Судьба и обстоятельства

Она пристально посмотрела на него, ее полные губы в изумлении приоткрылись, и некоторое время между ними была только тишина, тишина, которая, как казалось Маргарет, держала их пленниками в своих вечных объятиях. «Я хочу, чтобы ты поехала домой со мной… Домой… в Милтон…» Как ее душа кричала, чтобы возвратиться туда еще раз! В тишине, которая окутывала их, он протянул к ней свои сильные руки и взял ее руки в свои. Инстинктивно ее глаза опустились и посмотрели туда, где их руки были соединены. Она не шевелилась от чувства, выходящего далеко за рамки ее понимания, когда он c проницательным томлением начал двигать своими пальцами, сперва просто сцепляя и расцепляя их, прежде чем медленно, очень медленно праздно по очереди поглаживать всю длину каждого ее пальца, двигаясь от основания к кончику — и обратно, вызывая небольшую приятную дрожь. Она невольно затрепетала от его действий, не способная подавить реакцию собственного тела. Она едва дышала, думая только об его тонких пальцах, перемещающихся взад и вперед по ее собственным. Это казалось ей таким невероятно и возмутительно интимным, когда он изучал каждый выступ и бороздку ее пальцев. Она никогда не знала ничего подобного этому… Эти чувства казались ей такими невообразимо интенсивными и вызывали такой сильный поток эмоций, проходящий через ее тело каждый раз, когда он брал ее за руку или прижимал свои губы к ее губам. Она почти могла слышать бурление крови в своих венах, голосившее от удовольствия. Как такое было возможно, что один мужчина мог пробуждать такие мощные эмоции и вызывать такое неотъемлемое стремление к ответной реакции? Она была совсем невинна в таких вещах, но чувствовала себя так естественно, разделяя их близость, хотя несколькими днями ранее они были чужими друг другу. — О, Джон. Как я могу… — начала она, пытаясь найти слова, чтобы сказать ему, что она не может уехать, наконец оторвав свое внимание от его руки, которая все еще продолжала медленные чувственные действия. На звук ее голоса он поднял на нее глаза, их сияющая гамма чувств, казалось, проникала в самое сердце. — Если я оставлю тебя здесь и уеду без тебя, я буду чувствовать, словно снова теряю тебя. — О, Джон, ты должен знать, что никогда не потеряешь меня! Я даже не рассматриваю будущее без тебя! — она искала его глаза, желая сгладить линии, которые омрачали его лицо. Но она не сделала этого даже после того, что недавно произошло между ними и чувств, которые пробудились в ней. Это казалось ей слишком быстрым. — Будет лучше, если я останусь здесь. — Нет! — он крепко прижал ее к себе. Его пылкость разожглась, когда он прижал ее голову к своей груди и потерся щекой об ее шелковистые каштановые кудри. Его руки окружили ее, беспорядочно двигаясь по спине, словно в испуге, что она вдруг испарится. — Я не могу оставить тебя здесь! Я не могу! — Но тетя Шоу… — Я не вернусь в Милтон без тебя! Не сейчас… О Маргарет… не сейчас! — его страстность возросла от мучительной перспективы быть разлученным с ней. — Джон, — сказала она, отодвигаясь немного назад, чтобы больше не быть прижатой к его груди. — Я ненавижу мысль разлучиться с тобой, но ты, конечно, понимаешь, что у нас нет другого выбора. Что бы моя тетя сказала, если бы я сообщила ей о том, что уезжаю в Милтон с тобой? Она уже чувствует, что я бросила все правила приличия на ветер, согласившись выйти за тебя замуж. — Ты намерена остаться здесь, в Лондоне? — Я должна остаться, — сказала она, ее глаза молчаливо просили его о понимании. — И будет правильно, если я останусь. В конце концов, это же ненадолго. Он искал ее лицо. Его прямые черные брови сдвинулись над глубоко посаженными глазами. — Я понимаю, — сказал он наконец, убирая указательным пальцем завиток, так решительно упавший на ее лоб. — Я понимаю, что ты не хочешь расстраивать свою семью. — Если я останусь, я смогу убедить тетю Шоу посмотреть благоприятно на наш брак. И это будет хорошей новостью, не так ли? — О, Маргарет, моя дорогая Маргарет! — пробормотал он. — Ты все для меня! Ее дыхание стало более частым, когда ее светящиеся глаза погрузились в его бездонные глубины. Она почувствовала, как все внутри нее сжалось, когда она погладила кончиками своих пальцев сильные линии его подбородка, руководствуясь исключительно инстинктом, которому больше не могла сопротивляться, лаская кожу, которая стала шероховатой от темной щетины, затеняющей его красивое лицо. Ее пульс убыстрился от осознания, что она могла позволить себе делать это… прикасаться к нему… чувствовать