Котячий ребенок

Луффи оказался маленькой обезьянкой. Очень улыбчивой, ужасно любопытной, но такой открытой всему миру и сопереживающей, что устоять было невозможно. Мы с Сабо растаяли почти сразу же, взяв шефство над мальцом (хотя в этом мире Луффи был старше меня на пару лет). Эйс кочевряжился, не желая признавать поражения в этом неравном бою. Это выливалось в постоянные мелкие ссоры и придирки по поводу и без. Еще друга злило, что Лу-лу не стесняется плакать. Луффи мужественно пытался держаться, но был слишком эмоционален и постоянно срывался, стоило мало-мальски испугаться. И если я проблемы не видела, как и Сабо по большому счету, то Эйс бесился. В общем, эти двое ругались как бойцовские петухи, а мы с аристократиком пытались все спасти и не дать им разругаться вусмерть. Но при всех мелких неурядицах мы были по-настоящему дружной и сплоченной командой, вытаскивая друг друга из передряг (В этом адовом лесу неприятности караулили на каждом углу!) и прикрывая спины. Мы тренировались и мечтали выйти в море, когда нам стукнет семнадцать. У нас даже был запланирован крутейший пиратский флаг! Только мальчишки бодались за место капитана… А все потому, что Королем Пиратов будет считаться только капитан корабля, а не весь экипаж. А у Эйса и у Луффи одна мечта, так что если они хотели плыть на одном корабле, один должен был уступить другому… И тот еще вопрос, кто кому должен уступать. Сама я не горела желанием стать Королевой Пиратов ни в каком виде. Пиратского духа, по словам Лу-лу, во мне было маловато, хотя глаз на криво лежащее у меня был уже наметан. Мне больше импонировала идея просто пошляться рядом со своими котятами, увидеть, как они крепко встают на ноги и идут к мечте. Я мечтать, как это делали ребята, не умела, но очень старалась научиться. Хотя особо не помечтаешь, будучи чудовищной кошкой. Что странно, Луффи я очень-очень нравилась. Он постоянно вис на мне и нахваливал мои силу, грацию, ловкость, теплый мех, острые зубы и страшный рычащий голос (ему я уделяла особую долю своей ненависти). Нравилось ему все, и он очень хотел тоже стать тигром, но сетовал, что уже съел фрукт и стал резиновым. Слушая такую пропаганду в оба уха от вездесущей обезьянки потихоньку я даже начала поддакивать. Да, я сильная, как никакие люди не бывают. Да, я прыгаю метров на пять, как никто не может. Да, мне не надо таскать ножик или балку, у меня все с собой. А голос даже мелодичный, завораживающий, с рокотом и перекатами. И что плохого в том, чтобы ходить на четырех лапах? Я ведь ими даже держать мелкие вещички могу, все не так плохо. И мимика довольно живая, все понятно… В общем, Луффи медленно, но верно вел меня к идее бодипозитива, мол, твое тело — лучшее, что у тебя могло быть, так что люби себя и далее по тексту. И я полюбила. Даже странно, что я пятый год в теле, а до сих пор не заметила, как крута… Впрочем, моя крутость мне немного мешала. Если мальчишки могли тренироваться друг с другом, так как были из одной весовой категории, то мне приходилось дразнить каких-то левых чудищ для прокачки. А то драться со своими котятами — фи, увольте! Вот так мы и жили бы себе, разгромляя ежедневно дом семьи Дадан, но писец подкрался незаметно. Осенью, через полгода после того, как скинул своего внука на разбойников, вновь объявился Гарп. Причем объявился внезапно и застал всех за опасным разговором. Мы как раз обсуждали, как выйдем в море и начнем карьеру пиратов… Короче, всем вломили пизды. Даже Дадан и я пострадали. Ну я-то ладно, сеструндий этих идиотов и будущий перспективный пират, а вот за что влетело рыжей, мне так и осталось неясным. Он же сам отдал внука разбойникам! На что он вообще надеялся?! Как бы там ни было, оставаться там, где нас в любой момент может настигнуть Кулак Любви, было опасно для жизни, да и просто стремно. Мы уже привыкли трепаться о том, как там все будет в море, и бояться-оглядываться в собственном доме нам не хотелось. Так что господа будущие Короли Пиратов оперативно собрали манатки и удалились через окно посреди ночи, пока Гарп проводил свой законный выходной и квасил с лицами криминальной внешности и характера. Я почапала следом, только записку сагитировала оставить. Сабо деловито накалякал: «Мы позаботимся о себе сами», подписался ASSL, и мы были таковы. Впрочем, не сомневаюсь, что если Гарпу понадобится, он нас как пес найдет по запаху, по следу на траве и за шкирку вернет, где бы мы ни были. Но, видимо, пока дозорному было наплевать на внука и приемышей постарше… Первое время мы ночевали в крохотной пещерке в корнях