* * *
— Ничего! Третий остров и, чёрт возьми, ничего! — досадливо восклицает Уртир и буквально падает в резное кресло, уронив руки на подлокотники. — Тц, — цыкает Джерар и хмуро смотрит на карту островов. Они за неделю объехали три самых крупных острова из семи, они насквозь промокли под бесконечно льющим дождём и замёрзли, а Фернандес, кажется, и вовсе заболел (его иммунитет до сих был сильно ослаблен), но никаких результатов не добились. Каждый замок, который когда-то принадлежал тому или иному Дракону, давно уже стал местной достопримечательностью, в которую водили экскурсии, или чьей-то собственностью. А вампирского следа нет и в помине. — Неужели, и с ними это произошло? — произносит Джерар, продолжая разглядывать карту. — Думаешь, их Владыку тоже забрал Сумрак? — спрашивает, повернув голову, Уртир. — А сами они бежали, притеснённые людьми? — Драконы — не Хладные. Для последних Князь и наставник, и защитник, и практически отец. А вот у Драконов всё немного иначе. Там каждый говорит сам за себя, Владыка просто является гарантом мира и понимания между ними. Он может рассудить спорщиков, помочь чем-либо или взять на себя заботу у чьём-то ребёнке. Потому Драконы и выбирают сильнейшего из своего клана. Но без Князя они не растеряются, как те же Хладные, они просто выберут другого. Но… — Но ни одного Дракона мы до сих пор не нашли. Даже следа нет. Замки давно были оставлены хозяевами и быстро заняты людьми. О драконах здесь говорят, но как о старой сказке. Это лишь зазывалка для любопытных, не более. — Верно. Ладно, — вздыхает Джерар, — давай продолжим путь. Надеюсь, на следующем острове нам повезёт больше. — Почему ты это решил? — Потому что на нём по слухам находится замок самого Владыки. Это главная земля для Драконов. Остров самый древний, но на нём до сих пор есть действующий вулкан. Он пока считается спящим, но может пробудиться в любой момент. Ходят легенды, что жерло вулкана, где плещется лава, — это личная купальня Владыки Драконов. — Ого, звучит слишком нереально. — От чего же? Насколько мне известно, Князь Драконов носит прозвище Огненный, так что лава для него всё равно, что тёплая водица. — Ну что ж, — Уртир поднимается из кресла, — давай отправляться. Если честно, я начинаю уставать от этих поисков. Хорошо, что мы отправили Мелди обратно в поместье. Она бы точно не выдержала таких сложностей. — Мелди не так хрупка, как кажется на вид. Она очень сильная и стойкая девочка. — Я знаю, — улыбается Милкович, — в конце концов, она же моя милая доченька. А за окном снова льётся дождь. Мелкий, моросящий и противный. Он мог идти весь день, не ослабевая ни на минуту, и этим он был гораздо хуже ливня. Но ничего не оставалось: путь ещё не пройден, цель маячила далеко впереди. И упорные путешественники продолжают ехать и ехать по размытым дорогам, кутаться в плащи и верить, то удача всё же улыбнётся им, и они найдут то, что ищут.* * *
Спящий дракон — так называли местные жители высокую и широкую гору с плоской, будто срезанной макушкой. Возле неё всегда было гораздо теплее, чем на всём острове. И это не удивительно: именно через эту гору выходит из земных недр раскалённая лава. Но последнее извержение было почти две сотни лет назад, а последний век лишь небольшие землетрясения тревожили прилегающие территории. «Спящий дракон» продолжал спать дальше. А люди использовали тепло, что дарила гора: вокруг весь год были открыты горячие источники. Но они абсолютно не интересовали двух путешественников, что шли вверх по узкой горной дороге. Чутьё одного из них вело вперёд, к намеченной цели. И наконец, они пришли. — Значит, — Джерар останавливается и окидывает взглядом покрытый трещинами каменный выступ метра под четыре высотой, — это здесь? — Отсюда исходил тот