* * *
Финн сидел на крыльце, выдыхая дым изо рта и наблюдая за полетом снежинок, а мы с Ритой сидели друг напротив друга, слушая, как тикают часы. — Зачем? — только и спросил я. — Это моя работа, — пожала плечами репортерша. — Поиск сенсаций, писать то, что люди хотят читать — вот залог того, что я незаменимый корреспондент. Я медленно кивнул. — Я могу убить тебя, это тоже будет сенсация. И люди с удовольствием об этом почитают, — заметил я. — Но я этого не сделаю. — Тогда что ты сделаешь, Поттер? Открыв сумку, я достал мешок, размером с баскетбольный мяч, туго набитый золотыми монетами, и опустил его на стол. — А кто этот парень? — спросила Рита, небрежно перебирая галлеоны. — Это? А это Камила из твоей статьи, моя законная жена, — сообщил я. — Симпатичная. Наши взгляды с Ритой встретились. — Послушай моего совета, Поттер, — произнесла Рита. — Бросай все то, чем ты занимаешься, и возвращайся домой. Это была одна из причин написания статьи. Я мученически вздохнул. — Нет. — Почему? Я косым взглядом указал на Финна. — В том числе ради него. Мое место там, Рита. Я нашел себя, как бы глупо это не звучало. У меня есть власть, деньги, признание, свобода… а здесь, знаешь, что меня бы ждало? — Призрак отцовской фамилии. — Вот именно. Там я не сын Гарри Поттера. Там — Гарри Поттер — отец Альбуса Северуса Поттера. Того самого Альбуса Северуса Поттера. — Ты высокомерный идиот, — констатировала Рита, сунув мешок с галлеонами под стол. — Но это твоя жизнь. Я больше не буду о тебе писать. Я улыбнулся ей. — Спасибо. И, Рита… я понимаю, что одна из причин появления на свет статьи — арест Наземникуса. Мне жаль, но он… — Я знаю, что это за человек, — отрезала Рита. — Знала с самого начала. Я помню Наземникуса еще молодым, поэтому ты ничем не удивишь меня. — И каким он был в молодости? — спросил я, подперев щеку рукой. Рита заправила за ухо тугой локон. — Да таким же, как и ты сейчас. Глупым, амбициозным. Он думал, что может продать втридорога весь мир, — вздохнула репортерша. — Он очень много пил. Поэтому мы и развелись тридцать пять лет назад. Я хотела семью, карьеру, красавца-мужчину, который бы восхищался мною. А он постоянно пил, пропадал со своим другом Диего, безучастно наблюдал за тем, как он убивает людей штабелями. И снова пил. Я молчал. — Потом я поняла, что это позорище — черное пятно на моей репутации, поэтому выставила его вещи, — продолжила Рита. — Но он не грустил долго. Продолжал пить. Вернулся в Штаты, к своему другу Диего, вершить свои сомнительные дела. Там же обзавелся сыном в результате короткой интрижки с актрисой Бродвея. Представь: наш Наземникус и актриса Бродвея! Я отвернулся, но Рита продолжала: — А он все так же пил. Ему было плевать на сына, которого он бросил черт знает где. У него в жизни было две радости: выпивка и статус гангстера. А потом он встретил тебя и попал в Азкабан на год. Ничего не напоминает, Поттер? — Я не повторю его судьбу, у меня есть мозги. — Наземникус тоже неглупый, — отозвалась Рита. — Ладно, Поттер, ты засиделся. Я не буду писать о тебе. Но, учти: когда ты надумаешь вернуться, я буду честно исполнять свой журналистский долг. Я встал с табурета и направился к двери, как одна фраза Риты, небрежно сказанная, заставила меня обернуться. — Что значит «попал в Азкабан на год»? Рита вскинула тонкие брови и раскатисто захохотала. — А ты будто не знаешь, как работает судебная система министерства. Сколько раз ты пытался посадить Карла Морана, а, Поттер? Хлопнув дверью так, что с нее упал рождественский венок, я вылетел из дома Риты Скитер и, поймав взгляд Финна, выплюнул: — Он не в Азкабане.* * *
