Потерять и найти

...Мы уже почти неделю жили в моей нью-йоркской квартире. Посовещавшись, мои новоявленные родственники решили, что это будет - при прочих равных - самый безопасный вариант. Я сказала, что мне необходимо встретиться с теми, кто мог быть причастен к убийству Бальдра, хотя бы увидеть их, а еще лучше - поговорить. И Тор пообещал мне это, "когда выдастся случай". Но он все никак не выдавался. Я не знаю, чего мы ждали. Не то, чтобы со мной кто-то делился планами. Единственное, что мне удалось выяснить, почему дядя не сможет помочь нам в случае нападения. Он тайно помог скрыться брату, поэтому никто не должен был видеть его рядом с беглецом. Не могу сказать, что возвращение мое домой было радостным. В первый же день мне пришлось объясниться с главным редактором: - Ты с ума там сошла, Корнуэлл??? - заорал он, едва заслышав мой голос в трубке, - Ты понимаешь, что на тебя нельзя положиться ни в чем? Что? Семейные обстоятельства? Ты бредишь? Раньше ты врала более изобретательно - теряешь сноровку! И это, едва ли не впервые в жизни, когда я сказала чистую правду! - В общем, делай, что хочешь - мне уже все равно! Но имей в виду, что когда - месяца через три - ты снова явишься ко мне, то на любые твои просьбы я отвечу: "нет"! С этими словами, мой шеф отключился. "Ну, это мы еще посмотрим, что ты ответишь," - сказала я, забросив телефон на книжную полку. - Хочешь, я сотру ему память? - любезно предложил бог обмана, который, очевидно, подслушивал под дверью. - Спасибо, не надо с этой проблемой я как-нибудь справлюсь сама, - так же любезно ответила я, хоть на душе у меня кошки скребли. По большому счету, эти асгардские психи могут исчезнуть так же внезапно, как и появились, а моя жизнь за это время превратится в руины. Я уже не говорю, как это невыносимо для человеческого разума существовать сразу в нескольких реальностях, потому что после того, что я видела, я уже не могла просто жить в своем привычном мире - он казался мне плоским, как лист бумаги. И этот лист безжалостно протыкали ветви Иггдрасиля, ведущие в иные миры... А еще в первый же день нас выследила и поймала соседка - престарелая мисс Панчбраун, которая дала бы фору любому эйнхерию. Она накрыла нас, всех троих, на площадке у лестницы. Из-за террористической угрозы все стали такие бдительные - это что-то! - Кто это к тебе приехал, Лесли, детка? - подозрительно спросила старушка. И добавила, обращаясь к моим спутникам: - А я вас уже видела пару дней назад, и дверь вы за собой не закрыли! - Это мои родственники! Они... эээ... шведы! Мистер Одинсон, мистер Лафейсон, - представила я своих подельников старушке. Но от нее оказалось не так легко отвязаться. Через несколько дней соседка снова "случайно" встретилась со мной на лестнице и поделилась сомнениями: - Мистер Одинсон, конечно, типичный швед. А вот мистер Лафейсон - совсем не похож... У меня руки зачесались стукнуть старушку чем-нибудь тяжелым по голове - это, видимо, на меня так скверно повлияли приключения последних дней. Но я понимала, что это не выход: - Ну, он...эээ... полукровка... мама - шведка, папа.., - черт, у меня уже не хватало фантазии. Однако соседка меня перебила: - Да это неважно! Он такой замечательный! Такой славный! Этот ваш родственник. Он помог мне отыскать мою кошечку Мисси - я три дня по ней проплакала, звала, где только не искала А он мне так помог! ("Что такое?! Не узнаю своего "папашу!" - подумала я.) - А он мне сказал:"Старуха, иди и забери свою кошку с чердака, иначе она там издохнет от голода и страха!" ("О, вот теперь вполне узнаю!") - Я подумала, что он очень, очень мил, этот мистер Лафейсон, хоть и не очень хорошо говорит по-английски! В тот же вечер я настойчиво попросила Локи не называть соседку "старухой", а называть ее миссис Панчбраун, и вообще быть аккуратнее с соседями, так как внимание полиции было бы совершенно лишним для нас. - У тебя вообще есть хоть какие-нибудь документы? - запоздало