***
Близился вечер, а девушка все не просыпалась. Температура ее тела была высокой. Рейжди по-прежнему не мог определить ее недуг, поэтому предложил просто понаблюдать за ее состоянием. Так прошли сутки. Пока Юи гостила в комнате старшего наследника, отношения между братьями сильно накалялись. Собравшись за очередным семейным ужином, на повестке дня у них встал вопрос, породивший волну дискуссий и острого недовольства: «Когда же они наконец смогут пить кровь жертвенной невесты?» Окончательный и утвердительный ответ Шу «никогда» сразил наповал, отчего и без того эмоционально неуравновешенный вампир закатил очередную истерику, швырнув плюшевого медведя на пол и вынудив Рейджи оперативно испытать на нем новое успокоительное средство собственного производства, побочным действием которого, как выяснилось позже, оказался полный паралич конечностей на несколько дней. Ответ Шу не устроил многих, а точнее всех. Аято отсутствовал, а потому не знал о происходящем. У Рейджи появилось странное и весьма нехорошее чувство. Обладая излишней педантичностью своего характера и большой любовью к порядку даже в мелочах, он был довольно сильно озадачен. Слишком много накопилось у него вопросов, ответы на которые хотелось получить непременно «из первых уст». Да и тот переполох, что за короткое время устроило появление девушки в особняке, его крайне раздражал. В отличие от других, будучи хладнокровным в части получения ответов, сейчас он со всей серьезностью трудился над одним интересным препаратом. Склонившись над столом и гремя склянками опытных образцов, он создавал вовсе не лекарство для снижения температуры. Это средство вообще сложно назвать лекарством, если только микстурой в помощь грешнику, которому сложно исповедаться в своих многочисленных грехах. И как раз именно сегодня ему весьма удачно удалось завершить его приготовление. Нужен был лишь подходящий момент, чтобы под предлогом заботы о здоровье «уникальной» девушки незаметно «угостить» ее своим творением. Он знал, что этот «момент» скоро подвернется как нельзя кстати, ведь она действительно плохо себя чувствовала и мало кто знал, а точнее никто, что это тоже его заслуга. Накануне он добавил очередную небольшую порцию яда в воду, предназначавшуюся для нее. Близился вечер. Натянув на лицо полное безразличие, второй наследник приступил к осуществлению задуманного. Зная о скором сильном ухудшении в самочувствии девушки, он сидел в своем любимом кресле, наслаждаясь непревзойденным вкусом чая элитных сортов и ожидая появления старшего брата с просьбой о помощи.***
Состояние девушки вызывало у Шу серьезное беспокойство: ей становилось все хуже. К вечеру у нее уже не было сил поднять ложку, чтобы поесть специально приготовленный для нее суп. Видя ее слабость, он аккуратно покормил ее сам. Ложечку за ложечкой, словно маленького ребенка, он уговаривал ее, стараясь быть безразличным, но не мог. Почему-то ему было ее жалко, но почему — он не понимал. Вроде бы всего лишь жертвенная невеста, очередная прихоть отца и не более того. Да и внешностью выдающейся она и вовсе не обладала, а о приятных глазу формах можно даже и не заикаться. Но все же, в сердце его что-то дрогнуло и расплылось странным теплом, заполнив собой даже разум. Он знал, что проблема с Аято не решена и вряд ли он откажется от нее, скорее наоборот: в скором времени он снова придет за ней и будет заявлять свои права. Сейчас всего лишь небольшое затишье и не более того. Погрузившись в свои мысли, он не заметил, как сжал руку девушки в своей ладони. «Она вампир, но и правда теплая… Интересно, какие еще эксперименты придут в твою безумную голову, отец?» Вдруг девушка сильно закашляла и захрипела. И без того бледное лицо стало белым. Испугавшись не на шутку, вампир, не теряя времени, мгновенно переместился в комнату младшего брата, рассчитывая на его помощь. Увидев обеспокоенного брата в своих покоях, на лице Рейджи появилась еле заметная победная ухмылка. Он сделал верный расчет: все идет по плану. С полным безразличием выслушав рассказ старшего наследника о том, что сейчас случилось с девушкой, и взяв некоторые препараты, он поспешил в комнату хозяина особняка. Но вот здесь его ждало фиаско. Как ни уговаривал он брата оставить его с девушкой наедине, какие бы доводы ни приводил, его ждал отказ, а точнее ответ «Можешь осматривать, я отвернусь» или «Я тебе не помешаю». Разозлившись не на шутку, «мистер Этикет» едва себя сдерживал, но видя, что его план с треском провалился, решил временно отступить. Вколов девушке антидот, выдаваемый за лекарство от удушья, он удалился. Шу, проводив брата взглядом, немного призадумался. Он не торопясь подошел к кровати и сел на ее край. После укола Рейджи девушка уснула. Он потянулся к ней и заправил выбившийся светлый локон за ухо, внезапно для себя отметив, что она очень мило выглядит, когда спит. Недолго думая, он, скинув обувь, лег рядом с ней, продолжая любоваться ее умиротворению и пушистым ресницам.***
Уже несколько дней Аято не появлялся в особняке, срывая свою злость на брата и самого себя, как мог. Много ни в чем неповинных смертных стали жертвами «во имя всего благого» — успокоения его внутреннего мира, которого не наступало. Становилось только хуже. Он ревновал. Его разум вырисовывал весьма недвусмысленные картины, еще больше выводя из себя все его бессмертное существо. Он даже задался вопросом по поводу слов «любить так, что ненавидеть». Да, действительно похоже. То, что он ее любит — без сомнений так, она принадлежит только ему — это уже утверждение, ревность — да, именно! Она хоть и «блинчик» во всех отношениях, но исключительно его и больше ничья — это неоспоримый факт!