Слушай сердце.

Они вышли на берег как чудища из сказок, совсем не обращая внимания на воду, на увязающие в песке сапоги, они вышли, стуча своими топорами и мечами о собственные щиты. Среди них были и девушки, они так же держали мечи, так же держали щиты, так же стояли плечом к плечу с мужчинами, свирепо осматривая нас, меня, стоящую впереди всех. -Вы нежеланные гости в моем королевстве. –начала говорить я, точнее кричать, чтобы всем на том краю берега было слышны мои слова, -Уходите, и никто не пострадает. -Мы пришли мстить, -отозвался тот, что был впереди всех, -И мы отомстим, а с тобой потом и по развлекаемся. Справа от меня звякнул достанный из ножен меч, Макинтош сделал шаг вперед, держа меч так крепко, что казалось мышцы вот-вот сведет судорогой. -Принести мне ее голову! –приказал главарь викингов, обращаясь к своим. Стена грозных воинов ринулась на нас с громкими воплями, грозя снести все на своем пути. Но моя армия уже бросилась в бой, едва услышав призыв. Отец учил: «Не недооценивай противника». Я не рассчитывала, что битва будет легкой, не рассчитывала на быструю победу, не рассчитывала так же, что враг окажется слаб. Их девушки сражаются наравне с мужчинами. И они так же погибают, как мужчины. Одна такая едва не снесла мне голову брошенным топором, но потом наткнулась уже на мою стрелу. Вокруг звенит металл и свистит воздух от стрел и топоров, щиты крошатся прямо в руках, а сломанные мечи падают на землю вместе с одним из противников, заливая землю теплой, бурой кровью. Я только знаю, что нужно вовремя скрестить меч, нанести удар. Успеть выпустить стрелу в того, кто грозит убить моего человека. Сражаются все. Я уже давно потеряла из виду лордов, подныривая под очередной замах меча, и возвращая удар в противника, выпуская еще одну стрелу, чувствуя, как оперение щекотит пальцы. Все закончится лишь тогда, когда падет последний воин, или, падет один из предводителей. И либо это буду я, либо тот викинг, что возжелал моей головы. Для меня выбор очевиден. Я едва увернулась от стрелы, как девчонка, с заплетенными в множество косичек черными волосами, повалила меня на землю. Мы покатались друг на друге, стараясь нанести как можно более серьезное увечье, она разбила мне бровь и расцарапала мне лоб чем-то на своем рукаве. Я сама не ожидала, как она замерла у меня на руках. Острие меча, торчавшее в чьём-то теле, теперь оказалось и в ее. Я поспешила отойти и подняться на ноги, как сразу трое викингов начали меня окружать. Я нашарила на земле меч, испачканный в крови и земле, так же зная, что в поясе спрятан кинжал, на самый крайний случай. Конский ржач раздался в толпе со стороны подъёма. Два вороных коня вылетели на поле боя, вставая на дыбы, едва не сбрасывая своих наездников. Я их узнала. Эйден и Харрис едва удержались в седлах, все же сумев отбиться от накинувшихся на них. В ужасе я видела, как к ним сквозь противников подбираются Никэл, Рональд, Томакхен, Темхас, Айлей и Дугальд. Кажется, я самолично убью этих двоих, едва тут закончу. Викинги уже хотели бросится на меня, как громкий звук рога оглушил весь залив, заглушая звуки сталкивающихся мечей и щитов. Все разом замерли, пытаясь отыскать источник звука, оказавшийся у самой кромки воды. Макинтош, вместе с Дингвалем и МакГаффином стояли около того самого викинга, что возглавлял всех. Рог оказался в руках МакГаффина, тогда как Макинтош удерживал у горла стоящего на коленях предводителя викингов меч, а Дингваль, на всякий случай, наблюдал за ними с заряженным луком. -Всем бросить оружие! –громкий приказ Макинтоша раздался в наставшей тишине. Теперь мечи и щиты ударялись о землю без предсмертных