шероховатость его кожи и ритм его сердца под неискушенными пальцами. — Я люблю тебя, — она не могла поверить в свои чувства, в свою готовность реагировать на его осязательные прикосновения. Это то, что делают женщины, когда они остаются с мужчиной, которого любят? Она не единственная, кого поразили такие сильные эмоции? И прошлой ночью… Как может быть, что прошлой ночью они были настолько чужими друг другу, а теперь находились в объятиях друг друга, произнося слова любви, цепляясь друг за друга, словно никогда не желали расставаться? Что изменилось, когда они, наконец, признали свои истинные чувства? — Мили, которые разделят нас, никогда не изменят то, что я чувствую, — сказала она. — О, Маргарет… Маргарет…Я не могу не рассказать тебе, что я чувствую, как сильно я люблю тебя! Он держал ее против своего бьющегося сердца, отчаянно стараясь сохранить контроль над своей неистовой страстью. Каждый вздох, который наполнял его легкие, был наполнен ее нежным ароматом, настолько женственным и манящим, что опьянял его. Его губы, так близко расположенные к ее уху, стали скользить по бархатной коже ее щеки цвета слоновой кости, прежде чем накрыть ее губы, снова вкушая ее, желая большего, но отчаянно стараясь не обрушить на нее более мощно разгоревшуюся в нем страсть. Милостивый Боже! Он только сделал ей предложение! Это может позволить ему некоторую степень близости с ней, но не завладеть ею полностью. Но… какими сладкими были ее губы… какими завораживающими они были в их желании реагировать на поцелуи, которые он предлагал… Она была так совершена… так восхитительна… так желанна. Он поднес свои руки к ее лицу и держал ее, лелея и поклоняясь ей. Один поцелуй следовал за другим. Он был не в состоянии отстраниться от нее, желая, чтобы этот момент продолжался вечно. Звук открывающейся двери заставил их отскочить друг от друга на противоположные стороны дивана. Руки, когда-то так властно цеплявшиеся друг за друга, упали в поспешной попытке скрыть близость, в которой они только что утопали. Розовый оттенок щек Маргарет возвещал о том, что она чувствовала себя униженной оттого, что была почти поймана в томительных объятиях Джона и в блаженном состоянии от его все более настойчивых поцелуев. Ричардс, один из лакеев ее тети, появился в дверном проеме с мягким и безразличным выражением лица. Если он что-то и видел, то не показал этого. — Ваша тетя просила, чтобы вы оба присоединились к ней в гостиной, мисс. Маргарет, понимая, что ее тетя, должно быть, узнала о визите Джона от одного из слуг, степенно кивнула. — Конечно, Ричардс. Пожалуйста, скажите ей, что мы придем. — Очень хорошо, мисс, — он кратко поклонился и вышел. — Она, должно быть, узнала о твоем визите, — сказала она, и беспечность, которую она приняла для Ричардса, отпала, оставив одно беспокойство. Она не видела тетю с тех пор, как оставила ее этим утром, не выходя из своей спальни, пока не пришел слуга и не сообщил ей, что вернулся Джон и желает поговорить с ней. Джон улыбнулся ей. — Мы встретимся с ней вместе, — успокаивающе сказал он. — Все будет в порядке. — Ты не будешь сердиться? — У меня нет намерения разлучить тебя с твоей семьей, моя дорогая. — Моя тетя хорошая, но она не понимает всего того, что случилось между нами в прошлом — и что мы значим друг для друга. — Все будет в порядке, — нежно ответил он. — Я обещаю. *** Тетя Шоу сидела на диване, словно воплощение гордости. Одна ее рука лежала на серебристо-голубой юбке, почти спрятавшись среди многочисленных складок ткани, другая — на позолоченном подлокотнике дивана. Рядом с ней не было ни книги, ни рукоделия. Маргарет заметила, входя в комнату впереди Джона, что выражение лица тети было задумчивым и недовольным. «Она не изменила своего мнения», — с сожалением подумала Маргарет, ее сердце замерло от осознания, что настроение тети не изменилось. — Мистер Торнтон, — с удивительным радушием начала тетя Шоу, и слабая улыбка довольно сдержанно появилась на ее губах, когда она смотрела, как они входят. — Я надеюсь, Вы не возражаете, что я захотела поговорить с вами обоими. Джон шагнул вперед. Его взгляд был спокойно зафиксирован на тете Шоу. Он стоял прямо, в полный рост, и его глаза хладнокровно оценивали тетю Маргарет, когда он поприветствовал ее. Он наполнил комнату своим присутствием: высокий, динамичный, одетый полностью в черное, за исключением белой хлопчатобумажной рубашки, выглядывающей из-под тяжелого пиджака и жилетки. Тетя Шоу скривилась, чувствуя силу и упрямство характера, которые скрывались под его