* * *
Как вы уже поняли, святой отец, боязнь того, что кто-то узнает обо мне больше, чем нужно, достигала уровня паранойи. Сколько раз я стирал родителям память? Десять? Больше. Лишь когда я заметил, что их самочувствие ухудшается, решил для себя пока не появляться в поле их зрения, чтоб не провоцировать на новые вопросы. Зато я определенно стал мастером Заклятия Забвения. Наверное, обманывать родителей — мое кредо. В этом я, пожалуй, переплюнул мастера лжи, Скорпиуса Малфоя. Я снова нашел приют в проклятой квартире на Шафтсбери-авеню, и, надо признаться, что остановиться там не стало ошибкой: после нашего со Скорпиусом побега из магловской больницы с помощью моего мафиозного прошлого (даже рассказывать не буду, не поверите) правда обо мне раскрылась друзьям как-то сама собой. Хоть я и опустил множество деталей, уместив правду о своей жизни в одно предложение, мои соседи по квартире имели представление о том, что я зарабатываю не совсем легальным способом, а мне стало необычайно легко, словно с плеч упал целый горный хребет. Но вот уж кто для меня раскрылся за последние семь лет моей жизни, так это Лили, младшая сестра, которую я и за члена семьи-то не считал, так она мне была неприятна в школьные годы. Я совершенно забыл то, что эта невысокая рыжая зараза хоть и не знала о том, чем занимался я семь лет, но прекрасно знала, что ни в каком заточении колумбийской мафии я не был, более того, Лили пила шампанское на моей свадьбе. По сути, Лили — это бомба замедленного действия: раскрой она рот, и моя легенда полетела бы к чертям. Но Лили не раскрыла. И даже когда я выпалил Скорпиусу и Луи правду, Лили тоже старательно таращила глаза в удивлении. Не знаю, чем руководствовалась Лили, но я куплю ей остров за то, что она молодец. Есть у меня теория, почему истинную жизнь Альбуса Северуса Поттера восприняли скорее с реакцией: «Ну, окей», нежели: «ГОСПОДИ-БОЖЕ, ОН НАРКОТОРГОВЕЦ!». Все дело в том, что в квартире на Шафтсбери-авеню варили эликсир бессмертия, и моих соседей уже ничего удивить не могло. Я склонил голову. — Мы варили эликсир бессмертия, — повторил я. — Ну, окей, — ответил преподобный. — Точнее, мы пытались создать философский камень, чтоб возродить из мертвых невесту Скорпиуса Малфоя. — Меня уже ничего не удивляет, — признался священник. А у вас крепкая психика, святой отец. Но то ли еще будет.* * *
Еще несколько месяцев спустя Скорпиус Малфой стянул с себя мою рубашку и с остервенением протянул мне в обмен на свой ремень. — Осторожнее, это Гуччи, — проскрипел Скорпиус, когда я тряхнул ремнем так, что чуть не отпала бляха. — Заткнись, Альдо. — Чего? — Прости, — буркнул я, поняв, что оговорился. — Всегда забываю твое имя. Луи наблюдал за нами с плохо скрываемой улыбкой. — Вот только скажите, что смена тел не пошла вам на пользу, — буркнул со стены портрет Николаса Фламеля. — Меня арестовали за торговлю наркотиками, — ответил Скорпиус. — А меня чуть не обесчестил аристократ Селвин, — поддакнул я. — Фламель, молчите, ради Бога. Я, не застегивая рубашку, налил себе виски, а Скорпиус, нацепив свой холенный ремень, одарил меня снисходительным взглядом. — На часах — восемь утра, а ты уже хлещешь. Мне кажется, у тебя проблемы с алкоголем. — А мне кажется, что ты давненько не ходил нахуй, — огрызнулся я. Луи снова улыбнулся. — Я за тобой еще каждый грамм кокаина в магазине пересчитаю, — ворчал я. — А я — опись имущества в мэноре проведу, вдруг ты что-то спер, тебе не привыкать к криминалу. — Разошлись по разным углам, — гаркнул Луи, когда мы со Скорпиусом чуть не кинулись душить друг друга. Скорпиус послушно отошел на кухню, сверля меня таким тяжелым взглядом, будто я задолжал ему гору денег. «Ничего» — трясясь от ярости, уверил я себя. — «И не таких ломали». — Лорд Селвин его щупал… радовался бы, когда тебя, Ал, еще пощупает чистокровный волшебник, — протянул Скорпиус, разглядывая свое отражение в выпуклой стороне ложки. Я отчаянно пытался не вестись на явную провокацию. Получить от меня в морду, а потом громко звать Луи на помощь — стратегия Скорпиуса по выживанию меня из