хрипов их хозяев. -Моя королева. –довольно обратился ко мне Макинтош. -Все вон! –заорала я, удобней перехватывая меч, –Уходите, если хотите жить. –направляясь к лордам и пленнику, уже тише сказала я. -Прикажи им. –обратилась я к пленнику, сверля того взглядом. Он попытался вырваться, но после безуспешной попытки все же сказал: -Уходите. Все оставшиеся в живых викинги тут же бросились к воде, к своему кораблю, некоторые даже пытались тащить на себе раненых и убитых. -Ты уйдешь последним. –зло сказала я предводителю, –и вы больше никогда сюда не вернетесь. Но если вернетесь, я дам тебе умереть. Кое-кто научил меня милосердию. -Ты уверена, Мерида? –уточнил Дингваль, все еще держа наготове лук. -Уверена. Последний из викингов скрылся на корабле, и только тогда Макинтош небрежно оттолкнул мужчину к воде, продолжая сжимать в руке меч, а Динг продолжал держать викинга на прицеле. -Теперь ваша очередь… -обернулась я к парням. Что-то слишком тяжелое приземлилось прямо на меня со спины. Не удержавшись на ногах под такой тяжестью, я полетела на землю, с размаху вновь придавленная так, что из груди выбило весь воздух, а в глазах на мгновение потемнело. Меч выпал из моей руки, а с другой стороны в землю воткнулся меч, скрещенный с другим. Рядом повалился его обладатель: закованный в дорогую броню рыцарь, спешно пытается подняться и тут же убегает, пока все остальные в полной растерянности. Над головой раздались знакомые голоса и тяжесть перестала меня придавливать. Я громко вдохнула, перекатываясь на спину и лицезрея Грегора и Макинтоша. Оба подхватили меня за руки, как куклу ставя на ноги. Грегор передал мне поднятый меч. -Королева, вы целы? –поинтересовался он. -Если бы кое-кто на мне не валялся... -Если бы кое-кто на тебе не валялся, -тут же огрызнулся Макинтош, -Ты была бы уже мертва. -Это был вообще кто? Похож не викинга он на был… -отвлек нас от нервной перепалки Гафф. -Мерида, -позвал меня Мак, поднимая что-то с земли, –Это было у него. Я посмотрела на то, что держит в руках Мак, впервые в жизни так ужасаясь оперению стрелы, впервые в жизни так ужасаясь при виде стрелы. Именно такую стрелу я вытаскивала из лопатки Макинтоша, когда он заслонил меня там, в лесу, именно такое оперение имела стрела, отравленная сильнейшим ядом с другого края света, и именно такой наконечник был у стрелы, за которую я отдала свое сердце. -Нам нужно поговорить. –склоняясь, чтобы взять стрелу, а на самом деле прошептать эти слова Маку. Он лишь кивнул, поднимаясь на ноги, возвращаясь к двум застывшим между Айлеем и Темхасом парням, что старались не поднимать опущенных голов и не встречаться с нами взглядами. -Вы хотите еще сражаться? –сделал он шаг к братьям, но я перегородила ему путь, положив руку ему на грудь. Сейчас его глаза такие темные, что он убьет их раньше, чем осознает это. Младшие братья молчали. -Возвращайтесь в замок. –приказала я все еще удерживая Мака, –Поговорим позже. -Я знаю, кто это был. –когда все, включая повозки с ранеными и убитыми, отправились в путь, а мы с Макинтошем вдвоем остались в опустевшем лагере, сказала я. -Отлично, будет легче найти его и убить. -Никто не убьет этого человека. И ты не будешь его преследовать. -Но он пытался тебя убить! Ты совсем не понимаешь?! –передернул плечами Макинтош, словно хотел сбросить мои слова с плеч. -Этот человек – друг моих друзей и никто не посмеет ему навредить. О, как тяжело мне дались эти слова, произнесенные спокойным, почти приказным тоном. -Почему ты как безрассудно себя ведешь? –препираясь меня спиной к стенке, перешел дозволенные границы Макинтош. Я резко рванулась, скидывая его руки и