Зов, что ты ощутил? — спрашивает Уртир, подойдя ближе. — Да, — отзывается некромант и кладёт ладонь на тёплый камень. Когда они высадились на острове и посетили предполагаемый замок Владыки Драконов, их ждало разочарование: там, как и раньше, было пусто. Однако, после наступления ночи, когда они расположились в одной из множества гостиниц для отдыха, Силы Джерара вдруг коснулся очень далёкий и слабо ощутимый Зов. Он был похож на лёгкое дуновение ветра в жаркий полдень. Парень моментально среагировал, бросившись к окну и отследив направление, откуда Зов долетел. И вот, они за пару часов добрались до спящего вулкана и поднялись по горной дороге. Но глухая каменная стена — это всё что предстало перед ними. — Этот Зов… Он был очень похож на Зов неумерших, но такой слабый, что я сомневаюсь. — Фернандес скользил кончиками пальцев по камню, стараясь найти хоть какую-нибудь зацепку. Неужели, он ошибся, и гора здесь совсем не при чём? Вдруг ладонь некроманта резко обожгло, и он с шипением одёрнул руку. — Что такое? — обеспокоенно спросила Уртир. — Тут… — Джерар присмотрелся к месту, что обожгло его. Еле заметно там светились руны. Парень провёл над ними ладонью, и победная улыбка появилась на его лице. — Нашёл. Одним за одним рунные круги стали проявляться всё чётче. От Древней магии веяло жаром. Ряды рун причудливо расползались по камню, образуя некую печать. Уртир пыталась прочитать её, но никак не могла. Странный набор рун был незнаком ей. — Джерар, — спрашивает ведьма, — что это за печать? Я никак не пойму… — И не поймёшь, — отзывается некромант. — Ты ещё не встречалась с этой магией. Я, если честно, тоже, но из книг кое-что знаю. Похоже, это защитная магия Огненного Владыки Драконов. Никто, кроме самих Драконов, пройти внутрь не сможет. Должно быть, это их убежище или тайное место встреч. — Вот как, — Уртир рассматривала ярко-оранжевую печать, которая теперь светилась очень ярко и была легко заметна. — «Но, — нахмурился вдруг Фернандес, — что это лежит поверх неё?» Они не были заметны сразу, но парень всё же смог разглядеть их: голубые руны змеёй легли поверх печати Владыки Драконов, будто обхватив её и сдавливая. И кое-что заставило некроманта сразу вздрогнуть — руны эти очень сильно напоминали те, антимагические, которыми когда-то пленили его. Это вызывало далеко не самые радужные воспоминания. — Что ж, — наконец, произносит Джерар, — давай попробуем войти. — Ты же сказал, что мы не сможем, — отзывает удивленно Милкович. — Я сказал, что печать не пропустит посторонних, но я попробую изменить её под нас. — Парень направил свою Силу на печать, вплетая в рунные ряды своё заклинание. Это было очень похоже на то, как вскрывается отмычкой замок. Просто снять печать он не мог — на это способен только тот, кто наложил её, то есть, сам Владыка. А на антимагические руны воздействовать бесполезно, на то они и антимагические. Так что пришлось лишь проделать маленькую щёлочку, чтобы была возможность «просочиться» внутрь. — Ну, вперёд, — Уртир направилась к каменной стене, когда некромант закончил. Но тот вдруг схватил ведьму за руку и остановил: — Подожди. — Что такое? — Послушай, Уртир, я не знаю, что там. Быть может там ничего нет, а может мы оттуда и не выберемся вовсе. Так что давай, я сам отправлюсь. — А мне прикажешь отсиживаться здесь? Нет уж, я сказала, что пойду за тобой, куда угодно, значит пойду. Не пытайся меня остановить. — Это может плохо закончится. Подумай о Мелди. — Я думаю, — Уртир смотрела в глаза Джерара, и на лице её не было и капли сомнения. — А ещё я думаю о тебе. И не пытайся заставить меня сделать выбор, я давно уже его сделала. Я иду с тобой. Это не обсуждается. — До чего же вы, ведьмы, упёртые, — недовольно бубнит парень, но незаметно