«Соль — постоянный спутник потерь. Когда мужчины льют кровь, женщины льют слёзы. И то и другое одинаково солоно. Так уж заведено». Пленники Раздора
Плейсанс не могла больше лететь. Она приземлила дракона у песчаной гряды, почти в том самом месте, где однажды встретила Арно де Понтака, попытавшегося её арестовать. Только сейчас берег был пуст, и только волны, накатываясь на песок одна за другой, то оставляли на нём причудливый узор, то смывали его. Королева дотронулась до золотого свистка, висевшего у неё на шее, и отпустила Властелина. Только дракон и не думал от неё улетать, а, распластав на песке свои розово-белые крылья, остался возле хозяйки, словно помнил, что случилось с ними двумя на этой косе. Плейсанс отошла от дракона. Тёплые волны, пенясь у её ног, пару раз лизнули её мокасины, а потом, словно извиняясь перед ней за дерзость, откатили назад. По щекам Плейсанс текли слёзы, такие же солёные, как эта вода. Напрасно она надеялась, что, если останется вместе с Лотаром, сможет контролировать его гнев и, в конце концов, справится с ним. Но быть вот так обманутой любимым человеком… Сейчас она чувствовала себя куклой в его руках и поэтому плакала от бессилия. Править, не перепачкавшись в людской крови, — невозможно, и кровавый поток снова захлестнул их обоих. Плейсанс вдруг показалось, что вода изменила цвет, и теперь у её ног действительно плещутся кровавые волны. Королева в ужасе попятилась и вспомнила о кинжале и о словах мачехи. Было невозможно поверить в то, что их ждёт именно такой конец. Плейсанс вытерла слёзы. На смену минутной слабости пришла решимость. Она снова оседлала альбиноса и полетела в противоположную от Шамбора сторону. Заброшенный коллектор Тулузы столицы Нарбонской Галлии был ей почти незнаком, но она знала, что, в отличие от своего собрата в Локусе, он сухой, а значит, спустившись в него, она почти ничем не рискует. Плейсанс оставила дракона у еле заметного лаза, завязала цепочку у свистка в узелок и сунула его себе под блузу, чтобы случайно не потерять. Потом она внимательно осмотрела место вокруг. Опыт подобных вылазок не подвёл, и королева быстро обнаружила диггерский тайник, в котором нашла старую лёгкую куртку, компас, фонарик, молоток и даже резиновые сапоги. Правда обувка не подошла по размеру, зато полиэтиленовой плёнки с пупырышками, в которую было аккуратно укутано всё это добро, было завались. Сначала Плейсанс решила обмотать ей ноги и сунуть в сапоги, но сразу передумала и обмотала ей мокасины, потому что под землёй случается всякое и лишним не будет просто перестраховаться. И потом, если ей придётся бежать, то делать это в мокасинах гораздо удобнее, чем в тяжёлых сапогах с чужой ноги. Казалось, шахте, по которой спускалась Плейсанс, не будет конца. Маленький пятачок света от фонарика сначала образовывал яркий круг, но очень скоро начал мигать и гореть через раз. Плейсанс чертыхнулась, оказавшись в очередной раз в кромешной тьме. Она спустила ногу, чтобы нащупать металлическую скобу, но её не было. Внезапно где-то рядом с ней раздался шорох, и кто-то с силой дёрнул её за ногу. Королева ахнула и, разжав пальцы, полетела вниз… — Что ты здесь делаешь? — Ах, это ты… А я думала… Как же ты меня напугал! — Говори тише, глупая королева. Я здесь не один. Зачем ты полезла сюда? Или жить надоело? — Что ты там так долго возишься? — скрипучий голос тролля прозвучал совсем рядом с ними. — Если поймал диггерскую крысу, тащи её сюда! Плейсанс посмотрела на своего приятеля: — Он учуял твой запах. И что прикажешь мне теперь делать? — Можешь с лёгкостью меня сдать. Только… — Нет здесь никого. Померещилось! — рявкнул тролль и запихал королеву себе за спину. Рядом послышалось какое-то движение, и Плейсанс различила огромную косматую фигуру, которая направлялась прямиком к