Глава 39
18 апреля 2016 г. в 09:34
Приближалось Рождество, и я чувствовал почти осязаемое нагнетание обстановки. За последний месяц Лорд активизировал свои силы и провел несколько относительно масштабных террористических акций в магловском мире. Сошедший с рельс поезд, обрушившийся дом или взрыв в Лондонском метро всегда были в красках расписаны в рвущемся за сенсацией «Пророке». Фотографии новых черных меток на фоне разрушений приводили читателей в неизменный трепет, а тираж с каждым разом становился все больше. Точное количество жертв указано не было, но, по мнению редакции, оно исчислялось сотнями, если не тысячами жизней. Чуть ли не в каждом номере печатались интервью с высокопоставленными министерскими чиновниками, призывающими к спокойствию. Что только усиливало угнетающую атмосферу, предшествующую панике.
Апогеем действа стало большое интервью Дамблдора, занявшее почти половину газеты и сдвинувшее с передовиц раздел, в котором самые продвинутые журналисты выдвигали теории о том, когда, где и, главное, сколько маглов погибнет в следующий раз. В нем директор Хогвартса разродился пространной речью о необходимости сплотиться перед лицом врага и всеобщими усилиями добиться торжества Добра над силами Зла. Нельзя сказать, что истерия в обществе ушла в прошлое, но Дамблдор грамотно рассчитал давление на национальное самосознание простых обывателей, чтобы ее градус понизился до приемлемого уровня. В итоге «Пророк» периодически печатал новые сенсации, магическое сообщество, судя по напечатанным письмам читателей, с упоением следило за разворачивающимися трагедиями, а судьба маглов традиционно мало кого волновала.
Мы же с Гермионой не редко обсуждали сложившуюся ситуацию, скрываясь в Тайной комнате.
—Я поражаюсь, как можно быть на столько циничными! Там же погибли люди! — возмущалась она после не очень красивого предположения Рона о том, каким способом Лорд нападет в следующий раз. Он с явным интересом следил за новостями, как и большинство наших однокурсников, послушно вздрагивая при каждом упоминании Лорда.
—А что ты хочешь? Пока трагедия где-то там, а не прямо здесь, мало кто воспринимает ее всерьез.
—Одно дело не воспринимать всерьез, а другое дело это! Мне кажется, что скоро начнутся ставки на то, что взорвут следующим! — распалялась Гермиона.
—Ну это ты уже перегнула палку, — уверенно сказал я. — Они же не садисты, а обычные люди. Человеку свойственно привыкать ко всему, а такой не самый светлый интерес — ответная реакция на страх.
—Ты что оправдываешь их? — Гермиона яростно посмотрела на меня, по непонятной причине мне показалось, что она нависает надо мной, хотя физически это было сложно представить.
—Нет, конечно, но не стоит их излишне демонизировать. Ты лучше подумай, зачем все это Лорду?
—Он опять пользуется тактикой прошлой войны? Хочет, чтобы его боялись, — после недолгого раздумья выдала она.
—Да, но Пожиратели ни разу не напали ни на одного мага. После смерти твоих родителей, которая, скорее всего, спровоцировала Лорда, они нападали только на маглов.
—Хм, ты прав. А что ты думаешь на этот счет?
—Мне кажется, что Лорд еще не набрал столько силы и сторонников, чтобы выступить открыто против магов, а нападать на маглов он считает безопасным. К тому же в этих нападениях он проверяет эффективность и слаженность действий своих отрядов, сплачивает их кровью.
—Мда, звучит разумно. А какова позиция Дамблдора?
—Я думаю, ему это тоже выгодно. Он может легко показать серьезность положения, перетянуть на свою сторону больше простых людей и значимых нейтральных родов, а также консолидировать всех вокруг одного центра. Вероятно, он будет использовать мою скромную личность, как знамя борьбы. Единственная проблема, которую ему нужно решить — это договориться с магловским правительством, успокоить их. Думаю, он идет на компромисс, скорее всего жертв терактов не так уж и много, да и лечат их специально отобранные целители из Мунго, так что смертность невелика, а восстановить разрушения для магов не так уж и сложно. Может он идет и еще на какие-то уступки, но, судя по всему, сдерживать маглов у него получается весьма неплохо. Остается только магловская пресса, но ее, вероятно, тоже держат под контролем, не позволяя муссировать события в отрицательном ключе. По крайней мере, в газетах, принесенных Добби, нет такой истерии, как в «Пророке».