внешностью, и преднамеренно обратила свое внимание на Маргарет, похлопав на свободное место на диване рядом с собой. — Маргарет, подойди и садись рядом со мной. И Вы, мистер Торнтон, пожалуйста, садитесь, если желаете. С привычным достоинством Маргарет подошла к тете и спокойно села на место рядом с ней, сложив руки на коленях в своем обычном скромном положении, хотя ее лицо наполняла бодрость, которую тетя не замечала ранее, прежде чем она со смирением опустила глаза. Джон молчаливо расположился на стуле почти напротив Маргарет, ожидая услышать, что миссис Шоу считала своим долгом сказать. Тетя Шоу деликатно закашляла, чтобы прочистить горло. — Моя племянница, конечно, сообщила мне о Вашем намерении пожениться, мистер Торнтон, — сдержанным тоном, стараясь не выдавать своего беспокойства, начала она, немного наклонившись вперед. — Я не могу сказать, что не потрясена внезапностью этого решения, — она сделала паузу, словно стараясь подобрать правильные слова. — Однако Вы должны понимать, что я имею очень большие опасения относительного такого союза. Досада быстро пронеслась в его крови, затемняя лицо, несмотря на его попытки сохранить благодушие на лице в такой неблагоприятной ситуации. — Какие у Вас опасения, мадам? — спросил он, его кобальтовые глаза вспыхнули на задумчивом лице. — Если Вы поделитесь ими, я постараюсь развеять Ваши страхи любым способом. С предоставленной свободой, чтобы излить свои сомнения, тетя Шоу продолжила: — Ну, тогда я не считаю, что Вы находитесь в достаточно уверенном положении, чтобы взять жену. Ваши личные обстоятельства в настоящее время полностью несостоятельны, — она издала протяжный вздох. — Прошу меня извинить, если мои слова оскорбляют Вас, мистер Торнтон, но я надеюсь, Вы понимаете, что я думаю только о благополучии Маргарет. — Я также думаю о благополучии Маргарет, — ответил он с вежливостью, на которую был способен, бросая мимолетный взгляд на Маргарет и видя, что ее веки были опущены, и он не смог поймать ее взгляд. — Тогда Вы согласитесь, что ваше обручение следует отложить до тех пор, пока Ваши личные обстоятельства не улучшатся, мистер Торнтон? — продолжила миссис Шоу. — Напротив, я не понимаю необходимости в такой задержке! Маргарет и я желаем пожениться так скоро, как возможно будет все организовать. — Конечно, при теперешних обстоятельствах это довольно удобно, когда моя племянница недавно получила состояние. Все его тело напряглось от отвращения. Через несколько секунд он был на ногах, направляясь к тете Шоу с хищным блеском дикого животного в глазах, готового напасть на свою несчастную жертву, хотя, вспомнив о своем обещании Маргарет, он устремился остановить волну ярости. Он поклялся ей, что не потеряет самоконтроль, однако это было тяжелое испытание для него. Он посмотрел на Маргарет и увидел, что она пристально смотрит на него, ее большие глаза безмолвно умоляли его быть более терпимым, попытаться понять, что ее тетя просто защищала ее. — Если Вы подразумеваете, что моим побуждением на брак с Вашей племянницей являются исключительно ее деньги, то Вы сильно ошибаетесь, — сказал он с некоторой степенью сдержанной вежливости. — Мои мотивы к женитьбе на Маргарет не имеют ничего общего с деньгами. Я хочу быть предельно понятым. — Но факт остается фактом, что Вы не сохранили свое положение хозяина. Вы открыто объявили, что у Вас в настоящее время нет никакой должности, — продолжила тетя Шоу, немного раскрасневшись от своей искренности, хотя она едва знала, как продолжить разговор, чтобы не оскорбить его. Конечно, в действительности она хотела, чтобы Маргарет вышла замуж за Генри. Он был хорошо знаком с семьей, чрезвычайно уважаем и мог дать ей тот комфорт, который могла пожелать Маргарет —, но Маргарет не хотела связать свою жизнь с Генри. Вместо этого она желала выйти замуж за мужчину, фактически незнакомого с ее семьей, и вернуться в Милтон! — Вы сами знаете, мистер Торнтон, что Маргарет пришлось вынести достаточно трудностей за короткий промежуток времени. Она очень много значит для меня, и я не хочу видеть ее несчастной. — Прекратите! — закричала Маргарет, внезапно вскакивая на ноги, достаточно выслушав и встав между своей тетей и Джоном. — Пожалуйста, остановитесь! Вы оба говорите обо мне, словно меня даже нет в комнате! Ее внезапный всплеск заставил обоих повернуться к ней. Они оба вынуждены были признать, что она более чем способна защитить свои собственные желания без людей, говорящих за нее. И какой решительной она выглядела! Такой маленькой и беспрекословно