Неприметный мотель скрыл нас от любопытных глаз мракоборцев, искавших меня (не знаю, просочилась ли информация о моем возвращении в министерство). Я сидел на кровати, обхватив голову руками и покачивался, как маятник. — Отец уже второй раз выпускает преступника, — шипел я, злясь то ли на судебную систему, то ли на самого себя. — Второй раз! Флэтчер сейчас сидит у себя в Паучьем Тупике, попивает портвейн и горя не знает. — Самосуд, — коротко ответил Финн. — У меня нет пистолетов, но я могу забить. Я содрогнулся и отмахнулся. — Почему? — терпеливо спросил Финн, развернув меня за плечи. — Он обманывал тебя, он убил старика, Камилу, всех людей в доме Сантана, хотел отжать и почти отжал картель. Помнишь? — Помню. — Тогда почему мы сидим? Я возвел глаза к потолку, чуть не плача. — Ну не могу я его убить, — признался я. — Не могу, понимаешь! — Говно вопрос, убью я. — Не смей, — прорычал я, когда Финн двинулся к двери. — Сядь. Финн, одарив меня ледяным взглядом, послушно сел на кровать. А я наоборот вскочил на ноги. — Я отправил его в Азкабан. После того, что он сделал, я желал ему самой мучительной смерти, — признался я, расхаживая по номеру на ватных ногах. — Но я не ожидал, что еще столкнусь с ним. Потому что, по сути, я не могу желать ему смерти. — Почему? — презрительно спросил Финн. — Я привязан к нему, — тяжело сказал я. — Как бы не отрицал. Наземникус сделал из меня то, что я сейчас. Он научил меня практически всему, что я умею: изворотливости так точно. Он поверил в меня, поверил, что я не просто папин сынок. — Он использовал тебя. — Я знаю, — произнес я. — Я знаю. Но, как сказать, если бы не Наземникус Флэтчер, я бы сейчас работал в министерстве магии. Если бы не Наземникус Флэтчер, я бы никогда не уехал в Мексику, не узнал бы о существовании Меркадо-де-Сонора, не догадывался бы о том, что есть дети, на которых плевать Ильверморни, и не встретил бы сотню отличных людей. Финн закрыл лицо рукой. — Если бы не Наземникус Флэтчер, я бы не попал в Коста-Рику, где не встретил бы старика Сантана, которым восхищаюсь. Не познакомился бы с его сыном Альдо, который научил меня тому, что мерзкие люди, могут совершать благородные поступки. Не женился бы на Камиле, которая показала мне, что красивая внешность ничего не значит, если человек дерьмовый. Не увидел бы никогда замечательную женщину, твою подругу, Сильвию Кармара, которая живой пример тому, как можно и нужно любить тех, кто тебе действительно дорог. Каждый, кого я встретил благодаря Наземникусу Флэчтеру, научил меня чему-то, чего я сам был не в состоянии понять. — Да плевать на это, Флэтчер… — А еще, если бы не Наземникус Флэтчер, — сказал я. — Я бы никогда не попал в новоорлеанскую шлюштаню, и не встретил бы одного из самых важных людей в моей жизни. Финн потупил взгляд, а я сел рядом и опустил ему руку на плечо. — И если бы Наземникус Флэтчер не появился в Коста-Рике, просто подумай, старик Сантана не заморачивался бы поиском телохранителя для меня, который бы одним своим видом поставил Флэтчера на место. Признай, Финн, если бы не Флэтчер, ты бы никогда не вырвался из Нового Орлеана. И у тебя было три пути: или бы ты попал снова в тюрьму, или бы ты сторчался от наркотиков, или бы тебя сожрали вейлы. — Я тупой, логические цепочки не понимаю, — отмахнулся Финн. — Из-за него умерла твоя жена. — Я не любил ее. — А кого ты вообще в этой жизни любишь? Теперь уже отмахнулся я. — Я просто хочу, чтоб ты думал холодной головой, — сказал я спокойно. — Не надо сейчас лететь и рвать Флэтчеру рот. Просто подумай о том, что старика Сантана, Камилу, всех людей, которые мертвы как с нашей стороны, так и те, которых убили мы, смерть Наземникуса не вернет. — Вот именно! — воскликнул Финн. — Столько людей погибло из-за одной гниды, которая сейчас у себя дома, глушит винище и не кается. Я рухнул на кровать и стянул с переносицы очки. — Завтра, Новый Орлеан. Давай все завтра.* * *
