***
Фрида ужасно злилась. Никто не хотел относиться к ней серьёзно. Даже Штопальщик. — Фрида, Вы то мне и нужны! Вас хочет видеть регент и как можно скорее, — проговорил неизвестно откуда взявшийся перед ней канцлер. — Вообще-то принц запретил мне разговаривать… — Фрида покосилась на стражников, которые стояли рядом с канцлером. — Что вдруг понадобилось от меня регенту? — Думаю, он хочет Вас отпустить. Пойдёмте скорее! Фрида сглотнула и отправилась следом за канцлером. Сопровождающая их стража не оставила ей сомнений, куда её ведут. Вот сейчас они завернут за угол, пройдут ещё немного и остановятся у скрытой за шёлковыми гобеленами двери, она и моргнуть не успеет, как окажется в сырой, кишащей здоровенными крысами темнице. И за что только Бог посылает ей такие тяжёлые испытания! — Проходите, Фрида. Канцлер остановился и открыл перед ней дверь: «Ну, вот и всё…» — подумала девушка и несмело зашла. Вместо тёмного подземелья с решётками Фрида оказалась в прекрасно обставленной комнате. В ней не было пугающей стражи, а был только герцог и ещё большой позолоченный стол, уставленный тортами, пирожными и так полюбившимся ей грушевым лимонадом с пузырьками на стенках запотевших хрустальных кувшинов. — Дорогая Фрида, наконец-то! — воскликнул Валейн и пошёл ей навстречу. Девушка открыла от изумления рот и попятилась, но канцлер подтолкнул её в спину. — Ну что же Вы, Фрида! Герцог Вас не укусит. — Что-то я не уверена… — проговорила девушка вполголоса, но канцлер её не расслышал. — Я пришла. Чего Вы хотели? — уже громче обратилась она к Валейну. — Проходите, присаживайтесь за стол. Все девушки любят пирожные. Вы тоже? Смелее, угощайтесь! — Вообще-то, если только попить… — Фрида осторожно приземлилась в мягкое кресло. — Да, ради бога! — Валейн подхватил кувшин и, открыв серебряную крышечку, самолично наполнил для Фриды красивый фужер. От этого девушке стало немного не по себе. — Ну, и как Вам во дворце? Нравится? Фрида чуть не прыснула лимонадом на огромный роскошный ковёр на полу, но, вовремя спохватившись, смогла проглотить то, что было у неё во рту. — Ну, я бы не сказала, что мне здесь нравится… Надеюсь, я не пожалею о том, что выпила? — Почему? Вы думаете, что я способен… нет, Вы меня оскорбляете. — Вовсе я Вас и не оскорбляю. Просто время сейчас такое. Понимаете? — Понимаю. Бедный принц! Бедный мой мальчик. А я вот даже посмотреть на него не могу. Это ужасно бесчеловечно, не находите? Ах, это я виноват! Я слишком рано доверил его Хагар, — Валейн тяжело вздохнул. На лице герцога было столько страдания, что Фрида невольно пожалела его. — Ну, может, всё ещё обойдётся. Вам нужно надеяться на лучшее. — Я и надеюсь… Но мне даже не показать его своему врачу! Нет, я понимаю, Штопальщик — прекрасный врач, но он же хирург, а не токсиколог… — Токси… кто? — не поняла Фрида, откусывая кусок от миндального бисквита. — Ах, да какая разница! Я чувствую себя таким беспомощным. И почему все так ненавидят меня? Не я сделал Лотара кровожадным чудовищем. — Ну а от меня-то Вы что хотите? — Посоветоваться, Фрида. Вы же, как я заметил, здесь ради Плейсанс? — Ну, в некотором роде… да. — Она всегда была такой чёрствой? Может, это Хагар влияет на неё? Вы ничего не заметили? Может, всё дело в колдовстве? Сказать по правде, она всех недолюбливает. А меня так вообще ненавидит. — Плейсанс добрая. Но я думала, что она умнее. А Вас многие не любят. Так же, как и Вашего племянничка. Ой, это ничего, что я так сказала? — Ничего. Неужели Вы думаете, что я такой изверг? — Вы, скорее, хитрый… — Хитрый? Я? — Валейн громко рассмеялся. — Так что же Хагар? — Эта ведьма меня ненавидит даже больше, чем Вас. — Неужели? — Я на Вашем месте, а, впрочем, не важно… — Нет уж, договаривайте, раз начали. — Думаю, это она отравила вашего племянника. И как это Вы додумались поручить его заботам ведьмы? Смешно даже! Вроде бы Вы умный, а с другой стороны получается, что и нет. Простите. — Вы думайте, что говорите! Хагар его с пелёнок нянчила. Она не способна на такое! — Да я своими глазами