прекрасной. Ее глаза горели огнем, свидетельствующим об ее независимом духе, который жил в ней. — Джон прав, — сказала она своей тете. — Мы не желаем затягивать с обручением дольше, чем это будет необходимо. Насчет того, что я теперь наследница — я бы отдала все завтра, если бы это означало, что из-за этого я могу потерять Джона. Я бы предпочла быть бедной с Джоном, чем богатой без него. — Маргарет! — О, пожалуйста, не смотрите с таким потрясением, — Маргарет издала небольшой смущенный смех, садясь рядом со своей тетей и беря ее мягкую руку с примирительным терпением. — У меня не было намерения заставить Вас чувствовать себя таким образом! Я просто пытаюсь выразить свои чувства самым ясным способом, каким могу. Факт того, что у меня сейчас есть деньги, не имеет никакого значения для нас в желании пожениться. Это верно, что мои средства позволят нам пожениться сейчас, а также позволят Джону восстановить фабрику до прежнего состояния. Джон бы не захотел жениться на мне, если бы мы мало знали друг друга, но я все равно бы действовала, чтобы спасти фабрику Мальборо. Сердце Джона сжалось острой болью от гордости и любви. То, что она бы спасла фабрику независимо от чувств между ними, было для него откровением, которое он едва мог постичь. — Ты решительно настроена так поступить? — тетя Шоу серьезно и немного обреченно посмотрела на Маргарет, видя небольшую перемену в чувствах своей племянницы. — Я никогда не была более уверенной. — Я все еще думаю, что вы оба слишком торопитесь — что вы должны подождать. — Вы не можете благосклонно посмотреть на нас? Я знаю, что я была резка этим утром, и мне жаль за то, что наговорила Вам, но мои чувства не изменятся. Мы полны решимости, тетя. Джон и я поженимся. Мы были бы более довольны, если бы получили Ваше благословение. Ее тетя печально покачала головой, ее лицо выражало смесь отчаяния и сочувствия. — Что бы твои дорогие родители сказали? — Я уверена, что они бы пожелали нам всего хорошего. Как бы я хотела, тетя, чтобы Вы были довольны этим браком, чтобы моя семья поддерживала меня, а не выражала свое несогласие. — Я боюсь, у тебя слишком независимый дух, моя дорогая, — вздохнула тетя Шоу, и первые колебания в ее устойчивом мнении проблеснули на ее лице. — Я просто желаю, чтобы ты была счастлива, моя дорогая. И я предполагаю, если это то, что сделает тебя счастливой, тогда я не могу стоять у тебя на пути. — Я обещаю Вам, что буду, — лицо Маргарет просияло от того, что она услышала. С неким облегчением от перемены отношения своей тети и в импульсивном жесте привязанности она наклонилась вперед, чтобы поцеловать холодную щеку тети, удивив ее спонтанностью. Затем, с более легким сердцем, она повернулась к Джону с уверенной улыбкой на полных, красных губах и сияющими глазами. — И кто еще кроме Джона сможет жить с такой самоуверенной женщиной, как я? — Вы можете быть уверены, что я никогда не дам Маргарет причин для сожаления, — учтиво сказал Джон, взглянув на тетю Маргарет, а затем даря Маргарет одну из его самых очаровательных и нежных улыбок. — Нет женщины, которая будет более любима или уважаема мужчиной. Его очевидное высокое мнение о Маргарет и смягченный тон, которым он обращался к ней, не пропустила тетя Шоу, и ей не осталось выбора, как кивнуть в подтверждении его слов и признать, что он действительно, казалось, благороден в своем намерении по отношению к ее племяннице. — Ваша преданность моей племяннице достойна восхищения, мистер Торнтон. — У меня есть другие новости, тетя, — сказала Маргарет. — Я решила, что буду сопровождать Джона в его завтрашней поездке в Милтон. Я осознаю, что это может показаться несколько внезапным, но я хочу быть с ним, когда он сообщит наши новости своей семье. Тетя Шоу издала слышимый вздох от потрясения, ее лицо побледнело от этого удара, в то время как Джон мог только смотреть на Маргарет, не в состоянии остановить ликующую улыбку от того факта, что где-то между поднятием им этой темы и их вхождением в эту комнату она почему-то изменила свое решение. — Я действительно не считаю, что ты должна путешествовать, — начала тетя Шоу, казавшаяся совсем растерянной в этот момент. — Я буду в полном порядке. — Маргарет, так не делается! Незамужние женщины не путешествуют с молодыми мужчинами в качестве их компаньонок! Мистер Торнтон, Вы, конечно, понимаете важность соблюдения этих правил приличия? — Наоборот, я не понимаю переживаний по этому поводу, — с упрямой вежливостью ответил он. — Маргарет будет путешествовать со мной и не будет в одиночестве, она не