ним. Этот тролль был гораздо выше и мощнее, чем её знакомый. Тролль остановился и втянул в себя воздух: — Сладкий… сладкий человеческий запах… Я чую его… А ты не врёшь часом? Поймал человечка и спрятал? — проскрипел он. — С голодухи и не такое мерещится. На, вот… Знакомый Плейсанс вытянул из-за пояса здоровенную крысу за голый жирный хвост и кинул её другому троллю, который сразу принялся её жрать. Крыса была живой, и от её мерзкого недолгого визга у Плейсанс стыла кровь в жилах. А когда визг сменился хрустом костей и довольным хрюканьем тролля, Плейсанс вся сжалась от отвращения и ужаса. Сдаваться ей сразу расхотелось. Тролли по своей природе — довольно тупые существа. Тролль, насытившись крысой, величиной с собаку, развернулся и исчез в темноте. Минуту Плейсанс простояла за спиной своего знакомого в полной тишине, пока тролль не обратился к ней: — Уходи отсюда, пока не поздно, королева. Я подсажу тебя. — Я не могу, — тихо произнесла Плейсанс. — Хочешь, чтобы тебя так же сожрали? Неужели твой король тебе уже до смерти надоел? У вас же вроде… любовь. — Скоро Лотар может стать таким же. Я этого не хочу. Только поэтому я пришла сюда. Мне нужно поговорить с вашим королём. Разве ты не слышал о заклятии зеркала? — У нас все об этом знают. Но что же ты хочешь сделать? — Умолять снять заклятие. Торговаться. Я не знаю, тролль, но я не могу уйти отсюда просто так. Понимаешь? Тролль шумно вздохнул: — Да сожрут тебя и косточек не оставят. Ведь твой король убил Морриган. Забыла? Так что уходи. Убирайся отсюда, пока кто-нибудь из наших тебя не учуял. С одним я ещё смогу справиться, но если их будет трое или пятеро, я не смогу тебя защитить. — Но что же мне делать? — Ждать. Есть тут у меня один знакомый… Я поспрашиваю его и дам тебе знать. А тебе тут больше торчать нечего. Тролль поднял Плейсанс наверх и поставил на ступеньку, а сам исчез в темноте.***
Молча забрав у ведьмы корзину, полную какой-то травы, его высочество отправился следом. Его первое впечатление о Хагар оказалось ошибочным. Женщина не была такой уж старой, как ему показалось в начале. Да и лохмотья на ней быстро превратились в тёмно-синюю накидку, наброшенную поверх простого платья. Она походила на жительницу окрестных деревень куда больше, чем на кормилицу его венценосного брата и уж тем более на ведьму. Сайрос думал, как начать разговор с ней о Лотаре, но так ни к чему конкретному не пришёл. Наконец, они вместе вошли в небольшой дом на опушке. — Спасибо за помощь, принц. Признаться, не ожидала, — Хагар обернулась и пристально посмотрела на него. Сайрос только отмахнулся в ответ. — Ну, чай-то вы заслужили. Ведьма улыбнулась и загремела посудой в углу. Сайрос крайне удивился, когда старуха поставила перед ним чашку из тончайшего фарфора, наполненную горячим ароматным напитком. Это был действительно чай, а не какое-то зелье. Сайрос не хотел, чтобы ведьма снова решила, что он чего-то боится, поэтому смело сделал пару глотков из чашки. — Так чего же Вы от меня хотите? — спросила Хагар, присаживаясь напротив. Принц поставил чашку на блюдце и посмотрел в глаза колдуньи. — Сущий пустяк. Я хочу знать, что происходит. Что с моим братом? Не может быть, чтобы такая ведьма, как Вы, совсем ничего не знала. И очень прошу Вас: не рассказывайте мне сказок. Скажите, как есть. — А сами Вы что об этом думаете? При этом глаза старой кормилицы короля смотрели на него так, словно прожигали насквозь его душу, но принц не отвёл взгляд. Он с детства неплохо играл в «гляделки». — Я думаю, что всё это блеф. И за ним прячется нечто серьёзное. Колдовство, например. Ваше или кого-то ещё — не важно. Если Вы сейчас скажете, что это всего лишь ранение в кисть и ничего больше, я убью Вас тут же, как лгунью. Если промолчите, а потом скажете, что это лишь мои домыслы, — я буду