Незабудки на берегу озера

      Зная свою природную везучесть, я не слишком удивилась, когда проливной и крайне противный холодный дождь застал меня и моего спутника аккурат на полпути к дому. Почему-то не удивилась я и тому, что ни один из нас не догадался захватить с собой зонтик, выходя на улицу. Кажется, в этой стране его нужно носить с собой постоянно. На такой вот случай. Серьезно, не зря же на фотографиях и картинках типичные английские джентльмены почти всегда держат в руке зонтик-трость. Замечали? Лично мне теперь кажется, что это такой намек. Причем, довольно явный. Тот факт, что типичный англичанин, который шагал рядом со мной, также не удосужился взять с собой этот удобный во всех отношениях атрибут истинного джентльмена, несколько озадачил меня, но размышлять долго мне не пришлось. В основном потому, что мы припустили бежать, а думать на бегу – не самое приятное занятие. Мысли будто подпрыгивают вместе с тобой и норовят в любую минуту разразиться головной болью. К тому же, приходилось проявлять чудеса ловкости и лавировать между людьми, которые, в отличие от нас, оказались куда предусмотрительнее и тут же расцветили улицу яркими пятнами зонтов.       Наконец-то пришел момент порадоваться моему маленькому росту. Даже будучи на каблуках, я довольно ловко семенила по мокрому тротуару, проскальзывала под чьими-то зонтиками, огибала компании прохожих, примостившихся под цветными навесами магазинов. Но в какой-то момент я вдруг перестала замечать рядом с собой долговязую фигуру Дэна и, от неожиданности потеряв ориентацию в пространстве, чуть не споткнулась о стык тротуарных плит.       – Дэн! – я в растерянности остановилась, оглядываясь по сторонам. С волос за шиворот побежал противный холодный ручеек, заставивший меня передернуть плечами.       Прохожие, кажется, были не слишком рады образовавшемуся затору в виде внезапно застывшей посреди дороги девчонки. Но я замерзла и основательно промокла, и мне было, в общем-то, все равно. Взгляд продолжал метаться из стороны в сторону в поисках знакомой фигуры. Внезапно где-то позади себя я услышала довольно громкий «Ох!», потом поток извинений, а потом, вынырнув из разноцветной пучины зонтов, передо мной предстал мой спутник. С волос парня тоже текла вода, и вид у него был такой забавно-жалостливый, что я испытала странное желание рассмеяться, а потом обнять его, что есть сил. Я тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли. Во все стороны полетели мелкие брызги.       – Та старушка, кажется, решила, что я хочу отобрать у нее зонтик. А я за него зацепился. Капюшоном, – растерянно пробормотал Дэн, глядя куда-то мимо меня. Секунду спустя его взгляд все же сфокусировался на моем лице.       – Ой! – он вздрогнул, а потом поспешно закашлялся, словно сказал что-то не то. Но слово – не воробей, как известно. Я уже сверлила его взглядом. Тогда он неуверенно и весьма туманно начал, потирая затылок рукой:       – У тебя тут… это… – он глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду, и на одном дыхании закончил фразу: – Ты не обижайся только. Ты теперь прямо как панда, – и опустил лицо, пряча улыбку.       Рука сама метнулась к щеке. Так и есть, на пальцах остались черные пятна. Дождь размывал их, и они стекали неопрятными кляксами.       – Дурацкая тушь! Водостойкая, блин! Вашу ж за ногу… – ругательства облеклись, почему-то, в русские слова. Есть вещи, которые на аристократичном английском просто не выскажешь. Дэн вмиг перестал улыбаться и, подняв бровь, замер. Я стойко выдержала удивленный взгляд его расширившихся глаз.       – Что?.. Ты только что прокляла кого-то на латыни? Не меня, надеюсь? – наконец осторожно поинтересовался парень.       Я всплеснула руками и чуть не заехала по чьей-то сумке мокрым рукавом.       – Прокляла, но не тебя, не бойся. И никакая это не латынь, мистер полиглот. Это русский. Мой родной язык. Сюрприз! – я заметила, что он уже открыл рот, чтобы прокомментировать это неожиданное заявление, поэтому поспешила опередить неминуемый поток вопросов. – Ты же не думаешь, что я буду пускаться в объяснения, стоя под дождем, да еще в таком виде? – я выразительно указала пальцем на собственное лицо. Несмотря на непогоду, прохожие с интересом оглядывались на странную парочку: молодого мужчину, у которого, почему-то, слегка подергивался правый глаз, и девочку-хоббита, раскрашенную под индейского вождя.       