Завтра я был настроен куда более решительно, наверное, устал бояться и прощать. Я был готов увидеть Наземникуса, посмотреть в его воспаленные тоскливые глаза, готов и хотел высказать все, что так долго копилось, хотел показать, что я не сынок Поттера, который без пинка афериста под зад не способен ни на что. Я отправился в Паучий Тупик с ликованием, как победитель. Знакомая мне старая дверь скрипнула, когда я открыл ее и вошел на грязную, словно тараканью ферму, кухню. Финн бесшумно вошел следом. Я увидел его сразу, не пришлось долго искать. Наземникус Флэтчер, все такой же низкорослый, одутловатый, одетый в грязное тряпье, сидел в пыльном велюровом кресле и внимательно смотрел на высокую фигуру у серванта. К своему ужасу, в фигуре я узнал Финна. Финн, вытаращив глаза, смотрел на своего двойника, явно растерявшись, и замер в пороге. Я сделал шаг вперед и, не заметив, наступил на осколок блюдца, который, хрустнув под моими ногами, выдал гостей. Двойник Финна перевел взгляд на меня и тут же обратился огромной мерзкой многоножкой. — Ридикулус, — прохрипел Наземникус, нацелив палочку на многоножку. Раздался хлопок и существо исчезло, а дверца серванта хлопнула, как от сквозняка. — Чертов боггарт, — буркнул Наземникус, обернувшись на меня. — Заходи, раз пришел. Не так я представлял себе встречу, потому что покорно присел на диван. — Финн, иди сюда, — позвал я. Наземникус, вздрогнув, когда Финн сел рядом со мной, и на секунду возвел глаза к потолку. — Убивать меня приехал? — спросил Наземникус. — Нет, — признался я. Азкабан афериста не украсил, это и понятно: морщин на его дряблом лице прибавилось, а молодецкого огонька в глазах как не бывало. — Зачем? — коротко спросил я. Аферист пожал плечами и уставился в стену. — Фотографию Альдо видел? С головами? — Довелось. — Ну и стоило оно того? Наземникус промолчал и робко взглянул на Финна, страх к которому я никак не мог понять. — А ты? Тоже убивать меня пришел? Финн кивнул. — Нельзя тебе, — отрезал Наземникус, хрипло кашлянув. — Я папа твой. На секунду я представил самый идиотский исход, который мог бы только случиться: расчувствовавшийся Финн бросается обнимать своего горе-папашу, Наземникус утирает слезы радости дредами сына, а потом двое Флэтчеров объявляют войну картелю Сантана и хоронят мое покореженное тело под кустом. Я даже встрепенулся. — У меня было двенадцать пап, — протянул Финн ледяным тоном. — Я всех их убил. Троих мышьяком, одного лопатой, четверых сжег, двоих ножом, последних двух застрелил. Делай выводы. Наземникус горько усмехнулся и закрыл лицо руками. — Зачем ты здесь, Поттер? — спросил он глухо. — Мстить пришел? Мсти. Я коротко улыбнулся. — Я не буду тебя убивать, — повторил я. — Я приехал не за этим. — А зачем? — в один голос спросили отец и сын. Я снова улыбнулся. — А вы не поняли, да? — спросил я. — Старый, мне нужен не ты. Мне нужен твой картель. Или банда, не знаю, что там у тебя. На лице Наземникуса отразилось непонятное мне чувство: то ли страх, то ли ярость, то ли… гордость. — Поэтому сейчас Финн уткнет тебе нож в горло, и ты расскажешь, где твои люди и склад, — продолжил я, внимательно глядя в глаза Флэтчера. — А потом, Финн, ты отвезешь его в Коста-Рику, и скажешь Альдо и своей подруге Сильвии, что это им от меня рождественский подарок, и они могут делать с ним все, что хотят. Финн косо ухмыльнулся. — Старый, я думаю, ты понимаешь, что пытаться сбежать от Финна глупо, — подытожил я. — А сейчас, давайте быстренько начнем исполнять мой план, я хочу, чтоб подарок был доставлен на виллу к сочельнику.* * *
