Потерять и найти

Мое новое утро началось безрадостно. Это, похоже, уже стало скверной традицией. Окопавшись в библиотеке, я там же и заснула на широком кожаном диване, с которого меня бесцеремонно сдернули на рассвете,без единого слова. — Нужно уходить, — лаконично сообщил мне мой новоявленный «папаша» в полном боевом облачении. — Что? — простонала я, слабо понимая, на каком я свете. — Нас выследили. или альвы решили выслужиться перед Всеотцом. Пока не знаю. Здесь сейчас буду эйнхерии, — с этими словами он цепко ухватил меня за плечо и потащил к двери. — Да подожди ты, черт тебя дери! Дай хоть кроссовки зашнуровать! — заорала я возмущенно, пытаясь избавиться от железной хватки. — Обезумела? — коротко поинтересовался Локи. — Только заметил? — ответила я жизнерадостно, насколько смогла. Мы неслись по какой-то ажурной галерее, за спиной раздавался топот ног и лязг доспехов. В этот момент меня озарило: — А может, эту проблему решит наш дядя Тор? У него отлично получится, я точно знаю! — крикнула я, задыхаясь от бега. — Нет, — ответил мой лаконичный спутник. — Но почему? — заорала я, пытаясь перекричать свист ветра в ушах. — Его здесь нет. И даже, если бы был, он не смог бы, — с этими словами мой импульсивный подельник притормозил, и я увидела. что мы остановились возле узкого разлома в скале, перед которым возвышалась груда больших камней. За нашей спиной, ярдах в десяти, собирался отряд воинов, одетых в короткие панцири и высокие шлемы и вооруженных мечами. В мое больное сознание некстати вломился фильм «Триста спартанцев». Локи неожиданно толкнул меня за камни и шагнул навстречу воинам. …Я сидела на камешке и наблюдала за побоищем. А что мне еще оставалось делать? Это было просто удивительно! Нет, это было не побоище — бог обмана будто танцевал капоэйру, но ряды эйнхериев рядели и распадались. Должна признать, это было очень красиво! «Красиво?» — заорала, видимо, последняя оставшаяся вменяемой часть моего рассудка. «Ты еще не поняла, идиотка, что это не сон, не фильм в 3D и не компьютерная игра? Любой из этих воинов размажет тебя по твоему камешку так, что и места мокрого не останется!!!» «А я, что? Я — ничего, — попыталась я оправдаться перед свом внутренним голосом, — я же ни во что не вмешиваюсь, я чисто наблюдаю. Я вообще — нонкомбатант, и согласно Женевским Конвенциям…» «А ты уверена, что Женевская Конвенция им тут указ? Ты вообще в курсе, какие у них тут правила ведения войны?» — пригвоздил меня к камню голос разума. «Ну, хорошо. Я не нонкомбатант, я вообще — можно считать, трофей, который эти два идиота зачем-то приволокли с Земли, »- попыталась я совсем прикинуться ветошью. Тут наступил момент, когда первые ряды нападавших были смяты, остальные встали в секундной нерешительности, и этих секунд локи хватило, чтобы подлететь ко мне и швырнуть меня в темный разлом. А следом — разорвалась какая-то бесшумная сине-белая вспышка. Моя жизнь в последнее время совсем перестала мне нравиться. Я уже два дня не пила горячего кофе и принимала душ. И это бы еще полбеды — для военного репортера это не самое серьезное неудобство. Но меня все время куда-то тащат, толкают, хватают и волокут, а я просто ненавижу, когда малознакомые лди нарушают мое privacy. Я догадалась, что расщелина в скале была порталом, а вспышка закрыла его за нами. Кротовая нора привела нас в сумеречную долину с невысокими каменистыми холмами. Локи сидел у подножия холма с безветренной стороны и глубокомысленно рассматривал светло-зеленое пламя, перетекавшее из его левой руки в правую. Я поднялась на верхушку холма, без удовольствия обозрела однообразный пейзаж, спустилась, побродила поблизости, сужая круги. Меня игнорировали. Полностью. Мне стало скучно. Хотелось позавтракать и заодно пообедать, а также выпить коньяку, но я догадывалась, что заговаривать об этом было бы глупо. Я подошла и деликатно постучала мыском кроссовки по щиколотке бога обмана, обутого в высокие сапоги. Внимания я получила не больше, чем муравей, ползающий по обуви бога. Но от меня не так просто отвязаться: — Поговори со мной! — мягко, но требовательно попросила я. — О чем? — Локи приподнял бровь, не глядя на меня. Мне ясно давали понять, что разговаривать нам совершенно не о чем. — О тех, кто ненавидел Бальдра. — Его все любили, — усмехнулся бог обмана и посмотрел на меня искоса, — Он купался в обожании, он был герой, он был очень красив, он был безупречен. И к тому же, он был весьма неглуп. — Человека… окей, бога, — поправилась я, поймав ироничный взгляд, — любят абсолютно все, только когда он мертв. И то — не факт. Если тебя ненавидят, значит, ты еще жив. Я не верю, что у Бальдра не было недоброжелателей. Не делай из меня идиотку. — Окей, — сказал Локи, будто пробуя на вкус новое слово, — с какого из девяти миров тогда начнем? — Давай не будем распыляться и начнем с тех, кто был тогда на пиру, — попросила я. — Когда-то в Бальдра была влюблена Сиф, но он не ответил ей взаимностью. Она погоревала-погоревала, да и влюбилась в Тора, — усмехнулся бог обмана,  — А Сиф он отказал, потому что сам влбился в Нанну, но при всей любви так и не сделал ее женой. Брат Нанны - Хём, конечно, об этом вряд ли сумел бы когда-ниудь забыть. — Женщины погубят этот мир! — вздохнула я, — Кто-нибудь еще?