улыбается. Радует, что в его жизни наконец появился хоть кто-то, кто всегда рядом и кто готов рискнуть всем ради него. — Такие же упёртые, как и вы, некроманты, — весело усмехается Милкович, быстро чмокнув Фернандеса в щёку. — Идём уже. — Ладно, — кивает Джерар и первый подходит вплотную к стене. Касается рукой каменной поверхности и сразу замечает узкий проход сбоку: это была она, щель. Некромант протискивается внутрь, ведьма следует за ним. Они исчезают в чёрном, словно безлунная и беззвёздная ночь, проходе, и горная дорога вновь становится пустой. Лишь лёгкий ветерок гуляет по каменным откосам и гонит по небу тёмные тучи. Длинный ступенчатый коридор, состоящий из множества арок, вёл вперёд и далее заворачивал за угол. Переглянувшись, Джерар и Уртир аккуратно направились по нему. Удивительно, но темно не было: в стенах слабо светились какие-то оранжевые кристаллы. А ещё было невероятно душно. Воздух был застывший и раскалённый. — Как же жарко, — выдохнула Уртир, вытирая пот со лба и стягивая с плеч тёплый плащ. — Ну, мы ведь под вулканом. — Джерару было гораздо хуже, чем ведьме. Жар окружающего воздуха возвращал его в тёмное подземелье, в его персональный Ад. Некромант даже замер на мгновение, а в голове появилась мысль: а что, если это всего лишь его сон? Бред, навеянный заточением и абсолютным одиночеством? Что, если он всё ещё заперт там? — Джерар, — останавливается Милкович и сжимает пальцами чуть дрожащую ладонь парня, — всё в порядке? — Д-Да, я в порядке, — тихо отозвался Фернандес, наконец продолжая идти дальше. — Просто воспоминания нахлынули, не обращай внимания. Уртир прикусывает нижнюю губу, глядя с сочувствием на спину идущего впереди чернокнижника. Всё же, не так просто избавиться от ран, оставленных столетним заточением. Тело можно излечить, но вот душу — очень непросто. — Впереди, — вдруг замедляет шаг Джерар, — кто-то есть. За углом. Ведьма невольно сглатывает, но идёт за парнем. Перед ними предстаёт большая арка с толстыми колонами, одна из которых была разрушена и немного завалила проход. Аккуратно переступив камни, двое партнёров оказались в тёмном зале с высоким, теряющимся где-то в темноте потолком, острыми каменными выступами, похожими на длинные сиденья или постаменты. То там, то здесь виднелись громадные каменные осколки, отколотые либо от потолка, либо от стен. Но что могло такое сделать? Или кто? Вдруг, Джерар замирает, окинув зал взглядом. Он явно ощущал чьё-то присутствие, но этот «кто-то» прятался в темноте. Точнее даже, эти кто-то. — Моё имя Джерар Фернандес, — громко произносит парень, выпрямив спину и расправив плечи. — Я — некромант. И я пришёл сюда, чтобы поговорить с Огненным Владыкой Драконов Игнилом. — Гихи, как интересно, — вдруг раздаётся откуда-то сверху грубый мужской голос, и перед тёмным колдуном вдруг появляется здоровый, высокий парень с буйной чёрной шевелюрой и большим количеством шрамов на руках. Он буквально слетает с тёмного потолка. Дракон попробовал было грозно нависнуть над Джераром, но тот был одного роста с ним, так что пришлось ограничиться только хмурым взглядом и опасным оскалом острых на вид клыков. — С Владыкой значит хочешь поговорить? Многовато просишь, некр. — Тише, Гажил, — раздаётся ещё один мужской голос, и в этот раз из тени зала выходит блондин с короткими волосами и длинным тонким шрамом, пересекающим левую бровь. Следом за ним показался брюнет, укутанный в длинный плотный плащ с высоким воротником, закрывающим пол лица. — Ты всё же с Повелителем Сумерек говоришь. — Да плевать я хотел… — огрызается Дракон и, махнув рукой, отходит к стене. — Простите его грубость, Повелитель Сумерек, — обращается к Джерару блондин, прижав ладонь к груди и чуть склонившись. — Как и все мы, он немного не в себе. — Я