видела, как она подливала ему что-то в вино! — Что Вы сказали? Вы точно это видели? — Да, конечно! Только… ой, она же теперь прибьёт меня! — Никто Вас не тронет. Даже наоборот. Теперь Ваша жизнь точно станет лучше. Я Вам обещаю. Только я хотел бы знать, чего именно Вы хотите? — Домой. — И всё? Как мило! Ни денег, ни земель, ни титула… Прямо монашеская скромность, Фрида. Это очень красит таких юных девушек, как Вы. — Вообще-то, моя покойная матушка всегда говорила, что моя обязанность — удачное замужество. Вот если бы я могла… — Фрида покраснела и опустила глаза. — Значит, Вы хотите мужа? Что ж, а Ваша матушка права. Зачем ещё девушки появляются при дворе? Я подумаю, как помочь Вам. Только давайте договоримся, что устроим Вашу свадьбу во дворце. А потом Вы с мужем уедете из дворца, куда захотите. Только услуга за услугу: я знаю, Штопальщик усердно ищет противоядие… — Ищет. Только больше молчит или читает. А потом начинает писать что-то, как одержимый. — Как бы мне увидеть эти бумаги… — А Вам зачем? — Я бы показал их другим врачам, и дело пошло бы быстрее. Ведь одна голова — хорошо, а две лучше… ну, Вы же понимаете… — Вы хотите, чтобы я выкрала эти записи? — Ну почему сразу «выкрала»? Просто одолжила на время. — Почему бы не попросить у него? — Экая Вы, Фрида, наивная! Это же его записи. А все учёные — они такие ревнивые собственники. Штопальщик ни за что не станет делиться. А жаль… Если хотите богатого и красивого мужа, достаньте мне эти записи. — А Вы правда это для меня сделаете? Не шутите? — Я регент и редко шучу. А сейчас идите и достаньте бумаги. И помните, теперь Вы под моей защитой. — Да, ваша светлость. Фрида чуть ли не бегом вышла из комнаты, а Валейн, довольно улыбаясь, откинулся на спинку кресла. — Это было потрясающе, герцог! — воскликнул канцлер, который сразу же появился из смежной комнаты. — То, как Вы «обработали» эту Фриду, это… — Ничего сложного, мой друг! Теперь эта дурёха быстро сделает своё дело. А я пока займусь поисками подходящего мужа для нашей юной союзницы. — Неужели Вы намерены сдержать обещание? — Я же Валейн, канцлер. А Валейны всегда держат слово. — Коум*! Фрида была довольна. Валейн теперь не казался ей коварным интриганом, как раньше. Разве дядя не имеет право увидеть своего племянника, тем более, когда тот находится на смертном одре? Это было так несправедливо! И почему она раньше об этом не задумывалась? Но ничего: совсем скоро она уедет отсюда. Одна или нет — не важно. Главное, ей не придётся терпеть эту ведьму рядом. А Плейсанс, что ж, у неё был выбор, и она его сделала. На этом их пути разойдутся, к сожалению. Теперь осталось отнести герцогу записи, и счастливая жизнь, считай, в кармане. Фрида просидела в своей комнате до темноты тихо, как мышь, а когда на дворец опустилась глубокая ночь, отправилась к Штопальщику. Стражник похрапывал, поэтому Фриде не пришлось придумывать, как войти. Воровки не было. Возможно, она тоже спит, или решила размять мышцы прогулкой по дворцу. На столе догорал огарок свечи. Штопальщик спал сидя за столом, подвернув руки под голову. Рядом на столе стояли аптекарские весы и на них были следы какого-то белого порошка. Фрида едва коснулась спиртовки. Она была ещё тёплой. «Ты снова работал допоздна. Такой красивый! Ох, Штопальщик! Не будь ты педерастом, я бы в тебя влюбилась, а так… извини», — подумала про себя Фрида и, осторожно вытащив его записи из-под книг, быстро сунула их себе под корсаж, бесшумно выскользнув из комнаты. Возвращаться к себе девушке пришлось ещё осторожнее. Постоянно оглядываясь назад, она бесшумно и быстро шла по дворцовой галерее. Ещё один поворот, и… — Воровка? — Фрида выдохнула. — Нельзя же так пугать! — Где ты была? — Травку курила. Думаешь, только тебе можно? — Фрида, нам нужно поговорить. Удели мне минуту. — Позже, воровка. Сейчас я хочу лечь в кровать в своей комнате. Уж прости. Поговорим утром. Как Лотар? — Кажется, теперь всё будет хорошо. — Правда? Я рада. Скорей беги к своему принцу. — Тогда до завтра? — воровка улыбнулась. — Беги-беги… — Фрида посмотрела ей вслед.***