считать, что прав и копать дальше. Так что Вы выбираете, Хагар? Старуха молчала как партизан. Сайрос посмотрел на траву в корзине, отхлебнул ещё ведьминого чайку, и тут его понесло: — Я знаю, о чём Вы думаете и почему молчите. Вы думаете, я хочу убрать брата с дороги и занять этот чёртов трон. Но, чёрт Вас возьми, если Вы думаете так! Я не такой, как моя мать. Я не убивал отца и не хотел его смерти. Я вообще ничего не хотел. Что Вы так сморите? Да, я люблю деньги и никогда не отказывался от них, в отличие от некоторых. Мне симпатичен Лотар, а власть… Да пропади она пропадом, вообще! — Сайрос взъерошил тёмно-каштановую чёлку. — Я просто помочь ему хочу! Сердцем чувствую, что здесь что-то нечисто. Наконец, мне жаль Плейсанс. Неужели Вы не видите, что я искренен?! — Успокойтесь Сайрос. Не стоит продолжать. Вы ничем и никому не поможете. — Вы говорите так, будто Вам на всё наплевать. Вы же кормилица брата. Насколько я знаю… — Вы ничего не знаете и не хотите знать. Ваша мать наняла убийц, которые жестоко расправились с отцом Лотара на пути из Синдху в Хикупт, с вашим отцом. Лотар только час назад узнал об этом. Великая герцогиня всегда ходила по лезвию ножа. Вам были нужны только её деньги, а ей нужна была власть. Сейчас она арестована. Если бы Вы, принц, находились в замке, а не искали правды здесь в лесу, вас постигла бы та же участь. Слишком свежи воспоминания об отравлении бобами. Кстати, герцогиня уже готова дать показания в тюрьме, и они будут не в вашу пользу. Так что сидите в моей хижине и пейте чай, пока я не переговорю с вашим братом. — Что за чушь! — Сайрос полез в карман. Он пытался дозвониться до матери, но ему никто не ответил. Принц растерянно посмотрел на ведьму. Он понял, что Хагар не лжёт. — Что она ещё натворила… Поедем к ней, вы же знаете, где это? — В Локусе всего одна тюрьма… — Хагар пожала плечами. — Но Вам лучше… — Плевать я хотел на то, что лучше! Поехали. — Сайрос вскочил на ноги и, проверив на месте ли пистолет, ринулся к двери. Какой бы вероломной не была великая герцогиня, какой бы чёрной душой не обладала, для Сайроса она только мать. Несчастная, отвергнутая, забытая всеми. Хагар вздохнула: — Подождите, принц. Поступим по-другому: закройте глаза. Это длилось всего лишь секунду: легкое головокружение и тошнота отступили, когда Сайрос открыл глаза. Он обнаружил, что находится уже не в хижине старухи, а в низком сыром тюремном каземате. Посередине этой комнаты стоял человек, а напротив него плакала женщина. Взлохмаченные волосы, тёмное платье… Сайрос схватился за пистолет но, стоящая рядом с ним ведьма, удержала его. — Это бесполезно, Сайрос. Нас никто не видит и не слышит. Вы можете стрелять, но никого не убьёте. Просто слушайте. — Подумайте хорошенько, ваша светлость. Возможно, что это Ваш последний шанс. Используйте его, чтобы облегчить свою участь. Обратился к герцогине дознаватель, а у Сайроса всё перевернулось внутри. Он, не отрываясь, смотрел на мать, которая так легко сломалась в тюремных стенах. — Да как он смеет… — принц скрипнул зубами от охватившей его тихой ярости. — Богом клянусь, это не я! Я уже говорила Вам, что действовала под давлением. Если бы мой бедный сын согласился со мной и вовремя умерил свою гордыню, отказавшись от мести, разве я посмела бы совершить подобное? Но что я могла поделать, когда Сайрос постоянно требовал от меня отомстить. Моя вина лишь в том, что я, любя сына, поддалась на его уговоры и приняла его ужасный план. Сайрос — единственная отрада в моей беспросветной жизни. Если у Вас есть дети, то Вы должны понять меня. Клянусь Вам, что любая мать на моём месте сделала бы всё ради спокойствия своего ребёнка. — То есть Вы хотите сказать, что убийство старого герцога входило в планы Вашего сына, принца Сайроса. Я правильно Вас понял, ваша