Вспомни данмер!

      За целый день мы ушли сравнительно недалеко — сначала мешала метель, в которой мы, заблудившись, полдня нарезали круги, а в довершение ко всему на нас выскочила стая приземистых тварей с серыми шкурами, от которых мы отбивались ещё несколько часов. Эта стычка продолжалась до тех пор, пока, порядком не проредив свои ряды, упрямые звери не соизволили убраться. Хайджи предложил найти укрытие и подождать, когда метель утихнет. Так и поступили.       Нашим пристанищем стала полу пещера, а, по сути — просто углубление в холме, худо-бедно закрывающее нас от снега. Не сразу я обратил внимание на то, что этот природный навес защищал от нещадных ветров примостившуюся в центре, аккуратную, но порядком заброшенную могилку с надгробием. На нём я еле различил полустёртые буквы: «Элна Р____». Приглядевшись к могильной плите, я обнаружил слабые зеленоватые отсветы и различил контуры рунного круга со странным многолапым животным посередине. Видимо, на могилу наложено какое-то слабенькое заклятье — отпугивания крыс или сдерживания мертвеца, мало ли чего могут придумать.       Пока чешуйчатый мастер на все руки приводил наше оружие в порядок и кормил скриба, я занялся изучением трофейных заклинаний, зазубрив их всё до автоматизма. Лишний том «лечения ближнего» я передал неудавшемуся ученику чародея, чтобы тот, в случае чего, мог подлечить меня без припарок и зелий. В качестве практики мы проверили действенность заклятий школы восстановления на моих недавних травмах. Попытка лечения оказалась удачной, правда на теле остались шрамы. Ну, да ладно, переживу.       Уча заклинания, любой маг быстро утомляется, поэтому решив дать своему организму передышку, я прислонился спиной к надгробию и стал понемногу погружаться в липкую, студенистую дрему. Что-то кольнуло в бок, нащупав этот маленький предмет, на ощупь не камень, зажимаю его в кулаке и уже не в силах посмотреть что это отключаюсь. Как только я закрыл глаза, перед моим взором появилась вереница образов. Что это? Сон? Воспоминания? Или просто наваждение?       Вокруг меня заснеженный лес, угораздило же меня влезть в такую глушь, надо как-то выбираться. Почувствовав взгляд, оборачиваюсь и встречаюсь глазами с милой синеокой меркой. Она оказалась одной из последних оставшихся в живых фалмеров, из того небольшого клана некогда великих снежных эльфов что иммигрировал на Солстейм в незапамятные времена. Она показала мне дорогу до деревни, но сама осталась в роще, сказав, что её брат будет волноваться, если она задержится.       После этой встречи мы часто виделись, я познакомился с её желтоглазым старшим братом — единственным живым её родственником на Солстейме, он одобрял наши отношения, несмотря на различия во внешности. — Вверяю твоей заботе сестричку, береги её. — сказал мне он. Через два малых цикла мы с Элной женились и поселились в маленьком селении у вороньей скалы. А её брат отправился в Скайрим разыскивать родственников.       Передо мной стоит девушка, какие знакомые, родные черты бледного лица! Белоснежные волосы струятся по плечам, искорки счастья скачут в прекрасных синих глазах. — Спасибо, любимый — шепчет она, с улыбкой рассматривая сделанное по моему заказу кольцо. Серебряное с гравировкой и вставками из сталгрима. Кузнец, мой хороший знакомый, вложил всю душу в это украшение. Она прижимается ко мне и я чувствую тепло тела своей молодой жены, мои чёрные как смоль волосы ложатся поверх её локонов, цвета свежевыпавшего снега.       Вот я держу любимую на руках, не в силах вдохнуть жизнь в тело — стрела быстро и безболезненно оборвала её жизнь, пробив любящее сердце. В ту ночь разбойники учинили рейд на наше селение, а я как назло ушёл в форт за пряжей для жены.       