w r o n g . o r . n o t

Когда Хонбин зовет Воншика на тусовку к другу, он не думает, что это хорошая идея. Но все равно соглашается, потому что отказать и в этот раз – неудобно. Хонбин рад, Хонбин в предвкушении, а Воншик снова запирается ночью в комнате и бездумно смотрит в потолок, не думая ни о чем. Вечеринка и правда с размахом: огромная квартира, море выпивки и кругом люди. Они громко говорят и без остановки смеются: среди них чувствуешь себя чужим, будто бродячий пес, забежавший в богатый район. И Воншик бы ушел, но Хонбин порой кидает на него умоляющие взгляды, поэтому приходится терпеть и улыбаться всем вокруг. Когда они случайно сталкиваются взглядами, Воншика вдруг отпускает. Не понятно почему, но он зачарован этими темными глазами и загадочной улыбкой. Оказывается, Хонбин знает этого парня: его зовут Хакен, а еще он старше. Дальше Воншик уже не слушает. Их взгляды расцепляются, и наваждение так же неожиданно отпускает. Вечер снова приобретает серый цвет богемного шика: все до боли однообразно и фальшиво. Воншик отчаянно хочет вырваться отсюда и вздохнуть, наконец, свежего воздуха. Он незаметно покидает душную комнату и идет на балкон. На улице шум вечеринки кажется чем-то далеким и ненастоящим, а звезды вдруг становятся намного ближе. Воншик закуривает и смотрит куда-то ввысь, сейчас ему одиноко и холодно: он не чувствует себя нужным здесь. На этом маленьком безлюдном островке – тем более. Он вновь затягивается и продолжает рассматривать звездное небо. Это лишь угнетает, но никак не расслабляет. Еще одна затяжка и уже хочется опустить голову, но сзади кто-то подходит и прикрывает за собой дверь на балкон. Воншик гадает, кто бы это мог быть, но не очень долго. Потому что его обнимают и, схватив за свободную руку, переплетаются пальцами. Легкая дрожь по телу и приятное тепло в спине. И Воншику не нужно видеть, чтобы понять, кто это. - Не находишь это странным, стоять вот так, обнявшись? Молчание висит в воздухе какое-то время, и уже кажется, что ответ так и растворится в тишине. - А что в этом странного? – Наконец отвечает Хакен, прижавшись еще сильнее. У Воншика много доводов. Но сейчас они все вдруг выскочили из головы: ему неожиданно спокойно и уютно, и совсем не хочется разрушать эту атмосферу, что вдруг повисла в воздухе. - Ничего. – Он сжимает пальцы на охвативших его руках и, затянувшись последний раз, выкидывает сигарету. – Постоим так еще немного? Хакен лишь утыкается холодным носом в шею и глубоко дышит. Воншик чувствует его дыхание своей кожей и по позвоночнику табуном бегут приятные мурашки. Он и не думал, что с кем-то может быть настолько комфортно, хоть вы почти незнакомцы. Они знают друг о друге лишь имена, голоса и взгляды, а теперь еще и касания рук. И этого вполне достаточно этой ночью. Хакен слегка касается губами, но это лишь секундное, затем все вновь становится как прежде. Ни рук, ни тепла, ни этих губ. И, казалось, что могут изменить несколько минут? Но без этого слишком пусто и одиноко. Воншик оборачивается, ожидая увидеть лишь занавески в комнате и слабое, почти незаметное, отражение в стекле. Но видит эти глаза и отпускает себя. Он слегка наклоняется и крадет такой же невесомый поцелуй с чужих губ. Воншик отодвигается, оставляя между их лицами лишь пару сантиметров, и вылавливает чужие эмоции. - Ты мне нравишься. – Говорит Хакен ему прямо в губы. - Ты мне тоже. Следующий поцелуй длится намного дольше.