квартиры. Пока стратегия не работала. — … и вообще, Ал, твое такое отношение к лорду Селвину выставляет тебя не в лучшем свете. А ты часом не латентный гомосексуалист? — Спокойно, — сказал Луи, вскочив с кресла и загородив мне путь к Скорпиусу. — Я ему просто втащу. — Успокойся, — сжал мои плечи Луи, да так сильно, что у меня колени подкосились. — Это же Скорпиус. Попиздит сейчас немного и успокоится. Скорпиус гаденько захихикал. Меня успокаивало только то, что Скорпиус пока так и не заметил, что я вот уже месяц как подмешиваю ему в кофе мышьяк. Вот и снова, думая о мышьяке, я с остервенением взял стакан с виски. — Тебе жена звонила, — послышался голос Скорпиуса, как раз заваривающего кофе. Я пожал плечами. Но, осознав и трижды прокрутив в голове сказанное, поперхнулся виски и закашлялся, как в припадке. — Я на свою так же реагировал, — понимающе сказал Луи. Но я его не слышал. Дрожащими руками прижав к уху мобильный, я слушал гудки и нервно пристукивал ногой им в такт. — Камила? — прошептал я, когда абонент, на номер которого я перезвонил, наконец-то ответил на вызов. — Протри свой мозжечок тряпочкой от пыли, Поттер, ты деградируешь. Я очень смутился. — Здравствуйте, Сильвия, — сказал я, узнав строгий, но чуть насмешливый голос. И тут же взглянул на дверь, убедившись, что она заперта. — Как вы узнали, что на первый звонок отвечу не я? — прошептал я. — Ты живешь в квартире с двумя людьми, которые, чисто гипотетически, могут иметь доступ к твоему мобильному. Вероятность того, что с первого раза именно ты ответишь на звонок — один к трем, а это повод для того, чтоб перестраховаться, — ответила Сильвия. — Я же говорю, ты деградируешь. — Вы звоните для того, чтоб мне об этом напомнить? — терпеливо поинтересовался я, присев на кровать. — В том числе. Хотела, чтоб ты встретил меня в аэропорту. Я встрепенулся. — Вы в Лондоне? Каким, пардон, хреном? Внезапно осенила мысль о том, что ей написал отец, в очередной раз желая задать ряд вопросов о «моем похищении». Но атташе мигом развеяла эту гипотезу. — Есть к тебе разговор. Ты свободен вечером? Хоть это и явный вопрос, но вопросительной интонации в тоне Сильвии не звучало и близко.* * *
Знаете, святой отец, есть такие заведения, которые дорогие настолько, что кажется, будто воздух из них закатывают в трехлитровые банки и продают по десять долларов в супермаркетах? Вот я знаю. Честно говоря, в плане ресторанов я был совершенным профаном, предпочитая ужины дома, где можно ужраться алкоголем в хлам и достопочтенная публика не будет смотреть на тебя осуждающе и с презрением. Ну или на худой конец в плане общепита я неплохо относился к забегаловкам на заправках: кофе и хот-доги там были вполне сьедобными, что еще нужно? К сожалению, атташе Сильвия не разделяла моей любви к домашним попойкам и жирным хот-догам на заправках, и я очень некомфортно чувствовал себя, сидя в пафосном ресторане с хрустальными люстрами и белыми лотосами на шелковых скатертях. — Вы готовы сделать заказ? — участливо поинтересовался официант, похожий в своем фраке то ли на пингвина, то ли на дирижера. Сильвия взглянула на меня поверх раскрытого меню. — Стакан кипятка, пожалуйста, — попросил я. — Лапша у меня всегда с собой. — Поттер, — прошипела моя спутница. — Да шучу, что ж я, совсем что ли, — фыркнул я. — Шаверму с двойным майонезом, будьте добры. — Два мраморных стейка, — захлопнув меню, заказала Сильвия. Я усмехнулся, глядя вслед удаляющемуся официанту. Сильвия подняла бокал и внимательно меня осмотрела. — Отвратно выглядишь. — Я бы сказал, что это взаимно, но боюсь, что вы будете меня бить. За одним столом в дорогом ресторане мы выглядели нелепо, тут даже не обязательно смотреть в большое зеркало прямо напротив нас. Элегантная дама средних лет в пиджаке мужского кроя, застегнутом на голой груди, сидевшая на краю стула с идеально прямой спиной, и я, в джинсах и клетчатой рубашке, в больших очках и с ехидной ухмылкой… выгляжу, как подросток, ей-богу. Интересно, как мы выглядим со стороны? Как чопорная мама и ее сын-задрот? Или будто успешная бизнес-леди вывела на прогулку