будет окружена нежелательным вниманием со стороны других людей. — Я уверена, что Джон будет очень внимательным, — улыбнулась Маргарет. — Но где ты остановишься? — Маргарет будет гостьей у меня и у моей матери, пока будет находиться в Милтоне. У нас вполне достаточно комнат, и я лично гарантирую, что ее потребности будут удовлетворены. Тетя Шоу криво посмотрела на Джона, не сомневаясь, что Маргарет будет предметом неоспоримого внимания этого мужчины. Это чрезвычайно ее беспокоило. — Ну, я предполагаю, что есть только один выход из этой ситуации. Диксон должна сопровождать тебя. Глаза Маргарет расширились. — Что? Также ужаснувшись, Джон устремился избежать опасности в виде компаньонки Маргарет, которая, как он подозревал, будет охранять ее как бульдог и набросится на него, если он подойдет к Маргарет хотя бы на дюйм. — Она будет на моем попечении. Этого будет достаточно. — У Вас могут быть другие обычаи на Севере, мистер Торнтон, но здесь, в Лондоне, то, что Вы будете путешествовать такое расстояние наедине, приведет к вопросам! — Я уверена, что никто не обратит на это внимание, — сказала Маргарет, стараясь развеять страхи своей тети нежными словами утешения. — В конце концов, Вы позволили Генри сопровождать меня в Милтон. Это ничем не отличается. — Это абсолютно разные вещи! Мистер Торнтон не семья, а Генри - да. — Но я выйду замуж за Джона. — Появляется все больше оснований, чтобы Диксон сопровождала тебя. Я уверена, она не будет возражать. В течение нескольких дней, что вы будете находиться там, я вполне обойдусь без нее. Тебе будет необходима личная служанка на то время, что ты будешь там, и определенно нужна будет компаньонка, чтобы вернуться обратно. — Я, вероятно, останусь немного дольше, чем на несколько дней. Нужно будет совершить все приготовления. — Приготовления? — К свадьбе. Я не могу ожидать, что Джон взвалит на свои плечи все заботы. Взгляд тети Шоу быстро переместился от Маргарет к Джону. Она нахмурила брови. — Но если ты будешь выходить замуж в Лондоне, то мистеру Торнтону почти не нужно будет беспокоиться. — На самом деле, я хочу выйти замуж в Милтоне. Тетя Шоу в изумлении посмотрела на Маргарет. — В Милтоне! Маргарет, твоя семья здесь! — А мои друзья в Милтоне, и я не хотела бы, чтобы такой важный день прошел без них. — Друзья? Какие друзья у тебя в Милтоне? Ты никогда не говорила о каких-либо друзьях. Будет правильнее выходить замуж из дома невесты. — Тогда я просто не буду традиционной невестой, — с добродушной улыбкой, маскирующей твердое намерение, ответила Маргарет. *** С некоторыми оговорками относительно того, была ли она действительно права, отказавшись от неодобрительного отношения к предстоящему браку Маргарет, тетя Шоу пригласила мистера Торнтона на чай с семьей. Она не могла не чувствовать, что у нее был небольшой выбор, приняв судьбу, которую так решительно выбрала для себя Маргарет, желая вступить в брак с этим северным мануфактурщиком. Ни одно из ее первоначальных опасений не убавилось, особенно в отношении денежного аспекта их союза, и, хотя она могла ясно видеть счастье Маргарет, все же задавалась вопросом, будет ли ее племянница, в конечном счете, довольна той жизнью, которую выбрала. Конечно, мистер Торнтон выглядел как любой другой джентльмен, он был нарядно одет и держал себя хорошо. Но он, однако, не имел изысканных и благородных черт, как ее зять Максвелл, скорее он был более серьезным и строгим. Манера, с которой мистер Торнтон обратился к ней во время их откровенного обмена мнениями относительно ее сомнений по поводу свадьбы, расстроила ее больше, чем она могла предположить. Она не могла подавить беспокойство по поводу склонности Маргарет к гневу, которую она показала, хоть и кратко, раньше полудня. Эдит и Максвелл пришли в гостиную, чтобы присоединиться к собравшимся. Эдит сначала зашла в детскую, чтобы поиграть с Шолто, прежде чем ее муж вернулся из города после некоторых дел со старыми знакомыми. Вскоре чай был принесен одним из слуг и поставлен на стол. Тетя Шоу разливала чай и распределяла чашки. Эдит не могла скрыть своего удивления по поводу разворачивающихся событий дня и, увидев, как мистер Торнтон стоял перед камином рядом с Маргарет, удивленно воскликнула. Последнее, о чем Эдит была осведомлена, было то, что Маргарет отказалась пустить ее в свою спальню, чтобы поговорить с ней после ссоры со своей матерью тем же утром. Когда она пыталась восстановить довольно пошатнувшееся самообладание, ее мать сообщила, что мистер Торнтон станет частью их семьи так скоро, как