отходя. -Я делаю то, что считаю нужным. Не говорить же ему, что мне уже все равно. И что я сама найду его, я не прощаю покушение на собственную жизнь, как и то, что случилось после. Теперь я знаю, кто мне ответит за отданное сердце и все то, что я испытываю только при одной мысли, что снова почувствую это. -Оставлять того, кто хочет тебя убить в живых?! –голос обычно спокойного лорда сейчас звучал через чур громко и эмоционально. -Ты не слышал, что я сказала? Он – друг моих друзей. «Ругаться. Ругаться! Ругаться!!!» –звоном разносится в моей голове, сменяясь так похожим: «Сражаться! Сражаться! Сражаться!!!» Эти слова затмевают мне разум, вместе с магическим веществом, что еще пульсирует в моей крови, в Сторибруке его называют адреналин. Он возникает во время битвы и громогласный голос орущего на меня Макинтоша все еще кажется призывным кличем, зовущим обнажить меч и кинуться в бой. Я стараюсь оградиться от этой дрожи, что еще сводит мои мышцы, заставляя пальцы крепче сжимать меч. Я стараюсь смотреть на лицо Макинтоша, чтобы оградиться от желания защищаться, потому что слова доносятся до меня нечетким эхом, но смысл его гневных фраз вполне понятен. «Сражаться. Ругаться.» –все еще проносится в моем мозгу, в следующий момент сменяясь совершенно другой мыслью, едва ему удается поймать мой взгляд: «Мы живы.» Лицо Макинтоша сурово, он недоволен, об этом говорят нахмуренные брови, сверлящий взгляд и стиснутые зубы. «Мы живы.» Похоже, эта фраза проносится в голове у нас обоих, мы на мгновение замираем, а затем просто бросаемся в объятия друг друга, находя губами губы другого. Я не могу объяснить, что заставляет меня так крепко обнимать его, хватаясь на ткань накидки, сжимая ее в кулаки, не знаю, что заставляет отвечать на его жадный, грубый поцелуй, поддаваться его сильным рукам, что прижимают все крепче, все ближе. Я просто знаю, что он жив и это, отчего-то, несказанно меня радует, заставляя улыбаться сквозь поцелуй, чувствуя и его улыбку, когда он чуть прикусывает мою губу, я словно читаю в его мыслях, что я жива, и это заставляет его податься чему-то внутри него самого, что заставляет забыть обо всем, жадно и страстно целуя меня, грозя задушить становящейся все крепче хваткой. Действие этого магического вещества так недолговечно, и оно тут же проходит, заставляя нас спешно отстраниться, с ужасом понимая, кто мы есть на самом деле. Не хочу даже задаваться вопросом, что это было. У меня есть вопросы куда важнее, чем очередная баталия, закончившаяся так неожиданно, хотя, неожиданно ли? -Скажи мне его имя. -Ты опять меня не слышал? –нахмурилась я, не купившись на этот трюк. Пусть еще спасибо скажет, что в глаз не заехала. Что за мужчины?! Только бы повоевать, погоняться за кем-то, лишить кого-то жизни. Сил моих уже с ними нет. -Скажи мне. –рычит Макинтош. -Нет. –совсем потеряв терпение, –Если так хочешь – вот тебе мой приказ, лорд Макинтош: Ни ты, никто-либо еще не будет преследовать или пытаться иными способами расправиться с этим человеком. И никто даже словом не обмолвиться о произошедшем. Ясно? -Да, моя королева. –опустился он на колено, прижав кулак к сердцу. В замок мы вернулись в молчании. Я раздумывала, как сказать маме, что снова отправляюсь в путь, оставляя их одних, в этот раз совершенно одна, даже если Харрис будет умалять, хотя, после того, что они сделали, думаю, он не будет уже так упрям. О чем раздумывал Макинтош мне неизвестно, но несложно догадаться, что все его мысли были о том, кто едва не отправил его к богам. Конечно, у Макинтоша веский повод искать этого человека, и даже убить его, но все же, это мой знакомый, и по тому разу, что мне