своего молодого альфонса? — Интересно, люди вокруг думают, что я ваш мальчик по вызову? Сильвия аж скривилась и едва не выплюнула на скатерть вино. — В таком случае, я бы платила тебе за то, чтоб ты не подходил к моей постели ближе, чем на сто метров, — ответила атташе. — Неужели за столько лет ты не понял, что я не ведусь на твои подколы? — Это прискорбно, — признался я. — Тогда, раз не хотите юморить, давайте сразу к делу. Что вам нужно в Лондоне? Сильвия опустила бокал и закинула ногу за ногу. — Раз уж сразу… хорошо, — сказала она. — Мне нужна банда Флэтчера. Я вскинул бровь. — Зачем? — Мое дело. Я просто предлагаю тебе сделку, на которую тебе выгодно согласиться. Я нахмурился, глядя, как Сильвия с готовностью пишет на салфетке сумму. Наверное, такие дела и решаются в таких дорогих ресторанах. — Почему вы считаете, что это выгодно для меня? — спросил я, разглядывая семизначное. — Мне проще довести эту банду до ума и получать прибыль побольше. Сильвия жеманно улыбнулась. — Давай начинать с того, что ты не сможешь довести эту банду до ума. Ты начал карьеру главаря с помощью насилия, а это не лучший путь. — Помнится, сеньор Сантана так и начинал. — До Диего, мой дорогой, тебе очень далеко. У тебя нет того, что было у него. — Чего же? — поинтересовался я. — Опыта, харизмы, меня и ракетной установки, — просто ответила Сильвия. Я сделал глоток вина и снова уставился на нее. — Допустим, — мирно сказал я. — Назовите мне хотя бы еще одну причину, по которой я должен отдать вам банду. Принесли мясо, которое, надо признать, выглядело великолепно, так и подбивая на то, чтоб наплевать на этикет и начать есть, как изголодавшаяся собака. — Мне нужна банда, — тихо сказала Сильвия, взяв нож и вилку. — И я получу ее в любом случае. Я сейчас просто делаю тебе одолжение и даю возможность заработать. — Вы делаете мне одолжение? — Согласись, если ты вдруг поймаешь лбом пулю, мне ничего не помешает забрать людей Флэтчера. Я отправил в рот первый кусок мяса, наблюдая за тем, как Сильвия пьет вино. Сильвия наблюдала за мной и углядела в моем взгляде согласие. — Ты иногда бываешь умным парнем, — сказала она. — Поверь, ты сделал правильный выбор. Я взял бокал. — А вы иногда бываете глупой женщиной, — ответил я. — Вами руководят чувства, а не разум. Плохая затея. Пару минут мы ели молча, пытаясь слушать приглушенную музыку. — Сколько жизней вы еще думаете загубить, прежде чем поймете, что сеньора Сантана это не вернет? — спросил я таким тоном, словно интересовался, какой прожарки мясо, которое я ем. Сильвия подняла на меня бесстрастный взгляд. — Я так предсказуема? — Люди, которыми руководит не разум, всегда предсказуемы. — За предсказуемость, — пожала плечами Сильвия, отсалютовав мне бокалом. Официант принес еще одну бутылку. — Вы еще не старая, — начал я. — Спасибо, Поттер, более изысканного комплимента мне еще не делали, — ледяным тоном произнесла Сильвия. — Вы красивая, мудрая и сильная женщина, — продолжил я, не утруждая себя извинениями. — То, что случилось тогда, не должно ставить на вас крест. Вы можете выйти замуж, нарожать себе детей. — Я не хочу детей, — отрезала Сильвия. — Не включай в себе папашу. — Согласен, у всех свое счастье. Но в том ли ваше счастье, чтобы жить местью? Сильвия прожевала кусок мяса и запила его вином, прежде чем ответить: — Да. — Глупо, — покачал головой я. Наши взгляды пересеклись. — Ты когда-нибудь любил, Поттер? — поинтересовалась Сильвия. — Влюблялся, — признался я. — Наверное, любил, кто его знает. — Тогда понятно, почему тебе кажется это глупым. Не буду объяснять, я не привыкла обсуждать свои чувства. — А зря, может, вам бы полегчало, — сказал я. — Напомню, у меня диплом психолога, спасибо все тому же сеньору Сантана. Сильвия рассмеялась, явно ставя под большое сомнение мое образование. — Я очень желаю тебе, Поттер, встретить человека, который станет тебе путеводной звездой, верой и благоговением. Я желаю тебе почувствовать, как этот человек станет частью тебя, как жизненно важный орган, как второе сердце. И желаю никогда не чувствовать того, как чья-то грязная