будет все приготовлено для бракосочетания в том месте, куда они отправляются. Вернее в Милтоне, где Маргарет желает выйти замуж. — Ты покидаешь нас? — красивое лицо Эдит изменилось от неверия, когда она в ошеломлении посмотрела на Маргарет. — Конечно, ты не можешь иметь этого в виду! Маленький Шолто будет скучать по тебе, если ты оставишь нас! Маргарет взяла за руки кузину. — О, Эдит, это не значит, что я никогда не увижу тебя снова. Милтон, возможно, довольно далеко от Лондона, но не на другом конце света! Я по-прежнему смогу приезжать в гости. — Но это не будет то же самое! Я не смогу видеть тебя каждый день, — сказала Эдит, выдавая эгоизм своего характера, не желая делиться своей любимой кузиной с другими людьми. — Что я буду делать без тебя? — То же, что и сейчас, Эдит, — сказал Максвелл, подходя к своей жене и поддерживая ее. — Ты должна позволить Маргарет иметь собственную жизнь. Я, например, желаю ей всего хорошего, — он улыбнулся Маргарет с нежной благосклонностью брата и повернулся, чтобы пожать руку Джона. — И Вам также. Мои поздравления! Я надеюсь, вы оба будете очень счастливы! — Спасибо Вам, — любезно ответил Джон, косо взглянув на Эдит и увидев ее неуверенность в выражении такого же оптимизма, как у ее мужа. — Пожалуйста, Эдит, не смотри так, — ласково сказала Маргарет, словно пытаясь успокоить раздражительного ребенка. — Я только хочу, чтобы ты была счастлива за меня — за нас. — Но это все так неожиданно! Ты совсем бросаешь меня! — Это не так неожиданно, как ты думаешь, — сказала Маргарет. — Хотя я знаю, всем вам кажется, что это так. Тетя уже несколько раз прокомментировала это. Эдит, если она и хотела что-то сказать относительно отношения своей матери к заявлению Маргарет, придержала язык и вместо этого попыталась улыбнуться, несмотря на свое очевидное разочарование. — Я знаю, что покажусь эгоистичной, но я буду скучать по тебе, Маргарет. Маргарет сжала руки своей кузины, прежде чем отпустить их, мягко засмеявшись. — Ты говоришь так, словно я собираюсь исчезнуть в некой бездне, Эдит! Эдит окрасилась, на ее фарфоровом лице появился оттенок розового. Она взглянула на Джона с примирительной улыбкой, как будто осознав, что ей не хватает манер. — Я сожалею, мистер Торнтон, но я чрезвычайно люблю Маргарет и огорчаюсь, когда думаю, что потеряю ее. — Как Маргарет уже сообщила, у вас будет много возможностей, чтобы увидеть друг друга. Может быть, Вы приедете в Милтон? Ужас исказил лицо Эдит, прежде чем она смогла скрыть его. — Я… Ну, я не уверена, что… мы увидимся, — сказала она, не способная скрыть, как неприятна ей эта перспектива. — Это слишком долгое путешествие, особенно для Шолто. — Ваш муж выразил желание увидеть фабрику Мальборо, и я сказал ему, что вы должны приехать к нам в гости после того, как мы поженимся. — Я уверена, что Вы очень гостеприимны, мистер Торнтон, — сказала Эдит. — Мой муж, как Вы, должно быть, поняли, очень заинтересован индустрией. Он однажды выразил желание заняться хлопком, когда говорил с мистером Колтурстом о северных городах. Мистер Колтурст, конечно, приветствовал это. — Мистер Колтурст очень хорошо разбирается в этих вопросах, миссис Леннокс, — ответил Джон. — Я нашел его чрезвычайно интересным собеседником, встретив его прошлым вечером. — И Максвелл, и Маргарет, без сомнения, скажут Вам, что я бесполезна в решении деловых вопросов. — Как же это верно! — ласково улыбнулась Маргарет. — Но мы не хотим иметь другую тебя, правда, Максвелл? Максвелл бросил на жену любящий взгляд, вернувшись к огню, где они разговаривали. — Я не смог бы сказать лучше, — ответил он и обратил свое внимание на Джона. — Так когда же Вы возвращаетесь в Милтон, мистер Торнтон? — Завтра. Маргарет увидела замешательство на чертах Эдит. — Я буду сопровождать Джона завтра, чтобы мы смогли сообщить наши новости его семье вместе. — Завтра! Так скоро! И мама согласилась? — Она приказала взять Диксон в качестве моей компаньонки на время моего пребывания в Милтоне, хотя в этом нет никакой необходимости. — Ну, а как же подготовка к свадьбе? Что насчет твоего платья? Ты должна будешь найти платье для своей свадьбы, Маргарет. — И я найду. В действительности, ты можешь мне помочь найти что-то подходящее к случаю, — ответила Маргарет, надеясь подбодрить Эдит, вовлекая ее в более очаровательные аспекты подготовки к свадьбе. Эдит улыбнулась, успокоенная желанием Маргарет подключить ее к выбору свадебных принадлежностей, и мельком взглянула на Джона, стараясь тайно оценить его реакцию, и не знала, как лучше