деревьев. Я там не помещалась целиком, только башка и передние лапы влезали, зато детям было не так холодно по ночам в кольце теплого меха. Это было не очень хорошо, требовалось скорее соорудить что-то посерьезнее, и мы взялись за строительство дома на дереве. (По земле такие твари ходили, что уж лучше корячиться и залезать каждый раз!) Хлам брали на свалке около Серого Терминала, и за неделю управились со всем. Теперь на одном из высоких вековых деревьев притаился домик — пиратский корабль! А для меня специально достроили площадку и навес. Благодаря моей шерсти я могла не бояться холода, даже если снег выпадет. А вот мальчикам лучше не рисковать здоровьем. Тут кроме разбойников, от которых мы благополучно слиняли, больше никого нет. И сомневаюсь я, что Дадан-маман согласится возиться с лечением нахлебников. Мальчишки не подумали, но семья нас искала. Каждый день всю неделю они прочесывали лес и искали ребят. Неужели совесть проснулась? Или страх, что Гарп ка-а-ак внезапно нагрянет и ка-а-ак они тут все огребут от него?! Но нас, даже найдя, не трогали, лишь изредка проверяли. Видимо, все-таки совесть заговорила. Во всяком случае однажды ночью заявилась маман лично. Дадан кряхтела и ползла вверх, пока я не притормозила ее. Она залилась краской и отскочила от ствола как от прокаженного. — Я тут!.. Ничего! Мимо проходила! — принялась оправдываться она. И это было настолько очевидно, что я насмешливо наморщила нос и улыбнулась. Несмотря на жестокие слова разбойники привязались к четырем нахлебникам и волновались за нас… Ты гляди-ка, есть еще что-то в закромах ее черствого разбойничьего сердца. — С ними все в порядке. Я слежу. — А я и не волнуюсь! С чего ты взяла? — сразу же взорвалась Дадан, надуваясь как курица. — Ни с чего, просто решила известить. И если хочешь, могу иногда приходить и рассказывать о том, где они пропадают. — Да больно надо! — и она ушла. Смешная бабка! Я со смехом поползла наверх, где обнаружился не спящий Луффи. — Она волнуется, — пояснила я, устраиваясь у себя на площадке. — Ага, — сонно согласился мальчишка, — я тоже заметил. И тут же отрубился и засопел. Однако, ночь была беспокойная, ворочался не только Луффи, но и Эйс. Он сонно поднялся и перебрался к моей лежанке, завернувшись в одеяло. Я обняла его лапами, прижимая к широкой груди. — Думаешь, она правда волнуется? После тех слов, что говорила? Я ткнулась носом в его макушку, уже засыпая: — Такхое быфает, Хайс, когхда-а… Спроси меня зафтр-р-ра… И я уснула крепким сном, чувствуя, как один из моих котят устраивается под моей тяжелой головой поудобнее. Утром Эйс, конечно, не стал ничего спрашивать. Может, в следующую ночь, когда Дадан припрется… В следующей жизни, если только. Уж поверьте мне, я в этом вопросе знаток! Жизнь на дереве была веселой и захватывающей. Эйс и я учили Луффи охотиться. С тех пор, как к нам присоединился Сабо, наш дуэт разросся до трио, и Эйс сменил роль на загонщика, помогая мне гнать добычу в нужном направлении. Теперь же роль добивальщика досталась Луффи, а аристократик тоже пробовал загонять. Дела шли неплохо: медведь, которого мы решили заточить на супчик, бежал к ущелью в загребущие ручки Луффи. Мы уже мысленно расчленяли эту тушу, как на скале объявился незваный гость — чудовищный тигр горы Корба и по совместительству мой батя. Не знаю, как относятся тигры к своим детям, но запах мне отчетливо говорил о родстве наших шкур. Тигр приземлился у туши, легко скинул мешающийся элемент, моего котенка, и только потом соизволил обратить внимание на меня. Поскольку я никогда не общалась ни с тиграми, ни с обычными кошками, язык животных я так и не выучила, но некий обмен образами и эмоциями был мне доступен, и сейчас чудовище интересовалось, не занята ли я, щегольски поигрывая мускулами. Че? Охуел, что ли? Я, не думая о последствиях, бросилась на хозяина горы. Монстр в два раза больше меня оторопел и отступил на шаг. Я быстро этим воспользовалась и продолжила теснить его к скале. Чудовище — оно всего лишь животное, и мозги у него самые что ни на есть звериные. И сейчас он посмел наступить на моего котенка, обучающегося охоте на моей же территории. Говнюк и сам осознал свой промах, и поспешил удрать, пока ему не прилетело от меня бешеной что-то покрепче глубоких царапин на лапе. — Круто ты его, Саша! Ты такая сильная! — Луффи повис на моей лапе, стараясь не расплакаться от пережитого. — Да, даже не верится, что вы одной породы, — подхватил Сабо. — С чего ты решил? — Эйс уже взваливал себе на плечи тушу. — Он прав, Эйс, — я подсадила Луффи к себе на спину