Котячий ребенок

За пять лет много чего произошло. Для начала стоит отметить, что я умудрилась перегнать Эйса в росте. Когда мы только познакомились, он казался мне детенышем гиганта. Теперь гигантом была я. Эйс, десятилетний ребенок, мог ходить под моим пузом почти свободно. Радовало меня только то, что я прекратила расти, когда мне стукнуло примерно три года, и вот уже как два годка остаюсь размером с доброго коня. Теперь со мной считаются! Да если я встану, вытяну шею и встопорщу уши, то буду выше Дадан! Точно-точно! (Ну, может, сантиметра все же не хватит.) Во всяком случае мне хватает — ни один разбойник меня шугать теперь не смеет. А еще у меня окончательно оформился мой особенный окрас. Даже если не обращать внимание на мою ненормальную расцветку… Полоски у каждого тигра уникальны, подобно отпечаткам пальцев у людей, и мои наконец рассекли черную шкуру и приобрели совершенно неудобный для охоты ядерно-оранжевый цвет. Ненавижу свое тело. Не могли, что ли, обычный окрас дать, раз уж выпало ущербное кошачье тело? Впрочем, данные мысли посещали меня с завидной регулярностью лишь во время охоты. Как сейчас, прямо. А все потому, что с такой шкурой притвориться тенью кустика для косули — еще постараться надо. И хотя за столько лет постоянных тренировок и вылазок на охоту я попривыкла, необходимость прилагать дополнительные усилия, чтобы оставаться незамеченной, меня значительно раздражала. Как и само пребывание в шкуре тигрицы. Не хочу быть кошкой. Далекий треск ветвей дал понять, что сейчас не самое подходящее время, чтобы снова начать себя жалеть. На меня выскочил огромный бизон с красными от бешенства глазами. Я перепугалась и подпрыгнула, пропуская добычу под собой. Зверь меня даже не заметил, унося на спине Эйса. Осознав это, я быстро развернулась и поскакала за ними — догонять. Друг улучил момент, легко зацепился за лиану и слетел со спины бушующего бизона. Я тоже воспользовалась моментом и прыгнула, своим конским весом впечатывая быка в землю. Зубами сразу же впилась в мясистую холку, перехватывая поудобнее. Нас нагнал Эйс, но остался в стороне, не рискуя подходить ближе, пока бушующий зверь не утихнет. Ну и перепугалась же я! Все-таки, чтобы смириться, что я такое же большое чудовище, как и этот бизон, мне требуется больше времени. Я же еще совсем недавно человеком была! Бык постепенно расслабился и испустил дух вместе с солидным количеством крови. Я отцепилась и осмотрелась. Я опять обляпала себе всю белую грудку. Придется снова просить друга отмывать, а то языком тянуться трудновато. Эйс тоже был обвалян в сухой пыли, но не больше обычного. Ловили мы такую крупную животину неспроста. Нас запрягла Дадан. Уверившись, что пара оленей для нас теперь плевое дело, она не остановилась на достигнутом, и теперь мы одни обеспечивали ее банду мясом. Само собой нам доставалась часть мяса и порой перепадали кое-какие ништяки от разбойников, которые перестали тратить время на шатание по лесу и занялись своими непосредственными обязанностями. Я вцепилась бизону в шею и с трудом поволокла в сторону дома. Эйс накинул веревку на рога и помогал мне тащить. Должна заметить, он очень сильный не только для своего возраста, но и вообще… Деревья недавно ломать научился парой ударов... Мы дотащились до поляны перед домом и уселись ждать дальнейших указаний от маман. А то если мы затащим тушу в дом и положим на кухне, нас же потом и линчуют за свинарник. Однако, ждать придется долго: вчера Дадан квасила (это зовется планированием) со своими, так что раннего подъема ожидать от неё бесполезно. А будить нашу маман без последствий для себя может только Магра. Вдруг из лесу вышел высокий мужчина преклонных лет в черном костюме аля шпион Мирового Правительства. В одной руке он нес за щеку мальца. Пацан как обезьянка вис на руке, пытался бежать самостоятельно, но не всегда доставал до земли. Щека странно растягивалась словно резиновая, как в мультиках. Я затеребила друга в поисках объяснений феномена. Что это такое? Эйс отмахнулся, сказал короткое: «Видать, фрукт!» и продолжил пыриться на пришельца. Кто это вообще такой? Выглядит вроде