Мы видели бога

Ты сидел на крыше, свесив ноги и чувствуя эту странную готовность оттолкнуться и полететь. Но ты не собирался этого делать, просто любовался красотами и всё такое. Это последний дом на окраине города, и с одной стороны крыши видно только поле, укрывающее высокой травой кротовьи норы и птичьи гнезда, и лес, шепчущий и поющий на языке вечности. А с другой стороны — город. Он совсем мал, и потому его видно почти целиком с крыши одной из немногих многоэтажек. Солнце поливало верхушки сосен и елей в лесу золотом, а окна зданий за твоей спиной зажигало ярким слепящим заревом. Ты слегка повернул голову, чтобы увидеть, как волшебно блестят рыжие волосы бога. Твой бог — девчонка в веснушках со стеклянными пугающими глазами и партаком на щеке. Она вытерла о майку яблоко, что сорвала не так давно со старой яблони, растущей на чужом участке, и смачно надкусила. Ты позволил себе усмешку, когда она скривилась и, прокашлявшись, сказала: — И как ты это ешь? Ты не уверен, как. Вся твоя жизнь словно "вяжет", но ты её как-то живёшь. — Может, пойдём ко мне? — спросил ты и добавил, чтобы не прозвучало, как неудачный подкат, — Я голоден. Кажется, все равно прозвучало. Ну, богу вроде плевать. — Конечно. Я знаю, что у тебя есть шикарная музыка, — она поднялась и отряхнула драные шорты, — а я хочу танцевать. Вы спустились на пару этажей — кажется, на чердаке ты все же загрёб шлёпками стекловаты — и проскользнули за старую дверь под номером 23. Захламленный коридор был настолько же тёмным, насколько длинным. Несмотря на то, что ты здесь как бы живёшь, тебе приходилось прикладывать все усилия, чтобы не стукнуться о чугунную скамью, не задеть макушкой вокзальные часы, не порвать футболку об арматуру, еле умещающуюся на камине, и не сбить с полки аквариум со странными футуристического вида рыбинами. Да, в этом коридоре много всего. Проходя мимо распахнутой двери одной из комнат, ты искупался в густом облаке дыма и заметил внутри троих потрепанных персон, склонившихся над аккуратными дорожками белого порошка. Эти дорожки — единственное аккуратное в их комнате, если честно. Вещей там больше, чем во всех остальных вместе взятых. Они образуют шаткие конструкции и складируются в надёжные кучи. Ты оглянулся, проверяя, следует ли ещё за тобой бог, и открыл следующую дверь. — Добро пожаловать.

***

Бог увлечённо смешивала ром из канистры (ты покупал на заводе сразу под дюжину) с диетической Колой и заедала мармеладом. Рядом стояло наполовину наполненное ведро с острыми крылышками, за которыми ты бегал только минут двадцать назад. Её — и твоя — любимая музыка гремела отовсюду, невнятные голоса на непонятном языке пели что-то дикое, чувственное, зовущее. Твой язык жгло от горячего и острого, как меч самурая, фастфуда, а бог лишь улыбалась, сидя на полу у пустого дивана, и наливала, наливала. Она поднялась и начала отплясывать на взвивающихся нотах, на дрожащих голосах, на полу, покрытом липким линолеумом. Чудом не сбивая ни бутылку, ни канистру, ни ведерко, ни даже лавалампу с лениво ворочающимися в ней каплями парафина, она танцевала, будто готова была взлететь, разбить высокий потолок и оказаться на свободе, среди темнеющего безграничного неба. Тебе тоже хотелось пуститься в пляс, но ты только подтянул ноги к подбородку и плотнее укутался в протёртый местами плед, пряча в его катышках улыбку. Струны души трепетали, еле сдерживаемое счастье разливалось от груди по всему телу. — Соседи не будут жаловаться? — прокричала внезапно бог. — Они не привыкли жаловаться. Бог закрыла глаза. На щеке у неё было выведено:

«на плечах горы горя? прости.»