С чистого листа... алыми буквами

Проснувшись, Таня не сразу поняла где находится. Вокруг было темно. Услышав тихое дыхание рядом, она поняла, что лежит в кровати с Глебом. Все тело болело, внизу живота непрятно саднило, что вызывало непрятные воспоминания о произошедшим. Быть изнасилованной человеком, которога она почти любила... такого она и в страшном сне представить не могла. Поднявшись, девушка отправилась в ванну. Понадобилось время, что бы глаза привыкли к свету лампы, а затем Гроттер смогла лишь протяжно охнуть. Отражение в зеркало выглядело весьма печально. Все тело было покрыто синяками и засосами. На запястьях и бедра даже можно было разглядеть отпечатки пальцев. На внутренней стороне бедер виднелась запекшаяся кровь. Мдааа... не таким она представляла себе первый раз. Было очень плохо, больно и пусто. Таня даже не могла заставить себя заплакать. Не было привычной жалости к себе. Наоборот, она испытывала жуткое отвращение. До чего она себя довела? Великая Русская Гроттер! Ха! Жалкое подобие человека, лишь тень той, кем она была. Таня подошла ближе к зеркалу и стала внимательно рассматривать свое лицо. Что-то не давало ей покоя, но затуманенное сознание никак не могло определить что... и вдруг! Гроттер словно молнией прошивкой и она сломя голову бросилась в спальню. — Глеб! Немедленно очнись, чертов некромаг! Вставай! Парень с трудом открыл глаза. — Гроттер, я конечно понимаю, что ты за свою недельную отключку прекрасно выспалась, но вот я жутко устал. Дай поспать. — но Таня сдаваться не собиралась. Еще несколько раз хорошенько пнув парня, она добилась того, что парень все же открыл глаза. — Посмотри на меня! — Ну смотрю. — Что ты видишь? — Злобную рыжую фурию с прекрасной грудью. Таня чуть не взвыла от негодования. Она и забыла, что была абсолютно обнажена. Хотя, кажется, это её сейчас волновало меньше всего. Потом она обязательно замотается в одеяло и краснея сбежит от Бейбарсова в дальнюю комнату. Но сейчас были проблемы поважнее. — В глаза смотри, придурок озабоченный! Что ты видишь?! Парень внимательно посмотрел на рыжую. — Карие. Твои глаза карие. Красивый цвет. Тебе идет. — сказал он это таким спокойным голосом, будто в этом не было ничего удивительного. — Ничего не хочешь мне объяснить? Как так получилось? Глеб отвечать не спешил. Он лишь удобнее лёг спиной на подушку, скрестили руки на груди и закрыл глаза. — Ты отвечать собираешься? — А может ты ради интереса сама включить голову? Ответ очевиден. — Глеб, прошу. Мне страшно. Я ничего не понимаю. — Таня сама не знала, что заставило её прекратить истерику. Признаваться Бейбарсову в своей слабости было не её привычке, но сил быть стойкой просто не было. Глеб с удивлением смотрел на девушку. Подобной перемены он ожидал меньше всего. Совесть снова проснулась в роковом юноше, и он аккуратно взял Танину руку. — Малышка, ну ты же не думала, что наши невинные забавы по вытягиванию твоего тёмного дара пройдут бесследно. Я не просто так тебя мучаю. Не только что бы ослабить. Что бы я мог забрать твой дар, его нужно пробудить. Небольшими крупицами я возрождаю его в тебе и высвобождаю. Не переживай, когда мы закончим, глаза вернут свой прежний цвет. Таня опустила голову и тихо прошептала. — Я уже не уверена, что хочу закончить. Не уверена, что все эти мучения стоят того, что бы я осталась светлой. По сути, а что вообще такого страшного в том, что бы быть тёмной? Я уже была на тёмном отделении. Ничего смертельного... Громкий смех заставил девушку замолчать и поднять глаза на парня. — И что я смешного сказала, Бейсусликов? — Вообще все. С каких пор ты перестала ценить свой свет? А уж сравнение тёмного отделения Тибидохса с тем мраком, что поглотит тебя... даже глупый Тузиков до этого не додумался бы. Не обижайся. Просто мне кажется, что ты перестала понимать, кем ты станешь. Ты станешь мной, Чумой, Танталом. Таня, ты станешь одним из самых могущественных некромагов в истории магии. И лишишься всего, что тебе дорого. Тебя все будут ненавидеть и бояться. У меня выбора не было, но ты... разве ты можешь добровольно подписать себе смертный приговор? Все это время Таня слушала его с лёгкой улыбкой. Она все это понимала. Сутками об этом думала. И с каждым днем ей все меньше хотелось бороться. — Видимо, Глеб, мрак, который ты пробудил, уже стал захватывать мою душу. Перспектива стать такой как ты, уже не кажется мне столь отвратительной. Мне просто не хочется больше страдать. Не хочется терпеть побои и изнасилования. Некромаг прервал её, накрыв губы девушки своими губами. Поцелуй продлился не долго и девушка с грустью ощутила прохладу на губах. -— Я знаю, что ты устала. И понимаю, что рядом со мной ты не сможешь принять верного решения. Тебе нужно улететь. Побудь с Валенком, ну или с друзьями. Возвращайся, когда будешь точно знать чего хочешь. И не переживай по поводу буйства своей магии. Я буду приглядывать за тобой. Тане не хотелось уходить, но спокойно все обдумать действительно было необходимо. Оставалось лишь решить, куда отправиться. Первым на ум приходил Ванька, но она и так уже один раз чуть не убила его. Хватит с парня потрясений. Сарданапал со своими нравоучениями лишь сильнее запутает. Беспрерывная болтовня Ягуна и минуты на раздумья не оставит. Оставалась только Гробка. Да, пожалуй, это был самый верный вариант. Проницательная, а главное тёмная ведьма точно не будет тупо уговаривать её вернуться к свету. Она поможет ей разложить все по полочкам. Решено! — Глеб, наколдуй мне одежду и отправь на Лысую гору, пожалуйста. Бейбарсов вопросительно посмотрел на девушку. — А сама что? — Я пока хочу ограничить использование своей силы. — Ладно. До встречи, малышка. Спустя десять минут рыжая ведьма материализовалась на против хорошо знакомого ей дома известной телеведущей.