знакомо, но не могу понять, где его видела. В Сером Терминале такие точно не водятся — слишком дорогие вещи. Я опять затеребила друга, пацан недовольно зыркнул, но все же пояснил: — Это старик Гарп, он дозорный, и именно он отдал меня сюда. Взамен он не обращает внимание на дела шайки Дадан. Он последний раз года четыре назад появлялся… Эйс замолк, наблюдая за возней принесенного мальчишки. Я же уставилась на старика с нескрываемым презрением и злостью. Как ему вообще могло прийти в голову, что ребенку будет в самый раз расти среди банды разбойников в глухом лесу чудовищ? Лучше бы отдал Эйса кому-то в городе! В самом деле! Уж лучше так, чем рисковать каждый день в этом адском лесу. На требовательный стук в дверь высунулась маман и слету начала орать. Я поморщилась, теряя интерес к разговору, тем более, что Дадан быстро узнала гостя и сразу же стала шелковой. Дозорный, значит… Наверняка какой-нибудь высокий чин, потому что видна выправка, да и одежка лишь для «статуса»: этот Гарп орет на разбойницу не хуже чем она. Так что строгие костюмы точно не для него — не тот характер. Между тем, пока взрослые решали свои терки, пацан пошел на разведку, разглядывая жучков-бабочек. Мне он казался совсем мелким в мешковатой майке, явно огромной для него соломенной шляпе и красных штанах. Вульгарно просморкавшись на траву, малявка слушала, что вещали взрослые. Дадан привычно жаловалась на Эйса, пытаясь разжалобить неразжалобуемое. Попыталась на пробу даже начать ругаться на нового подопечного, но тот и ухом не повел, погнавшись за стрекозками. Ох, дитятко, сколько ж тебе лет? Три или два? Пацан как раз мимо пробегал, когда его затормозил меткий плевок от Эйса. Меня выморозило. Это что такое было? Я выдала подзатыльник хвостом быстрее, чем успела осознать, что пацан умудрился сделать. Плюнул! Он в него плюнул! Но моего подзатыльника друг словно не заметил, свирепо впиваясь глазами в беззаботную бабочку, которая сейчас самозабвенно испытывала отвращение к чужой слюне у себя на щеке. Мне бы тоже было мерзко. Паренек рассердился, потребовал извиниться. Тут нас заметил Гарп. — Эйс! — весело воскликнул он, подходя. Когда он отвернулся от Дадан, у него так страшно глаза сверкнули, что я спряталась за тушей, стараясь не высовываться из тени. Старик подошел ближе, весело и приветливо улыбаясь. Не заметила, чтоб он притворялся, но высовываться было страшновато… Эйс посмотрел на мужчину с раздражением. Я тоже рискнула неодобрительно засопеть. Он даже не заметил, что его внук тут оплеванный стоит, представил мальца. Луффи звать. Ему оказалось целых семь лет, хотя выглядел тот помладше из-за глуповатого выражения на обезьяньей мордашке. Друг фыркнул. Я глянула на него с интересом, выбираясь из тени, чтобы получше рассмотреть выражение веснушчатого лица. Кажется, на горе Корба начинается новая эра — эра детских войн, хаоса и раздора. Совершенно неожиданно мне на лоб опустился свинцовый кулак. По охотничьему опыту я быстро метнулась назад, и избежала этим еще одного такого же удара, точно бы меня добившего. Я забилась под бок бизоньей туше, а передо мной выскочил Эйс: — Не тронь ее, старикан! Это Саша, она мой друг! — Друг? — насмешливо хмыкнул Гарп, глядя, как я держусь за голову. — Да, я ее вырастил! У Эйса был такой решительный вид, что я собралась с силами и отодвинула друга с линии огня. В самом деле, я уже большая девочка, мне целых… э-э, тридцать? Мне целых тридцать лет, это моя вторая жизнь! Я могу сама за себя постоять. А мой дорогой друг часто затевает драки с совершенно непосильными для него противниками, но никогда не отступает. И не думаю, что старикан будет его жалеть — он и внука-то не щадит. Так что я сделала морду кирпичом, подхватила за шиворот майки друга и направилась домой. Эйс попытался возмутиться, но не мог ничего сделать, не рискуя порвать свою любимую и почти единственную майку. Дадан нам уже выговор сделала, что на его шмотках вся банда разорится. Гарп хмыкнул, а Луффи попытался качать права, но не удостоился даже взгляда. Эйс, даже вися в зубах, выглядел невозмутимо и хмуро. Проходя мимо старика, я отвела глаза, скрывая весь