продолжить разговор на эту тему в его присутствии. Вместо этого она заметила, что он допил свой чай и не был настроен на разговор. — Могу я налить Вам еще чая, мистер Торнтон? — Спасибо, — он любезно протянул пустую чашку Эдит. Ничто не могло его отвлечь от настоящего счастья. Они находились в бурной волне неодобрения и одержали победу. Шторм, который он почувствовал от строгих замечаний предыдущего разговора с миссис Шоу, сейчас прошел, как капли дождя исчезают в земле. Он очень хорошо понимал, что тетя Маргарет все еще была обеспокоена таким поворотом событий и взволнована тем фактом, что они должны были пожениться, и он намерен был показать, что не даст Маргарет повода пожалеть о своем решении выйти за него замуж. Сейчас он не мог не обратить свой взор на Маргарет, шедшую с Эдит, ее рука небрежно соединялась с рукой ее кузины. Он любовался ею, когда она безмятежно скользила по комнате к столу, где разливали чай. В профиль он видел ее розовые губы, танцующие в ослепительном смехе, когда она пыталась развеселить недовольную кузину. Он знал, что не должен был подсматривать, но он не мог не делать этого. Каждое небольшое изящное движение, которое она делала, словно гипнотизировало и порабощало его. Она выглядела такой счастливой — счастливее, чем когда-либо он видел ее. Ее прекрасные глаза светились, когда она нежно смотрела на свою кузину и тетю. Ее лицо стало более оживленным, когда она сказала что-то, что он не мог услышать, а потом рассмеялась, и ее мелодичный смех окружил его сущностью своего духа. Словно внезапно осознав, что за ней наблюдают, она повернула к нему свое лицо и на несколько секунд их глаза запутались в бездыханном слиянии любви. Его сердце чуть не выпрыгнуло из груди, и шипучий жар охватил каждый его нерв, ускоряя его пульс. Она была его судьбой, а он - ее. Он хотел показать сомневающимся, что они были предназначены друг для друга. Ничто не могло разлучить их, ведь она уезжала домой с ним! Он не мог поверить в то, что она сказала это после того, как была решительно настроена остаться в Лондоне, когда он осмелился так дерзко спросить ее. Какие у нее были причины, чтобы изменить свое мнение, не имели значения для него. Тот факт, что она поедет с ним домой и они не будут терпеть боль еще одного расставания, был достаточным для него. Даже перспектива иметь служанку, нанятую для защиты репутации Маргарет, как верной хранительницы, не огорчала его, так как, вернувшись в Милтон, у них будет больше возможностей провести некоторое время вместе в силу того, что они будут проживать в одном доме. Его мать, конечно, без сомнения будет немного удивлена, хотя он сомневался, что она будет сильно потрясена их желанием пожениться. Факт того, что она пыталась помешать приехать ему в Лондон, чтобы поговорить с Маргарет по вопросам, относящимся к фабрике, и старалась убедить его разобраться со всем через ее агента, показал, что она по-прежнему считала, что он все еще испытывал чувства по отношению к Маргарет… Его дорогая Маргарет… Он хотел протянуть руку и прикоснуться к ней, он жаждал момента, когда сможет снова заключить ее в свои объятия и сказать, снова и снова, как сильно он любит ее. Но все, что он мог сделать вместо этого, просто стоять, с нежным взглядом и любящей улыбкой наблюдая за ней… Когда Маргарет подошла к нему, чтобы пополнить чашку в его руке, он улыбнулся. Для того, кто сохранял контроль и сдержанность в отношении своих действий в прошлом, он оказался полностью беспомощным теперь, чтобы быть в состоянии сдерживать свои чувства к ней. Как он ждал то время, когда они уже будут женаты, когда они смогут сидеть вместе, укутанные в тихие объятия домашней жизни, разговаривать или молчать, быть вместе… постигать мир вместе… любить вместе… Он взял чашку и блюдце, его пальцы двигались таким образом, чтобы преднамеренно задеть ее. Он наблюдал, как ее глаза посмотрели на него в потрясении, явно показывая ему, что она чувствует вину за мимолетное соприкосновение пальцев. — Ты помнишь, когда я впервые пил чай с твоими родителями? — спросил он, поставив чашку на полку над камином и наклонив голову к ее уху так, чтобы он мог говорить тихим шепотом и его могла услышать только она. Улыбка от воспоминания промелькнула на ее лице, хотя ее глаза говорили о стыде, сопровождающем воспоминание. — Я сильно тебя оскорбила, — тихо сказала она, мимолетно смотря на других в комнате и радуясь, что никто не наблюдал за их тихим разговором. - Ты, должно быть, в тот день подумал, что я очень груба. Он, казалось, забавлялся, в