Видимо, «латинское проклятие», что вырвалось из моих уст минуту назад, настолько озадачило парня, что он перестал замечать потоки воды вокруг и тот факт, что значительная часть его шикарной прически съехала теперь на лоб, делая Дэна похожим на скотч-терьера. Но моя последняя реплика, кажется, заставила его вынырнуть из раздумий, потому что он хлопнул себя ладонью по лбу, после чего схватил меня за руку.       – Ты права. Ну-ка, поднажмем! – и припустил так, что я едва поспевала за ним. Оставшееся до дома расстояние мы преодолели молча и на удивление быстро.       * * *       Стакан из-под сока с тихим звяканьем опустился на маленький кофейный столик. Освободив руки, Дэн сложил их домиком под подбородком и откинулся в кресле поудобнее. В его незабудковых глазах плясали веселые чертики.       – А теперь, леди, я с удовольствием послушаю вашу увлекательную историю, – подмигнул парень, улыбаясь уголком рта.       Я теребила в руках довольно большую дольку грейпфрута, не зная, с какой стороны к ней подступиться. Дэн без всякого стеснения уже умял три штуки и теперь с интересом взирал на меня. Мы сидели друг напротив друга в его маленькой гостиной, и я пыталась вкратце объяснить, каким ветром меня задуло в их гостеприимные (но какие мокрые!) края. Все еще влажные волосы я убрала в косу, а строгий костюм сменила на джинсы и любимый свободный свитер, в который при желании поместилась бы еще одна Нат.       – В общем, теперь я, вроде как, настоящая учительница, – я задумчиво почесала кончик носа, закончив рассказ.       Дэн присвистнул и цапнул из маленькой вазочки печенюшку. Отправив ее в рот, он с полминуты задумчиво хрустел ею, а потом одобрительно покачал головой.       – Здорово. Серьезно.       Я непроизвольно шмыгнула носом.       – Как считаешь… – я пыталась подобрать слова, буравя взглядом стеклянную столешницу. Внезапная тревога неприятно захолодила где-то в районе желудка. – Как считаешь, я справлюсь?       Глупый вопрос. Дэну-то откуда знать? Зачем я это вообще спросила? Но уже через секунду поняла, зачем.       Его глаза перехватили мой взгляд, и он ободряюще улыбнулся уголками губ.       – Не сомневаюсь. Только не вздумай переживать, – он подмигнул и протянул мне вазочку с печеньем. – Готов спорить, завтра вечером ты будешь рассказывать мне, как потрясно прошел день. А я тебе скажу: «Ну так, старина Дэн говорил тебе». И тебе придется признать мою правоту. Так и знай.       Я рассмеялась и благодарно посмотрела на него, не забыв, однако, про предложенное угощение. Мы сидели и весело болтали, как старые друзья. Когда мы познакомились? Две недели назад? Три? Нет. Мне казалось, что я знаю его всю жизнь. Хотя, объективно говоря, круг моих знаний о нем ограничивался его именем и склонностью к музицированию под покровом ночи.       – Кстати, я тут добрый час распиналась перед тобой, так что теперь твоя очередь рассказать мне что-нибудь, – я лукаво скосила на Дэна глаза. – Можешь начать с того, чем ты занимаешься.       Почему-то мне показалось, что этот простой вопрос застал его врасплох. Я поняла это по тому, как поспешно парень прошелся рукой по волосам. Эта его привычка не могла остаться мною не замеченной.       – Всем понемногу, – Дэн неопределенно повел рукой в воздухе. – Журналистика, знаешь… И все такое. Ничего особенного, в общем, – он улыбнулся как можно непринужденнее.       – А музыка? – я кивнула на синтезатор, стоявший в углу гостиной.       – Музыка?.. Ну, это что-то вроде хобби. Играем иногда с ребятами, – он нервно потер бровь, а потом затараторил, как ни в чем не бывало: – Хочешь еще грейпфрут? Пойдем, покажу фотографии с выпускного. Мама говорит, я там прелесть. А Кайл… Помнишь Кайла? Ты его видела в тот день. Длинный такой. Усатый. Он считает, я похож на сову в галстуке.       Я подумала, что у него, возможно, какие-то проблемы с работой. Иначе почему эта тема его явно встревожила, хоть он и пытался не подать виду? Решив не лезть человеку в душу, я лишь улыбнулась в ответ и подняла вверх большой палец.       