букет своего отвращения и презрения к тому, что он сделал с ребенком, оставшимся ему на попечение. Даже то, что это ребенок врага, не давало ему право оставлять его в джунглях среди разбойников. Луффи натянул на глаза шляпу и снова потребовал извинений. Я с забитым ртом промычала свое скромное извинение за несостоятельность меня как учителя этикета, но Эйс лягнул меня по передней лапе, заставляя заткнуться и идти дальше молча. Так. Требую объяснений. Что с ним такое? До обеда оставалось время, которое мы потратили, чтобы привести себя в порядок. После завтракообеда мы обычно ходим в Серый Терминал к Сабо, и надо постараться не выглядеть дикими тварями из дикого леса. Хватает и того, что я двухметровый тигр, снующий с воровским дуэтом. — Ну, — недовольно поинтересовалась я, поднимая подбородок повыше, чтобы другу было удобнее орудовать щеткой, но глазами кося на мальчишку. — Ничего, — отвернулся от меня Эйс. Я вздохнула. Как был трудным ребенком, так и остался. Но оно и понятно, даже винить не в чем… Хотя мог бы и поделиться, с накамой-то… Да и какой-то он особенно хмурый сегодня. Обычно он оттаивает с Сабо или со мной, но в доме Дадан он хорошего не ждал. Здесь от него даже улыбки не получается выжать, и он всегда хмурится, потому как знает, что о нем думают. Сын демона, нахлебник, ублюдок и звереныш — самые мягкие из прозвищ, подаренных ему горными разбойниками. Стряхнув лишнюю воду, я выскочила на улицу, устраиваясь на солнышке. Грудка опять сияла белизной, а подушечки манили розовым бархатом. Эйс устроился рядом, суша отросшие волосы кухонным полотенцем. Ох, маман ругаться будет. На лбу сияла шишка от моего удара. И зачем было плеваться в этого наивнягу? Он же ничего не сделал, чтобы заслужить такое. Я сходила за пластырем и приклеила его на синяк. Мало чем помогает, но в лесу так лучше, чтобы не занести заразу в ссадину. Эйс все так же сидел на траве и хмуро глядел на лес. — Как думаешь, как быстро он сбежит? — вдруг спросил друг. Я пожала плечами и дернула хвостом. Мне откуда знать? Мы еще немного посидели, пока с кухни не поплыл мясной аромат. Отлично, пора жрать. И следует поторопиться, не хочется остаться вообще без еды! Луффи нашелся в общей комнате, дерущимся за кусок мяса, который в итоге стащил собакен (та еще бидрила). Впрочем, расход еды на псину был несущественен по сравнению с моим. Мне и Эйсу выделяли по полной тарелке мясных кусочков. Еще бы не выделяли… Вообще бы пошли по лесу траву жрать! Гарп, слава вселенной, ушел, оставив лишь, вон, еще одного приблуду. Дадан уже пыталась упрочить власть над новым рабом, но тот игнорировал любые попытки морального давления, бесхитростно интересуясь, а есть ли что поесть. Тарелка у меня была загляденье настолько, что Луффи, которому досталась в еду одна только миска риса, смотрел на нее с благоговением. Я посмотрела на него с подозрением и зарождающимся сочувствием. Хэй, тебя тут Дадан запугивает вообще-то… Нет, ноль внимания. А я ведь первые три года, пока не переросла ее, строила кирпичные стены от одного только ее свирепого взгляда… А этому хоть бы хны! — Этого бизона завалили Эйс и Саша, и поделились они только с нами! — нависала над ним рыжая маман. Я фыркнула. Что я зверь, что ли? С ребенком кусочком не поделюсь? Луффи забыл обо всем на свете, получив наконец нормальной еды, а на меня уставились два особо горячих взгляда — Дадан и Эйс. Я смутилась от столь концентрированных лучей восхищения и крутости, направленных на меня. На меня так еще не смотрели в этом теле. Может, блеклое подобие у Сабо было, но такой искристой благодарности я еще не встречала. Друг и маман все еще злобно сверлили, но они были уже привычны. — Моя еда. Я делюсь, — оправдалась я, впрочем, не чувствуя себя особенно виноватой. Да, эти двое таки научили меня сносно говорить. Не болтать без умолку, конечно, но доносить свои мысли я научилась. Со временем, кажется, даже говорить легче стало. Тренируюсь, хе-хе! — Уо, пасиб тебе, кошка-сан! — обрадовался ребенок, молниеносно заглотив мясо вместе с костью. Эйс молча собрался и ушел. Точно, нам же пора к Сабо! Я быстро представилась Луффи (Я уже