Следующий эпизод. Меня охватило безумие — желание отомстить за убийство той, что была смыслом всей моей жизни. Я захожу в главный дом, где пируют убийцы и, поклонившись им, говорю: — Примите же смерть, во славу Ситиса!       Час спустя. Вокруг валяются обугленные тела грабителей, а на полсотни локтей вокруг меня всё, что могло гореть испепелено до основания. Я стою на кровавом месиве, ещё недавно бывшем главарём банды. Этот гад убил мою жену. В отместку я разорвал его на куски буквально голыми руками (ну ещё зубами помогал). Тогда я, похоже, и подцепил корпрус, эта кучка гуарьих испражнений была больна.       И наконец я на коленях стою у её могилы, растирая по щекам руками в засохшей крови горькие безутешные слезы, а на лицо мне падает прядь поседевших волос. — Тише, Намму, тише, успокойся, это всего лишь сон, просто дурной сон. — взволнованно шепчет Хайджи, успокаивая скорее себя, а не меня. — Что случилось? — интересуюсь я, ощупывая саднящую щеку и обнаруживая на ней четыре кровоточащих следа от когтей. — Ты во сне плакал, кричал, просил какую-то Раэль не умирать. Просыпаться ни в какую не желал, вот я с перепугу пощёчину тебе и влепил. Помогло, но, похоже, я перестарался и когти не учёл — смущённо пряча глаза, прошипел мой друг. И тут я обнаружил что сжимаю в руке серебряное колечко, с выгравированной чёрной, мёртвой веткой, на которой распускаются маленькие голубые цветочки, похоже сделанные из льдинок. Кольцо моей жены, у чьей могилы я сейчас сижу.       Кольцо из моего сна.       Сдёрнув шляпу и разглядывая в неверном отсвете костра, шепчу руны. — Ну, чап'тил, ты чего расклеился, подумаешь жену вспомнил. М'Айк поэтому и не женится, потом хлопот не оберёшься — мурлычет мне на ухо уже знакомый голос. — Это не просто так тебе приснилось, это следующий шаг в исполнении предначертанного, уж М'Айк то знает. М'Айк видит, ты уже с Шигоратом говорил, до Дро'Херма дойдёшь, и он тебе ещё кое-что вспомнить поможет. И берегись бабулек, раз уж ночью решил идти. И, да, до встречи Джужика своего покорми — вон как растрещался. — промурлыкал владыка Нирна и голос пропал, повторное прочтение рун эффекта не дало. Вот ведь наглый кошак, в своем стиле — ляпнул какую-то чушь и скрылся, ничего не прояснив. Придётся самому выяснять. Кстати, причём здесь бабульки? И это он скриба что ли, Джужиком назвал?       Мы шли по лесу в темноте, метель уже стихла, а дольше оставаться рядом с могилой мне совсем не улыбалось. Отсветы светоча поддерживаемого мной отбрасывали уродливые тени от встречных кустов, мы шли вдоль реки, кратчайшим путём в деревню скаалов. В отдалении послышалось заунывное пение и стало видно, как у края прогалины в сотне локтей от нас ритмично подрагивают отсветы огня на стволах деревьев. Надо подойти посмотреть кто там.       Так мы и попали на шабаш фризовых ведьм. Девять женщин разных возрастов, двое из них буквально древние развалины, стояли кругом у костра с догоравшей в нем тушей козла и ритмично покачиваясь с воздетыми к небесам руками — кому-то молились, когда мы в сопровождении мечущегося магического огонька вломились на их официальное мероприятие. — Чужаки! Девчата, не дайте им уйти! — завизжала самая старшая из них, глядя на нее даже некромант развёл бы руками. Как она вообще ещё не рассыпалась, прямо удивительно. «Девчата» перестроились в треугольник и хором гаркнули рунную конструкцию. С их пальцев одновременно сорвались струи инея и устремились к друг-другу, слившись, потоки холода начали образовывать