и подобрала Сабо. — Это мой отец. Чудовищная громадина, да? Хорошо, что я так уже не вырасту. — Почему не вырастешь?! — Как «отец»?! — Жрать давайте! — прозвучало в один голос. Я зафыркала, смеясь. — Он пахнет как мой близкий родственник. Отец или брат. Но чудовище живет уже давно, так что логичнее будет предположить отцовство, — принялась за объяснение по порядку я. — А не вырасту я потому, что вот такая вот родилась. Маленькая и слабая… по тигриным меркам. Зато умная! Так что если вы будете смеяться, я вас в пыли искатаю! На вас, мелюзга, мне сил хватит! — Мелкая-мелкая-мелкая! — задразнился Луффи, нарываясь на взбучку. Мы бежали и смеялись! А дома в тот день ели вкуснецкий медвежий мясной суп. И я смотрела на ребят, которые улыбались и кривлялись, показывая сегодняшнюю морду льва, и думала, как Эйс изменился. Он теперь так часто улыбается и смеется! — Чего лыбишься? У меня на лице что-то или я опять жрал некультурно? — докопался до меня объект моих веселых дум. — Просто думаю, как мне повезло, что в тот день ты подобрал меня… Эйс залился краской и смущенно отвернулся. — О! А расскажи, расскажи! — забарабанил ногами по полу Луффи. — Да нечего рассказывать! Была весна, я гулял и наткнулся на котенка. Конец. И не вспоминай об этом! — прикрикнул он. Мы засмеялись. — А ты никогда не думала, что в лесу твоя жизнь была бы совсем другой? — вдруг спросил Сабо. — У тебя были бы друзья-тигры, родители-тигры… —… еда-люди, папка-чудовище, — легкомысленно продолжила я, но осеклась, встретив взгляд друга. — Прости, Эйс… — Забей. — А чего это он? — недопонял Луффи. Точно, он же не знает историю Эйса… А Сабо… Сабо что-то не слишком подумал и тут же выдал секрет секретов. Эйс сбежал. Черт. Аристократик, ты же всегда выдаешь умные штуки, что же ты сейчас не подумал?! Я поспешила за исчезающим на ветру запахом пороха и крови, которым пропитался Эйс, проведя детство у семейки разбойников. Друзья увязались за мной, а Луффи постоянно спрашивал, что не так. Ох, малыш-малыш… Эйс нашелся на берегу, смотрящим в бескрайнюю черную гладь. Он не плакал, хотя я и ожидала. Увидев, что его обнаружили, он вернулся к созерцанию. — Эй, Эйс, расскажи, каким был Роджер! — Ты совсем кретин? — взрычала я. — Он помер до рождения сына! Эйс вообще в глаза его не видел, как и вы! Мальчики потупились, осознав, что новой, какой-то запредельно-секретно-семейной инфы им не светит. — Понятно, — смирно, как овечка, кивнул Луффи и преданно уставился на брата. — И это все?! — Ты ж ниче не знаешь, — разочарованно пожал плечами и отвернулся пацан. — Толку спрашивать! — А теперь, раз со всем разобрались… Эйс, не сиди на снегу, бубенцы отморозишь. Мальчишка сразу же забыл все переживания и подскочил как в зад ужаленный, и только потом спохватился. — Никогда больше не поднимайте эту тему! Не хочу слышать об этом человеке в своем присутствии! — Роджер-Роджер-Роджер! Эйс — сын Короля Пиратов! Король Пиратов Роджер! — тут же запел Луффи, убегая от нас подальше. — Ах ты! Я вздохнула. Что бы там за глюк не случился, я хочу премию к карме. Я ее заслужила! Пока я постигала дзен (на самом деле все не так плохо, но иногда мелюзга реально бесит), пацаны успели подраться в снегу и теперь расторгали свое братство. Это так не делается! Оно на то и братство, идъеты! Но они как хотят, а мое сестринство будет с ними до конца. Я подкинула всех троих к себе на спину и понесла домой. Они выскочили в чем были, теплая одежда не ахти. Пусть идут заворачиваются в одеялки и ложатся баиньки. Я шла по снегу, проваливаясь по самое пузо. Мне уже семь лет. Так много всего произошло, и я так рада, что попала сюда. Мне бы никогда не хватило ни смелости, ни желания родиться в таком месте… Наверно, если бы я все-таки закончила свой выбор, я была бы самой обычной женщиной с обычной работой и без особых талантов, не слишком популярной у мужчин. У меня со временем появились бы муж и дети, потому что «так заведено». Я бы прожила абсолютно серую жизнь с серыми мечтами выплатить кредит и съездить на отдых в теплую страну… Господи, я была бы абсолютно уверена, что моя жизнь дерьмо с бесконечными выплатами ипотеки, криками детей и изменами с обеих сторон. Я подняла глаза в звездное небо с абсолютно незнакомым ковром звезд. Подумать только, я брошенная собственной матерью гигантская кошка, выращенная сиротой и разбойниками, но у меня есть друзья, и я счастлива. До соплей счастлива! Мальчики на спине совсем расслабились и уснули, упав друг на дружку паровозиком. Эйс, как самый первый, упал мне на шею и обнял. Мои маленькие котята…