отвыкла от просто Кошки) и поспешила за другом. Луффи почему-то побежал за нами, напрочь игнорируя потуги Дадан приобщить очередного приживалу к труду. Поэтому, когда мы покидали дом, разбойники откачивали свою предводительницу, пережившую шок общения с внуком Гарпа. Эйс явно пытался оторваться от преследователя, петляя по джунглям, но малец оказался на диво выносливым. Смог пробраться даже через крокодилий пруд и добрался до утеса. Более того, по дороге у него хватало дыхания кричать о том, что плевок в лицо еще не повод злиться. Я уже подумала, что неплохо бы дать пареньку шанс, но у друга были другие планы: он свалил на мальца дерево примерно метр в обхвате. Зачем?! Я ужаснулась. Пусть он фруктовик (мне Сабо объяснял, что это значит, просто не сразу сообразила), но это было опасно! Он же еще маленький! Эйс на все мои претензии ревниво указал на оставшегося придавленным мальца. Мол, хочешь, то и вали. Я поджала губы и поспешила за ним, кинув виноватый взгляд на мальчика. Как бы мне ни было его жаль, жизнь в этом мире жестока, а Эйс не тот человек, доверием которого можно разбрасываться. И он ожидает, что я буду на его стороне… Семья мне дороже. Нас ждет Сабо. Пацан нас догнал на мосту, показывая удивительное упорство и аномальную стойкость. Эйс не на шутку разозлился, намереваясь все-таки вдарить упрямому засранцу. Тот, будучи дураком, подумал, что его чаяния быть другом, оправданы. Наивно. Чтобы дружить с Эйсом, мало просто глупо улыбнуться и протянуть руку… Но чего я от друга не ожидала, так это жестокого удара и подсечки, роняющей мальчишку вниз в ущелье. Я с ужасом глянула на скрывшийся внизу силуэт и перевела взгляд на невозмутимого друга. Нет, я знала, конечно, что он бывает необоснованно жесток, но чтобы так… У меня даже не находилось слов, чтобы выразить свое возмущение его поступком. Это было жестоко и совершенно беспочвенно. Он просто хотел дружить! Это же просто ребенок! И Эйс просто ребенок! Он даже не попробовал решить дело миром. Внизу раздался тихий вскрик, говорящий, что мальчишка упал на камни. И не понятно, что лучше: камни или горный поток. Я содрогнулась. Эйс нахмурился, а мой хвост задергался, выдавая мое волнение. Мне бы не хотелось ссориться, тем более так серьезно, но терпеть немотивированную жестокость к другим, потому что ему что-то там подумалось, я не собираюсь. Пусть сам сегодня разбирается с Сабо. — Иди без меня, — я пролезла через веревочные перила и сиганула к скалам, когтями цепляясь за камни и съезжая все ниже и ниже. — Саша! — воскликнул друг испуганно, кидаясь к перилам, но не прыгая следом. Я уже обиделась и не обращала внимания на его окрики и даже преобидные предложения "извиниться". Эйс всегда казался мне взрослой личностью, но, видимо, я ошиблась. Он заигрался. Пусть подумает над своим поведением, а завтра я попробую снова. Может, что-нибудь изменится. Хотя вряд ли — он упрям. Да еще и на меня обидится… Луффи нашелся в мелкой запруде. Слава богу, он цел. Вид у мальчика был болезненным, но в целом неплохим. Пацан самозабвенно ныл, не пытаясь даже размазывать сопли по лицу. Я подхватила его за шкурку зубами как котенка и понесла домой. Резиновая кожа не доставляла неудобств, а Луффи в зубах даже не дергался, только тихо и упрямо сопел. Путь из ущелья с ношей занял весь день, и домой мы пришли только к ночи. Нас встречали как короля с королевой: криками, плясками, которые утихли при нашем появлении, и фальшивыми улыбками. Луффи в моих зубах уже почти дрых. Да и я устала за день. Пока по отвесной скале ползла, все когти сточила наверняка! Уложив Луффи в уголке нашей комнаты (Дадан ничего другого не дала), я подобралась к Эйсу, который мастерски делал вид, что спит. Я же сделала вид, что не знаю об этом, и проверила на предмет повреждений. За день вряд ли что-то случится, но глупостей на эмоциях друг мог наделать сполна. Но ничего не случилось, и я привычно устроилась рядом, вытягиваясь на своей части двуспального матраса. На лоб Эйсу я больше не помещалась… Один мой подбородок мог с легкостью подгрести под собой всю голову мальчишки. Печаль-беда! Я выросла быстрее, чем успела