подумаю над этим, — произносит Фернандес. — Вы ведь клан Драконов, так? — Да, — кивает блондин. — Я Светлый Дракон Стинг Эвклиф. — Я Тёмный Дракон, — вдруг тихо произносит молчавший до поры брюнет, — Роуг Чени. — А остальные себя не назовут? — спрашивает некромант. Глаза уже привыкли к темноте, а потому пара чёрных силуэтов за спинами вышедших вперёд парней были вполне различимы. Они просто стояли на месте, не шевелясь. Лишь жуткие глаза то и дело мелькали в тени. — Эм, я не уверен. Боюсь, у нас так давно не было гостей, что мы позабыли, как положено их встречать… — Да к чёрту этикет! — вдруг рыком прерывает Стинга Гажил и вновь подходит к Джерару. — Эй, Повелитель, ты как смог сюда войти? — Через единственную, надо полагать, дверь с защитной печатью вашего Князя, — отвечает Фернандес, не обращая внимания на грубый тон парня. Со всеми ними что-то явно произошло: выглядят очень потрёпанно и подавленно, при этом на взводе и без конца скалятся. На относительно сдержанных Драконов такое поведение совсем не походило. — Вы можете сломать печать? — тут же поражённо спрашивает Эвклиф. — Нет. Мне это не под силу. Я лишь создал крохотную лазейку. — А мы сможем через неё пройти? — вновь тихо подал голос Роуг. — Сомневаюсь. Ваша Сила слишком велика для этого. — Тц, на что ты вообще годен, некромант? — вдруг раздаётся из тени очередной мужской голос. — Эрик, — оборачивается Стинг, — не груби. — Отвяжись, — раздаётся в ответ. — Нашлась, тоже мне, мамочка. — Да что у вас случилось? — не выдерживает Джерар. — Сам рассказывай, Светлый, — произносит Гажил, отходя назад, — я не в настроении. — Как и последнюю сотню лет, Железный, — отзывается Эвклиф. — Ладно. Я расскажу. — Я внимательно слушаю. — Владыка Игнил, с которым вы хотели побеседовать, почил вот уже сто лет как. Он, как и всё старшее поколение Драконов, решил уйти на покой, уступив место молодым. Так что поговорить вы с ним вряд ли сможете. Хотя, быть может, для некроманта это не будет большой проблемой. — Если было кому уступать, значит наследник у него был? — Да, был. Но… — Но что? — Но мы не успели признать его Владыкой. — От чего же? — Его забрал Сумрак, — вновь тихо произнёс Роуг. — «Дежавю, » — невольно возникла мысль в голове Уртир. Тоже самое говорили и Хладные о своём Князе. — Тёмный Дракон чувствует Сумрак лучше всех нас, — говорит Стинг, — так что его словам можно верить. Хотя это и нелегко. Он был далеко не самым старшим среди нас, так что… Мы никак не можем понять, почему это произошло. — Это произошло девяносто пять лет назад? — Да, где-то так. Но откуда вы… — Неважно. Лучше скажи, он вёл себя странно перед исчезновением? — Ну, незадолго до своего ухода он подолгу всматривался в даль. Раньше я никогда не замечал за ним этого. — Ясно, — произносит Джерар. — «Прямо как Ледяной Владыка. Он тоже ощущал приближение Сумрака. Или это было что-то другое? И они не признали его своим Князем, но тем не менее заклятие сработало на него. Видимо, это произошло из-за того, что он был наследником Огненного Владыки.» — Мы собрались здесь, чтобы обсудить исчезновение Огненного, — Стинг обводит зал рукой. — Это было нашим тайным местом, убежищем. Но покинуть эти пещеры мы уже не смогли. — Чёртова печать, — вдруг подал голос Гажил, — это всё из-за неё. Она не выпускает нас, создала барьер, что даже сквозь гору не пробьёшься. — «Печать их собственного Князя заперла их здесь? Как такое возможно?.. Стоп. Те руны… Так вот что это было. То-то я так легко смог взломать заклинание: оно уже было давно взломано.» — Не выпускает вас вовсе не печать, — произносит Джерар, — просто кто-то смог вписать в её структуру собственные руны, так же как я смог проделать проход, и изменил немного задачу печати: теперь она не просто не