Плейсанс вошла к Лотару, поправила фитиль на свече и, выдвинув подальше задвижку на камине, подошла к постели принца, проверила капельницу и прилегла рядом с ним. Осторожно взяв в ладонь его руку, она коснулась губами его бледной щеки. — Потерпи ещё немного, любимый. Скоро всё кончится, и ты вернёшься ко мне. Ещё чуть-чуть… Она замолчала и просто гладила его светлые волосы, разметавшиеся по подушке. Штопальщик рассказывал, что люди, которые находятся в такой коме, не способны чувствовать прикосновения или слышать голос другого человека, но она знала, что он всё слышит и всё чувствует. Она сейчас как никогда остро чувствовала их связь. Влечение оказалось таким сильным, что она, не раздумывая, сняла с себя всё до последней юбки и нырнула под его одеяло, чтобы они смогли стать ещё ближе. Штопальщик, который уже давно не спал, впервые видел такое, но вмешиваться не стал. Отойдя от дверей, он принялся за изготовление новой партии противоядия. Но оказалось, что компонентов хватит только на несколько таких партий, а для принца этого явно недостаточно, да и журнал наблюдений бесследно исчез. Это наводило на мысль, что Штопальщику ни на минуту нельзя покидать больного. Хагар со своими настойками появилась как нельзя кстати. — Как принц? Ему стало лучше после твоего снадобья? — Надеюсь. Принцу предстоит преодолеть кризис. Только после того, справится он с ним или нет, клиническая картина станет ясной. — Тебе бы тоже не помешало выпить моей укрепляющей настойки. Что-то вид у тебя не очень. Мало спишь. — Мне спать некогда. Да и не в этом дело. Компонентов для лекарства хватит ещё только две недели. Нужно срочно доставать ещё. — Ну так в чём проблема? — Не было бы проблем, если бы нужно было только попасть в Сеул. — Ты имеешь в виду Виресон*? Там скрытые земли. Хочешь сказать, что наведываешься туда время от времени? — Я там жил раньше. Но это длинная история, и рассказывать ее сейчас просто нет времени. Я бы смотался туда сам, но мне нельзя покидать принца. Сами вы не справитесь. А раз со стола исчезли мои ежедневные записи… уходить тем более нельзя. Валейн сразу же пришлёт принцу своего врача, а я не уверен, что тот будет пытаться спасти его. — Мне тоже нельзя. Я сразу потеряю всю свою силу. Ты говорил, что записи у тебя пропали? Как пить дать Фрида! Видела я вчера, как она от меня улепётывала. Только пятки сверкали. Она явно что-то прятала. Уж не для Валейна ли она так старалась? Эх, как же трудно с этой упрямой и глупой девчонкой! После вчерашнего она нам уже не помощник. — Я тоже видела её вчера. А что касается кочосонцев и Виресона, Фрида никогда там не была. Она ни за что не обманет сталкеров. Значит, пойду я, — воровка была одета в узкие джинсы, винтажный серый свитер и куртку. На ногах — старые поношенные кроссовки. За спиной — вместительный кожаный рюкзак. Штопальщик сразу узнал эти вещи. Они были на ней, когда они в последний раз были в Виресоне. Воровка посмотрела на Штопальщика: — Внутри еще один рюкзак. Если забью оба, этого хватит? — Вполне. — Тогда я тебя слушаю. — Первая и вторая зона — как обычно. С третьей по пятую придётся повозиться. Сталкеры новые ловушки везде понатыкали. Чипированные. Просто так не пройдёшь. — Я на драконе перелечу. Лотар показал где. Ну а дальше пройду, не в первый раз. Пиши, что надо забрать. — Вот список. — Штопальщик протянул девушке исписанный с двух сторон листок бумаги. — Сколько у меня времени? — Если всё пройдет гладко, то максимум две недели. Одним словом, поспеши. — Если поставщик прежний, я быстро вернусь, — воровка повесила на шею золотой свисток и сунула в карман маленькую курительную трубку. — Штопальщик, Хагар… берегите моего принца. Фрида пусть убирается в Локус. Я с ней потом разберусь и… — воровка не договорила: — Немедленно откройте регенту!