Два дня пролетели, как один час. — Как все прошло? — поинтересовался я, встретив Финна в аэропорту. Финн запахнул куртку и сунул руки в карманы. — Неплохо. — Ожидаем неплохой урожай винограда? — Да. На этом о Наземникусе Флэтчере мы больше не вспоминали. Хотя какие-то угрызения совести я чувствую по сей день. — Почему ты решил отправить его в Коста-Рику? — спросил Финн, когда мы шагали к выходу. — Не хотел убивать его сам. И не хотел, чтоб убивал ты, — признался я. — Альдо и Сильвия потеряли из-за него больше, чем мы. Я трансгрессировал в Ламбет — один из наиболее неблагополучных районов Лондона, где и намечалась конечная точка всех моих дел в этом городе.***
— Так исторически сложилось, — торжествующе протянул я, шагая по складу незаконных товаров вдоль рядов оставшихся людей Флэтчера. — Что отныне я, Джимми Старлинг-Поттер — исполняющий обязанности вашего непосредственного начальника. В связи с этим — первое правило начальника: чистота превыше всего. Поэтому, прошу немедленно убрать трупы тех, кто не согласен с новым режимом. Финн опустил пистолеты и демонстративно медленно вышел из лужи крови. Я присел на огромный ящик и заискивающе улыбнулся. — Есть еще те, кто не доволен моей демократией? Нет, серьезно, мощный картель не построить без организационной структуры. Если есть несогласные, мы можем провести выборы в директора, я на полном серьезе говорю. Смелее, варваров здесь нет. Да, ты, длинный, тяни руку смелее. Две руки взмыло в воздух. Последовало два выстрела. — А, я забыл представить, это — мистер Вейн, менеджер по работе с персоналом, — произнес я, указав ладонью на Финна, перезаряжающего пистолеты. — По всем личным вопросам, включая конфликты в коллективе, обращаться к нему. Чем сможет, тем поможет. В нас даже не отважились стрелять. Нас было двое. Их — больше пятидесяти на вид. И все они стояли, как послушные шахматные фигурки и слушали мои проникновенные речи. И смотрели с ужасом. — Итак, вы уже не банда, вы — картель, — напомнил я. — Чтоб сплотить наши ряды, нам нужна какая-то отличительная черта. Ну, поняли, друзья? Чтоб если вас увидели где-нибудь в Мексике, сразу бы сказали: «А, это картель Поттера, это опасные ребята». Я спрыгнул с ящика и вплотную подошел к одному из бандитов: невысокому, худому, похожему на крысу. — Ну, например, — протянул я и вцепился в его щеку зубами. Бандит заорал, люди Флэтчера дернулись, но Финн тут же нацелил пистолет на бочку с топливом, пригрозив одним выстрелом похоронить весь склад. Прожевав кусок теплой плоти, я выплюнул жесткую кожу и хлопнул бандита по плечу. — Вот, как-то так. Чего все такие бледные? — нахмурился я. — Сейчас последует череда посмертных увольнений с нашего дружного предприятия, если кто-то чем-то недоволен. Пришлось применить заклинание Оцепенения, чтоб мои подчиненные не разбежались чего доброго, а мы с Финном смогли пометить укусом за щеку каждого. — И последнее на сегодня, — проговорил я, утерев салфеткой губы. — Шесть лет назад или около того, Наземникус Флэчтер решил сделать мне предупреждение, и отдал приказ одному из вас сбить на фургоне красивую рыжую девушку, мою кузину. Дощатый пол склада был весь в пятнах крови, сочившейся из ран маглов: многие смотрели именно в алые лужи. — Водитель фургона — шаг вперед. Глупо полагать, что сейчас этот храбрец или глупец осмелиться выйти, ведь все они парализованы страхом и болью. И водитель