—Хорошее предположение, мне тоже было интересно, почему большинство происшествий в магловской прессе списывается на несчастные случаи.
—Вот она сила информации, в зависимости от подачи одних и тех же событий, можно получить совершенно разное настроение в обществе.
—Только почему ты решил, что Дамблдор будет использовать тебя, как знамя победы? Почему бы ему самому не стать во главе?
—Тут есть два момента. Первое, как мы убедились из уроков истории, он предпочитает оставаться в тени и выходить на первый план только, когда победа уже предрешена, а в остальном действует крайне осторожно. И второе, само его особенное отношение ко мне, пропаганда на протяжении последних пятнадцати лет, моя известность говорит, что он как-то хочет меня использовать, а это самый логичный способ. К тому же у него могут быть и неизвестные нам мотивы.
—Хм, на мой взгляд, весьма странный план выставить на передний план борьбы с серьезным противником подростка.
—Я не могу залезть в голову к Дамблдору, — развел руками я. — Может он задался целью стать наставником Национального Героя, Который Победил Зло, может он не считает Лорда за достойного противника. В сущности, его мотивы для нас не так уж важны.
—И что же мы будем делать? Каков наш общий план?
Я улыбнулся, было приятно получить еще одно подтверждение, что Гермиона полностью на моей стороне.
—С Дамблдором нам тягаться еще слишком рано, слишком велико его влияние. Да и выступать против Лорда открыто тоже весьма глупо. Наша задача остается той же: выиграть время, отложить открытый конфликт хотя бы на год — полтора, по возможности перевести противостояние в политическую плоскость.
—И именно этого ты хочешь достичь путем шантажа Лорда? Это опять твой героизм, пополам с идиотизмом, — Гермиона опять вернулась на заезженную тему.
Я тяжело вздохнул. Сегодня утром я обнаружил у себя в кармане небольшой металлический цилиндр, вероятно, портал, который я просил у Лорда, и записку с датой, временем и подписью ЛВ. Все заботы о конфиденциальности встречи, как я и предполагал, Лорд взял на себя и, к моему великому облегчению, проявил выдержку, что говорило о том, что некая адекватность у него все-таки осталась. Записку почти наверняка подкинул Малфой на совместных Чарах. Надо отдать ему должное, сделал он это незаметно. После случая с чуланом он вообще старался не попадаться нам на глаза, а мы особо его и не искали.
—Я же обеспечил путь к отступлению, Добби тебе подтвердил, что он может попасть на территорию Малфо-мэнора.
—Да, но все может пойти не так, как ты думаешь! Вдруг он тебе не поверит и убьет?
—Да, это возможно, но маловероятно, — я не стал отрицать очевидные вещи. — Это рискованный шаг, но он внесет большие поправки в планы Лорда, спутает ему все карты. Мне лишь нужно, чтоб он выслушал меня. Надеюсь ему хватит на это адекватности. Да и другой способ воздействия на него придумать сложно.
Я был гораздо меньше уверен в своем плане, чем хотел показать Гермионе. В нем был один пробел, который она не замечала, а я намеренно умалчивал. Проблема заключалась в том, что Лорду потребуются доказательства моих слов и он точно знает, как их получить. Тут я мог рассчитывать только на правильность составленного мной психологического портрета, поскольку эти его действия тоже были важной частью довольно дерзкого плана. Зато, обеспечив его успех, я смогу действовать гораздо более свободно.
—А вдруг он…
—Гермиона, я понимаю, что ты волнуешься, но я чувствую, что поступаю верно. Лорд, как стихия, которую я должен укротить, заставить двигаться в нужном направлении.
—Но почему это должен делать обязательно ты? — чуть не плача, проговорила Гермиона.
—Потому что я — крестраж, а, значит, представляю для него хоть какую-то ценность.
Я мягко обнял Гермиону и позволил ей уткнуться мне носом в плечо. Она уже в сотый раз пыталась отговорить меня, но я был непреклонен.
—Все будет хорошо, родная моя. Иногда нужно осмысленно рискнуть, чтобы добиться результата. Сейчас именно такой случай, — прошептал я ей на ушко, поцеловал в лоб и прижал к себе, гладя по голове. — Все будет хорошо, вот увидишь.
Молча держась за руки, мы вышли в коридоры Хогвартса и пошли в сторону гриффиндорской башни. Сегодня еще надо было собрать вещи перед отъездом. Было решено, что мы уже завтра переберемся в дом Блэков, куда я предоставлю доступ Дамблдору, и проведем рождественские каникулы там. Чуть позже к нам присоединятся Рон и Джинни с миссис Уизли. Как пояснил директор, чтобы мы не заскучали. Это шло немного вразрез с моими планами, но было вполне приемлемо.