нем не было ни намека на обиду на их прошлые отношения. — Это правда, что я подумал, будто ты предубеждена против Милтона и его жителей, хотя это не удивительно, учитывая место, которое ты должна была оставить позади. — Это так странно, что ты влюбился в меня после всего, — легко сказала она. Он наклонил свою голову несколько ниже и изогнул тело, словно лук, чтобы сохранить приемлемую дистанцию с ней и остановить себя от прикосновения к ней. Он соединил руки у себя за спиной и уловил ее тонкий аромат, который будто поприветствовал его. Он вдыхал ее. Казалось, ее сущность вошла и осветила его душу. — Ты завладела моим сердцем с того момента, как я увидел тебя — несмотря на все твое безразличие по отношению ко мне — оно было твое с тех пор. — Джон, ты не должен говорить такие вещи! — прошипела она со сдержанным хихиканьем, хотя она, казалось, светилась. Она немного повернулась, смотря прямо на огонь, наблюдая за ласкающими оранжевыми языками пламени. Она чувствовала жар, хотя была достаточно далеко от камина. Его взгляд вспыхнул с едва скрываемым пылом, хотя он не мог просить прощения за раскрытую правду. — Если ты говоришь о любви, то должна ожидать от меня ответа с одинаковым чувством. — Генри! — звонкий голос Максвелла прервал напряженность момента, и они оба посмотрели в сторону двери. В комнату вошел Генри. — Входи! У Маргарет есть некоторые новости! — Новости? — внимание Генри с любопытством перешло на Маргарет, он слегка кивнул в знак признания Джону. — И какие это новости? — Я выхожу замуж, Генри. За мистера Торнтона. — Я должен поздравить вас, — сказал он, хотя улыбка на его губах мало согревала его глаза. — Спасибо тебе, — Маргарет гордо взяла под руку Джона как любая невеста, радостная и полная надежд. Мимолетная гримаса пронеслась по лицу Генри, словно ее действия ужалили его, но он быстро оправился и никто не заметил, что он почувствовал острую боль разочарования в понимании, что Маргарет уже сделала выбор мужчины, за которого хотела выйти замуж. — Я надеюсь, что вы оба будете очень счастливы. — Маргарет оставляет нас и уезжает в Милтон, — сказала Эдит с протяжным, подавленным вздохом. — Завтра. Тетя Шоу склонила голову на бок и сочувственно улыбнулась своей дочери, которая сидела рядом с ней на диване. — В самом деле? Я уверен, этот дом станет тише, потеряв ее, — ответил Генри, его глаза решительно задержались на Маргарет, перед тем как переместиться на Джона. — Вы должны извинить меня, что я не смог встретиться с Вами этим утром, мистер Торнтон. У меня было дело с одним из моих клиентов, которое не могло быть отложено. — Я понимаю, мистер Леннокс. Это — сущность бизнеса, когда возникают ситуации, требующие немедленного решения. Генри наклонил голову и пошел по направлению к дивану, рядом с которым Эдит разливала чай из серебряного заварного чайника. Снова комната наполнилась различными разговорами, а Маргарет и Джон все еще стояли перед огнем, она по-прежнему держала его под руку. Он почти мог поклясться, что ощущал жар ее тела через толстую ткань пиджака и тонкий хлопок, обволакивающий его обнаженную кожу. Маргарет посмотрела на Джона и заметила его задумчивость. — О чем ты думаешь? — спокойно спросила она. — Ты выглядишь довольно сурово. Он поднял голову, его глаза искали ее глаза. Он покачал головой, серьезность его лица уступила нежности. — Ни о чем. — Ты уверен? — Конечно. Эдит стала требовать Маргарет, и они покинули свое место перед камином, направившись к окну, чтобы начать обсуждение более приятных тем, касающихся свадьбы. Слабая предвкушающая улыбка заиграла на губах Джона, когда он уловил нить их разговора, и он не смог не думать о предстоящем браке, их свадебном дне и о том, что Маргарет будет выглядеть как невеста — его невеста. В этот день она станет его женой, и он пообещает перед Богом, собравшимися членами семьи и друзьями вечно любить ее. Шутливая интонация Генри Леннокса внезапно раздалась в его голове, разрушая совершенный образ о предстоящем дне, который он лелеял с такой любовью. Он поднял глаза, и его внимательный взгляд сузился на мистере Ленноксе, который был занят разговором с миссис Шоу. Почти бессознательно пальцы Джона сжались в кулак, вспоминая тот момент, когда Генри вошел в комнату. Он увидел ту краткую вспышку разочарования, которая охватила лицо Генри Леннокса, когда тот услышал об их предстоящем браке. Он понял значение ее более явно, чем кто-нибудь еще в комнате, и она подтвердила то, что он подозревал какое-то время: Генри Леннокс был влюблен в его будущую жену.