светлость? — Конечно! Сама бы я ни за что… — Где сейчас находится его высочество? — Ах, боже мой! Я не знаю. Он собирался на коронацию. Я постоянно отговаривала его, но он не хотел ничего слышать. Он был так зол на своего сводного брата. Сайрос никак не мог осознать, что по закону ни на что не имел права. Несчастный ребёнок. Это унизительное изгнание сделало его таким ужасным. Мой сын болен, пожалуйста, не наказывайте его. Хотя, не знаю, оставил бы он меня в живых, если бы я не согласилась выполнить его план. Даже подумать страшно… Что же… казните меня. Я заслужила гнев короля… — великая герцогиня снова разрыдалась. — К ней применялись методы устрашения? Сайрос пытался найти оправдание вероломной лжи матери. — Не беспокойтесь, принц. Герцогиню не пытали. Она сильно напугана, — ответила Хагар. — Тогда понятно, почему матушка несёт весь этот нелепый бред. — Вы уверены, что хотите продолжить слушать? Хагар серьёзно опасалась за Сайроса, который за несколько минут присутствия на допросе стал смертельно бледным. — Уверен. Тут дверь распахнулась, и в каземат, где проводился допрос, вошёл Лотар. — Ваше величество! Дознаватель согнулся в поклоне, а великая герцогиня замерла. — Дайте воды её светлости и оставьте нас, — ледяным тоном приказал король. Герцогине незамедлительно принесли воду в хрустале, а дознаватель склонился ещё ниже и, пятясь, покинул допросную. Лотар поднял опрокинутый стул и, усевшись на него, уставился на мать своего сводного брата. — Вы по-прежнему утверждаете, что действовали по научению Сайроса? Глаза короля были почти чёрными, а это значило, что в любую секунду он мог сорваться. Сайросу не понадобилось времени, чтобы это понять. Хагар снова посмотрела на принца, который сделался серым, словно призрак. — Слышала, Вы слыли рассудительным, даже когда были ребёнком. Может, я относилась к Вам слишком сурово, но подумайте сами: если бы я…— герцогиня выронила бокал и рухнула перед Лотаром на колени. — Если бы я действительно хотела Вашей смерти, неужели позволила бы сесть на трон Валейну, а не заняла его сама? Если вашему величеству так нужно кого-то казнить, то я безропотно приму казнь. Единственное, о чём я прошу, это об снисхождении к моему неразумному сыну. Этот ребёнок не ведает, что творит. — На Ваше счастье, мадам, я не воюю с женщинами, зато очень хорошо понимаю, когда они мне лгут. Поэтому даю Вам время ещё раз всё взвесить, пока я не разыщу Сайроса. Если Вы и дальше продолжите лгать, глядя мне в глаза, как сейчас, мне придётся казнить обоих. Король поднялся и вышел из допросной. Старая женщина продолжила его умолять, но он остался равнодушен к этим мольбам, будто бы не слышал ни стенаний, ни отчаянья в голосе женщины. Сайрос, забыв, что невидим, подался вперёд, и Хагар пришлось снова остановить его. Когда как короля окружили его верные псы вместе с начальником тюрьмы и дознавателем, проводившим допрос. — Будут ли у вашего величества распоряжения по поводу герцогини? Старая карга явно лжёт. Может, всё же применить к ней тиски? Наёмники, которых мы схватили в Хикупте и здесь, в замке, уже во всю дают признательные показания. Из них следует, что принц не причастен ни к убийству вашего отца, ни к рождественскому отравлению в таверне. Лотар вздохнул: — Герцогиню не трогать. Пусть посидит в одиночестве. Найдите мне Сайроса. Он мог не вмешиваться в дела герцогини, но о её планах точно знал. Иначе бы не устроил цирк на коронации. Да… Переведите пленницу в место почище. Не забывайте о её статусе, накормите и приведите в порядок. И следить за ней, в оба. Загнанные в угол крысы нападают и кусаются. Наверняка, у старухи остались связи в городе. Я хочу знать в лицо каждого из её сторонников, чтобы раздавить всех крыс разом. — Да какие сторонники из набожных старушек? — возмутился