фургона мог быть убит на вилле Сантана. Но я рискнул. Два выстрела снова прогремели и стоявшие по краям маглы рухнули на пол. Финн опустил пистолеты. — Я работаю на картель Сантана, — сказал я. — Это мое нагретое и очень хлебное место. Поэтому ваши жизни и ваша важность стоят для меня очень дешево. Я думаю, это не нужно доказывать. Если сейчас не выйдет тот, кто был за рулем фургона и сбил на нем рыжую девушку, умрут все. У нас очень сплоченный коллектив, видите ли. Еще один магл упал замертво, словно подкошенный. Наконец стадный страх сделал свое дело: маглы вытолкали вперед совершенно неприметного, тощего мужчину, которого я пометил укусом первого. Мужчину била крупная дрожь. — Ну и замечательно, — улыбнулся я, придвинув его к себе. — Так, друзья, сейчас берем все, что есть на складе и дружно перевозим на ирландскую границу, откуда потом груз отправится на склад Сантана. На границе вас встретит наш главный бухгалтер — гром-баба в пиджаке, а чтоб работа шла веселее, сопровождать груз будет мистер Вейн. Мистер Вейн, прошу вас. Выстрел в воздух — погрузка началась. Нужно определенно с Финном заняться бизнесом. — Думаешь, что будет с тобой? — поинтересовался я, заглянув в глаза магла, ставшего причиной смерти Доминик Уизли. Изуродованное лицо магла было искажено страхом. — Ничего с тобой не будет, — пообещал я. — Но ты мне должен. Договорились? Лихорадочно закивав так, что кровь потекла быстрее, мужчина затрясся. Они все меня боялись. Сопляка дрищеватого. Очкарика. Не Финна, они боялись меня. Это словно амброзия. — Но, мне нужно отличать тебя от остальных, чтоб я мог в любой момент потребовать у тебя долг, — сказал я. — Я прав? Конечно, я прав. И задумался. — Акцио, левый глаз, — произнес я, взмахнув палочкой. С противным хлюпающим звуком глаз выскочил из глазницы и я, поморщившись от вопля, бросил неприятный склизкий сгусток, оказавшийся в моей руке, на пол.* * *
— Ну как я в роли большого начальника? — поинтересовался я, подложив под голову мешок с анашой. Путешествие выдалось длинным. Вот уже и неприятная Англия позади, и мой новоиспеченный картель тоже, а мы сидим в кузове грузовика, забитого изъятым из флэтчеровского склада добром, подъезжаем как раз к мексиканской границе, как сказала по телефону Сильвия. — Заебись просто, — фыркнул Финн, сидя на ящике с оружием. В кузове темно и очень душно, но меня холодит триумф. Со стороны мне казалось, что это происходит не со мной. Сделав глоток воды, я снова откинулся на мешок. Грузовик трясет, оружие в ящиках при тряске дрожит и скрипит, вода в бутылках горячая. И мы в кузове, на случай, если таможенники рискнут проверить грузовик картеля Сантана и понадобится срочное Заклятие Забвения. — Ну мы, конечно, дали, — восхитился я невольно. — Ты страшный человек, Альбус. Я аж привстал. — Ты впервые за четыре года назвал меня по имени. Финн хмыкнул. — Ну раз такое дело, — вздохнул я. — Лови намек: мы сейчас в кузове одни. В кузове темно. Вероятность того, что Скорпиус Малфой появится на мексиканской границе в кузове незаконного барахла — процентов двадцать, не больше. — Понял, не дурак, — обрадовался Финн. — Сейчас все будет. Но стоило ему стянуть ремень, как мой мобильный зазвонил. — Таможня через пять минут, подъезжаем, — сообщил голос атташе Сильвии. Я отключил вызов и рассмеялся. — Финн, на тебе порча. Одевайся. — Я даже не надеялся, если честно, — вздохнул Финн, снова усевшись на ящик. Я часто описывал вам, святой отец, самые страшные дни моей жизни. А эти несколько дней выдались одними из самых лучших: я покинул Англию уже не как запуганный беглец. Я покинул Англию, как победитель.