пускает посторонних, но и не даёт выйти вам. Так что вас здесь заперла не магия бывшего Князя. Кто-то другой, знающий о печати, изменил её специально. — Бред, — стиснул зубы Стинг, — только Драконам известно о печати. Это тайна клана. Её не выдают никому. — Значит, кто-то всё же выдал. Случайно или намеренно, не имеет значения, факт остаётся фактом — вы здесь заперты по чьему-то умыслу. — В голове Джерара крутятся догадки о том, что здесь явно не обошлось без людей. Кто, если не они? Другой клан? Звучит слишком нереально. Но откуда у людей такие знания и магия? Ещё одна загадка… — Значит нам всё же не выбраться, — раздаётся тихий голос Роуга, и Стинг садится, буквально падает на каменный пол, уткнувшись лбом в ладони, и шепчет: — Чёрт возьми… Мы не протянем дольше. Это конец… И вдруг в мыслях Фернандеса вспыхивает догадка. Он оглядывает, а точнее даже «ощупывает» Даром всё окружающее пространство и находит рядом семь душ: ведьмы и шести неумерших. Трое из последних ему уже показались, остальные ещё скрываются в тени. Но это всё. Больше никого не было. Не было одного из самых могущественных кланов Сумерек. — «Запертые здесь столько лет, они обезумели от голода и гнева… Страх, ненависть и непонимание происходящего пробудили в них, ещё совсем молодых Драконах, чудовищную жажду. И из-за неё они… Пожрали друг друга? Голод сделал из них каннибалов? Звучит просто ужасно, но… Это всё объясняет. И их, мягко говоря, потрёпанный вид, и эти шрамы, ведь регенерация их абсолютна, и только другой неумерший может их оставить. И их осталось только шесть. Выжили только сильнейшие? Почти сто лет они провели взаперти, сражаясь за свою жизнь, убивая своих братьев. И эта участь ещё ужасней участи Хладных. Те хотя бы смогли сбежать. А Драконам бежать было некуда…» — Я помогу вам, — уверенно произносит Джерар и буквально ощущает на себе недоверчивые взгляды вампиров. — Ты ведь не можешь снять печать, — мрачно усмехается Гажил. — Я — нет, но разве сын Огненного Владыки не сможет? — Нацу?.. — шепчет, подняв голову, Стинг. — Д-Да, он бы смог, наверное. Но его больше нет. — Не говорите так, будто его уже не вернуть, — качнул головой некромант. — Я знаю, что это заклинание заперло его в Сумраке. Какое — мне неведомо, но зато я знаю такое, что могло бы его вернуть. Мне нужно лишь время для подготовки и одна важная вещь. — Что же? — спрашивает Эвклив, и взгляд его голубых глаз становится очень похож на тот, каким смотрел на Фернандеса Леон: смесь недоверия, отчаяния и надежды. — Нацу, верно? Он не оставил перед исчезновением что-нибудь своё? Что всегда носил при себе? — Ну есть такое, — вдруг раздаётся ещё один хриплый мужской голос, и из тьмы выходит высокий, метра под два блондин. Лицо его было хмурым, а на правой стороне виден шрам, напоминающий молнию. На плечах его была широкая накидка с меховым воротником, который уже давно потерял свой вид от времени и пыли. — Но зачем он нужен тебе, некромант? — Лаксас… — произносит Стинг, удивлённо глядя на Дракона снизу вверх. Он впервые заговорил с кем-то другим за последние года. — Эта вещь станет маяком для блуждающей в Сумраке души, — отвечает Джерар. Вышедший неумерший был на целую голову выше его, и теперь горой нависал над Фернандесом. Любой другой бы уже упал от ужаса, но Повелителя Сумерек не напугать жутким взглядом и богатырским телосложением. Дар его настороженно замер, готовый разлиться волной в любой миг и поглотить всех вокруг. Но парню очень не хотелось бы доводить до такого. — Через неё я смогу отыскать Огненного Дракона и вытащить обратно в этот мир. — А тебе хватит сил, чтобы провернуть такое? — хрипло спрашивает Лаксас. — Да, должно. Ведь я поклялся. — Что ж… — произносит блондин и приподнимает полу накидки. Сначала показалась