День двенадцатый. Валентин жаждет встречи
1 апреля 2016 г. в 16:30
Просидев всю ночь в засаде, невольно задумываешься, а стоило ли вообще выбивать допуск к миссии? Начинает светать, а возле предполагаемого логова Валентина мало того, что никто не появлялся, так самым опасным стало появление заблудившейся белочки, которую чуть не пронзила стрела Алека. Иззи вовремя заметила намерения брата и в последнюю секунду отвела лук в противоположную сторону.
Затёкшая нога начинает болезненно покалывать, когда первые лучи утреннего солнца скользят по обветшалому зданию, придавая ему при свете ещё более убогий вид. Каменная плитка, уже порядком побитая и потрескавшаяся, обрамляет это нелюдимое место, разбитые окна устало отражают солнечные блики. Единственное, что кажется странным во всём месте — слишком новая железная дверь. Тяжёлый металл, видимо, поставлен не меньше, чем пару недель назад, но обшарпанная поверхность с новизной готова поспорить.
Я устало оглядываю Иззи, безучастно поглядывающую на дверь, скорее из обязательства, нежели интереса. Алек всё так же напряжён, с момента нашего появления он ни разу не отвлёкся, разве что на бедную белочку. Джейс же не выражает особых эмоций, которые направили бы мои мысли к понимаю его состояния.
Слишком резко поворачиваю голову, когда в противоположном переулке от контролируемого нами здания улавливаю чьи-то шаги и разговоры на повышенных тонах. Переходя дорогу, два, как я успеваю заметить, мужчины резко замолкают, боязливо озираясь, как осматриваются люди, чтобы удостовериться, что их никто не услышал. Алек, ни теряя ни секунды, с туго натянутой тетивой и приготовленной стрелой, замирает. Джейс уже шепчет имя клинка, Изабель отработанными движениями извлекает хлыст, а что я? Я неуклюже тащу меч из ножен, словно вообще впервые держу в руках подобное оружие, хотя не раз тренировалась ловко доставать его. Ладони потеют, нога всё ещё болезненного покалывает, но превозмогая неприятные ощущения, пристально слежу за передвижениями объектов наблюдения. Когда силуэты скрываются за железной дверью, в душе теплиться надежда, что именно эта миссия станет для меня первой удачно выполненной, и Джейс поймёт, что был не прав. Алек делает какие-то жесты, и Эрондейл подрывается с места, одарив меня непонятным взглядом перед уходом.
— Они на разведку, мы ничем не поможем, — шепчет Иззи, когда я поднимаюсь, чтобы последовать за охотниками.
— А мы разве не на разведке? — вспоминаю цель миссии, многозначительно вскидывая одну бровь вверх. Охотница ничего не отвечает, бросая ужасающий взгляд мне за спину. «Не двигайся», — шевелит Лайтвуд одними губами, я едва заметно киваю, лишь крепче обхватывая свой меч, который скользит из влажных ладошек. «Один», — охотница начинает отсчёт, а я не понимаю, чего от меня хотят. Когда она досчитывает до трёх я резким перекатом ухожу в сторону, моментально становясь на ноги и занося оружие над головой. Взглядом нахожу двух мужчин, которые несколько мгновений назад скрылись за обшарпанной железной дверью.
— Милые, если хотите вернуть двух красавцев назад, Валентин жаждет встречи, — подаёт голос один. Я осматриваю говорящего: он, безусловно, охотник, о чём говорит одежда и угрожающе светящийся клинок серафима. Шея и руки, единственные открытые части тела, испещрены рунами.
Иззи кивает мне, и мы двигаемся вслед за уже удаляющимися мужчинами. Второй из охотников проводит какую-то неизвестную мне руну по поверхности двери, и последняя с грохотом отворяется. Наши сопровождающие тут же скрываются в темноте, мы, стараясь не отставать и не терять их из виду, тут же перешагиваем порог здания. В нос бьёт омерзительный запах сырости и, надеюсь, мне лишь кажется, крови. Ступая по извилистым коридорам, которых слишком много для трёхэтажного здания, различить что-либо очень сложно, потому что здесь очень темно, ни единой лучинки или окна, позволяющего увидеть обстановку, нет. Странно, нас не обезоружили, похоже, угрозы в нашем виде никакой. И что случилось с Джейсом и Алеком?