довелось с ним общаться, могу смело сказать, что что-то здесь не так. -Мы уже отправили послание маме, они с братьями плывут сюда. –появился Харрис, едва я вышла из конюшни, где оставила вымытого и причёсанного Ангуса. Я не могла не отметить, как тих брат, как он виновато смотрит в землю и старается не встречать мой взгляд. -Отлично, тогда праздник устроим завтра. –притянула я его за голову, целуя в макушку. Если бы он только знал, как я за них испугалась. Королева Элинор вместе с принцами прибыла рано утром, в мгновение ока собрав всех женщин, что к вечеру помогли ей устроить настоящий праздник для победителей, с огромной кучей угощений и выпивки, украшенным залом и всеми прочими атрибутами. Как королева, я обязана присутствовать и отблагодарить всех своих воинов. А также почтить память тех, кто все же не вернулся домой. Мама привезла мне новое платье, корону и все остальное, в чем, по ее мнению, обязана появляться королева. Все проходило так, как она хотела. За исключением пьянки, что по обыкновению устроили воины, радуясь своему возвращению и победе над сильным противником. -Мама, -дотронулась я до ее руки, пока она наблюдала за происходящим сбоку, -Ты мне нужна. Мы незаметно покинули зал, проходя в комнату, отведенную под мои покои. От мамы не укрылся собранный походный мешок, что стоял возле кровати вместе с колчаном, луком и начищенным мечом. -И куда ты на этот раз? –без энтузиазма спросила мама, тем тоном, что предвещал мне спор. -Помнишь стрелка, что ранил Макинтоша? -Кто ж не помнит… -уже не понравилось маме начало. -Помнишь, я рассказывала тебе о Белоснежке, Бель и Темной? -Да. Ты тогда пропала бесследно. Мы обыскали все королевство. Как ты узнала кто стрелок? –округлились глаза мамы, а голос перешёл на шепот. -Вчера он напал на меня. –пришлось признаться, –Но он не смог причинить мне вреда. Клянусь. Недоверчивый взгляд мамы начал пристальней изучать меня с головы до ног. -И ты, конечно же, собралась за ним. -Он покушался на мою жизнь. –почему-то повторила я слова Макинтоша, –и, к тому же, это странно. -Ты ведь просто решила поделиться со мной своими планами, верно, Мерида? –взяла меня за плечи мама, заглядывая в глаза, -Прошу тебя, будь осторожна, милая, -взяла она мое лицо в ладони, -и не доверяй тому, кому просто хочешь верить. -Я люблю тебя, мама. -И я тебя. Отправляешься уже сегодня? -Да. –в очередной раз удивилась, насколько хорошо она нас знает, -Нужно еще наведаться домой кое-зачем. -Только прошу, будь осторожна.

***

Время смены караула еще не подошло, когда Эйден подошел к костру, около которого сидел его старший брат, внимательно всматривающийся в языки пламени. Со стороны можно подумать, что Мак уснул, но Эйден прекрасно знал, что внешний вид может быть обманчив. -Почему не спишь? –спросил Мак, едва младший брат сел рядом. -Решил составить тебе компанию. –почти беззаботно отозвался Эйден. Мак опять уставился в рыжий огонь, а Эйден молчал, подбирая слова для начала разговора. Он прокручивал в голове прошедший день, когда старший брат едва не подставился под меч, заслонив собой королеву. Конечно, они приносили клятву верности, но, если бы рыцарь был чуть проворнее, королевство лишилось бы королевы, а клан Макинтош предводителя. А учитывая, как часто они ругаются. -Брат, а вы с Меридой... -Нет. –грубо прервал младшего Макинтош, –Но увижу с другим – прибью. -А… –попытался возразить Эйден, давно заметив странное поведение брата в присутствии королевы. -Будешь задавать дурацкие вопросы – тресну. –безапелляционно заявил старший брат таким тоном, что действительно проще заткнуться и не искушать судьбу, а то ведь правда треснет.