огромную ледяную сферу. Ледяной шар прекратил расти, достигнув размеров обожравшегося алита, ощетинился выступами сосулек и ринулся в нашу сторону. На наше счастье, ведьмы меткостью не отличались и, когда мы отскочили в сторону эта глыба врезавшись в дерево и расщепив его разлетелась на осколки. Вспышка боли, опять глаза застилает алая пелена, успеваю заметить, что мой чешуйчатый друг, удивлённо смотря себе на плечо, заваливается на спину, и сознание захлёстывает удушливая волна гнева. Прадедушка приходит на помощь, как всегда, неожиданно. Мне просто на ум внезапно пришли нужные руны и снова забылись. — Потомок, внемли мне. — раздаётся замогильный глас и костяной лорд, повернувшись ко мне, продолжает. — Используй силу что открою тебе в сей момент я, осмотрительно ибо мощь её велика, а разум твой ещё не оправился после болезни. Просто повтори за мной. — пришлось подчиниться давно помершему старику. Мы, уклоняясь от уже разрозненных атак ведьм, удалились от Хайджи лежащего без сознания, чтобы не зацепить его в пылу схватки. Отойдя, мы хором в шесть рук начали творить вязь какого-то заклинания. Странно ярость исчезла, вместо алой пелены разум окутывает ледяное спокойствие. — Хаму фог сзолгални некм! — с наших рук сорвались сгустки пламени, сомкнулись вокруг нас, потом резко ринулись во все стороны, испепеляя всё на своем пути. От окружавших нас ведьм остались лишь обгоревшие кости. Мой предок, поклонившись, отправился на заслуженный отдых. А я пошёл посмотреть, что там с Хайджи. Аргонианин умирал. Если я отделался тем, что мне чуть не выбили глаз маленьким осколком, то моему напарнику почти оторвало левую руку крупным куском той сферы. Он потерял много крови. — Так, ящерка, не вздумай подыхать! Тебе в Совнгард рано!Тем более, что тебя все равно не пустят, туда хвостатым вход воспрещен. Ты мне ещё здесь пригодишься! — я старался говорить бодро, зажимая руками рану с торчащим из неё куском льда. — Намму, достал уже! Дай умереть как подобает. — просипел, на секунду придя в себя, Хайджи. — Отставить панику, вам, ящерам, хвосты отрывают, вы новые отращиваете, а здесь и отращивать не надо — прирастить только. Так что заткнись и лечись мирно, может, ещё к вечеру бегать будешь. — попытался приободрить я то ли его, то ли себя. Он оскалил зубы, что, по-видимому, означало улыбку и снова отключился. Влив в него оставшиеся лечебные зелья, причём его клыкастую пасть пришлось палкой разжимать — видимо, от болевого шока он так зубы стиснул. Худо-бедно стянув края раны волокнами корня трамы, а по сути пришив лапу к плечу, чтобы не оторвалась окончательно, попутно вытащив лёд, я принялся практиковаться в школе восстановления, заращивая дыру. Хорошо, что магия льда уменьшила кровопотерю до того как зелья остановили кровь окончательно. В целом получилось неплохо для первого раза. Правда, остался здоровенный звездчатый шрам и срослось малость криво, но жизнь его вне опасности. А работоспособность конечности восстановится со временем. Слегка отдохнув на очищенной от снега и высушенной до хруста пепла под ногами полянки в едва неспалённом нашим с дедушкой заклинанием лесу, мы снова пошли в сторону деревни и к вечеру всё же добрались.       Увидев медальон, скаал, что стоял на страже улыбнулся и произнёс: — Добро пожаловать в пристанище, брат волк, ритуал будет завтра в полночь. Старейшины будут рады появлению носителя свежей крови в нашей стае. — меня аж перекосило, что вообще происходит, Шеогорат их подери? Какой я им волк?! Что вообще этот медальон значит? — Благодарю тебя, брат. — подал голос окончательно оклемавшийся Хайджи. Вот актёр ведь!