***
Поезд начал набирать скорость, подпрыгивая на каждой перекладине. Туманный момент, когда выдали листовки, и мои родители поставили подпись, прокручивался у меня в голове. Зачем колледж организовал эту поездку к лагерю на озере, для меня оставалось загадкой. Может, потому что не за горами лето, и учителя решили немного разрядить атмосферу. Сейчас мое чувство осязания немного притупилось, я лишь ощущал холодное стекло, на которое облокотился лбом. Мой желудок выворачивался наизнанку, мало того что тошнило — еще и накатывала усталость. Перспектива проснуться, покрытым рвотой, не прельщала, и поэтому я, что есть силы, расцарапывал не глубокий порез под рукавом. Послышался легкий шум, и напротив меня плюхнулась Эшли, держа в руках пакетики с разными вкусностями. — Хэй, Адам! — она тут же начала распаковывать печеньки, одна за другой поедая их. — Я вот очень рада этой поездке. А ты? Я что-то невнятно пробормотал, качнув головой, надеясь, что девушка найдет мой ответ удовлетворительным. — А знаешь, чему я больше всего рада? — она наклонилась ко мне, бесшумно хлопая в ладони, таким образом, выражая свои эмоции. — Грей Джервэй. И тут я почувствовал завтрак в горле. — Ты не представляешь, как я его хочу, — Эшли уже давно взяла в привычку разговаривать со мной так, будто я ее лучшая подружка. Она не скрывала ни одной мысли, возможно понимая, что мне просто некому рассказать ее секреты. — Как думаешь, стоит попробовать его соблазнить? Я чуть приподнял голову, пытаясь выяснить по ее выражению лица, шутит она или нет. — Не думаю что с ученицей… — не выявив каких-либо признаков шутливости, я все-таки решил ответить. — Во-первых, мне уже исполнилось 18, — она гордо вытянула шею, выставляя грудь вперед. — А во-вторых, ты разве не слышал о том, какой он бабник? Я почувствовал, как мое сердце пропустило удар. — Я вот за три года наслушалась, что у него были отношения с учительницей по физике и несколькими ученицами с последних курсов. — Слухи могут быть… — сам того не замечая, вслух и подсознательно я пытался оправдать Грея. — Я знала одну из его девушек. Она выпустилась в этом году, — прежде чем я успел закончить фразу, Эшли перебила меня. — 20 лет, очаровательная блондиночка. Маргарет Скай. Мы с ней были очень близкими подругами, пока она не начала эти отношения с Греем. Она рассказывала, что у них даже дошло до этого… — Хей, о чем вы тут шепчитесь? — этот голос заставил меня резко откинуться на спинку сиденья. Грей появился в проходе между местами так внезапно, будто был призван рассказом Эшли. Последняя начала мило улыбаться учителю, завязывая незатейливый разговор. Закончилось тем, что профессор сел рядом с ней и с такой же милой улыбкой поддерживал разговор. Эшли, видимо, старалась на всю катушку использовать свои чары — она звонко смеялась, острила, то и дело откидывала пряди волос назад, хлопала ресничками и покусывала губы. Я недоумевал. Как можно так спокойно общаться с человеком, являющимся участником стольких негативных сплетен, от которых у меня остался неприятный осадок в животе?***
Студенты сидели в зале на первом этаже корпуса, распихав сумки и рюкзаки с вещами по углам. Играла музыка, изредка какая-нибудь девушка или парень брали микрофон и пели знаменитые песни. Стоял терпимый шумок, кто-то ел, кто-то болтал о всяком, многие пары даже танцевали. Я сидел на полу, прислонившись к стене, и пытался выровнять дыхание. Наверное, я ждал больше всех, кто находился в этой комнате, того часа, когда нас наконец-то распределят по комнатам. Все же меня успело вывернуть, когда находился в поезде, и я до сих пор чувствовал неприятный привкус во рту. Эшли наконец вернулась и протянула мне бутылку с водой, прежде чем сесть рядом. — Как ты? — она сверлила меня взволнованным взглядом, пока я пил немного воды. — Лучше. Какой-то парень, взявший микрофон, начал пронзительно повизгивать на каждом припеве, и мне тут же снова стало плохо. В зале поднялся легкий шумок. — Господи, с каких пор Гэрри подался в певцы? — Эшли зажала уши, сморщив носик. Гэрри был громилой с другого курса, так как два класса трехгодок были отправлены в этот лагерь, мы должны были провести целую неделю в компании друг друга. Так как от «пения» Гэрри многим начало закладывать уши, его принялись гнать с маленького подиума, пытаясь забрать микрофон. Через несколько минут он сдался, прекратив петь, и с громкими возмущенными возгласами начал спускаться вниз. — Чувак, хватит уже ныть, — круг его друзей, таких же громил, смеялся над ним. — Это не твоя вина, но даже собака лучше споет? — Не неси чушь, я вполне нормально спел, — парень расправил плечи, но тоже не выдержал и заржал. — Даже немой может лучше спеть, любой в этом зале, — по всей комнате пронеслись согласные возгласы и одобрительный шумок. Хотя Гэрри сейчас и был обсмеян, все смеялись в шутку, потому что боялись последствий. Громила окинул взглядом всех присутствующих, цепляясь взглядом за некоторых, сидящих в самых отдаленных местах. Что-то ёкнуло под ребрами, когда его взгляд уперся в мое, зеленоватое на этот момент, лицо. — Любой, говорите? — хоть я и начал копошиться, чтобы уйти куда-нибудь подальше, он с удивительной легкостью раздвинул толпу и схватил меня за край черной толстовки. — Как на счет этого скелета? В толпе пронеслись смешки и послышались голоса, которые твердили: — Да он за три года никогда рта не открывал. — Я даже не помню, какой у него голос. — Возможно он на самом деле немой. Видимо, эти голоса принадлежали моим однокурсникам. — А я считаю, что у него очень красивый голос, — внезапно выдала Эшли, которая до этого момента молчала, что для нее было совсем не характерно. Я бросил на нее яростный взгляд, мотнув головой. Пел я всего лишь один раз в год, на Рождество, и то потому что меня заставляли родители. — Ну что, споешь, рыбка? — парень легонько встряхнул меня. Я в ответ лишь еще яростнее замотал головой. Я не любил петь. — Адам, ну иди! — девушка толкнула меня вперед, но я стоял, как вкопанный, низко ссутулившись. Некоторые подростки подхватили, и начали все громче повторять: — Давай, Адам! — Спой для нас! Вскоре поднялся такой шум, что у меня заболела голова. Сквозь толпу я увидел Грея, у которого не получалось пробраться к месту происшествия. Я буквально прочитал по губам, он спрашивал у ближайшей девушки, что здесь происходит. Получив ответ, он вдруг расслабленно улыбнулся, поймав на себе мой взгляд, и одобрительно кивнул. Именно в этот момент я почувствовал слабость в груди, и меня буквально вытолкали на мини-сцену, впихнув микрофон в руку. Я молча уставился на аппарат, чуть приоткрыв рот, не зная в точности, что мне предстоит сделать. Кто-то включил музыку из песни, которую я, слава богу, хорошо знал. Я неуверенно поднял микрофон и вздохнул. Толпа ждала в тишине. Кто-то ждал развлечения, кто-то полного фейла. Поднеся микрофон ко рту, я весь внутри сжался…