рука вырывает этот орган из твоей груди. Если бы тогда под тяжелым взглядом Сильвии лопнул бокал в моей руке или загорелся бы стол, я бы счел это логичным завершением короткого разговора по душам. — Я отдам вам банду, — кивнул я. — Молодец, — кивнула Сильвия, вернувшись к ужину. — Я отдам вам всех. Кроме одноглазого Барри. Сильвия взглянула на меня так, словно я потребовал утроить сумму сделки. — Мне нужны все, — жестко сказала она. — Вы их получите, — с нажимом ответил я. — Всех. Кроме одноглазого Барри. Нет, ну надо же! Такие торги за тощего бандита! — Хорошо. Вы забираете всех, кроме Барри, а взамен ударите жену Флэтчера молотком по голове, — спустя десять минут споров предложил компромисс я. — Нет. Я забираю всех и голову Барри. — Ладно. Всех, ударите жену Флэтчера и застрелите его бастарда. — Финн — его бастард, — напомнила Сильвия. — Черт, точно, — сокрушался я. — Тогда так: всех, кроме Барри, ударите Риту Скитер и на месяц забираете Финна в сексуальное рабство. — На год. — На три недели. — На девять месяцев. — На неделю, — отчеканил я. — И то, только потому, что я хорошо к вам отношусь. — На полтора месяца, и ты не говоришь о сделке никому, — произнесла Сильвия. — По рукам, — кивнул я. Сильвия усмехнулась и, сунув в пустой бокал несколько крупных купюр, поднялась со стула.***
— Раз уж ты все же удостоил меня вниманием, — произнесла Сильвия, когда мы поднялись в ее номер. — Отдам тебе посылку. — Посылку? — удивился я. Сильвия опустила на столик большую коробку, в которой заветно звякнули бутылки. — Винишко, — выдохнул я и, дождавшись кивка женщины, крепко обнял ее. Все, отныне жизнь станет легче. — Это тебе Матиас нарисовал, — объявила Сильвия, протянув мне лист бумаги, измалеванный карандашами. Я повертел рисунок и нахмурился. — Да уж, парень — не Пикассо, — признался я, опустив мазню на бумаге обратно в коробку. Но тут же увидел еще что-то более ужасное и странное. — А это что такое? — А это Финн тебе ракету из макарон склеил, — пояснила Сильвия. Я повертев в руках это чудо архитектурной мысли, к которой очень не хватало подписи «Финнеас. Тридцать годиков», думал не то о том, как поделка пережила транспортировку, не то о том, как это Финн добровольно согласился портить клеем что-то, что можно съесть. — Как там Финн? — неожиданно горько поинтересовался я. — Сойдет, — улыбнулась Сильвия. Между нами повисла неловкая пауза. — Ты, в принципе, можешь остаться на ночь, — произнесла атташе, когда я понес позвякиваюшую посылку к двери. Я замер. — Окей, могу, — согласился я, оглядев номер отеля. — Кровать одна… — Ага. — Так… вам постелить на полу? Губы Сильвии сомкнулись в тонкую линию. — Всего доброго, Поттер, — строго сказала атташе, указав мне на дверь. — Не понимаю, почему вы спасли одного человека из банды? Неужели совесть? — Совесть? Бог с вами, святой отец. Это вообще смешная история вышла…***
Я зажег свечу и разлил вино по бокалам. — Мне тоже оно нравится, — сообщил я, протянув бокал Скорпиусу. — Очень легко пьется. Скорпиус, сидя в кресле рядом, не глядя, сжал бокал и смотрел с упоением перед собой. Тонкие губы расплылись в косой усмешке. Последний вскрик и громкий хруст прозвучали, словно тост, и наши бокалы звякнули. Мы сидели в креслах совсем близко, и к моим ногам потекла кровь, но не время заботиться о сохранности обуви. — Хорошее вино, — признал Скорпиус, опустив тяжелую цепь. Бурый оборотень, потянув цепь на себя, рыкнул в нашу сторону и, дернув ухом, снова вгрызся в тощее тело. Кости снова хрустнули и оборотень, сжав зубами плоть, уперся в тело мощной лапой и дернул кусок на себя. Кровь из отделенной конечности брызнула нам на лица: я утер щеку моментально, а Скорпиус, наблюдая за поеданием одноглазого Барри, даже не заметил, как ему на лоб и щеки попали алые капли. — Похороним его с фургоном? — поинтересовался Скорпиус. — Если только Луи его не доест, — заметил я, глядя, как оборотень обгладывает крупную тазовую кость. — Ну, за Луи, — коротко улыбнулся Скорпиус, подняв бокал. Бокалы звякнули и я сделал небольшой глоток. — Со скорой свадьбой тебя, Скорпиус.