой Дар волной, но не смертельной и ужасающей, а согревающей. Для Детей Сумерек нет ничего слаще и приятней чистой Силы того, кого зовут Повелителем Сумерек.       Слабый туман рассеивается, разгоняемый тёплой волной. Вокруг тишина, и лишь по ночному небу плывут тёмные тучи, закрывающие время от времени собой серебряный полумесяц. И он становится единственным свидетелем весьма необычной картины: на покрытой легким налётом инея траве сидят Хладные, греющиеся в невидимом пламени проклятого Дара некроманта, что прижимает к себе хрупкую неумершую в светлом платье и шёлковом шарфике на оголённых плечах, а рядом стоит ведьма, согревающая ладони дыханием. И вокруг них лишь тишина…