Следующим утром мы дисциплинировано ждали Дамблдора около главного выхода из замка. Директор опаздывал почти на пятнадцать минут. Холодный декабрьский ветер проникал через неплотно сомкнутые двери, бросая в лицо мелкие хлопья снега. За стенами замка, в котором действовали какие-то согревающие чары, бушевала вьюга, поднимая в воздух залежавшиеся снежинки.
О серьезных вещах мы уже успели наговориться, так что болтали о каких-то пустяках, когда появился Дамблдор. Он улыбнулся нам по-отечески доброй улыбкой, а я сжал руку Гермионы, но она и сама держала вежливую улыбку.
—Доброе утро, Гарри, Гермиона, — он сверкнул своими очками-половинками.
—Доброе утро, — ответили мы хором и вышли за ним из замка, чтобы по едва заметной тропинке добраться до ворот Хогвартса.
—Профессор, можно задать Вам вопрос? — спросила Гермиона, кутаясь в теплую мантию.
—Конечно, девочка моя. Что тебя интересует?
Я почти видел, как она скривилась от такого обращения, но на голосе это никак не отразилось. Я порадовался, что Гермиона в плане ментальной магии ни в чем мне не уступает, а во многом превосходит.
—А почему Вы хотите использовать именно дом Блэков, как штаб-квартиру Ордена? Фиделиус же можно наложить и на любой другой дом, более обжитой, например.
—Конечно можно, — беспечно ответил директор, будто ждавший такой вопрос, — но кто в здравом уме будет отказываться от еще одного защищенного здания в такие времена?
Гермиона замолчала, аргумент был железобетонный, а вытащить дополнительную информацию из Дамлдора будет очень трудно. Тем временем мы вышли за пределы территории Хогвартса, Дамблдор взял нас за руки аппарировал на площадь Гриммо.
—Профессор, а почему в прошлый раз, когда меня сюда доставляли, мы летели на метлах? Разве нельзя было так же аппарировать? — сделал вторую попытку я.
—Сожалею, Гарри, но далеко не каждый волшебник способен аппарировать с таким грузом, как еще один человек, — наставительно сказал Дамблдор. Я не стал задавать следующий напрашивающийся вопрос, и пошел в сторону появившегося дома номер двенадцать.
—И что мне нужно сделать? И, кстати, зачем? Я думал, Вы сами накладывали защитные чары на этот дом.
—Тебе нужно только открыть дверь и впустить меня, — добродушно улыбнулся директор. — Дом Блэков, как и любой древний дом, знает своего хозяина. Когда Сириус погиб, хозяином стал ты, магия дома должна принять тебя, чтобы мы могли чувствовать себя в безопасности внутри.
Я пожал плечами и открыл дверь, покрытую потрескавшейся черной краской. Ничего особенного не произошло, дом был точно таким же, каким я запомнил его в прошлый раз. Длинный темный коридор, упирающийся в лестницу со скрипящими ступенями, запах затхлости, старения и сырости. Я прошел вперед по выцветшему от времени ковру в освещенную газовыми рожками часть прихожей.
—На этом все, профессор? — негромко спросил я, чтобы не разбудить портрет матери Сириуса.
—Мне нужно осмотреть дом, пока займите спальни наверху, — напряженно ответил Дамблдор.
Я только кивнул, взял Гермиону за руку и пошел на второй этаж. Зайдя в первую спальню, я задумался.
—Как думаешь, здесь безопасно? — несколько обеспокоено сказал я.
—Мне кажется, да, — она осмотрела стены с отстающими обоями и отваливающуюся штукатурку на потолке. — Но всегда лучше перестраховаться, кто знает, откуда может прийти опасность.
Гермиона глазами показала на обои, имеющие немного другой цвет. Раньше здесь висела картина. Я открыл запылившейся шкаф, но обнаружил только несколько изъеденных молью мантий.
—Раз я хозяин в этом доме, проверим. Кричер, сюда, — твердо сказал я под неодобрительным взглядом Гермионы. Она уже смирилась с положением Добби и домовиков вообще, но оно не доставляло ей большого удовольствия.
Передо мной возник Кричер в засаленной наволоке. Он низко поклонился мне, почти коснувшись своим крючковатым носом пола.