Кстати, на тех фотографиях он и вправду похож на сову в галстуке. Хочу познакомиться с Кайлом и пожать ему руку.       * * *       – Пока-пока! – я с улыбкой пожимала очередную маленькую ладошку. Ребята, страшно довольные, прощались со мной по-русски и бежали к мамам, чтобы поскорее крикнуть что-то вроде «Привет, мама!» и с гордостью наслаждаться легким изумлением на лицах женщин.       Сегодня мы научились здороваться и прощаться, а потом детишки наперебой кричали: «Как дела?», «Хорошо!» и «Приятно познакомиться!». Вчерашние сомнения и страхи развеялись как дым. Во-первых, ребята мне попались славные. Они тут же окрестили меня «мисс Натали», и мое сердце таяло каждый раз, когда я видела вскинутую маленькую ручку и слышала: «Мисс Натали, можно я?». Во-вторых, несколько раз коротко звякнул телефон в сумочке. Проверив входящие на перемене, я обнаружила сообщения следующего содержания: «Ну что, я был прав? Д.», а потом, с разницей в минуту: «Ты не выключила воду и теперь меня заливаешь!» и «Шучу. Удачи!». «Дурак», – хмыкнула я, не сумев, однако, сдержать улыбку. Быстро настрочила: «Все в порядке. Старина Дэн не ошибся. P.S. Спасибо за идею про воду. Я все еще не отомстила тебе за ночной концерт».       Вечером в холле меня нагнала Сандра Кроссман. Она выздоровела и снова расцвела, причем, в прямом и переносном смысле. Рукой она придерживала подол бордового платья, чтобы удобнее было бежать. В ее ушах покачивались серьги красивого винного цвета, а на запястьях звякали неизменные браслеты.       – Хэй, Россия! – она приветственно помахала мне рукой и едва успела затормозить, не врезавшись в меня.       – Привет, Сандра! Как ты? – я была искренне рада видеть эту солнечную девушку. Нам не довелось увидеться днем. Ее кабинет был этажом выше, а занятия начинались часом позже.       – Отлично. Цвету и пахну, – ее улыбка растянулась до ушей. – У нас сегодня годовщина свадьбы. Готфрид ведет свою даму в ресторан.       – Ого, поздравляю! Лимузин уже подъехал?       – Да какой там лимузин, я тебя умоляю, – она притворно закатила глаза, но я видела, как она светится. Думаю, если бы Готфрид Кроссман подъехал к порогу школы на самокате, Сандра сияла бы не меньше.       Секунду спустя девушка спохватилась и поинтересовалась, как дела у меня, и как поживает «тот парень, который Дэн, кажется». Я не успела ничего сказать, потому что в очередной раз звякнул мой мобильник. Глянув на экран, я хихикнула и протянула телефон Сандре.       – Спрашиваешь, как он поживает? Сама посмотри, развлекается, как может.       СМС гласило: «Тебя там еноты съели? Учти, я собрался нанести тебе ответный визит. С тебя чай и торт».       – А вы уже хорошо сдружились, я смотрю! – тихонько хрюкнув от смеха, сказала Кроссман.       Я махнула рукой.       – Не то слово. Теперь вот торт еще искать. Проглот, блин.       – Смотри, выбери хороший. Сама знаешь, пусть к сердцу мужчины…       – Кроссман! – я свирепо округлила глаза, вызвав у подруги приступ смеха.       – Все, молчу. Друзья и все такое, помню. Кстати о тортах, – в ее глазах зажглись огоньки. – Приходи завтра в гости. В шесть. Окей? Познакомлю тебя со своими.       Я тепло поблагодарила Сандру и с радостью приняла приглашение. Нужно будет что-нибудь купить в подарок.       На улице раздался короткий автомобильный сигнал, а затем еще два.       Кроссман встрепенулась и оправила подол платья. Не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять: гудок принадлежал автомобилю, подъехавшему к школьному двору, а автомобиль, в свою очередь, – благоверному моей подруги.       Мы обнялись на прощание.       – Адрес скину эсэмэской! – спохватилась Сандра, будучи уже на полпути к дверям.       Выходя из школы, я видела, как Сандра ласково поцеловала высокого светловолосого мужчину, обвив его шею руками, в одной из которых уже держала изысканный букетик нежных белых роз. А затем скрылась за дверцей автомобиля, заботливо открытой для нее мужем.       Улыбнувшись чужому счастью без единой капли зависти, я потопала к станции метро. У меня еще оставались кое-какие дела. Торт, например. И веселый лохматый парень, который, я надеялась, не замерзнет под дверью моей квартиры в ожидании нас с тортом.