— раздались зычные голоса гвардейцев герцога по ту сторону дверей. — Сюда! Живо! — Хагар открыла потайную дверь. — Беги, Плейсанс! О Лотаре не волнуйся. Поспеши! Девушка сразу скрылась за потайной дверью. Каменная лестница со стёртыми ступенями оборвалась. Плейсанс была уже глубоко под землёй. Факел в её руке подрагивал от быстрой ходьбы, отбрасывая вперёд причудливые тени. Насколько девушка знала расположение дворца, этот ход должен был вывести её прямо к вольеру с драконами. А значит экономил ей ещё полчаса. Плейсанс прислушалась. В подземельях редко бывает тихо: где-то капает вода, шуршит лапами слепой крот, подземелья всегда полны звуков. Вот и сейчас Плейсанс казалось, что она слышит, как переговариваются вокруг неё тролли. Сегодня что-то слишком громко. Воровка ускорила было шаг, когда ясно услышала: «Не уххходддии. Останься… Останься с ним… Если ты уйдёшь, больше никогда его не увидишь… Плейсанс!» — ноги мгновенно сделались такими тяжёлыми, будто бы у воровки были не обычные кроссовки, а неподъемные чугунные башмаки. Девушка на минуту потеряла равновесие и чуть не упала от того, что ей пришлось резко остановиться. Инстинктивно посмотрев себе под ноги и убедившись, что всё в порядке, Плейсанс хотела идти дальше, но её ноги словно вросли в землю. Она почувствовала на себе холодные липкие объятия. Что-то или кто-то не давал ей идти. Шёпот усилился и уже было невозможно определить, откуда он исходил. — Иди к нему… возвращайся… возвращайся назад! — Прочь! Убирайтесь отсюда сами! — крикнула девушка. Шёпот стих, и факел мигнул, а Плейсанс показалось, что совсем рядом с ней промелькнула тень тролля. Девушка ахнула и чуть не выронила факел. — Плейсанс! Не смей останавливаться! Беги отсюда! — голос Лотара был таким чётким и таким узнаваемым, что Плейсанс растерялась: — Лотар… — Беги, не слушай! Беги! Воровка не помнила, как сдвинулась с места и побежала. Теперь бежать стало легко. Ноги будто сами несли её, не давая остановиться. Плейсанс почему-то вспомнила миф об Орфее*, который часто рассказывала ей мачеха, когда она была ещё совсем ребёнком. Теперь она точно знала, что стоит ей оглянуться назад всего один-единственный раз, она потеряет Лотара навсегда. — Только бы не оглянуться, не оборачивайся, ни за что не оглядываться назад! — как молитву шептала она. Нащупав в кармане куртки небольшую плоскую коробку, из которой раньше она могла слушать музыку, Плейсанс выдернула затычки и вставила их себе в уши. Звуки сразу прекратились, и девушка смогла выбраться наружу. Даже когда белый дракон поднял её над мрачным Локусом и дворцом, воровка не обернулась. — Я вернусь, Лотар, я обязательно к тебе вернусь! — крикнула она перед тем, как её сильно подросший Властелин, разрезав крыльями облака, скрылся за ними… ___________________________________ Рицин* — чрезвычайно мощный яд растительного происхождения, его смертельная доза в 80 раз меньше смертельной дозы цианистого калия. Из всех известных токсинов этот — самый сильный. Любопытно, что производится рицин из касторовых бобов по не очень сложной технологии. Первоначальные признаки отравления похожи на грипп или лихорадку, это может продолжаться несколько дней, после чего пострадавший умирает в мучениях. До недавнего времени противоядия рицину не существовало. Пилигрим* — паломник, странник, путешественник, скиталец по разным странам. Коум* — имя означает «красавец» фр. Виресон*— первое название Сеула. Столица государства Пакче Миф об Орфее* — Аид согласился отпустить нимфу Эвридику, возлюбленную Орфея на землю с условием, что пока Гермес идёт впереди, Орфей не должен оглядываться, иначе потеряет любимую навсегда: «Тропинка была загромождена камнями, вокруг царил мрак, а впереди маячила фигура Гермеса, и едва брезжил свет, что говорило о близости выхода. В этот момент, Орфея охватила глубокая тревога за Эвридику: поспевает ли она за ним, не отстала ли, не потерялась ли в сумраке? Прислушавшись, он не различил позади никакого звука, что обострило тревожное чувство. Наконец, не выдержав и нарушив запрет, он обернулся: почти рядом с собой он увидел тень Эвридики, протянул к ней руки но, в то же мгновение, тень растаяла во мраке». КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