там належаться, и теперь терпеливо ждала, когда Эйс подрастет. Ибо вырастет он — вырастет его лобешник, и я снова смогу класть на него хотя бы голову без боязни придушить или раздавить мальчишку. Друг затих быстро и уснул по-настоящему. Я вздохнула и аккуратно поднялась. Луффи дрых без задних ног, но царапины мне не нравились. Я умудрилась один раз ему рассечь слегка плечо когтями, пока лезла, и теперь у мальчишки красовались четыре кровавых полосы на плече. Да и в целом он выглядел чумазым и побитым. Ох, знал бы кто, как трудно тигру без рук клеить пластыри и орудовать бинтами? Меня спасал только богатый опыт, поскольку Эйс себя тоже не жалел, а любые синяки и царапины предпочитал обкладывать грязными подорожниками, если вообще утруждался. Фу, мерзота и антисанитария! Врач-ветеринар, которым я была до смерти, в гробу ворочался. Так что всем таким приходилось заниматься мне. Более серьезные случаи я отправляла уже Магре, который к детям относился куда лояльней рыжей психопатки. Луффи во сне дергал ножкой и пускал пузырики из соплей. И не скажешь, что сегодня его чуть не утащило горной рекой, не исцарапал и не укачал тигр. Сегодняшнее приключение обошлось отбитой спиной, сильным испугом и, возможно, страхом высоты в будущем, а он просто спит. Что-то здесь не чисто. Обычные дети, росшие в нормальной обстановке, так себя не ведут. Лишившись родительской любви, они пищат как потерянные котята, жалуются взрослым, зовут мамок-папок-нянек. А Луффи, хоть и плачет, не слишком паникует и особо на помощь не надеется. Это наводит на мысль, что он привыкший к таким условиям. Дедушка? Этот боевой старпер и меня-то приложил так, что звезды из глаз посыпались, и я что-то не заметила, чтобы удары для дикого животного и любимого внука сильно отличались… Маньяки! В этом мире одни маньяки! На следующий день Луффи опять сделал попытку нас преследовать, но застрял в болоте. Мы благополучно добрались до Сабо. Так продолжилось еще с неделю: мы убегали, запутывая следы, пацан нас преследовал, с каждым разом улучшая результат и усложняя нам задачу. Эйс упрямо не хотел иметь с ним ничего общего, а я изредка тихонько подкидывала маленькой липучке вкусняшки или спасала от совсем уж злых и сильных животных — восхищение во взгляде было мне как котику сметанка, и я не могла удержаться. Еще за ним отрядили бегать Догру и Магру, так что было не страшно кидать его в лесу одного. Лес ведь у нас страшный, полный чудищ, которые даже нам с Эйсом не по зубам. Но, как я уже говорила, долго бы это не продлилось: Луффи стремительно сокращал дистанцию. И однажды, думая, что нам удалось оторваться от мальчишки, мы навели его на наш схрон на дереве. Возможно, наша невнимательность основывалась на том, что в тот день нам посчастливилось спиздить воистину крупную сумму, почти не прилагая усилий. Это была фееричная операция, где Эйс отвлекал внимание, а я как ниндзя хватала мешки и утаскивала поклажу прочь. Ситуацию частично усугубил Сабо, доставший совсем немного, чем вознес наше ЧСВ до небес. Так что когда внизу, у корней, раздалось жизнерадостное: — Пиратский корабль? Так вы, парни, хотите стать пиратами?! Ух ты, я тоже! Мы резко заткнулись и обратили полные нехороших предчувствий глаза вниз, а потом тревожно переглянулись, читая аналогичные страхи в глазах соседей. Дело вдруг приняло скверный оборот. Если эта мелкота растреплется Дадан, то пропали наши денюжки. Собсна, они до сих пор на месте только потому, что маман о них не знает. Никто в Терминале не знает. Я опомниться не успела, как мои мальчишки сдесантировались на землю и взяли мальца за жабры. Сабо где-то достал веревку, Эйс придержал Луффи. Когда я спустилась, внук Гарпа был надежно связан и воодушевленно вещал о том, как это круто, и у него тоже есть мечта стать Королем Пиратов, круче Шанкса и все такое… — Давай его убьем, — на полном серьезе предложил кто-то из друзей. Ну знаете! — Возьмем к себе! Луффи вдруг осознал, что дело пахнет паленой резиной, и испугался-расплакался, поглядывая на меня глазами кота из Шрека и точно чуя слабину. Господи, давайте его пощадим! Он же котик! Котеночек, совсем крошка! Вдруг