w r o n g . o r . n o t

Намджун пугливо озирается по сторонам, шмыгает носом и вновь принимается усердно ковыряться в песочнице своим красным пластмассовым совком. Вокруг него расхаживают и другие дети, но подойти к ним страшно до дрожи в коленках: они все старше на несколько лет и выше на голову. Поэтому Намджун гордо довольствуется своим одиночеством и лишь изредка косится в сторону одного мальчика: он слышал, что ему шесть, значит лишь на год старше. К тому же он щуплый и невысокий, Намджун его не боится вовсе. Но взгляд слишком задумчивый и взрослый, заставляющий младшего ежиться пугливо и бесцельно продолжать сыпать песок в ведро. Мама каждый раз просит, что бы Намджун с кем-нибудь подружился, наконец, но тот лишь молча кивает и убеждает себя, что в этот раз точно. Он улыбается всем дружелюбно, но каждый раз лишь слышит презрительное «уйди мелкий» и уходит в сторону. И так изо дня в день. Намджун становится все грустнее, дети вокруг становятся все старше и злее. Одному Намджуну кажется, что он не растет вовсе, а так и остается «мелким» в любой ситуации. Иногда обидно становится настолько, что Намджун, после того, как родители пожелают ему спокойной ночи, прячется под одеялом и плачет. Ругает себя потом за это, когда рассматривает опухшее лицо утром в зеркале, но все равно никак не может избавиться от этой привычки. У Намджуна теперь лучшие друзья — книги. Он читает их с остервенением и мечтает. Больше ему ничего не остается. Но однажды все меняется. — Отстань! Мы таких мелких, как ты, в игры не берем. Иди сам себя развлекай, — говорящий это толкает в плечо, но так, что это не больно вовсе, но до ужаса обидно. Намджун снова понуривает голову и морщит переносицу, думая лишь о том, что и в этот раз слезы обязательно нужно сдержать. — Почему ты так говоришь? — вмешивается вдруг парень, до этого незнакомый Намджуну. — Он совсем не маленький: лишь немного младше нас. Намджун в этот момент и сам не замечает, что, затаив дыхание, поднимает взгляд на незнакомца и таращится на него во все глаза. Его рот слегка приоткрывается от удивления, а уши ловят каждое слово, сказанное им. — Если так хочешь, то можешь сам с ним играть, а мы не будем. Намджун, наконец, выдыхает и вновь опускает голову, считая это самым весомым аргументом для результата не в его пользу. Ведь кто предпочтет проводить время с ним, а не с этой компанией? Но незнакомец отвечает коротким «хорошо» и, взяв младшего за руку, уводит его в сторону, совсем не обращая внимания на неодобрительное улюлюканье за спиной. И вот теперь Намджун действительно готов расплакаться, потому что раньше на его сторону вставали только в мечтах. — Почему ты плачешь? Намджун хочет ответить сразу же, но слова застревают в горле. Поэтому он лишь еще крепче стискивает пальцы на чужой ладони и поспешно вытирает слезы, пытаясь успокоиться как можно скорее. Незнакомец улыбается мягко и, потрепав младшего по голове, интересуется: — Как тебя зовут? — Намджун, — перебарывает себя, наконец, мальчик. — И сколько тебе лет, Намджун-и? — Пять, — вместе с коротким всхлипом отвечает Намджун. — А меня зовут Сокджин. Мне семь, поэтому можешь называть меня хёном, — немного горделиво сообщает старший. Намджун согласно кивает и улыбается широко. Сокджин сразу же начинает причитать о том, какие милые у того ямочки на щеках, сразу же смущая своего донсэна, непривыкшего к подобному вниманию. — Ты тоже милый, хён, — запинаясь, проговаривает Намджун. — Даже красивый. Как девчонка. И под заливистый смех Сокджина Намджун краснеет еще сильнее.