тонкая ручка, следом копна длинных, тёмно-синих и спутанных волос, и вот перед некромантом стоит маленькая девочка. На вид ей не больше тринадцати. Короткое платьице перепачкано, смято, а кое-где даже порвано. Шея и плечи малышки были буквально укутаны белым клетчатым шарфом. Удивительно, что он даже не испачкался за столько лет. — «Неужели, эта малышка тоже Дракон? — изумилась Уртир. — Но… Она совсем не похожа на остальных.» — Её имя Венди. — Поднялся на ноги Стинг. — Небесная. И она была последней, кто говорил с Огненным перед его исчезновением. — Я… — начала тихим и чуть дрожащим голоском девочка. — Я услышала, как братик Нацу говорит со мной. Он сказал, чтобы я ничего не боялась, что всё будет хорошо, и попросил приглядеть за ним. — Венди приподняла края шарфа, смотря прямо в глаза Джерара своими карими глазками. В них надежды и доверия было больше, чем у всех остальных Драконов вместе взятых. — Почему-то сейчас мне кажется, — вдруг тихо произносит Стинг, — что Нацу предвидел такое, потому и оставил здесь подарок своего отца, с которым за всю жизнь ни разу не расставался. Джерар опускается на одно колено перед маленькой неумершей, накрывает ладонями её чуть подрагивающие пальчики. Такими крохотными они выглядели на фоне его рук. — Венди, — ласково улыбается некромант, — послушай, я правда хочу вам помочь. И я действительно могу вернуть Огненного, но мне нужен этот шарф. Это важная составляющая ритуала. Обещаю, что с ним ничего не случится, я лично верну его хозяину в целости и сохранности. — Ну, — Небесная бросила быстрый взгляд на стоящего за её спиной Лаксаса, — если это поможет вернуть братика Нацу, то… Я должна его отдать. Девочка снимает шарф с плеч и протягивает его Фернандесу. И тут он замечает ярко-багровые метки на её шее. Будто следы от клыков. Парень сжимает губы, и очередная догадка посещает его голову: — «Эта малышка совсем не походит на могущественного Дракона. Вряд ли она бы смогла выжить в этом кошмаре. Если только кто-нибудь очень сильный не взялся бы за её защиту. — Джерар бросает мимолётный взгляд на Лаксаса. — А в обмен она кормит своего защитника собой. Достаточно умно, но всё же долго так продолжаться не может. Голод возьмёт своё.» Оставшись без шарфа, Венди обхватывает себя тонкими ручками, ёжится и поджимает губы. Сейчас она ещё больше походила на одинокую, брошенную всеми сиротку. Поношенное платье, спутанные волосы и растерянное выражение худенького личика лишь добавляли черт схожести. И вот тут тёмное сердце жестокого некроманта дрогнуло. Он всегда испытывал некую слабость к детям. Не всем, лишь тем, что напоминали ему о собственном детстве, полном боли, страха и ненависти ко всему миру. И сейчас что-то в карих глазках маленькой неумершей пробудило его воспоминания. Джерар аккуратно сжимает подрагивающее худое плечико, и когда Венди оборачивается к нему, произносит: — Я обещаю, что верну Огненного. Обещаю, что мы найдём способ освободить вас. Я лишь прошу: потерпите совсем немного. И маленькая Небесная кивает и доверчиво утыкается носом в плечо Фернандеса, сжимая тонкими пальчиками ткань его одежды. Поглаживая волосы неумершей ладонью, некромант подумал, что остальные Драконы должно быть разделяют чувства этой малышки, но скрывают их за агрессией и равнодушием. В плане проявления своих эмоций Венди оказалась гораздо более открытой, чем её старшие собратья. — Мы-то потерпим, — вдруг прерывает тишину уже знакомый голос, и из тени появляется последний Дракон, которого до этого Стинг называл Эриком. Тёмно-бордовые волосы растрёпаны, на губах хищный оскал, а правый глаз будто перечёркнут тонкой линией шрама. Снова шрамы… Почти у каждого Драконы они были, как следы о прожитом кошмаре, что никогда не исчезнут. Но было во взгляде