послышались мужские голоса, и нам пришлось развязать нашу жертву и бежать-прятаться. Пираты Блюджема! Я затаилась в кустах, внимательно слушая разговор. Неужели те двое сегодня были из его людей? Тогда мы влезли совершенно не туда, куда следует, макнувшись в самую глубокую яму с дерьмищем! Эйс тревожно завертелся, шелестя листьями, и я похолодела, поняв причину его беспокойства. Где липучка? Почти сразу послышался треск веток, испуганный крик, а пират, названный сородичами Порчми, поднял высоко в воздух Луффи. Я прижалась к земле, пугливо скрываясь за кустами. Блять. Несмотря на все свои тренировки, победы над рогатыми бизонами-лосями или ядовитыми клыкастыми змеями, страх перед оружием у меня был нешуточный. Это же оружие! У Порчми был настоящий огромный меч мачете. Куда я, безоружная, на разбойника пойду? Одно дело воровать, втихую подтачивая когтями ремешки у кошельков, а совсем другое — грудью на амбразуру бросаться. Пираты быстро ушли и унесли Луффи, а друзья побежали перекладывать свои сокровища в какое-нибудь другое место. Их мыслительный процесс занял совсем недолгое время: Луффи всех сдаст, надо убираться. Я хоть и помогала, все чаще поглядывала в сторону пиратской базы на земле: пираты пристали у берега уже как пару месяцев и обосновались в Сером Терминале в известном месте. Мы там не работали, потому-то и потеряли бдительность с теми двоими сегодня — людям Блюджема просто не было резона ходить по той территории. Из полой ветки-тайника мы решили перетащить все в пещеру чуть глубже в лесу. Мне было не по себе, что мы вот так кинули мальчишку. Оставалось только надеяться, что он быстро сдастся — мы чужие друг другу, и ему незачем терпеть ради нашей тайны. Нешуточный мандраж вызывало его упрямство, с которым малец нас преследовал. Да как такой сможет что-то сказать? На принцип пойдет, но не скажет, даже если от него останется котлета! Так что пока занимались перетаскиванием, я не переставая нудела о том, что надо спасти ребенка. — Да что эта плакса и неженка могла сделать? Только и умеет, что других подставлять! — ощерился Эйс, в конец заебавшийся меня слушать. — Хайс! — от нервов вышло нечетко, но вполне злобно, — Ты даже шанса ему не дал! — Это лишь вопрос времени, когда этот червяк нас сдаст. — Они так просто нас не оставят, — добавил Сабо, складывая пачки белли в коробку. — Это же пираты! Уверен, даже получив деньги назад, они нас убьют. — А так убьют Луффи! — Ну и пусть! Что ты к нему привязалась, Саша?! Чем он тебе так понравился? — Это ты почему на него так злишься? — выкрикнула я. — И ты не заметил? Он совсем не просился назад. Даже полуживой! Даже плача! Ни слова о родне, о маме или папе! Мы даже не знаем, как он рос до нас. Мальчишки хоть и задумались, но ненадолго: были дела и поважнее. А я досадливо цыкнула и побежала спасать ребенка. Почему он должен страдать за нашу тайну? Он ведь просил нас о помощи! Пищал, когда его уносили, и мне, и Эйсу! Жители Терминала в общем привыкли к ручному тигру одного из воришек и уже не кричали, едва завидев меня на горизонте. Просто старались сдриснуть побыстрее и половчее, но мне было не в обиду. Хоть камнями не кидались — уже плюс. Так что до базы мне удалось добраться быстро и без шума, где я затаилась под окнами, подглядывая в щели между криво сколоченными досками. Луффи громко плакал и вскрикивал, получая удары, связанный и привязанный к потолочной балке на манер груши для битья. Порчми продолжал нависать над ним горой и требовать выдать, где мы прячемся. На руках пирата были ужасающие шипастые перчатки, перепачканные в крови. И как бы мне ни хотелось спасти Луффи, мне было просто страшно туда соваться. Каждый вскрик был точно в сердце. А потом Луффи замолк. Перестал вскрикивать, повиснув как кулек. Я так испугалась, что мальчишка умрет, что, не контролируя тело, бросилась в дом, снося дверь с петель. Только поняв, что сделала, я вновь замерла. Ой, что я только что сделала, клуша! — Саша, ты пришла меня спасти! Саша! — снова разревелся с новой силой Луффи. Я посмотрела на него, отбитого до состояния котлеты, в кровоподтеках и ссадинах от шипов, но светящегося