—Хозяин звал старого Кричера? — спросил он и негромко забормотал. — Опять это магловское отродье появилось в доме благородного семейства Блэк.
—Хм, ты признаешь меня своим хозяином и владельцем этого дома?
—Да, хозяин. Этому грязному ублюдку не стать истинным Блэком, он еще и поганую грязнокровку притащил с собой.
Я кинул взгляд на Гермиону, она с жалостью смотрела на Кричера.
—Я запрещаю тебе говорить что-либо, кроме ответов на мои вопросы. Ты подчиняешься мне?
—Да, хозяин, — он злобно зыркнул на меня и почти беззвучно зашипел.
—Могу ли я привязать тебя лично к себе?
—Хозяин может все, что захочет, — усмехнулся домовик.
—Расскажи все, что знаешь.
—Хозяин может привязать Кричер к себе. Но поскольку у хозяина уже есть один домовик, он скоро ослабнет и умрет, — губы домовика растянулись в хищной улыбке. — Тогда род Блэк найдет себе достойного благородного главу.
—Понятно. Я запрещаю тебе как-либо общаться с кем-либо, кроме меня и Гермионы. С портретом твоей бывшей хозяйки тоже, как и с любыми другими портретами. Так же я запрещаю тебе сообщать что-либо любыми способами кому-либо, кроме меня и Гермионы. Ты понял меня?
—Да, хозяин, — домовик низко поклонился, злобно сверкнув глазами. Я пока решил не подвергать Гермиону испытанием владения домовика.
—Замечательно. Ты можешь сказать, где Дамблдор?
—Этот любитель маглов и грязнокровок, недостойный называться магом, пытается проникнуть к источнику Блэков. У него никогда не получится познать даже мельчайшую часть тайн благороднейшего семейства, — гордо выпятил грудь Кричер.
—А ты знаешь, как пройти к источнику Блэков?
—Только кровь истинного Блэка откроет проход, — еще более пафосно изрек домовик.
—А как подчинить себе источник?
—Кровь Блэков, железная воля и ясное сознание, недоступные грязнокровкам и прочим уродам, дадут власть над источником.
Эти фразы были явно заучены, домовик не мог говорить так пафосно сам. Теперь бы перевести их на человеческий язык.
—Хорошо, Кричер. Добби! — в комнате появился еще один домовик. За последнее время Добби раздобрел и набрал здоровый жирок. Тонкие ручки и ножки окрепли, тело налилось жизненными соками и энергией. Кричер рядом с ним казался карикатурой.
—Кричер, это Добби, мой домовик. Ты будешь слушаться его во всем, выполнять его команды и не противиться ему. Ты меня понял?
—Да, хозяин, — Кричер опустил глаза к полу и злобно сопел.
—Да, ты все понял абсолютно правильно, ты пока не доказал свою преданность, поэтому будешь подчиняться не хозяину, а слуге. Когда я сочту тебя достойным, я дам тебе отдельное задание.
Домовик поднял на меня глаза, полные неизмеримой скорби и унижения.
—Добби, принимай новый дом, — я старательно не замечал Кричера, его наказание продолжалось. — Нужно его убрать, почистить и привести к достойному рода Блэк виду. Подготовь пять спален, деньги возьми в моем сейфе. Кричер в твоем полном распоряжении, его тоже помыть и переодеть. Все понятно?
—Да, мастер Гарри, — Добби гордо посмотрел на Кричера сверху вниз.
—Это очень ответственное поручение, Добби. Я тебе доверяю и, надеюсь, ты справишься.
—Добби справится, Добби будет очень стараться!
Домовик мелко подпрыгивал от нетерпения, я улыбнулся ему, подхватил на руки и прижал к себе. Через пару минут я поставил разомлевшего Добби на пол.
—Начинай, — он схватил Кричера за руку и исчез.
—Ты слишком жесток с Кричером! — сурово начала Гермиона. — Он не виноват, что он так воспитан, а ты его унизил и оскорбил!
—Думаю к нему относились и хуже, — равнодушно ответил я. — Зато теперь, когда он увидел, как я отношусь к Добби, он будет из кожи вон лезть, чтобы доказать мне свою полезность. Как же, домовика благородного дома Блэк считает недостойным какой-то полукровка. Можешь считать это воспитательной мерой.
Гермиона кинула на меня яростный взгляд, но ничего не сказала.
Спустя пол часа к нам поднялся Дамблдор и, сказав, что все нормально, отправился по своим делам. До вечера, когда должны были приехать Уизли, мы остались в доме вдвоем.