Сайрос. — Им всем лет по сто, не меньше! Хагар ничего не ответила и только пристально взглянула в глаза принцу. Сайрос даже не успел осознать себя подопытным кроликом, как снова оказался в хижине, наполненной запахом бергамота, лимонника и сушёной травы. Он по-прежнему сидел за столом, а перед ним стояла все та же фарфоровая чашка с недопитым и уже остывшим напитком. Как ни пытался, принц не смог вспомнить ни последних слов Лотара, ни того, зачем приехал сюда. Он помнил только заплаканные глаза своей матери, которая со страху наговорила о нём всяких небылиц. Великая герцогиня только и делала, что раздражала его, но он не мог позволить ей больше оставаться в этой ужасной тюрьме. — Ещё чашечку чаю? — спросила Хагар. Сайрос очнулся от своих невесёлых мыслей и сразу поднялся на ноги. — В другой раз. Сейчас я должен срочно уехать. Сайрос забрал со стола телефон и исчез за дверью. Свою машину принц отыскал без труда так же, как и обратную дорогу в Шамбор из этого проклятого леса. Он планировал сделать только одну остановку в пути, чтобы подумать и выпить коньяку. Но в местных тавернах кроме виноградного вина и эля ему ничего не предлагали, и только в придорожном трактире он нашёл то, что нужно, вместе с курящей длинную костяную трубку хозяйкой, которая без конца рассказывала всем подряд о чудесном возвращении сыновей и о дочери, которую почему-то звали Камю и которая стала теперь королевой. — Брехня всё это! — рявкнул подвыпивший Сайрос и, бросив трактирщице денег намного больше, чем стоила его выпивка, покинул трактир и сел за руль. — Сайрос! Жизель, неизвестно как появившаяся перед ним, заставила принца заглушить двигатель. — Вам не кажется странным, что мы встречаемся исключительно в кабаках, Жизель? — Сайрос улыбнулся. — Нет. Не кажется. Я сегодня всё утро думала о Вас и вот встретила. — Вы думали обо мне? — Это прозвучит странно, но я почувствовала, что сегодня Вы будете здесь. Вот и поспешила в этот трактир, чтобы увидеться. Сайрос смотрел на Жизель: она сильно похорошела, да ещё, похоже, успела влюбиться в него. Это принца вполне устраивало, а будоражащий воображение аромат, исходящий от её тёплой нежной кожи и волос, который он ощутил, задолго до того, как Жизель появилась перед ним, теперь проникал в его нетрезвое сознание всё сильнее. Сайрос почувствовал сладкий укол в сердце. Ему дико захотелось задохнуться в этом манящем аромате белых лилий и чего-то ещё, но это было уже не важно. Он распахнул перед Жизель дверцу машины, и девушка села рядом с ним. Такого Сайрос не испытывал даже, когда рядом была Плейсанс. — И… что Вы думали обо мне, Жизель? — Я не могу забыть Ваш аромат: тонкий запах табака и мандариновой цедры. Он преследует меня с первого дня нашей встречи. Я должна испытывать неловкость, признаваясь Вам в этом, но никакой неловкости нет. Мне бы хотелось сказать, что меня непреодолимо к Вам тянет, но это было бы неправдой, потому что я, кажется, люблю Вас. Вот такого парень не ожидал! Видимо, всё-таки ведьма посмеялась над ним и подмешала ему в чаёк дури. Интересно, он теперь на каждую девушку будет так реагировать? И чем это от него теперь пахнет? Мандаринами? Сайрос сжал рулевое колесо так, что костяшки побелели и, наклонившись к Жизель, произнёс почти шёпотом: — Никогда, слышите меня, никогда не говорите подобных вещей мужчинам. А теперь как можно скорее вылезайте из машины. Мне некогда… — тут Сайрос осёкся, потому что Жизель смотрела на него так, будто он ударил её. Она молчала. Сайрос нагнулся и открыл дверцу с её стороны. — Прошу… — Сайрос… — прошептала Жизель, но принц отвернулся и стал разглядывать куст, потому что точно знал, ещё минута её присутствия рядом, и он набросится на неё. Жалобно скрипнула кожа пассажирского сидения, а потом мягко закрылась дверь. Сайрос выдохнул: Слава Богу, он был спасён.***