радостью и восхищением, и мне вдруг подумалось, что пора-таки научиться убивать людей. В этом мире это было лишь делом времени, но и становиться убийцей мне совершенно не хотелось. Порчми, воспользовавшись моментом, бросился на меня, замахиваясь мечом. Я метнулась вниз и по диагонали, сильными лапами заваливая мужчину. Когти впились ему в грудь, а задние лапы инстинктивно ударили по животу. В хибару вдруг залетели Сабо и Эйс, вставая на защиту Луффи. Я отвлеклась, и мужчина отбросил меня в сторону, с криком выдирая когти из себя. Я приземлилась на четыре лапы и сразу метнулась вновь. Теперь тут друзья, и уверенности мне резко прибавилось (даже если Эйс и Сабо — дети, и мало что против пирата могут). Сабо смог разрезать веревки на Луффи и теперь держал его как мешок с мукой под мышкой. Я притормозила, прикрывая друзей. Эйс встал рядом со мной, своей балкой блокируя удар меча Порчми. — Я не отступаю, если передо мной враг! Беги, Сабо! — скомандовал он. Я без лишнего пиетета отшвырнула донельзя героического придурка, спасая его от еще одного удара мечом, и сразу же бросилась на пирата, целя в голову. Подельники поспешили сбежать, толкаясь в дверях. За ними выскочил Сабо, утаскивая слабо колыхающегося в путах Луффи. — Помоги Сабо, — прошипела я, впиваясь клыками в плечо пирата. — Саша! — Пшел! Эйс со скрипом, но подчинился. А я осталась один на один с Порчми, хоть и потрепанным, но злющим как черт и таким же свирепым. Бандит поднял мачете. Ну что ж, время убивать. Стадию, когда жалко кроликов, я прошла уже давно. А вот людей? Как убивать людей? Я медлила, уворачиваясь и надеясь, что он выдохнется. Но пират только набирал обороты и уклоняться становилось все труднее. Надо собраться с духом и ударить, куда следует! Я выждала момент, выбила меч и вцепилась в бычью шею. Порчми бил по бокам, пытаясь меня оторвать. Кажется, у меня парочка ребер сломалась… Но удары его становились слабее, кровь хлестала из раны, ослабляя его, а я вгрызалась сильнее и старалась не думать о том, что делаю. Через мучительную вечность пират затих и обмяк. Наконец, я решила, что достаточно, и, пошатываясь, побрела прочь от первого человеческого трупа. Ни в какое сравнение с животными… По белоснежной грудке стекала человеческая кровь. Подозреваю, у меня было то еще выражение на морде, поэтому к друзьям я сразу не пошла. Мне требовалось успокоиться и отмыться. Господи, я убила человека! Одно дело забить бессловесную неразумную тварь, а совсем другое — человека! Пока отстирывалась, до меня медленно, волнами, чередующими истерику и отмороженное спокойствие, доходил тот факт, что я теперь убийца. Черт возьми, я маньяк! У меня даже оружие есть! Встроенное в руки самой эволюцией! И все это упиралось в строгое и по-детски упрямое: «Он это заслужил». Ну, правда, рано или поздно этот ублюдок, избивающий детей, точно бы отправился за грань, я ему только немножко поспособствовала! В самом деле, ничего сверхъестественного, животным я уже «помогала»… Решив, что я относительно спокойна, я поспешила найти друзей. Мои переживания сразу же отошли на второй план, оставив заботы о друзьях. Ребята сидели в лесу с натыбренными где-то бинтами. Досталось всем, но больше всего, конечно, Луффи. На нем вообще живого места не было, только резиновая кожа и спасла. Пацан самозабвенно ревел, выплескивая пережитое. Сабо его бинтовал и отчитывал Эйса, которого мне тоже захотелось избить за невъебенную дурость. Ишь, че удумал! Перед врагом он не отступает! Бежит как миленький! Но сил ругаться не было, так что я просто свалилась с ними рядом, позволяя забинтовать свои редкие порезы. Мне от меча досталась пара ран на левой лапе и даже шее. Но спасла меня толстая шкура, ой, как спасла… — Блюджем так просто этого не оставит! — хмуро заметил Сабо, наблюдая, как Эйс меня заматывает в мумию. Луффи назойливо истерил где-то на периферии, но я не вслушивалась, понимая, что ребенку лучше выплакаться сразу. Зато вслушивался Эйс: — Заткнись! Хватит реветь! Ненавижу нытиков и слабаков! — накинулся он на мальца. Я хотела его одернуть, но Луффи внезапно заткнулся сам. Оп-па, номер! — Спасибо, вы