С чистого листа... алыми буквами

— Сиротка! Каким ветром тебя занесло? — Склепова налетела на подругу с жаркими объятиями. — Неужели соскучилась по своей Гробынюшке? Или наконец послала своего Валенка и решила начать жить как нормальный белый человек? Хотя о чем это я? Ты и нормальная жизнь... тебя бы хоть одеть по-человечески, и то уже прогресс будет. Склепова как всегда была в своём духе. Но Таня знала, что телеведущая действительно рада видеть свою старую подругу. — Всё сразу, Склеп, всё и сразу. А вообще я к тебе за помощью. Гробыня понимающе хмыкнула и ушла на кухню. Вернулась она с подносом, на котором красовались бутылка текилы, две рюмки, нарезанный лайм и солонка. — Не переживай, Танька. Сейчас профессиональный психиатр с дипломом отличия по направлению "Страдающие Гроттерши и падающие на их головушку кирпичи" все решит. — она откупорила бутылку и налила по первой рюмочке. — Рассказывай. Повествование Тани растянулось аж на пол бутылки. Сначала весёлая Гробыня, под конец рассказа сидела темнее тучи. — Гроттер, тебе когда-нибудь говорили, что отсутствие мозга опасно для здоровья? Ты во что вообще ввязалась? Да ещё и бедного Пинайтаничкина втянула. Никогда не думала, что буду заступаться за некромага, видать старость не за горами. Но это же совсем песец. На себя наплевать, так хоть парня пожалела бы. — С каких пор ты за Глеба переживать стала? Склепова резко поставила рюмку на стол. — Ну не тебя же дуру жалеть. Вот ради чего ты все это затеяла, а? Что бы беленькой и пушистенькой остаться? Тьфу! Да я вспоминая все, что ты в школе творила, в жизни бы тебя светлой не назвала. Еще бы и почетную грамоту темного отделения торжественно вручила. Таня обиженно нахмурилась и серьёзно посмотрела на подругу. — Тёмной я быть не боюсь. Но это ведь совсем другое. Я стану одной из сильнейших некромагов! Второй Чумой! А я этого не желаю, не хочу уничтожить мир! — Уничтожить мир, ну-ну. Не кажется тебе, подруга, что ты больно много на себя берешь? ЧСВ часом на плечики хрупкие не давит? Ну давай посмотрим. Жил да был Тантал. Сильнейший некромаг и просто жуть-жутко какой злой дядька. Все его боялись, лбы о землю разбивали, падая к его ногам. Грозился он мир разрушить. Кулочками тряс, ножками топал, голубыми искорками во все стороны сыпал, прям салюты пускал. Да не стало Тантала, а мир на месте. Была Чумиха. Орала она, орала, что мир в хаос обратит. Даже войну затеял. Хмырям калашей наколдовала. Не стало тетки, а миру хоть бы хны. Явился Бейбарсов, гроза одной рыжей кудрявой валялкинолюбки. Получил силу Тантала. Все трястись начали, и что? И ничего. Не рухнул этот чертов мир, не перевернулся с ног на голову. Так с чего ты решила, дорогуша, что ты что-то изменишь? Какой смысл себя мучить? Если тебе боль нравится, то просто БДСМ с Барсиком попрактикуйте и успокойтесь. Носившаяся все это время по комнате Склепова, наконец плюхнулась обратно на диван и налила себе полную рюмку. — Серьёзно, Танюха! Я прям зверею! Рыжая ведьма сидела и обдумывала слова телеведущей. Хотелось как-то возразить, но никакие аргументы против в голову не приходили. Цепляться за свет давно уже не хотелось. Принять силу было не так уж и страшно. Что же её тогда остонавливало? Страх, что её не поймут и не примут? Что будут бояться и сторониться? Даже в статусе спасительницы мира, победительницы Чумы, её не особо жаловали. А что начнётся, когда она сама станет Чумихой? Стоп. Почему "когда", а не "если"? Нет, так нельзя. Что же она за человек такой, если после половины бутылки текилы готова отказаться от своих идеалов. Она светлая ведьма, победительница Чумы-Дель-Торт, возлюбленная ветеринара Ивана Валялкина... и влюблённая в некромага Глеба Бейбарсова. Таня потрясла головой, пытаясь вытряхнуть из головы последнюю мысль. Но она уходить отказывалась. Гробыня, подзеркалив мысли подруги, победно улыбнулась. — Мдааа, сиротка. Ваньке то все объяснить, да послать его это раз плюнуть. Он же добренький. Все поймет и простит. Только щенячьми голубыми глазками проводит. А вот некромагу ты как объяснять будешь, что уходишь навсегда? Мне кажется, что вот на это у тебя сил не хватит. — Ты права. — Таня откровенно сдалась. — Я не смогу. Пока я тёмная, не смогу. Просыпающийся дар, захватывает меня. И все больше привязывает к Глебу. Лишь освободившись от сил Чумы, я смогу уйти от него. Спасибо. Ты помогла мне определиться. — сказав это, Таня пулей вылетела на улицу и телепортировалась обратно к некромагу. А телеведущая лишь грустно опустила голову. — Эх, не это я пыталась до тебя донести, подруга. Ох, не это, дурочка.

***

Таня материализовалась в гостиной Глеба и тут же бросилась искать его в квартире. Обнаружился парень на балконе. Он сидел на перилах и курил какие-то приятно пахнущие шоколадом сигареты. — Не замечала, что ты куришь. Глеб даже не обернулся, лишь сильнее затянулся сигаретой. - Да я особо и не курю. Просто нравятся именно эти сигариллы. Хочешь попробовать? - парень протянул ей коричневую пачку. И Гроттер почему-то не отказалась. Любопытно что ли стало. А может из-за алкоголя во все тяжкие пуститься захотелось. Она не часто пила, так что сейчас её разум был довольно сильно затуманен. Пошатываясь она взяла сигарету и зажигалку. Затянуться горьковатым дымом оказалось очень приятно. Девушка почувствовала, как он заполнил её лёгкие и сладостно выдохнула. На губах остался приятный шоколадный привкус. — Смотрю, хорошо посидели со Склеповой — состояние Тани не укрылось от парня. — Не замечал, что ты пьешь. — Ехидно передразнил он девушку. — Бейбарсов, иди к черту. Могу я хоть раз расслабиться? Глеб потянулся, раскинув руки и с веселой улыбкой посмотрел на Таню. — Тебе, малышка, можно все. От его улыбки у Таня задрожали коленки. Безумно захотелось его поцеловать. И черт возьми, почему нет?! Сегодня ей действительно можно все! Ведь с завтрашнего дня она снова начнёт умирать. Медленно и болезненно. Рыжая приблизилась к парню и аккуратно лизнула его губы. На них чувствовался вкус шоколада. Как же это было приятно. Глеб замер, и ждал, что же будет дальше. И ожидания его оправдались. Девушка протянула его за шею и страстно впилась в его губы. А дальше... а что дальше? Они забыли обо всем. Её губы, его руки. Разбросанная одежда. Оставленная на распашку дверь балкона. Перевернутый журнальный столик. И два обнаженных тела. Сегодня они были счастливы. Оба...