Поутру ко мне врывается Изабель и начинает что-то возбуждённо рассказывать, картинно жестикулируя и меряя комнату шагами. Я ничего не понимаю. Сонно потягиваясь, потираю глаза, в надежде, что они хоть пару минут будут открытыми и не закроются под важные речи охотницы. Однако, услышав слова «Джейс», «всем читает» и «твой дневник», я подрываюсь с постели как была: в пижаме и со спутанными после сна волосами. Первым делом распахиваю третий ящик стола, судорожно переворачивая все бумажки: наброски, полноценные рисунки; наборы красок или карандашей. Я сразу понимаю, что искать бесполезно, потому что тетрадка всегда лежала сверху, я её не прятала. А зря.
— Где этот покойник? — буквально выбегаю в коридор, бросая вопрос на ходу, твёрдо вышагивая к тренировочному залу, отчего-то мне кажется, что я найду его именно там.
— Почему покойник? — Лайтвуд торопится следом на своих высоченных шпильках, глядит под ноги. Я устремляю в охотницу многозначительный взгляд, и она через пару секунд заливается звонким смехом. Будь иная ситуация, я бы с радостью присоединилась к её веселью, однако сейчас в мою голову лезут возможные сценарии убийства нефилима с почти идеальными параметрами. — Правильно идёшь, он собрал новеньких в тренировочном зале, — отвечает Изабель, на что я стискиваю зубы и сжимаю кулаки, невольно ускоряясь.
Врываюсь, настолько сильно толкая дверь, что она с глухим стуком встречается со стеной. Тут же занимаю добрую половину внимания: кто-то смотрит удивлённо, кто-то изучающее, а некоторые вовсе с едва сдерживаемыми смешками. Лихорадочно перебираю записи, которые оставляла в дневнике, вроде ничего из вон выходящего. Что же их так развеселило? Может, сам факт существования такой тетрадки, так это моё личное дело. Эрондейл отвлекается от чтения, ни капли не смущаясь моему присутствию.
— Надо же! Кто почтил нас своим присутствием. О великая Кларисса Моргенштерн, будущее всей писательской свиты, наша надежда. Как же прекрасно то, что мы стали свидетелями зарождения вашего творческого таланта столь рано.
Пока нездоровый рисуется перед новенькими, я обдумываю, как бы мне выхватить дневник и выскочить из зала. Беспомощно смотрю на Изабель, в надежде, что охотница чем-то поможет. Лайтвуд улавливает мою мольбу о помощи и незаметно покидает помещение, но я уверена, что она вернётся, потому решаюсь потянуть время. Джейс же не замечает наших переглядок, продолжая разыгрывать спектакль:
— Не желаете присоединиться? Мы только на третьем дне.
— Больной, я же делала эти записи. И без тебя помню, что там да как, — приторно улыбаюсь, стараясь придать внешнему виду беззаботность, словно всё, что происходит, меня не волнует. — С чего ты взял, что мне это интересно? — продолжаю, надеясь, что смогу убедить присутствующих в безразличии к ситуации. Вряд ли получится, учитывая мой пижамный врыв, однако время как-то нужно тянуть. Тем более Эрондейл разглядел во мне творческую личность — вот и соответствую.
— Да что ты? — он обиженно надувает губы, закрывает тетрадь, но не выпускает её из рук и движется ко мне навстречу. Дразнит. — Я же сказал, что отомщу более изощрённо, нежели ты, — он буквально шепчет, чтобы слышала лишь я, подойдя совсем вплотную. Теряюсь: его одеколон бьёт в нос резко, одурманивающе.
— Какого чёрта ты вообще лазал в моём столе? — вторю ему шёпотом, потряхивая головой, намереваясь вернуть самообладание.
— Я искал твой блокнот с рисунками, но наткнулся на более интересную вещицу, — придурок крутит тетрадкой, а я, оскорблённая, вмиг трезвею. Сначала пытаюсь выхватить её, но, конечно, безрезультатно. Тогда единственное, что остаётся, то, к чему меня побуждают злость и отвращение — это отвесить ему пощёчину.
Не сразу понимаю, что происходит, потому что всё помещение обуревает чересчур ощутимая тишина. Нездоровый, опешив, раскрывает рот. Удовлетворённо складываю руки на груди, наслаждаясь моментом.
Замечаю Изабель, незаметно впорхнувшую в помещение, а за её спиной, о Ангел, блестит острие моего меча. Поворачиваюсь к охотнице с намерением отменить месть — неуравновешенному и без поединка хватит материала для самобичевания – но в следующую секунду оружие крепко сидит в моей руке. Я ловлю его, скорее, механически, просто-напросто не позволяя металлу прорезать напряжение в зале своим звоном. Делать нечего, просила помощь — получи, распишись. Встаю в стойку, угрожающе занося оружие над головой.
— Ты серьёзно? — он нервно усмехается, кажется, даже глаз задёргался. Хочу улыбнуться, но терплю, ведь нельзя испоганить такой момент.
— Джонатан Эрондейл, сейчас же верни мою личную вещь, — голос наполнен, на удивление, холодной уверенностью. Он колеблется. Неуравновешенный понимает, что шансов на победу поровну: пусть он как охотник лучше меня, но он безоружен, а все его приёмы и уроки не проходят бесследно и отрабатываются до автоматизма. Я вытягиваю раскрытую ладонь, играя мечом в воздухе. Он зло сверлит меня взглядом, но спустя пару секунд, сдаётся. Тёплая обложка тетради касается моих замёрзших рук. Я гордо разворачиваюсь на пятках и нарочито-медленно вышагиваю к выходу, награждая Изабель благодарным взглядом. Теперь, кажется, можно готовиться к смерти, нездоровый это так не оставит.
***
Весь день я просидела в своей комнате. Сначала дулась на психа, потом боялась ступить за порог и окунуться в море возможных способов мести от Эрондейла. Ближе к вечеру ко мне постучались, я вздрогнула. Неуверенно подойдя к двери (кажется, весь заряд уверенности был истрачен ещё в тот момент, когда я отвесила пощёчину, а затем пригрозила оружием Джейсу), опускаю руку на ручку, но не нажимаю. С той стороны доносится нетерпеливый голос Иззи:
— Открывай уже, — у меня падает гора с плеч. Девушка проходит в комнату, вальяжно усаживаясь на стул.
— Ну, ты, конечно, молодец. Притащила мне меч!
— Я запаниковала. Как ещё можно было тебе помочь? Ты со своим любимым мечом на короткой ноге, — улыбается Иззи, а я позволяю себе разразиться звонким смехом. Впервые за этот сложный день я улыбаюсь искренне, а смеюсь звонко.
Сегодня Эрондейл пытался опозорить меня… снова. Как он не поймёт, что я не сдамся просто так? Ха, тот, кто разбросал троих вооружённых до зубов охотников, не смог справиться с девочкой в пижаме. О его мести я подумаю завтра, сегодня же Изабель зовёт прогуляться по клубам. Ночь обещает быть жаркой.