Всю обратную дорогу в Шамбор Сайрос был готов к тому, что вот-вот на дороге появятся вооружённые до зубов всадники, заставят остановить машину и арестуют его. Но отряд, появившийся перед ним вдалеке, не поехал прямо, а свернул в направлении Бордо, и Сайрос спокойно проехал мимо. Когда же он добрался до замка, то понял, что всё-таки произошло что-то, так как величественный и всегда невозмутимо спокойный Шамбор теперь напоминал растревоженный пчелиный улей. Ну, а когда дракон Лотара спланировал к замку, едва не задев крыльями его авто, Сайрос окончательно убедился, что королю сейчас не до него. Лотар спрыгнул с дракона и сразу же направился к командиру своих гвардейцев, которые, ожидая его, седлали лошадей. Минуту переговорив с королём, гвардейцы пустили коней в галоп и скрылись. Сайрос проводил взглядом очередной отряд и затормозил совсем недалеко от своего брата, но Лотар этого даже не заметил, а прошёл мимо него. Таким обеспокоенным Сайрос видел его впервые. Сначала принц подумал, что в какой-то из провинций вспыхнул мятеж, но видя, как король в буквальном смысле не находит себе места, понял, что это не так. Сайрос покинул машину и окликнул брата. И только тогда Лотар заметил его. Король сразу же рванул к нему, но потом замедлил шаг. — Что здесь случилось? — спросил принц. — Нет, это не ты… Если бы ты увёз Плейсанс, я бы знал об этом. Лотар смотрел на брата измученными глазами. — Плейсанс разве до сих пор не вернулась? — Ты сказал «не вернулась»? Когда ты её видел в последний раз? Где?! Лотар схватил Сайроса за грудки, но тут же отпустил. — На Северной дороге. Уже, наверное, часов восемь прошло. — Я так и думал. Чёрт… Я совершенно её не чувствую, будто Плейсанс уже нет на свете. — Что значит «не чувствую»? Что ты хочешь сказать? — А ты до сих пор так ничего и не понял? Если она у троллей, никогда не прощу себе… — Да брось! Подумаешь, поссорились. Постой… Ты сказал « троллей»? А с этого момента можно поподробнее? — Отстань, Сайрос! Не до подробностей… — Ваше королевское величество! Властелин только что приземлился на восточную стену! — выкрикнул кто-то из солдат, но Лотар уже бежал в том направлении. Вот это была любовь! Сайрос едва поспевал за ним. — Срочное донесение из Локуса, ваше королевское величество! Оттолкнув в сторону поспешившего к нему с докладом офицера, Лотар бросился к своей королеве, которая уже спустилась с дракона вниз. Чумазая, в обрывках полиэтиленовой плёнки вокруг мокасин, Плейсанс больше походила на усталую девчонку, заблудившуюся в лесу. — Плейсанс, бог мой, ты не ранена? Король сгрёб жену в охапку и закрыл глаза. Наконец, его отпустило. Стоявшая вокруг стража вздохнула облегчением и сразу занялась белым королевским драконом. — Прости… — Плейсанс нежно провела ладонью по лицу мужа. Одного жеста, одного слова хватило, чтобы король не задавал больше вопросов. Хрупкая, зеленоглазая женщина оказалась ахиллесовой пятой чудовища. Его слабым местом. Сайрос не верил своим глазам. Ведь даже он не удержался бы от расспросов и гнева, неужели обнимать эту женщину стоит того, чтобы забыть обо всём? — Любуетесь? Сайрос и не заметил, как к нему подошла Хагар. Быстро же она добралась сюда. — Ваша работа? — не поворачиваясь к ней, спросил принц. — Хватит на них глазеть. Или Вы, ваше высочество, впервые видите «связанных»? — А это ещё что за хрень? Очередная ведьминская рассказка? Так расскажите мне. Кстати, с детства хотел узнать: неужели удобно летать на метле? Как Вы это делаете, Хагар? — Я не летаю на метле, Сайрос. Хагар отвернулась от принца и пошла прочь. — А на чём же тогда? Вы что, обиделись на меня? Сайрос поплёлся следом за старухой. Ему уже и в самом деле надоело наблюдать за венценосными супругами. Ведь чувств к Плейсанс у Сайроса больше не было.