и голосе этого неумершего то, чего не было у остальных. Какой-то яд сквозил в каждом слове, каждом движении. — Но, — продолжает говорить Эрик, — ты знаешь, что такое жажда, некромант? Вряд ли. А мы вот изнываем от неё. Нам бы только на пару мгновений её усмирить, и мы потерпим. Немного. — К чему ты клонишь? — насторожено спрашивает Джерар. Вот только этого не хватало… — Эта ведьма за твоей спиной действительно думала, что мы её не заметим? — усмехнулся Дракон. И Уртир сразу понимает его намёк. Она невольно отступает назад, но вдруг спиной утыкается во что-то твёрдое. Обернувшись, ведьма тут же встречается взглядом с тёмно-алыми глазами. Гажил перегородил путь к отступлению, сложив руки на груди и глядя на женщину сверху вниз. И к её ужасу она замечает, что остальные Драконы тоже не против отведать её. Они стали окружать Милкович. И вдруг приходит спасение. — Стой, — громко произносит Джерар и поднимается. Парень оборачивается к Драконам. — Она всего лишь обычная ведьма. Её крови на всех вас не хватит. От моей больше толку. — В смысле? — протянул Эрик. — Ты себя предлагаешь? — Подумайте только, — спокойно говорит Фернандес, не обращая внимания на предупреждающие взгляды Уртир, — чистая кровь Повелителя Сумерек вперемешку с Даром. Кто ещё из неумерших получал такое щедрое предложение? Только не убейте меня, а то кому ещё вашего непризнанного Владыку вытаскивать из Сумрака? Драконы колебались. Всё же и они рисковали: сильный некромант своей кровью может взять под контроль вампира, если только пожелает. И это лишит их гордости, свободы воли. Но чёрт возьми, как же был велик соблазн… — М? — Джерар опускает взгляд, когда чувствует, как тонкие пальчики сжали его ладонь. Карие глазки Небесной смотрят на него, и Фернандес мягко улыбается. — Всё хорошо. Я не желаю вам зла. Считайте это подтверждением моего обещания. Венди первой касается губами его запястья, приоткрывает ротик, и белые клычки впиваются в кожу некроманта. Парень сжимает крепче зубы, сдерживая боль. Как же давно он не ощущал её, боли от вампирских клыков… А Уртир вновь невольно отступает. Обнимает себя за плечи, сжимая пальцами ткань походной рубашки. Словно завороженная она смотрит, как неумершие окружают Джерара, как горят во тьме их глаза, как всё больше оседает на пол слабеющий некромант. И так жарко вокруг, и так душно…* * *
— Чёрт возьми! Как же ты меня порой бесишь! Убила бы лично! — чуть ли не кричала Уртир, копаясь в своей маленькой походной сумочке. Выхватив нужный флакончик, она быстро открутила крышечку и сунула его прямо под нос Джерара. Тот сначала никак не реагировал, но после пары вдохов, слабо приоткрыл глаза, отворачиваясь от настойки, что пахла далеко не розами. Зато моментально будила и бодрила. — Я ведь предупреждал, — шепчет некромант, — не надо было идти со мной. Одного меня бы они не тронули. — Да чёрт… — вновь ругается Уртир, опять копаясь в сумочке. Она и сама знала, что виновата в произошедшем, но всё же… — Не надо было тебе лезть. Твоя жизнь ценнее моей. — Глупая ты, — слабо вздыхает Фернандес, с трудом поднимаясь с камня, на который его заботливо уложила ведьма, после того, как бессознательного выволокла из пещеры Драконов, — о Мелди бы подумала. А я и так им живой нужен. Тут Уртир обнимает парня за шею. Тот тихо охает и удивленно спрашивает: — Что с тобой случилось, Уртир? — Не делай так больше, — сдавленно отвечает Милкович, — не смей больше рисковать своей жизнью. Плевать на меня. На всё плевать. Только ты живи. Живи… — Уртир… И Джерар обнимает подрагивающие плечи рукой, прижимает всхлипывающую ведьму к себе. Всё же ему было приятно знать, что она так заботится о нём. Хотя эта забота приносила ему гораздо больше проблем, но всё равно это лучше, чем снова быть одному…