Мои размышления прерываются, когда мы оказываемся в одном из множества помещений. Запах здесь тот же, нос ещё не привык, поэтому при каждом вдохе я лишь убеждаюсь и одновременно ужасаюсь аромату, наполняющему здание. Суетливо оглядываюсь, в глаза бьёт яркий свет из единственного, но огромного окна. После темноты приходится поморгать, чтобы освоится и как-то сориентироваться.
— Здравствуй, доченька, — знакомый голос доносится из кресла, расположившегося прямо напротив слепящего света.
— Здравствуй, папочка, — в голосе сквозит сарказм, но я настороже, в любую минуту готова применить оружие. — Куда ты дел Алека и Джейса? — понимаю, что, если он не захочет, то не скажет, но попытка — не пытка.
— Даже не спросишь, как поживает отец? Что у меня нового? — он поднимается с кресла, и я, приспособившись к обстановке, различаю его черты. Валентин двигается прямо к нам, одариваю Изабель предостерегающим взглядом.
— Где. Алек. и. Джейс? — отчеканивая каждое слово, повторяю вопрос. Валентин широко улыбается, подходя ко мне совсем вплотную. Я вскидываю подбородок вверх, гордо смотря ему в глаза, но продолжаю крепко держать меч. Через пару мгновений отец одним ударом выбивает оружие, и металл прорезает звенящую тишину в помещении. Я не двигаюсь, но боль в руке адская, краем глаза примечаю, что меч отлетел недалеко.
— У меня всё хорошо, продвигаюсь в своих исследованиях, — Валентин ведёт со мной беседу, но игнорирует меня. Он подходит к рядом стоящей Иззи, но не задерживается у неё дольше, чем на несколько секунд. — Передай своим, что не стоит меня отслеживать, иначе в следующий раз умрёте, — произносит он слишком спокойно, как будто бы разговаривая о погоде. — А теперь можете помочь своим охотникам, если они, конечно, ещё живы, — хлопок и силуэт отца исчезает, не оставляя ни следа.
«Если они, конечно, ещё живы», — фраза звучит в голове, словно язык колокола отбивает свою мелодию по его стенкам. Рукой хватаю оружие, и вслед за удаляющейся Иззи врываюсь в соседнее помещение. Пусто.
— Джейс! — я срываюсь на крик, слёзы больно обжигают глаза, но я не обращаю на них никакого внимания, — Алек! — мы прислушиваемся. Снова ничего. Я поднимаю беспомощный взгляд на Лайтвуд, которая выглядит потрясённой не меньше моего.
Превозмогая боль в руке, вскидываю меч и начинаю ломать без разбора каждую дверь, которая попадается мне на пути. Изабель делает тоже самое и, о Ангел, через пару минут слышу окрик охотницы с нижнего этажа. Рывком срываюсь с места, перескакивая сразу через три ступеньки. «Если они, конечно, ещё живы», — продолжает пульсировать в моей голове. Нахожу злосчастную комнату, и тут же выпускаю оружие из руки.
Джейс и Алек подвешены за ноги, последний, кажется, без сознания с кляпом во рту и связанными руками. У Эрондейла же руки уже свободны, он одним движением перерезает путы на ногах. Я, пока Изабель помогает брату, неожиданно даже для себя бросаюсь ему в объятия, он тут же валится на пол.
— Всё хорошо! Джейс, т- ты не ранен? — придирчиво осматриваю его руки, лицо, шею.
— Нет, порядок. Порядок, Клэри, — он перехватывает мои руки. Я останавливаюсь на секунду, лишь на секунду, заглядывая ему в глаза. Слёзы продолжают течь, а я снова крепко его обнимаю.
— Он, он сказал, что вы могли умереть, — глотаю ком в горле, сцепляя руки на шее Джейса.
— Нет, нас всего лишь оглушили, — он морщится, а я нахожу его губы. Неужели он и правда в порядке? Это закончилось?
— Не хотелось бы вас прерывать, но, думаю, стоит уже уходить, — пришедший в себя Алек заставляет отпрянуть он Джейса. Отвечаю слабой улыбкой на его реплику, в то время как Изабель обновляет брату «иратце».