спасли меня, — спокойно поклонился мальчишка, но не выдержал и опять разревелся. — Эй ты! — опять завелся друг. — Остынь, он просто говорит спасибо, — осадил его Сабо. — Почему ты ему ничего не рассказал? — словно не слыша его слов, спросил Эйс. — Такой ублюдок, как он, не пожалел бы тебя! — Если бы я все ему рассказал, ты бы не стал со мной дружить, — пытаясь не расплакаться опять, ответил ему Луффи. — То есть по-твоему лучше умереть? Почему ты так сильно хочешь со мной дружить? — Потому что… — Я ведь постоянно причинял тебе неприятности! Почему ты зашел так далеко? — Потому что у меня больше никого нет! — взорвался слезами Луффи, заставляя Эйса озадаченно отпрянуть. — Я ненавижу горных бандитов и не могу вернуться в деревню Виндмил! Ты единственный, с кем я могу тут дружить! Одиночество ранит гораздо больнее, чем физическая боль… Вот этого друг больше не мог терпеть. Я переглянулась с Сабо. Мальчишка высказал ему его же мысли. А Эйс, хоть и жестокий ребенок, но тоже боялся одиночества и в ком-то нуждался. — А твои родители? — предпринял последнюю попытку защититься Эйс. — У меня кроме деда никого нет! — отбил выпад Луффи. Пара уточняющих контрольных вопросов… Донельзя странных для десятилетнего ребенка, надо сказать. Я не специалист, но Эйсу нужно одобрение общества. Типичный экстраверт. И как я, махровый интроверт, только умудрилась подружиться с таким как он? Мальчики опять повздорили на почве слабаков и плакс. Я развалилась на земле, пузом вверх и сложив лапки на груди и смотрела на друга. Его сейчас пребольно ткнули в самое мягкое место, и он мгновенно оброс иглами как еж. Сабо тоже это видел, и чтобы Эйс не успел непоправимо обидеть нового друга, вмешался в начало конфликта и отвлек решением извечного вопроса «Что делать?» (раз уж «кто виноват» у нас даже не стоит). В который раз поражаюсь уму этого ребенка. Я даже подумать о последствиях не успела, а у Сабо уже готов план разруливания ситуации. Было торжественно принято решение перекантоваться на базе горных разбойников! Дома, бишь. Мы все вчетвером направились спать. Путь получился неожиданно долгим, а Луффи сильно устал, поэтому ехал на мне как царь. При всем своем чувстве вины ужасающих размеров и понимании, что с такими ранами особо не походишь, я едва мирилась с таким положением дел. Я хоть и животное, а не лошадь! Только потому, что ранен! "Детям, больным и раненым" — мое золотое правило. Вырастут, будут пешком ходить. А пока так и быть… В дом проникли тихо, незаметно, под раскатистый храпище маман. Сабо впечатлился — он у нас никогда не был, хотя и много слышал. Тихо переговариваясь, мы улеглись у себя наверху. Места хватило всем, и мы растянулись рядком на матрасе-кровати. Хорошо, что рост пока у всех маленький, в ширину легли и уместились. С утреца пораньше, когда дети еще спали, а я уже собиралась из-под них выбираться, нас обнаружили разбойники. Мы были такие уставшие, что проспали побудку разбойников. Хотя обычно сбегали раньше всех (чтобы не припрягли к работе). К нам сунул свой нос Догра, с беспокойством пересчитал проблемы семьи и обнаружил, что за ночь они почканулись. Был призван на помощь Магра. Потом, аки явление Христа народу, снизошла Дадан. Они со ступором и ужасом пересчитывали: Саша, Эйс, Луффи, а? — Это Сабо, и он немного поживет тут, — тихонько пояснила я. — ЧЕВО?! — громоподобно, как только мамка умеет, рявкнула женщина. Мальчишки подскочили. Хэй, а поаккуратнее нельзя было? Они со вчерашнего побитые все! И я тоже! — Че орешь с утра пораньше? — проворчал Эйс. — Заткнись и дай поспать. Дальше был цирк со взаимными оскорблениями и каким-то местным, весьма специфическим улещиванием «доброй старой карги». Но что я выучила, живя в этом доме, так это то, что убегать надо как можно быстрее. Вот как едва проснешься, так и бежать! Иначе запрягут как тягловую лошадь за домашние дела! Даже меня пытались! А я тигр! Не лошадь. Так что все мы оперативно собрались, оделись и побежали ловить себе пожрать. Как же круто, что теперь не надо бегать к Терминалу, чтобы увидеться с другом! И теперь Эйс не будет обижать Луффи! Ну, или не так сильно хотя бы…