поинтересовалась я, а он с ухмылкой выложил передо мной три паспорта: американский, британский и австралийский. Но история была не кончена. На следующий день соседка явилась с дарами - в виде черничного пирога и капкейков - как раз в тот момент, когда мы пили кофе. Узрев ее, "милый, милый мистер Лафейсон" закатил глаза, а я пнула его ногой под столом. В ответ он пнул меня, и пребольно. Однако затем одарил старуху такой обворожительной улыбкой, что у меня аж скулы свело. Если бы я умела так улыбаться - весь мир бы лежал у моих ног. - Давай хотя бы ей сотрем память? - искушал меня Локи, когда порозовевшая от смущения и удовольствия соседка, наконец, удалилась. - Не надо! - стойко держалась я, - Ей и так совсем недолго осталось до маразма. И ты же помнишь, что говорил Тор - никакой магии, ее вспышки выдадут нас с потрохами, нас увидят! Надоела спокойная жизнь? - Ты не поверишь, до чего надоела! - признался бог обмана. - И мне тоже, - вздохнула я. Хотя, надо честно признать, что сосуществовали мы вполне мирно. Локи меня нисколько не напрягал. Днями он таскался по книжным магазинам, вечерами - в оперу или в театр. Не то, чтобы он со мной делился впечатлениями. Просто я проверила карманы его пальто и нашла билеты. Нет, ну а что такого? На подоконнике в гостевой комнате росли стопки книг, в основном исторических или естественно-научных. Романы мой квартирант, судя по всему, не жаловал. Я никуда не ходила, ела, спала и смотрела бесконечные политические ток-шоу по телевизору. Еще чуть-чуть и я бы достала свой "депрессивный" теннисный мячик. Однажды в мою комнату тихо вошел Локи и сел на диванный валик - стучать в дверь он никогда даже и не пробовал. - Это что - состязание врунов? - поинтересовался он, посмотрев шоу минут 10. - Можно и так сказать, - улыбнулась я. - Они дают обещания, которые не собираются выполнять, и хотят казаться тем, кем не являются на самом деле. - Профессия такая, - пояснила я. - Все, как в Асгарде, только в более мелких и гнусных видах. Все-таки человечишки - ничтожные существа, - констатировал он и прихлопнул ладонью диванный валик. - Я бы не хотела, чтобы ты судил обо всем человечестве по этим действительно ничтожным экземплярам, - задумчиво сказала я. Он посмотрел на меня... и вдруг осторожно провел ладонью по моим волосам. Еще какое-то время мы сидели молча, уверена, что никто из нас - если бы нас вдруг спросили - не смог бы сказать, что в этот момент происходило на экране. Мне показалось, что он расслабился - и сейчас, пожалуй, самое подходящее время для разговора, к которому я так долго готовилась. - Послушай, это все не может длиться вечно... Тебе здесь скучно, я тоже уже большая девочка, чтобы жить... хм... с "папой". Давай порадуем Тора, изобразив то, что он так желает увидеть, и разойдемся каждый по своим жизням? Я останусь здесь, ты... Он резко повернулся, пристально посмотрел мне в глаза и улыбнулся очень неприятно, как он умеет: - Тебя что-то удерживает в Мидгарде? У тебя есть муж? Дети? Может быть, друзья? Ты боишься смерти? Тебя что-то удерживает в этой жизни? Это был удар под дых. Я думала, что это он размяк, а оказалось, наоборот - это я размякла и получила по полной. Я разозлилась - больше, правда, на себя, и спросила: - А ты? Что удерживает тебя? Может быть, жена, семья? Может быть - любовь? Однако ты не торопишься на суд Одина. Я думала, что он обидится, вспылит, но он ответил спокойно и прямо: - Я думаю, что меня ждет что-то хуже, чем просто смерть. И да, я этого не хочу. - Я должен тебе сказать еще кое-что, - продолжил он, не глядя мне в глаза, будто чего-то стыдясь, - ты не сможешь остаться здесь. Вернее, сама не захочешь. Ты - не человек, если ты еще этого не поняла. Твой век намного длиннее. Если ты снова выйдешь за мидгардского мужа, ты снова переживешь его, ты переживешь своих детей, твои внуки, став седыми, умрут на твоих руках. Подумай теперь, ты все еще хочешь вернуться в свою прежнюю жизнь?